Sveitsissä kehitetty lyhytterapiamalli ASSIP (Attempted Suicide Short Intervention Program) on huomattavasti tehostanut itsemurhien ehkäisyä. Mallin tarkoituksena on keskittyä itsemurhaa aiemmin yrittäneisiin, joiden itsemurhariski on monikymmenkertainen muihin verrattuna, kertovat sveitsiläiset mallin kehittäjät psykiatri Konrad Michelin ja psykologian tohtori Anja Gysin-Maillart.
Suomessa tehdään joka vuosi noin tuhat itsemurhaa. Itsemurhayrityksiä tapahtuu moninkertainen määrä. Henkisten kärsimysten lisäksi itsemurhat tuottavat vuosittain satojen miljoonien taloudelliset menetykset Suomessa.
Masennuksen hoito ehkäisee itsemurhia, mutta masentuneiden tavoittamisessa ja sitouttamisessa hoitoon on haasteita. ASSIP-mallia kehittämässä ollut psykiatrian professori Konrad Michelin näkee, että masennuksen hoito kyllä ehkäisee itsemurhia, mutta ei voi olla ainoa keino itsemurhien ehkäisytyössä.
– Masennuksen tunnistaminen ja hoitaminen asianmukaisesti on tärkeää. Se on merkittävä itsemurhariskiä lisäävä tekijä. Kuitenkaan kaikki masentuneet eivät yritä itsemurhaa. On tärkeää yrittää ymmärtää, miksi ihmiset näkivät itsemurhan ainoana ratkaisuna. Itsemurhayritystä ei tule nähdä masennuksen oireena, vaan pikemminkin tekona. Olemme vakuuttuneita, että ihmiset pystyvät kertomaan, miksi he päätyivät tähän tekoon, Konrad Michelin huomauttaa.
Konrad Michelin ja Anja Gysin-Maillart Helsingissä lokakuussa 2015.
ASSIP:ssa itsemurhaa yrittäneelle tarjotaan 4–5 keskustelukertaa kriisityöntekijän tai psykologin kanssa, joissa pyritään ymmärtämään itsemurhayrityksen taustalla olevia syitä. Henkilö kertoo oman näkemyksensä elämäänsä kohdanneista kriiseistä, ja niiden herättämästä psyykkisestä kivusta. Keskusteluissa laaditaan myös turvasuunnitelma, joka antaa välineitä uuden itsemurhayrityksen välttämiseksi ja laukaisevien tekijöiden tunnistamiseksi.
Tuki ei estä eikä korvaa muuta psykososiaalista tukea tai psykiatrista hoitoa, mutta vähentää itsemurhia tehokkaasti.
– Pitkän aikavälin tutkimuksessamme oli mukana 120 potilasta. Huomasimme, että itsemurhariski vähenee viidennekseen ASSIP:iin osallistuneilla, toteaa psykologian tohtori Anja Gysin-Maillart.
Myös sairaalapäivien määrä oli vähäisempi osallistuneilla, mikä tuo säästöjä koko terveydenhuoltojärjestelmälle.
Suomen Mielenterveysseura kokeilee mallin soveltamista Suomeen Helsingin SOS-kriisikeskuksessa, LINITY— eli Lyhyt interventio itsemurhaa yrittäneille – projektissa. Linityssä tarjotaan ASSIP-mallin mukaista interventiota itsemurhaa yrittäneille. Tänä syksynä toiminta laajenee Kuopioon. Vuonna 2016 itsemurhaa yrittäneille on mahdollisuus LINITY-interventioon Helsingissä, Seinäjoella ja Kuopiossa.
Suomen Mielenterveysseura teki hallitukselle esityksen kansallisesta itsemurhien ehkäisyohjelmasta. Yhden aikuisen itsemurhan yhteiskunnallinen kustannus on keskimäärin noin kaksi miljoonaa euroa. Itsemurhien ehkäisy on todettu erittäin kustannusvaikuttavaksi yhteiskunnan kannalta.
mielenterveysseura.fi
Рубрика: ДА!-группа
Владислав Божедай. Друг и психотерапевт: жилетка и проводник.
Можно ли самому стать себе психотерапевтом? И насколько успешно? Могут ли хорошие друзья заменить психотерапию? На эти и другие вопросы я постарался ответить в своей колонке.Бытует мнение, что психологи не нужны: я достаточно нормален, чтобы самому решить свои психологические проблемы. Некоторые вообще их не замечают. По этому поводу хочется сказать, что проблем не бывает только у мертвых. Действительно, каждый сам может себя постричь, вылечить себе зубы, вопрос лишь в том, насколько успешно.
