ТЕКСТ НЕСОСТОЯВШЕГОСЯ ВЫСТУПЛЕНИЯ ПЕРЕД УЧАСТНИКАМИ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПСИХОДРАМАТИЧЕСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ 2004 Г. В ОКСФОРДЕ
Об авторе
Мартти Линдквист — социодраматист из Финляндии, его базовая специализация — теология и этика; был профессором социальной этики в Университете Хельсинки (1978-1986).
С 1998 председатель национального совета «Этика в здравоохранении» при правительстве Финляндии.
Автор многочисленных книг, тематика которых включает не только философские вопросы, но и практические аспекты социодрамы и групповой работы; писал также повести и рассказы. Автор нескольких глав в коллективной монографии «Психодрама после Морено».
Мартти Линдквиста не стало летом 2004 г.; встреча на Международной Психодраматической Конференции в Оксфорде не состоялась. Этой встречи ждали многие и своего рода прощальным письмом достойного и тонкого профессионала стал маленький текст, полученный всеми участниками конференции. Мне показалось важным перевести его и сделать доступным для студентов-психологов и ныне практикующих российских коллег.
——————
Этот текст — попытка описать в высшей степени личное основание этического сознания, «профессиональной совести» хелпера по отношению к его/ее клиенту; для меня особо важно было включить в рассмотрение влияния собственной «тени» профессионала на работу.
Этот текст не предназначен для превращения в официальную этическую норму. Напротив, это лишь одно возможное видение среди многих других, и я делюсь им для того, чтобы принадлежащие к «помогающим профессиям» могли заглянуть в этот текст как в одно из возможных зеркал и отрефлексировать собственные убеждения и конкретные пути проявления их в работе.
———————
Как человеческое существо, я прежде всего отвечаю за себя, свое благополучие и последствия моих действий для других. Решение стать тем, кто помогает другим человеческим существам, требует от меня понимания: делая это, я не разрешу личных трудностей и не компенсирую всего того, что потеряно и недостает в моей собственной жизни.
Я могу работать ответственно только в пределах, которые определены как моим профессиональным знанием, так и моей уникальной личностью, а она, в свою очередь, является результатом того жизненного бремени, ко-торое определено моей историей.
Я осознаю тот факт, что во мне есть не только хорошее и что моя помощь не всегда бескорыстна. Моя собственная «тень» следует за мной и тогда, когда я работаю для других людей.
Я хотел бы как можно больше использовать эту «тень» в качестве моста между моим миром и миром моего клиента, а не как оружие, направленное на него/нее.
Я признаю, что моя работа возможна и этически приемлема только в сотрудничестве с клиентом и только с его согласия.
Я не являюсь спасителем для клиента: он/она — субъект собственного выбора и самый лучший специалист в отношении своей жизни.
В нашем сотрудничестве мы неминуемо принимаем участие в жизни друг друга, но ни одному из нас не позволено владеть или управлять жизнью другого.
Моя работа основана на убеждении, что у меня и моего клиента есть нечто общее — опыт человеческого бытия.
Когда я оказываюсь лицом к лицу с беспомощностью и нуждами клиента, я тем самым соприкасаюсь также с той частью меня самого, которой отчаянно недостает столь многого и которая часто чувствует себя беспомощной.
Когда я совершаю свое терапевтическое путешествие в мир клиента, это вызов для меня.
Суть этого вызова в том, чтобы увидеть себя глазами клиента и понять, что его/ее опыт мог бы быть и моим — и со мной могло случиться, то, что случилось с ним.
Цель моей работы — увеличить для моего клиента возможность понимания его/ее собственной жизни и мира, увидеть, что есть истина в его/ее жизни, принять собственное человеческое достоинство и найти в себе отвагу изменяться в соответствии со своим путем роста.
Я не хочу извлекать клиента из его/ее истории и лишать ответственности, но я стараюсь помочь ему/ей стать частью его/ее естественного контекста и занять собственное место в обществе.
