Lahtelainen räppäri Miro «Isä» Kuokkanen söi neljä vuotta lääkkeitä ja yritti samaan aikaan turhaan päästä terapiaan.
Miro Kuokkanen, 25, sai lapsena ADHD-diagnoosin. Myöhemmin hänellä todettiin pakko-oireinen häiriö OCD ja lopulta pakkoajatukset suistivat nuoren miehen masennukseen.
Kuokkasen tarinan käännekohtia on eräs vierailu työterveydessä pari vuotta sitten. Hän odotti vihdoin saavansa keskusteluapua vaikeaan ahdistukseen ja masennukseen.
Toisin kävi.
Ensin kyseinen terveydenhuollon ammattilainen sanoi Kuokkasen potevan paniikkihäiriötä, sehän ei ollut totta. Tämän jälkeen tapahtui jotain, mikä yhä hämmentää nuorta miestä.
– Yhtäkkiä ammattiauttaja pisti Kummeli-videot pyörimään. En vieläkään tiedä mihin hän sillä pyrki, naurahtaa Kuokkanen.
Miro Kuokkanen tunnetaan paremmin räppinimellään Isä Kuokkanen. Hän purkaa omaa masennustaan uusimmassa biisissään Tekohymyi, jonka työstäminen valmiiksi vei pari vuotta.
OCD jumitti elämän
Kouluvuosina todettu ADHD selitti paljon. Kuokkanen oli vilkas lapsi, luokkansa hulivili. Diagnoosin saaminen helpotti, koska nyt hän tiesi miksi keskittyminen oli vaikeaa.
Kuokkasella on lisäksi OCD, eli pakko-oireinen häiriö, joka usein esiintyy yhdessä ADHD:n kanssa. Hänellä pakko-oireet ilmenevät päässä kuohuvina ajatuksina.
– Se on hassu tunne. Minulla jää yhdentekevä ajatus aivoissa päälle. En saa kehää katki.
Eniten pakkoajatuksia pyörii päässä stressitilanteessa tai jonkin tärkeän asian yhteydessä. Esimerkiksi silloin, kun räppäri on studiossa työstämässä uutta kappaletta. Tai nyt, kun istumme samaisessa studiossa juttelemassa masennuksesta ja pakkoajatuksista.
– Päässä alkaa jumittaa jokin ihan tyhmä ajatus, se toistuu pahimmillaan satoja kertoja.
Ulospäin miehestä ei näy, että hänellä on tälläkin hetkellä jyllännyt päässään mielen jumittavia pakkoajatuksia. Kuokkanen katsoo silmiin ja on vahvasti läsnä.
Välillä hän pakenee lyhyiksi hetkiksi puhelimensa pariin. Se saattaa paljastaa hänet tunteville ihmisille, että aivoissa kiertää parhaillaan pakonomainen ajatus. Kokoajan käsillä olevasta älypuhelimesta on tullut hänelle yksi apuvälinen taistelussa pakko-oireista häiriötä vastaan.
Rukoillu apuu, ehkä joku sittenki vastais.
Pakoillu elämää, ku poltin vaa itteni paskaks.
Harva kestää tätä ja suurimpii käänteit.
Sit muokataan sut masennuksest uusiks lääkkeil.
(Isä Kuokkanen: Tekohymyi)
Päästyään vihdoin terapiaan Kuokkanen on löytänyt keinoja hallita pakkoajatuksia. Hän osaa siirtää ne syrjään, jotta pääsee keskittymään tekeillä olevaan asiaan.
– Kirjoitan jumituksen puhelimeen muistiinpanoihin ja siten saan sen siirrettyä sivuun. Illalla katson puhelimesta päivän jumitukset.
Masennus oksettaa fyysisesti
Pakkoajatusten kanssa eläminen tuntuu raskaalta. Päätä ylikuormittavat ajatukset ovat johtaneet ahdistukseen. Urheilullinen mies on mustimpina päivinä jäänyt sängyn pohjalle. Joskus on niin paha olla, että mikään ruoka ei mene alas.
– Kovan masennuksen iskiessä minua oksettaa heti aamulla. Se tekee fyysisesti niin pahan olon.
Silloin töihin lähteminen tai musiikin tekeminen ei onnistu. Kuokkanen ei halua tavata muita ihmisiä. Kaikki asiat ärsyttävät.
– Jopa tavallinen liikennemerkki voi siinä tilassa ärsyttää suunnattomasti.
Masentuneen maailma menettää värit. Ihminen on turta, hän ei innostu mistään. Mikään ei tunnu miltään.
– Ulkomaille lomallekin on ihan turha lähteä masistelemaan.
Tekohymy peittää ahdistuksen
Pahasti masentunut ihminen ei välttämättä jatkuvasti näytä synkältä. Kuokkanen kertoo eläneensä masennuksen kanssa jo viitisen vuotta. Silti hänet tunnetaan menevänä miehenä, jolla on aina ollut paljon kavereita. Hän urheilee paljon ja on käynyt töissä 16-vuotiaasta lähtien.
Myyntialalla työskennellyt ja muita myyjiä kouluttanut nuori mies osaa tarvittaessa piilottaa todelliset tunteensa hymyn taakse.
– Olen todella hyvä peittämään masennukseni.
Moni masentunut on oppinut teeskentelemään energistä ja iloista samalla, kun sisällä on pelkkää mustaa ja tyhjää. Jossain vaiheessa kulissi sortuu. Kuokkanen on ollut useaan otteeseen sairauslomalla masennuksen takia.
