Рубрика: Симптомы депрессии

Опубликовано от — Оставить комментарий

Наталия Кошулько. О тревоге.

О тревогеТревога – это реакция нашего организма на столкновение с чем-то опасным, что может разрушить наше существование или ценности, которые мы отождествляем с нашим существованием.

Как проявляется тревога?
Соматические симптомы: сердцебиение, учащенное дыхание, тремор, потливость, бывает рвота, диарея, головокружение.
Психологические симптомы: нетерпение, чувство беспомощности и беззащитности.
Тревога в своей основе имеет чувство страха. Но у них есть отличия. Страх – это реакция на конкретную опасность. Тревога – это реакция скорее на неопределенную, неясную опасность, предчувствие опасности. Не всегда можно сказать, что человеку угрожает конкретно. Есть некая неясность, неопределенность, расплывчатость. Тревога, в отличие от страха, характеризуется чувством беспомощности перед опасностью.
Опасность может быть связана с внешними факторами, например, ураган, землетрясение. И это порождает беспомощность, мы не можем их контролировать. Или с внутренними, например, неконтролируемые бессознательные аффекты внутри человека, которыми он не может управлять.
Исследованию и конкретизации тревоги помогают три вопроса:
1. Что подвергается угрозе.
2. Что является источником угрозы?
3. С чем связана моя беспомощность?
Тревога бывает:
Нормальная  — это реакция на объективную опасность
Невротическая – это несоразмерная реакция на опасность или реакция на воображаемую опасность.
Причины тревоги:
Очень часто в основе тревоги лежит вытесненная враждебность.
Что значит вытеснить враждебность?
Это значит делать вид, что все хорошо и не бороться, тогда, когда это нужно или нам бы этого хотелось. Это усиливает чувство беззащитности.
Почему враждебность вытесняют?
Потому что сознание своей враждебности может быть для человека невыносимым. Например, человек может любить кого-то и нуждаться в нем, и в тоже самое время испытывать к этому человеку враждебные чувства. Например, гнев, зависть, ревность, собственичество. Выдерживать амбивалентность чувств человеку сложно, он не понимает, что с этим делать и вытесняет свою враждебность.
Вытеснение враждебности это самый короткий путь к спокойствию, но он небезопасен.
Потому что вытесняясь, гнев не устраняется. Он уходит в бессознательное. Теперь он находится вне контроля человека и действует как взрывной механизм. Либо внутри человека, разрушая его. Либо во вне, проецируя свою враждебность на других. Пример, это не я хочу обманывать, использовать, эксплуатировать, унижать, а другие хотят делать это по отношению ко мне.
Враждебность провоцирует тревогу, тревога провоцирует враждебность. И это замкнутый круг.
Что делать?
Есть разные способы справляться с тревогой:
Деструктивные способы: компульсивный трудоголизм, любая наркотизация, ригидность мышления, психосоматические симптомы.
Конструктивные способы: это когда мы принимаем тревогу, как вызов и стимул, для того чтобы прояснить и разрешить проблему, которая за ней стоит.
За невротической тревогой всегда лежит какая-то проблема. Тревога означает, что в нашей системе ценностей есть противоречие, там есть конфликты. Тревогу можно сравнить с высокой температурой, которая является знаком борьбы, происходящей в личности.
Поэтому важный шаг в работе с тревогой – это осознование. Осознание своих чувств и потребностей. Потому что подавление чувств и потребностей ведет к неврозу, а тревога это фундаментальная проблема невроза.
Важно научиться признаваться себе в том, какие чувства я испытываю? Какие не выдерживаю? Какие чувства мне нельзя испытывать и проявлять? Каким человеком я не хочу быть? Каким человеком мне нельзя быть и кто запретил?
Работая над осознованием самого себя человек продвигается в познании своей личности и способности влиять на свою жизнь. Становится меньше тревоги, т.к. появляется больше способности удовлетворять свои потребности, слыша себя, других и свою судьбу.
Важно помнить: появление тревоги – это сигнал нашей психики, что внутри нас что-то не в порядке. Тревога сигналит о том, что что-то необходимо заметить и изменить. Тревога это призыв услышать зов нашего истинного Я, которое жаждет проявления и реализации. И понимать, что для этого нужно терпение к себе и большая работа. Задача перевести невротическую тревогу в нормальную, а нормальной тревоге посмотреть в глаза, пройти сквозь нее и выйти на новый уровень развития.
Опубликовано от — Оставить комментарий

Почему я так реагирую на проблемы или откуда берутся травмы?