Я не строю никаких допущений ни для клиента, ни для себя в отношении непременного успеха той работы, которую мы делаем вместе. У нас обоих есть право на неуспех и разочарование. Я не подведу клиента, даже если он/она не отвечает моим ожиданиям и даже тогда, когда цель, о которой мы договорились, не достигнута. Я верю, что наши отношения имеют смысл, который не может быть измерен только критериями внешней полезности и успеха.
Я помогаю моему клиенту, полагаясь на знания, умения и опыт, которыми распо-лагаю как профессионал; делая это, я учусь уважать свою работу и профессию. Но я также хочу быть в контакте с клиентом как отдельный человек и принимаю свое право быть спонтанным, использовать интуицию и креативность для блага клиента.
Точно так же и клиент имеет право быть тем/той, кто он/она есть, и делиться тем жизненным опытом, который принадлежит его/ее личности. Это также помогает мне представлять себя на месте клиента, когда это необходимо.
Я не нарушаю конфиденциальность между клиентом и мной и не предаю его/ее в бессилии и во власти неудовлетворенных потребностей, и я не злоупотребляю нашими взаимоотношениями ради моих собственных целей или личных нужд.
Я уважаю реальное страдание клиента и позволяю ему/ей встретиться с этим стра-данием, не обещая, что «больно не будет», если этой боли нельзя избежать.
Я также готов встретиться со страданием, которое подобно в нашем человеческом уделе и появляется в ходе нашего терапевтического путешествия.
Я осознаю тот факт, что и я, и мой клиент обладаем глубинной сексуальностью. Это одновременно и эмоциональный ресурс и угроза нашему совместному путешествию. У нас обоих есть право принимать наши сексуальные чувства, но как тот, кто верит в клиента и тот, от кого клиент зависит, я сумею воздержаться и не провоцировать клиента своими сексуальными желаниями и не последую за его/ее желаниями этого рода
Я обещаю заботиться о себе теми способами, которыми располагаю, с тем, чтобы не отвергать, не «пережигать», не раздавать другим то, что наиболее важно в моей собственной жизни. У меня есть твердое убеждение, что защита моей жизни одно-временно означает борьбу за жизнь моего клиента
Я уважаю труд других хелперов и моих коллег и убежден в том, что все мы принимаем участие в общей борьбе за человеческое достоинство и жизнь в целом. Я разделяю с ними радости и боль моей работы и пытаюсь способствовать такому социальному развитию, которое не означало бы успех для немногих ценой эксплуатации и отвержения многих.
Я осознаю тот факт, что я не единственный, кто оказывает помощь моему клиенту, и я не являюсь собственником окончательного объяснения его/ее проблем. Источник веры и ресурсов моего клиента находится в его/ее собственной жизни, я же являюсь лишь «повитухой» этой жизни в меру моего понимания и умения.
Для всех нас одинаково верно, что невозможно выжить в одиночку. Когда придет день и мне понадобится помощь, я хочу быть готов попросить о помощи, ибо знаю, что только тот, кто готов попросить и принять помощь, имеет право помогать другим.
М. ЛИНДКВИСТ
ПЕРЕВОД Е.Л.МИХАЙЛОВОЙ
Метка: депрессия
Светлана Бауэр. Мазохисты среди нас.
Мазохистические черты характера в людях встречаются гораздо чаще, чем кажется на первый взгляд. Вспомните мазохистические паттерны поведения окружающих вас людей.
Например, вам вспомнится бабушка, которая в плохом самочувствии самоотверженно поедет на дачу к грядкам, или мама, пекущая пироги с высоким давлением к приходу внуков, а может быть — ваша подруга, которую не любит муж и пренебрежительно к ней относится, или коллега, который соглашается на многочисленные переработки или выходит на работу с высокой температурой. Возможно, вы вспомните и себя.
Главная черта людей с мазохистическими характеристиками – это терпеть и страдать, свято веруя в то, что они борются за светлое будущее. В жизни они создают такие обстоятельства, благодаря которым их страдания оправдываются. Но ведь человек приходит в этот огромный мир с чувством свободы и желанием удовлетворения своих потребностей. Вспомните новорожденных, они громко и открыто демонстрируют свои потребности: кричат и плачут, то есть показывают, что они в чем-то нуждаются. Игнорирование потребностей малыша может послужить началом формирования мазохистического характера личности, при котором механизм поведения заключается в цепочке: «меня будут любить, только когда я буду страдать».