Lopetin kaiken paskan ku sano pää seis.
Mielenterveyt ei pysty ostaa maksupäätteil.
Kai tääl pitää vaa kantaa mun raivoni,
samal ku sairaat jutut valtaa mun aivoni.
(Isä Kuokkanen: Tekohymyi)
Viiteen masennuksen vuoteen mahtuu erilaisia jaksoja. Välillä on ollut helpompaa, välillä vaikeampaa. Pidempien hyvien ja huonojen jaksojen lisäksi nopeat mielialan vaihtelut kuuluvat kuvaan.
– Fiilis voi vaihdella tosi rajusti päivän mittaan.
Lääke toi helpotuksen, mutta vei luovuuden
Pahimman masennuskauden aikana Kuokkanen sai apua mielialalääkkeestä. Hän söi jonkin aikaa essitalopraamia, jonka avulla hän pääsi ylös aallonpohjasta. Lääke kuuluu SSRI–lääkkeiden eli selektiivisten serotoniinin takaisinoton estäjien ryhmään. Sitä käytetään masennuksen, ahdistuneisuushäiriöiden ja paniikkihäiriön hoitoon.
Lääkityksen voimalla synkin masennus hellitti ja Kuokkanen palasi sairauslomien jälkeen töihin myyntialalle.
Hänen mielestään elämästä tuli liian tasaista.
– Samalla kun lääke vei pahimman masennuksen, se vei myös ne vähät ilonaiheet. Elämästä tuli tasapaksua.
Musiikkia tekevä mies ei saanut biisejä tehtyä masennuslääkityksen aikana. Hänen mielestään lääkitys on hyvä tukihoito siinä vaiheessa, kun ihminen on vajonnut syvälle ahdistuksen tai masennuksen syövereihin. Se ei silti saisi korvata terapiaa.
– Ongelmiin puuttuminen keskusteluhoidon avulla on mielestäni kaikkein tärkein asia.
Vuosien tie terapeutin vastaanotolle
Heti masennuksen alussa Kuokkanen yritti päästä terapiaan keskustelemaan. Hän kävi useammalla lääkärillä, mutta kaikki tarjosivat vaihtoehdoksi lääkehoitoa. Kuokkanen söi erilaisia mieliala- ja masennuslääkkeitä neljä vuotta. Polku terapeutin sohvalle muodostui pitkäksi ja vaikeaksi.
– Aina kun pyysin päästä terapiaan, minulle sanottiin, että et ole vielä kokeillut tätä lääkettä.
Se turhautti.
Lopulta Kuokkanen luovutti ja omien sanojensa mukaan hän alkoi sekoilla. Kuvio on tuttu masennuksesta kärsivien kohdalla.
– Kuvaan tulivat mukaan päihteet ja meno oli välillä tosi hurjaa.
Kuokkasen äiti puhalsi pelin poikki. Hän varasi pojalleen ajan yksityiseltä psykoterapeutilta ja maksoi laskun. Vihdoin löytyi ammattilainen, joka osasi auttaa muutenkin kuin lääkkeitä tyrkyttämällä.
Moni luovuttaa koska terapiaan on vaikea päästä
Ilman äidin puuttumista asiaan nuori mies olisi todennäköisesti jäänyt ilman terapiaa.
– Masentunut ihminen ei jaksa pitkää taistelua, mikä Suomessa usein on käytävä, että pääsee psykoterapiaan.
Kuokkasen mukaan ei siis ole ihme, että moni lyö tässä vaiheessa hanskat tiskiin. Tämä on näkynyt hänen kaveripiirissään.
– Tiedän useita kurjia tarinoita. Voi käydä tosi huonosti, jos ihminen ei saa apua, vaikka hän on sitä hädissään jo useita kertoja pyytänyt.
Pian terapian aloittamisen jälkeen Kuokkasen olo alkoi parantua. Terapeutti neuvoi konsteja siihen, kuinka masennuksen ja pakko-ajatusten kanssa voi pärjätä.
– Keinoja on paljon, kunhan joku vain osaa kertoa niistä.
Kuokkasen mielestä kaikki ammattiauttajat eivät tiedä tarpeeksi erilaisista psykiatrisista ongelmista tai sairauksista. Hän otaksuu sen syyksi siihen, että lääkkeitä tarjotaan niin mielellään.
Tai laitetaan ne Kummeli-videot pyörimään.
– Se on törkeää. Olet hädissäsi ja valmis maksamaan kalliin yksityisen lääkärin, että saisit apua. Sitten vastaanotolla joku laittaa videolta Kummelit päälle.
Ihmiset ovat ilkeitä toisilleen
Nuoremmat sukupolvet uskaltavat onneksi puhua kipeistä asioista. Kuokkasen kaveripiirissä ei karteta vaikeita aiheita ja masennuksesta jutellaan avoimesti.
– Puhuminen helpottaa. Asiat eivät enää tunnu niin isoilta.
Räppipiireissä useampi on käynyt läpi samoja fiiliksiä. Cheek ja Nikke Ankara ovat kertoneet lehtien palstoilla mielenterveysongelmistaan. Kuokkasen kavereista osa on jossain vaiheessa käynyt läpi vaikeita jaksoja elämässään.
Moni sen huomaamattaan kieltää,
vaik ei pysty enää ruokaansakaan niellä.
Tekohymyist ei voi tääl tietää.
Vähä onnellisii loppui, mut kuha pysyy tien pääl.
