Иллюстратор под псевдонимом Sow Ay начал рисовать рисунки, чтобы показать людям, как выглядят депрессия, панические атаки и тревога.
Сам он страдает от всего вышеперечисленного, однако объяснить словами, что он чувствует, Sow Ay не смог, зато у него отлично получилось выразить свое состояние через иллюстрации.
Маленькая Ирландия породила и продолжает пополнять далеко не пропорциональное своим размерам и числу жителей (6,5 млн человек, то есть примерно половина Москвы) созвездие ярчайших талантов, в том числе в мире поп- и рок-музыки.
Причин тут много. Главная, наверное, — язык. Ирландцы говорят и поют по-английски, на языке не только соседней и куда более многочисленной Британии, но и на языке отдаленной, но и еще более многочисленной и могущественной в плане музыки Америки.
Отсутствие языковых преград позволяет ирландцам, равно как и британцам, пробиваться на американский рынок. А завоевать Америку — значит, завоевать мир.
Вторая, не менее, если не более важная причина — невероятный патриотизм ирландцев, причем тем более страстный и преданный, чем дольше ирландские эмигранты живут вдали от родины.
Массовая ирландская иммиграция в Америку пришлась на XIX век, а всего, по данным статистики, за океан перебралось около 5 миллионов ирландцев.
Во время переписи 2013 года 55 с лишним миллионов американцев, то есть практически каждый пятый, называли Ирландию в качестве страны своего происхождения.
Правообладатель иллюстрацииAFPДа что там статистика — достаточно вспомнить обилие ирландских пабов в городах Британии и США или увидеть заполненные высоченными, ярко-зелеными патриотическими шляпами лепрекона улицы многих британских и американских городов в день Святого Патрика.
Понятно, что все эти люди с особой ревностной симпатией поддерживают выходцев из покинутой пусть и столетие назад их предками, но от того не менее любимой родины.
Последняя по списку, но не по значимости причина — уникальная самобытность ирландской музыки. Да, гэльский язык практически забыт, и даже в самой Ирландии говорит на нем считанное число даже не столько патриотов, сколько энтузиастов этнографического возрождения.
Есть и мощная, живая и постоянно развивающаяся струя ирландской фолк-музыки — достаточно зайти в субботу вечером в любой, особенно деревенский ирландский паб, и вы окажетесь погружены в традиционные песни и танцы.
Ирландская народная музыка жива во всем мире, везде, где есть ирландцы.
Правообладатель иллюстрацииGETTY IMAGESМелос, дух, поэтика и традиции ирландской песни легко распознаются в музыке почти любого известного ирландского артиста — за исключением, пожалуй, уж совсем не живых, синтетически сконструированных бой-бэндов типа Westlife или Boyzone.
У некоторых меньше — U2 своей глобальной мега-звездной популярностью обязаны скорее не столько ирландской культурной генеалогии, сколько умелому и последовательному следованию в русле основной традиции англо-американского рока.
Правообладатель иллюстрацииGETTY IMAGESУ других больше — The Pogues и их яркий лидер Шейн Макгоуэн, хоть и появились на волне панка и пост-панка, но истоками своими прочно укоренены в бесшабашно-алкогольной, хулиганисто-дерзкой ирландской традиции (достаточно сказать, что название группы — не что иное, как англизированное ирландское выражение póg mo thóin — «поцелуй меня в задницу»).
Большинство ирландских артистов — от Вана Моррисона до Энии и Шинейд О’Коннор — разместились а разных участках этого широкого спектра коренных культурных влияний.
Где-то посередине его и группа Cranberries, и ее безвременно ушедшая из жизни солистка Долорес О’Риордан.
«Мама моя, — вспоминала выросшая в самом что ни на есть традиционном ирландском городе Лимерик артистка, — всегда, как и все ирландские матери, питала слабость к мальчикам [в католической Ирландии семеро детей, пять мальчиков и две девочки, как это было в семье О’Риорданов — не редкость — прим. Би-би-си]. Мальчишки могли ничего не делать, и быть любимчиками просто потому, что они мальчики. Нам же нужно было всегда что-то придумывать, чтобы обратить на себя внимание. Нужно было себя выпячивать. Я пела, я всегда пела».
А вот как она рассказывала о том, как формировался ее вокальный стиль — сначала под влиянием характерного не только для тирольцев, но и для ирландцев йодля и в первую очередь ее отца, любившего напевать пастушескую песенку The Lonesome Cattle Call: «Я просто подпевала отцу, просто пыталась копировать пока, наконец, не научилась петь как надо. Затем я стала замечать такую же манеру пения у Шинейд О’Коннор и у Сьюзи Сью из группы Siouxsie and the Banshees. Мне довольно легко было вписать ее в формат Cranberries, так как стиль этот нередко использовался и в ирландской религиозной музыке».