Австрийский психоаналитик Вильгельм Райх выявлял также две другие причины зарождения мазохистических паттернов:
— родители относятся к ребенку как к объекту, который нужно просто накормить и одеть (развитие и индивидуальность не учитывается);
— родители не проявляют чувства, ребенок получает внимание и любовь только в момент болезни.
Мазохистические личности искренне считают себя жертвами, думают, что они родились под несчастливой звездой или все страдания их судьба. Они не могут чувствовать свои желания и заботится о себе.
Страдание — образно это некая эмоция или ощущения в теле, которое сигнализирует нам, что нужно что-то изменить. Метафорически, если принимая утром душ, на нас вдруг начинает лить кипяток, естественная реакция — попытаться поменять температурный режим или выйти.
Например, если мы находимся в отношениях, которые нас разрушают и делают несчастными, то чувствуя страдание, естественная реакция — это попытаться что-то поменять или уйти.
Мазохистические личности будут продолжать терпеть, страдать и надеется, что все измениться к лучшему. Чтобы справится со своими внутренними переживаниями и болью, мазохисты бессознательно стремятся проецировать на окружающих их людей вину. Они не могут открыто проявить свое недовольство, в своем поведении они используют манипуляции.
По Райху проявляться это может следующим образом:
— Эксгибиционизм (демонстрация того, как мазохисту плохо: грустное лицо, болезни, отсутствие сил).
— Избегание ответственности и чувства вины (мазохисту плохо не потому, что это он решил пойти на работу с температурой… это коллеги бездари, которые без него не справятся).
— Провокация (если повода на грусть нет, то мазохист будет провоцировать окружающих на негативные проявления).
— Морализация (мазохист «хороший», остальные «плохие»).
Как узнать поведение мазохистов в повседневной жизни:
1. Очень распространенное проявление мазохистических личностей пассивное обвинение.
Человек живет и страдает, у него хмурое лицо, постоянно недовольный взгляд. Он не идет на конфликты открыто, а демонстрирует всем своим видом обиду (скорбное лицо, вздохи, неразговорчивость). Самое распространенное пассивное обвинение – это молчание. При этом окружающие люди испытывают чувство вины. Например, муж возвращается домой с работы. Жена (мазохистическая личность) его встречает с вопросом: «А ты вина к ужину не купил?». Он ей отвечает, что не знал, что нужно. Жена в ответ: «я целый вечер у плиты и приготовила вкусный ужин». Муж говорит, что если она хочет, то он может сейчас купить. Жена вздыхает, говорит, что ужин остынет, отворачивается и уходит. Муж пытается прояснить ситуацию, но жена говорит, что все хорошо (при этом скорбное лицо, грустные глаза, тяжело вздыхает, весь вечер молчит). Потом сообщает, что у нее болит голова и оставляет мужа за столом с этой непроговоренной ситуацией и чувством вины.
2. Мазохистические личности игнорируют свои потребности, их жизнь направлена на страдания и удовлетворение потребностей других людей, которые в действительности могут быть совершенно иными. В ответ мазохисты ожидают, что их затраченные усилия будут оценены и вернутся к ним – это пассивное ожидание. Например, мама (мазохистическая личность) растит ребенка, забывает совершенно про себя, всю душу, силы и деньги вкладывает в него. Ночами не спит, не отдыхает, работает на трех работах, себе ничего не покупает. И так 20 лет с мыслями о том, что «я тебе сейчас всю жизнь посвящу, а ты в ответ потом свою посвятишь». Ребенок вырастает, но мама ничего не говорит о своих потребностях, она ожидает, что он должен догадаться сам: привезти лекарства, купить продукты, помочь в уборке. Просить о помощи для мазохиста категорически невозможно: «А я что еще просить должна, он сам не догадается?»
3. Мазохисты не могут открыто проявлять свои негативные эмоции, поэтому в ответ на сложные ситуации они проявляют пассивное наказание.