(Isä Kuokkanen: Tekohymyi)
Yhdeksi masennuksen lähteeksi Kuokkanen epäilee maailmaa, jossa me nykyään elämme. Sosiaalisen median todellisuus on kaunisteltu. Kuvissa on onnellisia ihmisiä, hyviä bileitä ja drinkkejä tropiikin rantakohteessa.
– Kaikilla menee muka niin sairaan hyvin. Eihän se ole totta, mutta kyllä se silti joskus kolahtaa.
Tuntuu siltä, että itse ei voi koskaan saavuttaa samaa onnea ja menestystä. Kuokkasen mukaan se masentaa, vaikka syvällä sisimmässä tietäisi somekuvien valheellisuuden.
Hänen mielestään ihmiset ovat inhottavia toisilleen. Facebookissa kirjoitetaan paljon päivityksiä siitä, kuinka väärin kiusaaminen on.
– Samat ihmiset saattavat muka vitsinä jakaa törkeitä nettimeemejä ihan tunnistettavista ihmisistä ja naureskella niille. Se on tekopyhää ja ilkeää.
«Kaikilla on jotain paskaa»
Räp-musiikki on ollut yksi Kuokkasen selviytymiskeinoista. Hän on kirjoittanut riimejä jo alaluokilla koulussa. Enemmän tosissaan Kuokkanen alkoi kirjoittaa biisejä muutama vuosi sitten.
Hänen tavoitteensa on tuoda yhteiskunnallinen sanoma takaisin suomalaiseen räp-musiikkiin.
– Minusta räp on menettänyt sanomansa vuosien aikana. Haluan omassa musiikissani ottaa vahvasti kantaa asioihin.
Uusimmassa biisissä Kuokkanen nostaa pöydälle masennuksen ja mielenterveysongelmat. Tekohymyi-kappale kertoo miltä tuntuu silloin, kun masennus on potkaissut ihmisen kunnolla kanveesiin.
Документальный сериал «Я и мой невроз» — проект певицы, журналиста и режиссера-документалиста Елены Погребижской. Это цикл 25-минутных фильмов о людях, которые страдают различными формами неврозов. Cерии рассказывают о фобиях, ипохондрии, пищевых расстройствах (обжорстве, анорексии, булимии) и способах борьбы с ними. Psychologies: Вы рассказывали, что сами боролись с паническими атаками. Что это за история? Елена Погребижская: Начнем с того, что выражение «панические атаки» всегда было для меня частью сериала «Клан Сопрано». Толстый мафиози любит свою жену. А также дочь и сына. Это не мешает ему завести любовницу юных лет и разнузданного поведения. Сопрано — нормальная фамилия, да? — стоит в пробке на своей крутой тачке. Я в них, честно, не разбираюсь. И тут, хрясь, испытывает панический ужас и теряет сознание. В следующей сцене врач назначает ему прозак, который он и поглощает с тех пор, страдая от внезапных приступов ужаса и потливости, которые квалифицированы врачом как панические атаки.
Это бы так и осталось частью сериала, если бы однажды мне вдруг не стало невыносимо страшно: меня как будто унесло от всего остального мира за невидимую стенку, где мне было очень плохо. Сердце колотилось, я чувствовала какую-то противную слабость… Через час прошло. Уфф, думаю, ерунда какая, прошла — и ладно.
Но ерунда не прошла. Она стала повторяться каждый день и длиться все дольше. Меня трясло, как в лихорадке. Один раз трясло пять дней подряд. В голове проносились все известные мне страшные болезни.
Пришлось идти к врачам. Обследование было обширным, долгим и дорогим. В конце концов врачи сказали: «Да все у вас в порядке, анализы хорошие, все в норме». А меня тем временем трясло. Крупной и мелкой дрожью. Мне было очень неудобно: вдруг люди заметят, что я дрожу, например в транспорте или в очереди. Плюс мне было ужасно страшно. В голове прокручивалась тревожная пластинка: а если упадет мост, а если лифт, а если мы врежемся в стенку, и так без остановки. Через пару месяцев болезнь загнала меня домой. И никто не понимал, что со мной происходит.
Что же вам в результате помогло?
Когда официальная медицина развела руками, мне, атеисту, прагматику, реалисту, стало понятно, что надо заказать молебен сорокоуст, идти к экстрасенсу и шаманам. Было довольно любопытно. По крайней мере, я знаю теперь, что такое сорокоуст. Женщина-экстрасенс жгла вокруг меня свечи, но лучше не становилось. Женщина-шаман жгла какие-то веточки, немного плевалась и даже слегка меня укусила. Ничего не изменилось.
В конце концов кто-то надоумил меня пойти к психиатру. Передвигаться по городу для меня уже было подвигом. В любом месте меня могли поймать приступы ужаса, дрожи и «измененки». Психиатр принимала прямо в классической психиатрической больнице с большим парком, полным больных. Вот она-то впервые и произнесла неведомый до тех пор диагноз «панические атаки». И выписала таблетки, которые на два года превратили меня в сонный овощ.
В этом состоянии есть конструктивный элемент: оно пытается заставить человека взять ответственность за свою жизнь
Дело происходило в 2004 году, в разгар моей музыкальной карьеры. Предполагалось, что я несколько раз в неделю даю концерты, езжу на гастроли, записываю песни, даю интервью, участвую в фотосессиях, снимаю клипы, в общем, делаю все то, что и положено рок-звезде. Мне надо было жить так, чтобы никто не понял, что на самом деле я думаю только о том, как мне страшно. Через два года я и все мои близкие поверили, что теперь я буду так жить всегда, что это никогда уже не кончится. Но все кончилось. Не само, а благодаря моему психотерапевту Марии Орловой. Она вылечила меня за полгода. Разговорами, которые я сейчас даже не могу вспомнить. А еще — благодаря моей работе над собой. Панических атак у меня больше нет.