Вместе с тем, несмотря на врожденную привычку «выпячиваться» и накопленное с детства умение петь, появление на сцене в составе профессиональной рок-группы поначалу приводило ее в шок — от стеснения и смущения она не могла заставить себя смотреть в глаза публике и нередко пела спиной к залу.
«Она была настоящим эльфом, воплощением изящества и эфемерности», — написала в некрологе на смерть певицы газета The Irish Times.
Правообладатель иллюстрацииAFPЭти же качества отмечает и музыкальный критик лондонской Telegraph Нил Макормик.
«Самым привлекательным в ней была ее тончайшая эмоциональная уязвимость. Балансируя между изысканностью и яростью, она обладала той невероятной чувствительностью, которая помогла очеловечить, феминизировать несколько прямолинейный кельтский рок Cranberries. Эмоциональный настрой певицы и главного автора песен группы находили отклик у поклонников самых разных стилей: гранджа, эмо и колючего альтернативного рока», — пишет он.
Эмоциональная чувствительность самым естественным образом переходила в ярость, когда она оказывалась лицом лицу с насилием, тем более творимым от имени ее собственного народа.
«Зомби» — так беспощадно она назвала террористов Ирландской Республиканской армии, от взрыва которых 20 марта 1993 года в английском городе Уоррингтон погибли двое детей.
«У тебя в голове они воюют
Танками и бомбами
Эти бомбы и эти ружья —
У тебя в голове.
И дети плачут у тебя в голове.
Зомби, зомби
Что у вас в головах?»
Несмотря на всемирную славу, 46 лет жизни Долорес O’Риордан были очень непростыми. По словам ее друга Барри Игана, в детстве, начиная с восьми лет, она неоднократно подвергалась сексуальному насилию.
С началом артистической карьеры у нее развилась анорексия.
Большую часть жизни она страдала биполярным расстройством — той же болезнью, от которой страдает ее соотечественница и старшая коллега Шинейд О’Коннор.
Частная жизнь певицы тоже была не безоблачной: 20 лет она была замужем за бывшим менеджером группы Duran Duran Доном Бертоном, у них трое детей, и большую часть совместной жизни семья жила в Канаде.
Правообладатель иллюстрацииAFPВ 2013 году супруги расстались, и год спустя О’Риордан вернулась в Ирландию. Стрессом от распада семьи она объясняла и свою вспышку ярости и оскорбления в адрес экипажа рейса авиакомпании Aer Lingus.
Ее арестовали, но судья решил снять предъявленные ей обвинения после того, как певица согласилась принести письменные извинения оскорбленным людям и внесла в благотворительный фонд пожертвования в размере 6 тысяч евро.
Главным способом бороться с невзгодами — как медицинскими, так и личными — для нее всегда было творчество.
«Да, я всю жизнь страдаю от эмоциональных перепадов. У меня биполярное расстройство, и я легко перехожу от невероятно приподнятого к чудовищно угнетенному состоянию. Но, как мне кажется, проблемы такого рода характерны для многих творческих людей, особенно во второй половине жизни. Жить мне очень трудно, поэтому мне очень важно все время что-то делать, иначе я просто сойду с ума. Именно поэтому, наверное, мне и удаются песни».
http://www.bbc.com
С приходом зимы значительная часть людей начинает испытывать массу негативных чувств – грусть, тоску, подавленность, пассивность, раздражительность и пр. Исчезает желание вести активный образ жизни, постоянно хочется спать, баловать себя сладеньким, «выть на луну» и ставить себе различные диагнозы (например, депрессию).
Ведь зимняя депрессия (или сезонное аффективное расстройство, САП) — это действительно медицинский диагноз, который характеризуется сниженным настроением, раздражительностью, понижением самооценки, а также когнитивными нарушениями (трудностями с сосредоточением, ухудшением памяти) и связан, в основном, с недостатком света в дневное время суток, а также с: ощущением постоянного холода, нехваткой свежего воздуха в помещениях, постоянными простудами и т.д.
Почему же мы часто так чувствительно реагируем на то, что световой день становится короче?
Это связано с нашей физиологией, а именно с той частью промежуточного мозга, который необходим для тонкой настройки эндокринной системы (так называемым третьим глазом). Светочувствительные клетки третьего глаза непосредственно связаны с эпифизом — эндокринной железой, выделяющей «гормон сна», мелатонин. Если света мало и становится все меньше, то производство мелатонина растет, и значит, пора готовиться к спячке. Если света много и становится все больше, то производство мелатонина падает, а уровень половых гормонов, напротив, растет — это значит, что наступила весна и нужно приступать к поиску партнера.