ПОЧЕМУ Я ТАК РЕАГИРУЮ НА ПРОБЛЕМЫ ИЛИ ОТКУДА БЕРУТСЯ ТРАВМЫ? - psy-practice.comЗамечали ли вы, что порой на одно и то же неприятное событие люди реагируют совершенно по-разному? Это особенно заметно в больших коллективах. Например, узнав про грядущее массовое увольнение, один человек тихонько продолжает делать свою работу, как будто ничего не произошло, другой — ругает никчемных руководителей, хотя еще вчера восторгался политикой руководства, третий- ходит с сияющим лицом и транслирует всем и вся о том, что все, что не происходит — все к лучшему. Чем это можно объяснить?

 

Индивидуальные особенности – это слишком общее объяснение.  Точнее будет сказать в этом случае, что у каждого приведенного в примере человека свой индивидуальный способ справиться с проблемой, которая возникла. Другими словами, каждый человек защищает себя  от проблемы так, как умеет. Жизнь ежедневно преподносит нам сюрпризы-проблемы.  Эти  сюрпризы  зачастую бывают настолько неожиданными и независимыми от наших действий и мыслей, что совершенно не вписываются в построенные жизненные планы.  Планы рушатся,  а с ними и привычный безопасный комфортный мир. Человек  остается на грани своих психологических возможностей выжить. Если бы человек  не имел возможности переживать такие сюрпризы, то и жизнь его заканчивалась намного раньше старости. Поэтому  психика человека  формируется  таким образом, что для переживания  неприятных сюрпризов у нее создаются специальные  ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ЗАЩИТЫ.

 

С одной стороны, психологические защиты – это не что иное, как глобальные, здоровые, закономерные, адаптивные способы переживания этого нестабильного, порой внезапного, незапланированного и независимого от нас мира,  т.е. объективной реальности.  Феномены, которые называются психологическими защитами в таком случае довольно условно, имеют множество полезных функций.  Они проявляются как здоровая, творческая  адаптация и продолжают действовать на протяжении всей жизни. Благодаря им психика  может более гибко переживать жизненные разочарования и неудовлетворенность. С другой стороны,  психологические защиты  особо ярко проявляются и обнажаются при защите собственного «Я» от какой-либо угрозы.

«Личность, чье поведение носит защитный характер, бессознательно стремится выполнить одну или обе из следующих задач:

1. Избежать или овладеть неким мощным угрожающим чувством – тревогой, иногда сильнейшим горем или другими дезорганизующими эмоциональными переживаниями;

2. Сохранить самоуважение». (Ненси Мак-Вильямс)

 

Каждый человек с годами индивидуально изобретает для себя собственные психологические защиты.Их может быть несколько, они могут изменяться с годами. Но все же некоторые из них становятся любимыми, избранными. И именно они определяют характер человека – то, как он реагирует в ситуациях. «Предпочтительное автоматическое использование определенной защиты или набора защит является результатом сложного взаимодействия по меньшей мере четырех факторов:

  • Врожденного темперамента.
  • Природы стрессов, пережитых в раннем детстве;
  • Защит, образцами для которых (а иногда и сознательными учителями) были родители или другие значимые фигуры;
  • Усвоенных опытным путем последствий использования  отдельных  защит».  (Ненси Мак-Вильямс)

 

В приведенном в начале статьи примере об увольнении первый человек использовал такую защиту, как отрицание, второй – изоляцию, третий – обесценивание. Защиты условно подразделяются на два уровня – незрелые (примитивные) и зрелые защиты. Предполагается, что с взрослением более примитивные защиты, которые были доступны для преодоления неудовольствий в детском возрасте, сменяются более зрелыми защитами, которые уже доступны взрослому развитому человеку. Однако, бывает и так, что многие примитивные защиты используются многими взрослыми людьми на протяжении всей жизни.