Это наказание самого себя в виде физических болезней, чтобы вызвать у окружающих чувство вины. Например, муж звонит жене (мазохистическая личность) и говорит, что сможет поехать в магазин за продуктами не сегодня, а завтра. Жена ничего не говорит в ответ. Идет в магазин, покупает продукты, несет тяжелые сумки и надрывает спину. Потом несколько недель лежит дома на больничном и все домочадцы ходят вокруг нее с трепетом и чувством вины.
4.Чтобы обосновать склонность мазохиста к страданию, он будет стремиться найти в близком окружении человека с садистическими склонностями.
Тандем садиста и мазохиста – это крепкие браки. Мазохист очень сильно привязывается к своему насильствующему партнеру и будет стремиться сохранить этот союз. Однако, в жизни мазохистов гораздо больше, чем садистов. Поэтому, в случае, когда мазохистическая личность выбирает в партнера не садиста, мазохист будет провоцировать.
Например, жена (мазохистическая личность) все время ходит грустная и страдающая без причины. Муж старается узнать, что произошло и в ответ слышит: «все хорошо, ничего не случилось». И так на протяжении долгого времени эта напряженность накапливается, муж провоцируется на «взрыв» или плохой поступок, чтобы разрядить семейное психологическое поле семьи. Ведь у страдания должна быть причина. Мазохист получает повод для страданий и дальше все идет по кругу: «еще большая непроявленная агрессия-напряженность-повод». Так муж научается быть «садистом».
Для мазохиста характерно то, что чем больше он прикладывает усилий, тем более безнадежной становится ситуация. Напомню, что все процессы протекают бессознательно: агрессия выражается пассивно через страдание и направляется внутрь себя.
Чем больше мазохист старается исправить ситуацию, завоевать любовь и стать для всех хорошим и полезным, тем больше накапливается напряженность внутри него. Дальше все идет по кругу с большим диаметром, и в этот круговорот вовлечены мазохист и его близкие.
Зарубежные психоаналитики считают мазохистический тип характера одним из самых сложных как для самокоррекции, так и для психотерапевтической работы. Если после прочтения этой статьи Вы заметили в своем поведении мазохистические паттерны поведения, есть о чем задуматься. Осознавание – это первый шаг на пути к разрешению сложных ситуаций, после которого, возможно, Вы сможете испытывать и проявлять истинные чувства, не подменяя их аутоагрессией. Это очень долгий и сложный путь, но позвольте себе быть счастливыми.
psy-practice.com
То, что мы себе придумали в качестве счастья…
Когда все хорошо (я имею в виду глобально хорошо – никто не умирает, есть крыша над головой и работа как источник денег), многих начинает одолевать странное чувство, которое можно охарактеризовать как «чо-та скучно».
Будто что-то идет не так, и ты не живешь, а «прозябаешь». Словно стоишь в огромной пробке, и вроде куда-то едешь, но не движешься.
А вот другие, стоя в этом же ряду, как-то умудряются уже зачекиниться за много вёрст впереди – «в своей квартире», «в счастливом браке в ожидании второго ребенка», «в двух шагах от попадания в списки Forbes».
Происходит то, что называется «фокусирующей иллюзией» – мы концентрируем внимание на обстоятельствах и условиях жизни (наличии статусных вещей, дома за городом, большой зарплаты или социального статуса), а не на реальной жизни человека, обладающего тем, что так нас манит. Мы ничего не хотим знать о том, счастлив этот человек или нет, с какими мыслями просыпается по утрам, есть ли у него тот, кто любит его беззаветно и преданно, не лечит ли он глубокую депрессию, не страдал ли от насилия в детстве, оставившего шрамы на полдуши, – нет, это вне зоны нашего человеческого интереса, мы всё давно додумали за него: у него круто по всем фронтам, не дури мне голову, ты скучная.
И я сейчас не про людей с афиш говорю, а про реальных, с кем мы волей-неволей себя сравниваем – самостоятельно или с подачи родных: друзья, братья-сестры, двоюродные братья-сестры, коллеги с работы, дети старших коллег с работы, бывшие одноклассники и одногруппники, просто «бывшие» – в общем, твои более-менее ровесники, с которыми вы начинали «при прочих равных», но которые, по ощущениям, ушли далеко вперед, а ты так и остался рисовать гуся в пэинте.