Как ни странно, в этом состоянии, при всей его непереносимости, есть конструктивный элемент: оно пытается заставить человека взять ответственность за свою жизнь на себя и измениться. Например, я больше не рок-звезда. Я снимаю документальные фильмы. У меня есть фильм, посвященный паническим атакам. Он так и называется — «Панические атаки». Герои фильма, мужчины и женщины, рассказывают, как приступы паники превратили их в инвалидов и как потом они с этим справлялись. Каждый потратил на это большой кусок своей жизни. Каждую неделю кто-нибудь, кто посмотрел фильм в интернете, пишет мне письмо со словами: «У меня панические атаки…». И еще там часто есть слово «спасибо».
Зачем вы хотите снять сериал?
Затем, что ничего подобного не снято. Затем что у кино «Панические атаки» больше 100 000 просмотров, а панические атаки –это вовсе не все, что вытворяет с нами наша психика. Затем, что каждый третий человек страдает от какой-нибудь зависимости, а с ним и вся его семья. И считается, что с этим поделать ничего нельзя. А ведь можно. А сколько наших любимых людей наело себе для защиты огромное тело, чтобы сберечь под этими телесами какие-то незажившие эмоциональные раны? А сколько людей не может нормально спать? А сколько страдает от депрессии?
Зачем этот цикл? Не затем, чтобы посмотреть кино и забыть о болезни. Не затем, чтобы невротики всех стран объединились. Не затем, чтобы потыкать пальцем в экран и сказать: «Вот ненормальные-то». Это просветительские фильмы. Чтобы мы знали, что там, в нашем таком глубоком внутреннем мире, происходит. И как он, этот мир, может превратить нашу жизнь в сущее мучение. И что это можно изменить, если знать как. В конечном счете, эти фильмы о том, как обрести веру в себя, как начать самому отвечать за свою собственную жизнь. Они всем нужны. http://www.psychologies.ru
Осознанные или неосознанные, вечные вопросы «почему?», «зачем?» и «ради чего?» постоянно сопровождают нас и требуют ответа. И с того момента, когда начинается длинный путь поиска этого ответа, осознанной становится и сама жизнь.
Смысл жизни
Смысл жизни — тема вечная и столь же важная, как и сама жизнь. Предчувствие скрытой тайны миров, существ, событий и явлений в Природе и Вселенной, этого загадочного «нечто», дающего обоснование нашим побуждениям и поступкам, пронизывает всю нашу жизнь.
Стремление к смыслу свойственно всем людям — это врожденное и естественное качество, заложенное в каждом из нас. Часто оно так и остается глубоко запрятанным в нашем подсознании, и нам бывает трудно объяснить и четко сформулировать, к чему, собственно, мы стремимся и что хотим понять.
Жизнь без смысла
Когда в поступках и действиях человека отсутствует смысл, это автоматически сказывается на качестве самой его жизни. Жизнь без смысла означает, что человек лишен глубокой внутренней мотивации, внутреннего стержня и мощного «мотора», которые позволили бы ему взять собственную судьбу в свои руки. В результате он становится слабым, теряет опору, любая неблагоприятная жизненная ситуация, любая проблема выводит его из равновесия.
Он также становится легко управляемым — отсутствие смысла лишает прочных жизненных критериев и устремлений. В результате страдают его индивидуальность, его способности, таланты и потенциалы. Человек становится легкой добычей тех, кому подобная слабохарактерность нужна для достижения собственных корыстных целей и интересов. Его можно убедить в чем угодно, а любое чужое мнение, представление или мировоззрение он тут же воспринимает как свое собственное. Вместо того, чтобы самому распоряжаться своей судьбой, человек позволяет управлять собой другим людям и даже внешним обстоятельствам.
Жизнь без смысла часто является тревожным признаком того, что человек устраняется от ответственности за других людей. Появляется своего рода «слепота» и «глухота» по отношению к чужой боли, к чужим потребностям.
Раз не видится другого смысла, все силы сосредоточиваются на единственном объекте, который становится центром жизни, — на себе самом. Это хорошая диагностика: видимо, человеку все еще не удалось ответить на вопрос, кому он нужен, какое применение могли бы иметь его силы и способности. А именно это всегда является основным источником растерянности, внутренних проблем и нестабильности.
Вопросы, вопросы
Так или иначе, жизнь человека должна иметь смысл. Но за этой, на первый взгляд простой, констатацией стоит очень много вопросов, еще не получивших однозначного ответа.
Человек должен дать своей жизни определенный смысл. Но может ли это быть любая цель и любое устремление, лишь бы была «соломинка», за которую можно было бы ухватиться? Можно ли любую цель, любую задачу назвать «смыслом жизни»? Бывает ли смысл жизни «хорошим» или «плохим»?
Смысл жизни — это нечто сугубо внутреннее, формирующееся благодаря опыту самого человека или это что-то приходящее «извне»?
Какое влияние на формирование смысла жизни может оказать та эпоха, мировоззрение или религия, которой человек принадлежит? Какую роль в этом играют его образованность, его таланты и способности? Можно ли сказать, что у каждого свой собственный смысл жизни и, сколько людей, столько же существует и «смыслов жизни»?