 

К примитивным защитам относятся те, которые  имеют дело с границами между собственным «Я» и внешним миром.  Так как они  были сформированы в детском возрасте на  довербальной стадии  развития, им присущи два качества – они имеют недостаточную связь с принципом реальности и  недостаточный учет константности и отделенности объектов находящихся вне собственного «Я».  Таким образом, примитивные защиты используют дети и взрослые, у которых существуют постоянные проблемы с границами – как собственными, так и в отношении других людей,и проблемы сощущением реальности – им удобнее жить в мире фантазий, воображаемой реальности, воображаемых отношениях. Это такие защитные механизмы, как изоляция, отрицание, всемогущий контроль, примитивные идеализация и обесценивание, проективная и интроективная идентификация, расщепление Эго.

 

К зрелым защитам относятся те, которые работают с внутренними границами – между Эго, супер-Эго и Ид или между наблюдающей и переживающей частями Эго. Другими словами, люди, которые используют зрелые защиты, испытывают конфликты в тех случаях, когда сформированы очень жесткие внутренние правила, ограничения и запреты, и внутренним истинным желаниям нет возможности высвободиться и быть реализованными в приемлемой для данной социальной среды и культуре норме. К зрелым защитам относятся: королева защит– вытеснение, регрессия, изоляция, интеллектуализация, рационализация,морализация, реактивное образование, идентификация, сублимация и т.д.

 

Для более простого понимания рассмотрим формирование первичных механизмов психологических защит. В младенчестве ребенок, когда перевозбужден или не получает желаемого даже через плач засыпает, изолируясь от проблемы. Это предвестник первой психологической защиты — изоляции. Далее, подрастая, чтобы как-то справиться с неприятностями, ребенок может отрицать эти неприятности. «Нет!» — говорит он, подразумевая, что если он не признает эти неприятности, значит, ее не случилось.И эта защита так и называется – отрицание. В раннем детстве ребенок может переживать состояния, когда он может влиять на окружающий мир – ведь в детстве все подчинены его нуждам и он запоминает это как Я ВСЕ МОГУ. Он думает, что может влиять на ситуации и управлять ими и все случится так, как он хочет – защита так и называется всемогущий контроль. С годами ребенок начинает верить, что какая-то всемогущая сила – материнская или отцовская – может защитить его от всех бед – и это формирует идеализацию с ее верной спутницей – обесцениванием.

С годами формируются более новые зрелые психологические защиты, одни трансформируются в другие, но суть защиты всегда остается прежней – дать возможность пережить  проблемную кризисную ситуацию. Другими словами, если психологическая защита выработана и используется верно, то проблемная ситуация переживается не критично для человека, и жизнь идет более или менее спокойно и ровно. «Все, что не делается – все к лучшему», — уверенно говорит человек из вышеописанного примера, ищетновую работу, находит ее и использует свою стратегию дальше в жизни. Настоящая проблема возникает тогда, когда для проживания и переживания «жизненного сюрприза» все имеющиеся в арсенале человека психологические защиты не срабатывают, не выполняют свою функцию – защитить психику от травматического переживания.

Фрейд по этому поводу сказал: «Такие возбуждения извне, которые достаточно сильны, чтобы поломать защиту от раздражения, мы называем травматическими. Я полагаю, что понятие травмы включает в себя понятие нарушения защиты от раздражения».   Аналитическая терапия дает возможность людям, которые испытывают страдания и трудности переживания критических жизненных ситуаций и травматического опыта, понять все аспекты собственного «Я», включая используемые, но не продуктивные в данной ситуации психологические защиты,  и расширить горизонт своих психологических возможностей.

В следующих статьях я постараюсь рассмотреть основные защитные механизмы более подробно на примерах из терапевтической практики. С наилучшими пожеланиями, Светлана Рипка.

psy-practice.com/

Опубликовано от — Оставить комментарий

Дмитрий Леонтьев. Выученная беспомощность.

Выученная беспомощность — психическое состояние, при котором живое существо не ощущает связи между усилиями и результатом... | ВКонтактеПсихолог Дмитрий Леонтьев об эксперименте с выученной беспомощностью, а также о том, почему мы не пытаемся добиться результата и как с этим бороться

Выученная беспомощность — психическое состояние, при котором живое существо не ощущает связи между усилиями и результатом. Это явление открыл Мартин Селигман в 1967 году.