И отсюда – сильное преувеличение степени того, как обладание чем-то способно влиять на чувство счастья. Да, выигрыш в лотерею решит твои финансовые проблемы, но ничего не сделает с низкой самооценкой, оставленной в наследство тяжелым разводом. Взятая боем новая карьерная высота поможет утереть нос тем, с кем у тебя давние счеты в игре в амбиции, но не обнимет тебя по возвращении из командировки домой. Похудев на 20 килограммов, ты по-прежнему можешь оставаться не привлекательной для мужчин, потому что внутри такая же пустая, загонная и холодная, как и была до, а рождение трех детей вовсе не означает, что по выходу из декрета мир будет добр к тебе – зачастую придется начинать с азов и низов, потому что за девять лет в твоей профессии многое изменилось.
Мы смотрим на чужие достижения – как нам кажется «достижения» – и страстно желаем себе таких же. Фокусируемся на самых заметных сторонах «успеха», напрочь забывая о том, что это лишь верхушка айсберга. Остальное – страшное, неприглядное, болезненное, личное –спрятано под водой.
Я верю: суть не в том, видишь ты стакан наполовину пустым или наполовину полным, а в том, хочешь ли ты пить. А сейчас – сложная и красивая метафора: «Не было проведено ни одного научного исследования, которое действительно доказало бы, что человек нуждается в пресловутых 8 стаканах воды в день». То есть то, что мы себе придумали в качестве «вех счастья», подсмотрев у других, – это наши иллюзии. В реальности надо быть готовым к тому, что по их достижению бесконечного чувства эйфории не случится, жизнь не станет кардинально другой, ты не умрешь и не воскреснешь тотально новым.
В этом контексте мне очень нравятся строчки из песни Jesus группы Brand New:
Well, Jesus Christ, I’m alone again
So what did you do those three days you were dead?
’cause this problem’s gonna last more than the weekend.
И если выбирать между кратковременным восторгом от пересечения финишной черты быстрее всех, ощущая при этом на зубах привкус собственных легких, или мягкой обволакивающей радости от бега в удобном темпе без оглядки на призовые ленточки и остальных участников марафона, я всегда, всегда выберу второе – мне больше не интересно брать себя на слабо и соглашаться на все, что вышвырнет меня из зоны комфорта.
Привет, меня зовут Оля, мне 30 лет, и сегодня я сама выбираю вызовы, на которые хочу ответить.
А вообще я все больше убеждаюсь в том, что нет ничего истинного, универсального, работающего для всех. Что о жизни вообще нельзя думать в категориях «хорошо» или «плохо» – ничего не предрешено, ничего не доказано, может быть как угодно, экспериментируй – и откроешь то, что сработает для тебя. Нет «правильного» или «неправильного» пути, единственно верного способа жить, одобренного церковью и учеными, мамой и папой. «Чо-та скучно» долго не бывает – обычно, уже через месяц ты с тоской вспоминаешь дни, когда все было стабильно и предсказуемо, и начинаешь ценить эту стабильность и предсказуемость, потому что вдруг понимаешь: система работала. И если у тебя получилось наладить ее бесперебойную работу – ты уже на голову выше тех, кто просто сидел и ждал deus ex machina.
«Мы начинаем отдавать предпочтение тому, чем завладели, и можем адаптироваться почти к любой ситуации (исключение составляет непрекращающаяся боль) – до такой степени, чтобы почувствовать себя в ней счастливыми. То есть, как бы ни сложились обстоятельства, мы сможем принять их и найти радость в новых условиях. А значит, те потенциальные возможности, которые мы так боимся упустить, те дела, с которыми мы так боимся не справиться, та работа, которую мы можем получить или потерять, окажут на наше психологическое благополучие гораздо-гораздо-гораздо меньший эффект, чем нам кажется».
Т. Крэбб. Безумно занят
http://econet.ru/