Или все же, говоря о смысле существования, мы обращаемся к чему-то более глубокому и более сокровенному, к чему-то выходящему за рамки жизни конкретного человека, его личных проблем, целей, наклонностей и потенциалов? Возможно, независимо от эпохи, от мировоззрения или религии существуют некие всеобщие «вечные ценности» и «вечные знания», объединяющие совершенно разных людей? Тогда можно ли сказать, что именно в стремлении к этим вечным ценностям, именно в попытках постичь их формируется смысл жизни каждого отдельного человека?
Вопросов гораздо больше, чем возможных ответов, что закономерно. И это даже не сами ответы, а намек на длинный и не имеющий конца путь поисков — поисков самого себя, своего места в мире, своей причастности ко всему, что происходит в Природе и Вселенной. Этот путь имеет свои этапы, свои трудности и испытания, на нем нет ни однозначных, ни готовых решений. Главное — не останавливаться, не переставать искать.
Ценный подарок
В философии понятие смысла рассматривается как суть, основная Идея, основной Закон, определяющий назначение любой вещи, события или явления. Истинную суть можно так и не увидеть, она не всегда доступна для восприятия. Тем не менее у людей всегда складывается определенное представление и мнение о том, что их окружает. Чаще всего смыслом принято считать именно то значение, которое предметам, событиям и явлениям придает сам человек — в зависимости от степени его собственного понимания и от того, какую важность имеет для него это событие или этот предмет.
Например, невзрачная на вид вещица одному человеку ни о чем не скажет, с ней не будет связано ничего, а для другого она наполнится особым смыслом, потому что напомнит о дорогом сердцу существе или о важном событии либо переживании. Классический пример тому традиция дарить друг другу подарки. Ведь подарок ценен не тем, сколько денег мы на него потратили или насколько модна эта вещь, а тем, что мы в него вложили. Именно наша любовь, потребность передать что-то от сердца к сердцу и вся остальная гамма чувств, пожеланий и размышлений «заряжают» подарок особой силой.
Точно так же ценность каждого нашего действия, каждого поступка, каждого принятого решения заключается не в них самих, а в том, что мы в них вкладываем, и только тогда они приобретают смысл. С одной стороны, этот особый смысл складывается из того, ради чего совершаются те или иные действия и поступки, принимаются те или иные решения. С другой стороны, он складывается из всей палитры чувств, состояний, преодолений и соответствующих осознаний, которые из этого рождаются.
Приносить благо
Вот, кажется, первый маленький ответ на вопрос, в чем может открыться смысл жизни.
Он открывается через значение, которое я придаю каждому своему действию, поступку или принятому решению. Это значение не умозрительное, его прежде всего создают стремления и потребности сердца. Богатства моего сердца огромны, и любое значение, которое может придать сердце моим мыслям, решениям и шагам, когда оно руководит ими, можно уже назвать смыслом.
Важно, чтобы это значение всегда было или чтобы, по крайней мере, подразумевалось, хотя бы подсознательно. Чем оно шире, тем богаче и многограннее смысл.
Одна притча рассказывает о путешественнике, встретившем рабочего с доверху нагруженной тяжелыми кирпичами тачкой. «Что ты делаешь?» — спросил его путешественник. «А ты разве не видишь? Везу кирпичи», — ответил тот. Пройдя какое-то расстояние, путешественник увидел другого рабочего, который катил такую же тачку, и повторил свой вопрос. В ответ он услышал: «Зарабатываю себе на хлеб». Через некоторое время путешественник повстречал еще одного рабочего с тачкой и снова поинтересовался, что тот делает. «Строю кафедральный собор», — был ответ.
Как видно из этой притчи, одни и те же действия могут иметь совершенно разный смысл — все зависит от того, какое значение человек придает им, от того, почему и ради чего их совершает.
Смысл жизни тем богаче и тем многограннее, чем больше смысл действий человека выходит за пределы его собственных мелких и корыстных интересов, за пределы повседневной борьбы за выживание, ради самоутверждения. Когда этот смысл чем-то соприкасается с «Вечным», тогда и смысл жизни становится иным, видится в служении высшему началу, высшему благу и всему живому, и уже не важна форма, в которой это служение проявляется. Это может быть религия, философия, наука, искусство или что-то другое, но сам факт, что ты живешь не ради себя, а ради того, чтобы «служить» и «приносить благо», раскрывает такие грани жизни, которые для большинства так и остаются загадкой.
Такое значение невозможно навязать извне. Это результат глубокого и искреннего внутреннего убеждения и, прежде всего, осознанного выбора своего жизненного пути и предназначения.
Система ценностей
Так человек создает свою собственную систему ценностей, свое мировоззрение, свою картину мира. Часто эта картина заключает в себе нечто мифологическое, так как создается на основании взглядов на мир многих поколений, которые жили на определенном месте до и после нас. Как правило, в нее также входят «мифы», лозунги, стереотипы и предрассудки, созданные не в прошлом, а в настоящем времени, в ту эпоху, в которой живем мы сами. Очень часто человек строит свою систему ценностей на основании ценностей, которые проповедуются господствующей идеологией, политической системой или религией, и в подобном случае трудно говорить об осознанном смысле жизни. Если нет своего опыта, своего проживания, если чужое мировоззрение принимается как нечто само собою разумеющееся, если человек не задается никакими вопросами, — можно говорить об определенной доле духовной «слепоты», чреватой последствиями, с которыми выдающиеся личности и здравомыслящие люди сражались на протяжении многих веков: это догматизм и фанатизм, всегда ведущие к опровержению и разрушению тех самых ценностей, за которые фанатики с таким рвением сражаются.