Стоит сказать, что конец 1960-х годов был связан с существенным изменением подходов к человеческой мотивации. До этого мотивация в основном рассматривалась исключительно как сила желания, которая влияет на наше поведение. В 1950–1960-е годы в психологии произошла когнитивная революция: познавательные процессы стали связываться с обработкой информации и саморегуляцией, на первый план выдвинулось изучение тех процессов, с помощью которых мы познаем мир. В психологии мотивации начали возникать различные подходы, авторы которых обнаружили, что дело не просто в силе желаний и импульсов, в том, что и насколько сильно мы хотим, а еще и в том, каковы наши шансы достичь желаемого, от чего это зависит в нашем понимании, от готовности вкладываться в достижение результата и так далее. Был открыт так называемый локус контроля — склонность личности приписывать свои успехи или неудачи внутренним либо внешним факторам. Появился термин «каузальная атрибуция», то есть субъективное объяснение самим себе причин того, почему мы достигаем успехов или терпим неудачи. Оказалось, что мотивация — сложное явление, она не сводится к желаниям и потребностям.

Эксперимент с воздействием тока на собак

В эту новую волну понимания мотивации хорошо вписался подход, реализованный Мартином Селигманом с его соавторами. Исходной задачей эксперимента было объяснение депрессии, которая в 1960–1970-е годы была главным диагнозом времени. Изначально эксперименты по выученной беспомощности проводились на животных, в основном на крысах и собаках. Их суть заключалась в следующем: выделялись три группы подопытных животных, одна из которых была контрольной — с ней ничего не делали. Животные из двух других групп поодиночке помещались в специальную камеру. Она была устроена так, что через цельнометаллический пол подавались достаточно болезненные, хоть и не опасные для здоровья удары электрическим током (тогда не было активной агитации за защиту прав животных, поэтому эксперимент считался допустимым). Собаки из основной экспериментальной группы некоторое время находились в таком помещении. Они пытались каким-то образом избежать ударов, но это было невозможно.

Спустя определенное время собаки убеждались в безвыходности положения и переставали что-либо делать, просто забивались в угол и подвывали, когда получали очередной удар. После этого их переводили в другое помещение, которое было похоже на первое, но отличалось тем, что там можно было избежать удара током: отсек, где пол был изолирован, отделялся небольшим барьером. И те собаки, которые не были подвергнуты предварительной «обработке», довольно быстро находили решение. Остальные же не пытались что-то делать, несмотря на то что выход из ситуации был. Эксперименты на людях, которых, правда, не били током, а заставляли слушать неприятные звуки через наушники, дали схожие результаты. Впоследствии Селигман писал, что существует три вида основных нарушений в подобной ситуации: поведенческие, познавательные и эмоциональные.

Оптимизм и пессимизм

После этого Селигман поставил вопрос: если можно сформировать беспомощность, можно ли, наоборот, сделать человека оптимистичным? Дело в том, что мы сталкиваемся с самыми разными событиями, условно — с хорошими и плохими. Для оптимиста хорошие события закономерны и более или менее контролируемы им самим, а плохие — случайны. Для пессимиста, наоборот, плохие события закономерны, а хорошие — случайны и не зависят от его собственных усилий. Выученная беспомощность — это в некотором смысле выученный пессимизм. Одна из книг Селигмана называлась «Выученный оптимизм». Он подчеркивал, что это оборотная сторона выученной беспомощности.