Многие с душевными переживаниями предпочитают справляться при помощи алкоголя, наркотиков или пытаясь следовать простым популярным советам: «не бери в голову», «забей», «не волнуйся». А иные бегут за советом к друзьям. Ведь большинство наших проблем возникают от взаимодействия с окружающими. И эти же окружающие призваны дать обратную связь.
ЗАЧЕМ МНЕ ПСИХОЛОГИ, ЕСЛИ У МЕНЯ ЕСТЬ ХОРОШИЕ ДРУЗЬЯ
Итак, в чем же разница между психотерапевтом и другом? Разница в параметрах ваших взаимоотношений:
1. С другом отношения дружеские, а с психотерапевтом – терапевтические: искусственно и искусно созданные для проработки, осознания проблем, о которых клиент заявляет или которые выявляются в процессе психотерапии. Эти особые отношения и являются основным психотерапевтическим фактором воздействия. Психотерапевт выступает как «активное зеркало».
2. Психотерапевт получает деньги за терапию и это накладывает на него определенные обязательства и структурирует ваши отношения. Друзьям же за дружбу мы платим гораздо больше и не деньгами. Особо доверительные темы в дружеских отношениях, как правило, возникают по российской традиции под действием паров алкоголя: именно тогда начинается «разговор по душам», хотя души уже находятся в измененном состоянии сознания.
3. Дружеские отношения – это отношения двусторонние, симметричные. То есть два человека делятся своими чувствами и мыслями, причем делают это преимущественно спонтанно. Терапевт же становится «профессиональным зеркалом» и «хранителем», «свидетелем» глубинных процессов, которые происходят в ходе терапии, и тем, кто оказывает профессиональную поддержку. Отношения «клиент – психотерапевт», несмотря на близость, асимметричны. Терапевт дает больше, а клиент для сохранения динамического баланса компенсирует это деньгами. В любом случае эти отношения уважительны: клиента можно уважать уже за то, что он набрался мужества и смелости, увидел проблему и пришел на психотерапию. Психотерапевт выступает как «проводник» по неизведанной территории.
4. Психотерапевт лишь задает вопросы и дает эмоциональный отклик на состояние клиента, на его слова. Как, например, в когнитивной или гештальттерапии. Друг же не обязан вас слушать, он может поддержать, в том числе и в вашем заблуждении, как пример, в женской дружбе одна из подруг уверяет, что «все мужики – козлы», а другая охотно с ней соглашается. Но поддержка не означает решение. Смысл дружбы как раз в том, чтобы поддержать и посочувствовать, а не решить проблему, хотя это зачастую бывает очень важно и может помочь.
5. Друг, если он действительно настоящий, будет избегать говорить нелицеприятные слова. Он же друг, зачем ему лишний раз вас травмировать. Если бы он так делал, то давно перестал бы быть другом. Если сравнивать человека с пазлом, то друзей мы подбираем по компенсаторному принципу: наши недостатки компенсируются их достоинствами. Например, если вы – взрывной и импульсивный, то друг должен быть терпеливым. Психотерапевт же, наоборот, как зеркало, замечает особенности, мешающие вам жить, и показывает их. С друзьями мы отдыхаем душой, а с хорошим психотерапевтом мы душой работаем. Психотерапевт должен, с одной стороны, проявлять сочувствие, но с другой – стараться быть безоценочным. Это важнейшее условие успешной терапии.
6. Беседа с другом может быть психотерапевтична, как любой хороший фильм или хорошая книга, но также может быть и психотравматична.
7. Психотерапевт не находится в слиянии с клиентом, как это, например, часто происходит в близких отношениях, например у мужа с женой. Здесь можно провести параллели с «Доктором Хаусом», когда врач не может правильно сделать операцию своей жене именно потому, что находится с ней в близких отношениях. Именно поэтому психотерапевт не может, как правило, быть терапевтом своим родным, близким и друзьям. А когда он выступает как психотерапевт, он всегда находится на дистанции и именно в этом случае может отражать чувства клиента, помогать ему или мешать. Психотерапия – это во многом не помогающая, а мешающая совершать глупости профессия.
Можно сказать, что в жизни важно иметь не только хороших друзей, но и хорошего психотерапевта. Глядишь, и отношения с друзьями от этого улучшатся.