История подтвердила один почти трагический факт: чем проще идея, предлагаемая как лозунг или символ идеологии, тем больше у нее шансов собрать армию приверженцев. Но, к сожалению, при упрощении идеи всегда приносится в жертву Истина и те люди, которые ее глубоко понимают и стараются донести до своих современников. История свидетельствует, что их палачами всегда были приверженцы той или иной идеологической или религиозной системы, выросшей на догматизме и фанатизме, или озверевшая толпа, руководимая ими. За что преследовали и казнили выдающихся личностей? Как правило, за то, что они не позволили ни запятнать, ни исказить Истину, в чем бы она ни проявлялась и какую бы грань смысла жизни ни раскрывала.
Ключи к познанию
Альтернативу «системе ценностей» и «картине мира», которые создаются на основании слепого принятия чужого мировоззрения, могла бы предложить Философия. Для нашей темы интересна та ее грань, которую тысячелетия назад выделил Пифагор, — Философия как любовь к Мудрости.
Философский поиск смысла жизни — это непрекращающаяся внутренняя работа, для которой вопросы важнее, чем ответы. С одной стороны, согласитесь, всегда интересно приобретать те или иные знания, даже когда они представляют собой набор фактов, воспринимающихся как «прописная истина» или как очередная теория, требующая обсуждения и подтверждения.
Но, с другой стороны, знание как накопление фактов рано или поздно доходит до своего предела, после которого человек должен признаться, что изучаемая им тема исчерпана либо что он мало чему научился, так как накопленные факты требуют бесконечного расширения, совершенствования или подтверждения. Так или иначе, любые факты — это ответы на вопросы, которые задал и «выстрадал» кто-то другой. Для человека, получившего их «бесплатно», эти факты так и будут теорией — до тех пор, пока не затронут ту или иную струну его души или пока хотя бы в чем-то не станут для него актуальными и не будут им прожиты.
Именно по этим соображениям Философия предлагает более глубокий и более мудрый подход: искать не только знание, а «ключи» к познанию, познавать не только накапливая факты, а в первую очередь ища смысл, принципы или законы, которые отражаются в этих фактах. Когда ты находишь «ключ», раскрывающий смысл любого факта или теории, это означает, что тот же принцип и закон ты можешь найти в других фактах из совершенно разных областей.
Более того, любой принцип или закономерность, которые ты открываешь, являются «ключами» именно потому, что ты их можешь узнать и применить к самому себе и к своей собственной жизни. Они могут объяснить причины и смысл многого, что происходит в тебе и вокруг тебя, они помогают понять, как действовать в той или иной ситуации, и многое другое.
И самое главное — речь не идет о сухом теоретизировании. Когда посредством такого «ключика» открывается тот или иной смысл, это похоже на озарение, когда начинают вибрировать тонкие струны души и сердца. Сначала ты «проживаешь», а лишь потом понимаешь; сначала душа, сердце, интуиция, а лишь потом ум раскладывает по полочкам то, что на первых порах невозможно объяснить словами. Когда впоследствии этот смысл еще и подтверждается твоим собственным опытом, в самых разных формах и ситуациях, тогда уже можно говорить не о толике «знаний», которые ты получил, а о толике «внутреннего познания» или «Мудрости Души», которую ты в себе разбудил.
И еще одна констатация: всегда открывается лишь тот смысл, принцип или «ключик», который в данный момент почему-то для тебя особенно актуален и важен.
Поэтому Философия утверждает, что вопросы «почему?» и «ради чего?» гораздо важнее, чем полученные ответы. Они играют роль постоянного «внутреннего мотора», не было бы их, не работал бы тонкий механизм, вернее, «таинство», заложенное в нас Природой, — раскрывать смысл жизни в собственном сердце и раскрываться самому благодаря «смыслу», который твое сердце не только открыло, но и прожило. Смысл жизни и убеждения, к которым человек пришел сам, выносил в себе, тверже любого знания и любой теории, преподнесенной ему «на блюдечке».
Через века
Разные эпохи и культуры, разные религии и философские течения через века давали свою концепцию смысла жизни. В той или иной форме все пытались ответить на вопрос, ради чего стоит жить, что в жизни главное и как построить свою жизнь, чтобы это «главное» не упустить. В религиозных системах и во многих философских концепциях смысл жизни раскрывался в контексте Высшего Начала и его проявлений — Бога и богов, в контексте законов Вселенной и эволюции всего сущего, в контексте Высшего Блага для человека и исходящих из него добродетелей. Это порождало особую систему высших этико-моральных ценностей, высших законов или, для кого-то, «заповедей», которым должен следовать человек. Принимая разные формы, за каждой системой высших ценностей стояла одна и та же сокровенная задача, один и тот же сокровенный смысл жизни: стать ближе к Богу — для одних, или к богам — для других, или к Божественным Законам — для третьих, а для немногих — даже слиться с Богом или Божественным в единое целое.