В Университете Тель-Авива в качестве модели для исследования сезонного аффективного расстройства использовали египетских песчанок, которые, как и человек, ведут дневной образ жизни и не вырабатывают адаптаций к длинной темной зиме.
Животным создавали сокращенный световой день (пять часов света и девятнадцать часов темноты) или вводили им мелатонин, что способствовало тому, что уже через три недели они начинали ярко демонстрировать депрессивное и тревожное поведение. По сравнению с нормальными песчанками жертвы мелатонина или короткого светового дня медленнее набирали вес и меньше интересовались сладким сиропом (то есть теряли интерес к радостям жизни), избегали открытых пространств в лабиринтах (не хотели исследовать территорию), переставали нападать на чужаков, вторгшихся в родную клетку (не испытывали потребности защищать родину), а при попадании в воду намного быстрее отчаивались — вместо того, чтобы пытаться выплыть, складывали лапки и погружались на дно.
Однако человеческий мозг реагирует на уровень освещенности не только через синтез мелатонина, но и с помощью ряда других биохимических путей.
Самый главный центр контроля суточных ритмов (именно его обычно называют биологическими часами) расположен у нас в гипоталамусе. Там работает настоящий молекулярный маятник: одна комбинация белков соответствует темному времени суток, другая означает, что наступило утро, днем все опять меняется, а вечером все приходит к прежнему состоянию, и мозг понимает это как то, что наступает ночь и пора спать.
Эта молекулярная машина совершает цикл, приблизительно равный суткам, причем от генетических особенностей индивида зависит, склонны ли эти часы спешить или отставать (возможно этим и определяются совы и жаворонки) — но, кроме этого, она все время подкручивает свои внутренние часы, приводя их в соответствие с реальным солнечным ритмом. Некоторые гены, участвующие в работе молекулярных часов, присутствуют у разных людей в разных вариантах — и это позволяет предсказать, предрасположен ли человек к сезонной депрессии или нет.
Если человек предрасположен к зимней депрессии, важно понимать, что его мозг не то что не хочет, а скорее не может работать так, как надо, и нужно не просто «впадать в спячку», мечтая о долгожданной весне или погружаясь в различные зависимости, а сознательно уделять внимание разнообразным способам, которые помогут справиться с сезонным расстройством, таким как:
— как можно больше времени проводить при естественном освещении (особенно гулять, работать возле окна);
— уделять внимание зимним развлечениям на свежем воздухе (кататься на санках, лыжах, играть в снежки и пр.);
— включать больше ярких лампочек теплого (желтого) цвета;
— заниматься спортом, танцами, йогой;
— слушать звуки, которые ассоциируются с ярким светом и солнцем (шум моря, звуки леса, пение птиц);
— вдыхать запахи, которые ассоциируются с теплом (эфирные масла, такие, как: апельсин, лимон, мята, жасмин, роза, фиалка, можжевельник, сандал, кофе и др., духи, мыло, свечи, палочки);
— пить свежевыжатые соки, травяные чаи, отвар шиповника, витаминные коктейли;
— есть разные виды цитрусовых и любоваться их теплыми цветами в вазочке на кухонном столе, блюда из ярких овощей (таких, как свекла, морковка, тыква);
— наполнить свою жизнь красками – например, купить оранжевое постельное белье, яркий шарфик или пуховик, поставить на стол цветные тарелки, живые цветы;
— посещать СПА, сауну, ходить на массаж, принимать ванну с эфирными маслами;
— особое внимание уделять полноценному сну — 8-10 часов в сутки;
— общаться! Ходить в гости, приглашать к себе друзей, встречаться с ними в кафе за чашечкой кофе;
— обниматься! С любимыми, детьми, родственниками, друзьями, собаками и котами;
— заняться любимым творчеством или попробовать что-то новое — нарисовать картину, связать шарф, сделать глиняный горшок;
— наполнить свою жизнь позитивом: смотреть комедии, играть в развивающие игры в обществе других людей, посещать юмористические концерты, театры.
Если же ничего из этого не помогает пережить зимнюю депрессию – стоит задуматься о том, чтобы обратиться за помощью к психотерапевту.
Берегите себя!
Источник: https://psy-practice.com/publications/psikhicheskoe-zdorove/zimnyaya-depressiya-postuchalas-v-dveri/ При копировании материалов, ссылка на источник обязательна © psy-practice.com