Поверить в терапию
Далеко не все нуждающиеся в психологической помощи понимают ее важность и обращаются к психотерапевту. Проведенный в 2009 году эксперимент подтвердил, что только треть из 9 000 европейцев с признаками клинической депрессии верят в помощь психологов. Исследователь Кэтрин Эллиотт и ее коллеги изучили процесс, в результате которого люди решались на консультацию, и сообщили о новых результатах. Ученые проследили путь 155 человек, которые испытывали серьезные психологические трудности, от осознания проблемы до похода к психотерапевту. Самым сложным для них оказалось понимание, что терапия действительно может принести реальную пользу. С момента констатации проблемы до самой идеи об эффективности психологической помощи проходило около четырех месяцев. Довольно много времени понадобилось 40 % участников, которые шли к этому решению в течение года и даже дольше, и лишь 16 % соглашались на встречу с терапевтом сразу. Однако после осознания пользы психотерапии каждый следующий шаг (выбор консультанта, продление курса лечения и т. п.) давался легче и быстрее – от двух недель до месяца. Тем участникам, кому сложнее всего было решиться на консультацию, сам процесс терапии показался проще, чем они думали.
Источник: digest.bps.org.uk
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
«Больные» люди в полной уверенности в своем здоровье ходят по улицам и щедро делятся своими тараканами. А вот люди здоровые, но осознающие конечность запасов своего здоровья (в полной аналогии со здоровьем физическим), склонны «ухаживать» за своей психикой. И чтобы узнать, что ей нужно, они эту самую «свою психику» (личность/ индивидуальность/ душу/ уникальную-конфигурацию-стыка-внутренней-и-внешней-жизни) ИЗУЧАЮТ. Поначалу это могут быть всяческие более или менее приятные размышления, самоанализ (чаще всего переходящий в самокопание, а потом и в самобичевание), чтение «правильных» книжек (о правильной жизни, правильном взгляде на мир, правильных чувствах, правильном питании и пр.). Однако если при таком старте человек принимает всерьез идею бессознательного (которая, кстати, и в восточных мировоззренческих системах отражена через такие фразы, как «ваш ум вас водит за нос»), то он оказывается вынужден признать: для САМОпонимания нужен ДРУГОЙ. Сколько бы я сам себя ни исследовал, я неизбежно буду попадать или в самообвинение или в самооправдание. И глаз сам себя не увидит. Точку опоры можно найти лишь в непосредственном присутствии другого человека.
Даниил Хломов, кандидат психологических наук, гештальттерапевт, президент Общества практикующих психологов, директор Московского гештальт института, член Международной ассоциации групповой психотерапии, член FORGE и
Источник: http://www.psyh.ru/rubric/7/articles/2492/?utm_source=facebook&utm_medium=ga_statja&utm_term=psihoterapevt&utm_content=drug%20i%20psihoterapevt%20jiletka%20i%20provodnik&utm_campaign=specosen%27_2015
© Наша Психология
Источник: http://www.psyh.ru/rubric/7/articles/2492/?utm_source=facebook&utm_medium=ga_statja&utm_term=psihoterapevt&utm_content=drug%20i%20psihoterapevt%20jiletka%20i%20provodnik&utm_campaign=specosen%27_2015
© Наша Психология
Сочувствие: что на самом деле лечит в группе поддержки?
В Статьи
Всем вновь приходящим в группу мы обычно повторяем стандартную формулу, мол, наша группа не является терапевтической, мы не применяем никаких специальных терапевтических методик, а лишь оказываем так называемую разговорную поддержку таким же, как мы, людям, попавшим в сложную жизненную ситуацию и переживающим депрессивное настроение. Теоретически так оно и есть: мы – не психотерапевты и не проводим никакой систематической терапевтической линии, базирующейся на какой-либо психотерапевтической школе. Практически – мы понимаем, что, если бы группа не имела искомого терапевтического эффекта, вряд ли она была нужна и вряд ли кто-то был заинтересован в ее работе. То есть оздоровительный эффект все же есть, но благодаря чему он возникает?
Когда люди, пережившие сходные ощущения и опыт, находящиеся в схожих обстоятельствах, говорящие на одном языке, собираются вместе в спокойной доброжелательной обстановке, возникает атмосфера – назовем ее так – эмпативного сочувствия. Сидящий напротив тебя человек не только внимательно тебя слушает и понимает то, что ты говоришь, и то, что твои мысли и переживания не плод твоей больной фантазии, что твои сложности действительно серьезны, он еще и благодаря своим сходным опыту и переживаниям эмпативно откликается, сопереживает тебе, разделяет твои чувства. Читать целиком