Высшие ценности и пути, по которым можно приблизиться к Богу или Божественному, формулировались по-разному, но, как кажется, без существенных противоречий, так как они раскрывали разные грани одного и того же сокровенного смысла. Каждая религия или философская система ставила свои акценты, выделяла то, что считала важнее всего, — ведь путей, ведущих к Божественному, много. Это мог быть путь совершенствования через освобождение от власти материи и материального, от власти иллюзии или зла. Это мог быть путь осознания Вселенских Законов и Божественной Гармонии, путь усилий, цель которых — жить «в унисон» со Вселенной и Природой, не нарушать гармонии, развивать добродетели, благодаря которым эта гармония могла бы восстановиться в самом человеке и в его окружении. Это мог быть путь Любви и Жертвы, отречения от личных интересов и от личного блага. Это мог быть путь «спасения Души» через соблюдение божественных заповедей, через праведную и благочестивую жизнь в соответствии с принципами, переданными религией. Если рассматривать по отдельности и пытаться понять более глубоко любой из этих путей, то становится ясным, что каждый из них в той или иной мере содержит аспекты всех остальных.
Экзистенциальный недуг
Справедливости ради надо отметить, что не все философские течения и не все философы искали смысл жизни так высоко и так глубоко. К примеру, античные философы-гедонисты считали, что жить надо ради удовольствий, приверженцы эвдемонизма провозглашали смыслом жизни счастье, а утилитаристы даже в наши дни считают, что высшей ценностью жизни является непосредственно ощутимый конкретный результат и польза, которую можно извлечь из любой вещи.
На рубеже XIX-ХХ веков инициативу в изучении проблемы смысла жизни перехватили психологи, потеснив философов и теологов. «Планка» вновь сместилась: с высот Вселенских Законов и прикосновения к Вечному она спустилась к отдельной личности, к индивидуальности. Психологи, изучая данный вопрос, основываются на анализе того, как конкретный человек пытается найти смысл жизни, что происходит, если этот смысл найти не удается, и какие общие выводы, полезные для всех, можно извлечь из всего этого. В сферу интересов психологии попадает также вопрос о том, как и благодаря каким факторам происходит формирование смысла жизни и какое влияние оказывает на личность обретение или, напротив, утрата смысла жизни.
На основании многочисленных опросов разными психологами была сделана классификация «смыслов жизни» и жизненных приоритетов. Хотя ответы различались в зависимости от возраста и уровня образования, полученные результаты были в рамках ожидаемого: в качестве приоритетов лидируют здоровье, взаимоотношения, разные хобби и увлечения (в особенности у молодежи). Деньги и материальное благополучие, к счастью, не на первом месте, но, к сожалению, далеко не на последнем. Лишь у выдающихся людей на первом месте были выделены любимое дело и вера.
Многие ученые исследовали в наше время довольно распространенную проблему — жизнь без осознанного смысла. Оказывается, отсутствие смысла в жизни человека создает особые проблемные ситуации, а также существенно влияет на внутреннее ощущение и психический склад человека. Итальянский психолог Сальваторе Мадди предлагает назвать эту проблему «экзистенциальным недугом» или «экзистенциальным неврозом». Эту специфическую болезнь Мадди описывает как состояние, в котором в результате отсутствия смысла жизни появляются скука, общая незаинтересованность и явно выражена пассивность в ситуациях, когда нужно сформировать собственное мнение и взгляд на что-либо, сделать сознательный выбор, принять самостоятельное решение. Психолог даже выявил группу риска: это, как правило, люди-конформисты, лишенные индивидуальности, с мало развитой работой сознания. Им свойственно принимать тот смысл жизни, который внушается извне.
Мадди описал три формы «экзистенциального недуга». Крайний случай — когда для человека ничто не имеет смысла. Вторая форма — «нигилизм», стремление агрессивно дискредитировать все, что может претендовать на смысл. Третья форма — «фанатизм»; в его основе — потребность постоянно действовать, чтобы не осталось времени на размышления. Не рискуют заболеть «экзистенциальным недугом» те, кто имеет ярко выраженную индивидуальность. Это, как правило, люди, ясно понимающие, к чему стремятся и в чем их цели и задачи, имеющие широкий кругозор и многогранные интересы или желающие этого, склонные к работе над собой и к творчеству в любой форме, к размышлениям, особенно если к этому добавляется работа воображения и интуиции.
Виктор Франкл: исцеление смыслом
Подлинный прорыв в понимании смысла жизни произошел в 40-50 годы XX столетия. Он связан с именем австрийского психолога Виктора Эмиля Франкла (1905—1997), основателя особого направления в психологии — логотерапии (от греческого логос, «смысл»), учения о смысле, можно даже сказать: об «исцелении» благодаря смыслу.
Именно в этот период психологи и психиатры обратили внимание на то, что стали появляться специфические психологические недуги и расстройства, прогрессирующие с особой силой, все они были связаны с утратой смысла жизни и, соответственно, с утратой душевного равновесия: депрессия, алкоголизм, неврозы, наркомания. Интересно, что подобные расстройства с одинаковой силой поражали людей весьма успешных в карьере и в бизнесе, обладавших большим материальным состоянием. Американские психологи описали «воскресные неврозы», когда после недели напряженной работы успешный менеджер просыпался в выходной в своем благоустроенном доме и ощущал непонятную пустоту, которую не могли заполнить ни жена, ни дети, ни домашние заботы. Такое состояние, многократно повторяясь, в конце концов нередко развивалось в тяжелое психическое расстройство.
Стало отчетливо заметно, что карьерный рост и благосостояние отнюдь не гарантируют душевного равновесия. «Мне 22 года, — писал Франклу один американский студент. — У меня есть ученая степень, у меня шикарный автомобиль, я полностью независим в финансовом отношении, и в отношении секса и личного престижа я располагаю большими возможностями, чем я в состоянии реализовать. Единственный вопрос, который я себе задаю, — какой во всем этом смысл?»
