Предлагаю к прочтению краткий анализ книги известного автора — доктора медицинских наук, специализировавшегося в области психиатрии в Пенсильванском университете, так же Дэвид Бернс является одним из основоположников когнитивной терапии.
«В настоящее время мы располагаем многочисленными результатами клинических исследований, подтверждающих, что человек может контролировать колебания настроения и путем применения некоторых относительно простых приемов одерживать верх над плохим самочувствием. Многообещающие результаты этой работы вызвали интерес к когнитивной терапии среди психиатров, психологов и ряда других специалистов. Многие авторы рассматривали результаты наших разработок как основу для научного изучения психотерапии. Развивающаяся теория эмоциональных нарушений, лежащая в основе настоящего исследования, явилась предметом пристального изучения в ведущих медицинских центрах всего мира.
Депрессия стала глобальной проблемой. И действительно, она настолько широко распространена, что общество относится к ней также равнодушно, как к простуде. А ведь необходимо помнить — депрессия может убить! Число самоубийств среди детей и подростков в последние десятилетия растет, несмотря на огромное количество раздаваемых врачами антидепрессантов и транквилизаторов.
Первый принцип когнитивной терапии
Любое настроение — это продукт человеческого познания и мышления, то есть система доверия к какому-нибудь предмету, явлению или человеку. Выбор позиции и его оценка на данный момент не могут расходиться по причине их одновременности.
Второй принцип
Во время депрессии мысли имеют негативный характер, личность видит не только себя, но и целый мир в темных, ужасающих тонах и переносит это отношение на вещи РЕАЛЬНЫЕ. При сильных депрессиях кажется, что все вокруг было и всегда будет враждебным; из того, что случилось вспоминается только плохое; в будущем видятся пустота, бесконечные проблемы и мучения, вызывающие безнадежность. Да, это лишено реальных обоснований, но может ощущаться настолько ясно, что убеждает в ненадуманности проблем.
Третий принцип
Он имеет в большей степени философское и теоретическое значение. Опыт подтверждает, что негативные мысли, несмотря на свою нестабильность, сильны, и поэтому нужно понять, что они иррациональны, лживы и порождены неудачами. Депрессия не основана на точном ощущении реальности, а является продуктом неверных рассуждений. Допустим больной понимает, что это правда. Но что же в этом хорошего для него? Вскоре я подойду к важным законам и методам и попытаюсь научить более продуктивной коррекции эмоций при помощи выявления искажений в познании. Эти искажения и ведут к эмоциональным расстройствам, так как чем объективнее осознание реальности, тем лучше человек себя чувствует.
Виды нарушений в когнитивном процессе
1. Максимализм: мир видится в черно-белых тонах, если успехи сколько-нибудь ниже, чем планировалось — человек считает себя полным неудачником.
2.Общий вывод из единичных фактов: единственное отрицательное событие представляется беспрерывной черной полосой.
3. Психологическая фильтрация событий: больной выдергивает из случившегося только негативные детали и живет в них, так что его представления обо всем становятся отрицательными, эффект ложки дегтя в бочке с медом.
4. Дисквалификация положительного: человек отвергает положительные факты, настаивая на их невозможности; сохраняются негативные впечатления, несмотря на их несоответствие действительным событиям.
5.Скачущие умозаключения: негативная интерпретация реалий из-за незнания их подоплеки или уверенность в том, что плохие предчувствия обязательно сбываются. а) незнание предшествующего: человек решает, что у кого-то плохое отношение к нему, и не стремится установить истину, понять действительное положение вещей. б)ошибка в предсказании судьбы: если предчувствуется, что случится что-нибудь плохое, то больной уверен — это обязательно должно произойти, «как и всегда».
6.Преувеличение и преуменьшение: преуменьшение значимости хороших событий и преувеличение плохих, эффект подзорной трубы.
7.Выводы, основанные на эмоциях: вера в то, что отрицательные эмоции отображают действительное положение: «Я чувствую это, следовательно, оно истинно».
8.«Можно было бы»: попытка мотивировать происшедшее с позиции «могло бы быть» и «не могло бы быть», то есть кнут и пряник со стороны всевозможного внешнего и внутреннего контроля, это нарушение порождает комплекс вины и является причиной различного рода озлоблений.
9. Ярлыки: это экстремальная форма общего вывода из единичных фактов, вместо описания своих или чужих ошибок вешаются ярлыки. «Я — …», «Он — …»; ярлыки могут быть и абсолютно ничем не обоснованны, даже единичными случаями — это результат эмоциональных всплесков во время сильных скандалов.
10. Принятие ответственности за независящие от тебя события:видеть в себе причину, вызвавшую негативные события, несмотря на то, что повлиять на их течение фактически не было возможности как ни в одну, так и ни в другую сторону.