Соответственно, избавиться от выученной беспомощности можно, научившись оптимизму, то есть приучив себя к мысли, что хорошие события могут быть закономерны и контролируемы. Хотя, конечно, оптимальной стратегией является реализм — ориентация на то, чтобы здраво оценивать возможности, но это не всегда возможно, объективные критерии не всегда существуют. Кроме того, плюсы и минусы оптимизма и пессимизма во многом связаны с тем, какие профессиональные задачи стоят перед человеком и насколько велика цена ошибки. Селигман разработал методику анализа, которая позволяет определять степень оптимизма и пессимизма в текстах. С коллегами он рассматривал, в частности, предвыборные речи кандидатов в президенты Соединенных Штатов за несколько десятилетий. Оказалось, что во всех случаях всегда побеждают более оптимистичные кандидаты. Но если цена ошибки очень велика и важно не столько добиться какого-то успеха, сколько не потерпеть неудачу, то пессимистичная позиция выигрышная. Селигман говорит, что если вы президент корпорации, то вице-президент по развитию и начальник отдела маркетинга должны быть оптимистами, а главный бухгалтер и шеф безопасности — пессимистами. Главное — не перепутать.

Выученная беспомощность в рамках макросоциологии

В России на протяжении 70 лет выученная беспомощность формировалась в масштабе государства: сама идея социализма, несмотря на все свои этические преимущества, во многом демотивирует человека. Частная собственность, рынок и конкуренция вырабатывают прямую связь между усилиями и результатом, в то время как вариант государственного распределения разрывает эту связь и в некотором смысле стимулирует выученную беспомощность, потому что качество жизни и ее содержание не в полной мере зависит от усилий человека. В этическом плане это, может, и хорошая идея, но в психологическом она работает не так, как хотелось бы. Нужен баланс, который и оставит в достаточной степени мотивацию создавать и производить, и сохранит возможность поддерживать тех, у кого это не получается.

Новые исследования выученной беспомощности

В 2000-е годы Селигман вновь встретился со Стивеном Майером, с которым в 1960-х начинал исследование, но позже тот стал заниматься изучением структуры мозга и нейронауками. И в результате этой встречи представление о выученной беспомощности, как пишет Селигман, перевернулось с ног на голову. После того как Майером был проведен цикл исследований с анализом активности структур мозга, выяснилось, что не беспомощность является выученной, а, наоборот, контроль. Беспомощность — это стартовое состояние развития, которое постепенно преодолевается за счет усвоения идеи о возможности контроля.

Селигман приводит пример, что наши древние предки практически не контролировали какие-то нежелательные события, вызванные внешними обстоятельствами. У них не было возможности прогнозировать угрозу на расстоянии и не было комплексных реакций по развитию контроля. Негативные события для живых существ поначалу по определению неконтролируемы, а эффективность защитных реакций заведомо низка. Но по мере того, как в процессе эволюции животные становятся все более развитыми, появляются возможности распознавать угрозу на расстоянии. Развиваются поведенческие и когнитивные навыки контроля. Контроль становится возможным в ситуациях, когда угроза длительная. То есть постепенно возникают способы избегать негативных воздействий разных явлений.

Эволюционно контроль появился сравнительно недавно. Префронтальные зоны больших полушарий отвечают за те механизмы, которые связаны с преодолением негативных эффектов от непредвиденной ситуации и обеспечивают формирование надстроечных структур, которые выводят регуляцию наших реакций на совершенно новый уровень. Однако не только в процессе эволюции, но и в процессе индивидуального развития выработка контроля крайне важна. В рамках воспитания ребенка необходимо помогать устанавливать связь между его действиями и результатами. Это можно делать в любом возрасте в разных формах. Но принципиально важно, чтобы он понимал, что его действия на что-то влияют в мире.

Влияние воспитания на выученную беспомощность

Часто родитель говорит ребенку: «Когда ты будешь взрослым, я хочу, чтобы ты был активным, самостоятельным, успешным и так далее, а пока ты должен быть послушным и спокойным». Противоречие заключается в том, что если ребенка воспитывают в состоянии послушания, пассивности и зависимости, то он не сможет стать независимым, активным и успешным.

Конечно, ребенок имеет ограниченные возможности по сравнению со взрослым, но не следует забывать, что он должен когда-то стать взрослым, и это постепенный процесс. Важно, с одной стороны, позволить ребенку быть ребенком, но, с другой стороны, помочь ему постепенно становиться взрослым.

Гордеева Т. Психология мотивации достижения. М.: Смысл, 2015.

Селигман М. Как научиться оптимизму. М.: Альпина Нон-фикшн, 2013.

Seligman M. The Hope Circuit. New York: Public Affairs, 2018.

https://postnauka.ru/