«Логотерапия» Франкла не просто теория и не просто одно из направлений психологии. Это не учение о каком-то абстрактном и теоретическом смысле, а прожитое и доказанное убеждение, что человеческая сила духа превыше всего. Она пробуждается тогда, когда человек знает, ради кого и ради чего живет, и когда за это сражается. Она дает возможность сохранить свою совесть, индивидуальность и достоинство в любых условиях, не сдаваться перед самыми страшными обстоятельствами и не ломаться под самыми сильными ударами, которые обрушиваются на тело и душу. Больше всего трогает то, что сам Франкл все это прожил и подтвердил собственным примером. Его логотерапия — это не только плоды исследования ученого, а «мудрость души» человека, который, испытав величайшие страдания, понял, что нет более великого смысла жизни, чем помогать людям его обрести. Вряд ли в минувшем столетии удастся найти хотя бы одну психологическую теорию личности, за которую ее создатель заплатил столь высокую цену.
Согласно Франклу, человеком движет в первую очередь стремление найти смысл своего существования. Утрата смысла, нежелание или невозможность его найти лежит в основе многих психических расстройств и болезней, многих самоубийств и является одной из причин преступности, насилия, алкоголизма, наркомании.
Для Франкла стремление к поиску смысла и стремление осуществить его в жизни — это потребность, от рождения присущая каждому человеку. Она является основным двигателем развития личности, души, сердца и ума человека и направляет все его мечты, решения и поступки. Отсутствие смысла жизни ввергает человека в состояние, названное Франклом «экзистенциальным вакуумом». Именно экзистенциальный вакуум — причина, порождающая в широких масштабах специфические неврозы и расстройства, которые выражаются в пассивности, апатии, равнодушии, мыслях о самоубийстве.
Франкл предлагает особый подход к поиску смысла, основанный на философии человеческой ответственности: если ты знаешь, ради кого и ради чего живешь и сражаешься, тогда ты находишь силу преодолевать любые препятствия. Когда ищешь смысл и особенно когда его находишь, нужно пробудить и поддерживать в себе особое внутренне состояние. Психолог назвал его «трагическим оптимизмом». Оптимизмом — поскольку это вера в возможности человека, вера в лучшее в нем. Трагическим — поскольку надо отдавать себе отчет в том, что часто зло оказывается сильнее или даже предпочтительнее для человека.
Смысл нужно не просто искать, за него приходится бороться, и борьба эта нелегка. Смысл жизни человек не изобретает, а находит его в мире и в той реальности, в которой живет, и часто сама судьба указывает путь. Обрести его способен каждый, независимо от пола, возраста, интеллекта, образования, характера, среды и религиозных убеждений.
Хотя смысл жизни каждого уникален, существуют универсальные ценности, которые всегда делают жизнь осмысленной. Это могут быть любимые и близкие существа, сильные переживания и осознания, пробуждение способностей и добродетелей, творчество в любой форме, осмысленный и вдохновенный труд, любимое дело и многое-многое другое.
Но каким бы ни был наш смысл жизни, самое главное — это позиция, которую мы занимаем по отношению к судьбе, особенно когда находимся во власти обстоятельств, которые мы не в силах изменить. Человек не всегда может изменить обстоятельства, но он волен занять осмысленную и достойную позицию по отношению к самой тяжелой ситуации и открыть во всем, что проживает, глубокий жизненный смысл, великую пользу для собственной души. Страдания, если они выпадают на нашу долю и неотвратимы, лучше принять и использовать во благо, поскольку, как учит Франкл, «мы мужаем и растем в страданиях. Они делают нас богаче и сильнее». Интуитивно отыскивать глубокий смысл, кроющийся в важной или трудной ситуации, по Франклу, способна совесть. Совесть — это «смысловой орган», «высший судья», она помогает человеку найти смысл, даже противоречащий сложившимся ценностям, когда это требуется для сохранения своего достоинства и своих жизненных принципов. Человек свободен, если в своей жизни и в своих поступках руководствуется тем смыслом и теми ценностями, которые не поддаются давлению ни жизненных обстоятельств, ни окружения. Найти смысл — полдела; необходимо жить в соответствии с уникальным смыслом своей жизни. Человек несет за это ответственность.
Метод Виктора Франкла вместе со своим создателем прошел уникальную «проверку на прочность» в самых чудовищных условиях фашистских концентрационных лагерей. Франкл не только выжил сам, но и помог десяткам других заключенных уцелеть и сохранить человеческое достоинство.
Логотерапия, или «исцеление смыслом», cтала откликом на душевные и человеческие потребности эпохи, в которой было, как и в наше время, полно несчастных и растерянных людей. Потому она смогла помочь миллионам не только больных, но также и здоровых вернуть утраченное душевное равновесие.
***
Как бы то ни было, ответы на вопрос о смысле жизни может дать только сама жизнь. Опыт многих поколений показал: поиск смысла — это не вопрос построения теорий о собственной жизни или о жизни вообще.
Смысл открывается постепенно, благодаря самому стремлению жить, благодаря стремлению постичь величайшее из всех искусств — искусство жить по-настоящему. Любые попытки сконструировать смысл жизни искусственным способом будут быстро опровергнуты самой жизнью.
К этому остается только добавить мудрые слова писателя Уильяма Джеймса: «Поверь в тот факт, что есть ради чего жить, и твоя вера поможет этому факту свершиться».
Елена Сикирич,
основатель и руководитель Классической философской школы «Новый Акрополь» в России