Мысли и чувства больного заключаются в порочный круг, в котором одно подпитывает другое. Процесс взаимоподтверждения происходит в доли секунды, так что невозможно успеть заметить несоответствия. Человек попадает в психологическую тюрьму. Какой ключ освободит из нее? Только этот: мысли создают эмоции, следовательно, характер эмоций не может подтверждать правильность мыслей; неприятные ощущения всегда являются индикатором негативных размышлений. Чувства следуют за мыслями также непременно, как утенок за уткой, но где доказательство того, что она знает — куда идет? Сейчас я рассмотрю заявление: «Я чувствую — значит я существую». С этой позиции представляется, что ощущения, безусловно, отражают реальность. Подобного рода ультимативные высказывания не уникальны для депрессирующих. Многие психотерапевты и сегодня убеждены, что по эмоциям больного они могут судить об истинном состоянии здоровья. Подтекст здесь тот, что чувства представляют высшую реальность, правда, личная честность остается по ту сторону вопроса.
Практическое применение. Первый шаг к самоуважению
Великое множество депрессирующих были любимы, но это не помогло им, так как САМОлюбие и САМОуважение отсутствовали. По большому счету, играет роль только личное ощущение самоценности. Первый шаг к самоуважению — понять больному, почему он настаивает на собственной ничтожности. На этом этапе он еще будет защищать чувство собственной неценности, не совсем адекватно понимая смысл сказанного.
Особый метод поднятия чувства собственного достоинства
1. Возражение внутреннему критику. Низкая самооценка может быть вызвана самокритикой. Мыслями типа «Я — ничто», «Я проклят», «Я ниже других людей». Для успешного возражения самообличению предлагаю три этапа:
а) научить себя узнавать и описывать самокритические мысли, как только они появляются,
б) выучить, почему эти мысли ошибочны,
в) практическое возражение им и развитие более реальной самооценки.
ЦЕЛЬ: заменить более объективными, рациональными мыслями и размышлениями нелогичные, суровые, самокритичные, автоматически возникающие в ответ на отрицательные события».
Все методики с примерами вы найдете в книге – «Хорошее самочувствие. Новая терапия настроений» Дэвид Бернс
Источник: https://psy-practice.com/publications/psikhicheskoe-zdorove/devid-berns-rabota-s-depressiey/ При копировании материалов, ссылка на источник обязательна © psy-practice.com
Метка: методики
Павел Родимов. Старая боль и мертвая неуязвимость.
У одного моего знакомого ребенка есть банка с резиновыми мячиками. Такие маленькие разноцветные мячики, которые стоят пятак и продаются в смешных автоматах, тут и там попадающихся на пути в торговых центрах. Полная банка прыгучих маленьких шариков, будто бы дрожащих от нетерпения и желающих скорее выскочить и пуститься прыгать по комнате.
Мой знакомый ребенок обзавелся мячиками в поликлинике, куда он частенько наведывался и где тоже стоял такой автомат. Мама ребенка покупала ему каждый раз мячик, полагая, что это хоть как то отвлечет его от боли, которую ему предстояло перенести в процедурном кабинете, где большая тетя в белом халате ставила ему уколы.
Мой знакомый ребенок очень не любил уколы. Прям ОЧЕНЬ. А кто же их любит?
И вот, находясь на кушетке и подставив мягкое место под острую иглу шприца, ребенок сжимал в кулачке разноцветный мячик и таращился в него изо всех сил, словно желая разглядеть молекулы резины, из которой он состоит. Это помогало ребенку пережить боль.
Однако, он не играл с мячами. Просто складывал их в большую прозрачную банку и больше не прикасался к ним.
Мне стало интересно, и я спросил:
— Почему это так?
В ответ ребенок сжал губы и сказал:
— Просто они все потемнели от моей грусти и к ним больше не хочется прикасаться.
— Потемнели? — удивился я, глядя на разноцветные и яркие мячики. Для меня все они были одинаково яркие и красочные.
— Все-все!? – уточнил я осторожно.
— Есть несколько, — решив быть объективным, признался он — Которые мне купили во время прогулки в парк развлечений или в цирк. Они очень яркие и красивые, но до них невозможно добраться, они на самом дне банки и чтобы их достать приходится соприкасаться с темными мячиками, от которых до сих пор пахнет больницей.
— Зачем же ты их хранишь?
— Я не могу их просто выбросить… Ведь они были со мной, когда мне было больно. Выбросить их, это как расстаться с частичкой себя…
— Да, — согласился я. – Выбрасывать их нельзя.
Мы замолчали, размышляя над этой непростой задачей.
— Может быть, если ты их выпустишь, они смогут восстановить свою яркость? – предположил я.
— Мне страшно, — признался ребенок. – Вдруг я не выдержу их грусти?
В его словах было много пронзительной горечи и мне было трудно сдержать свою печаль. Когда-то и во мне, как в этой прозрачной банке, было очень много темных, отравленных болью, воспоминаний.
— Давай выпускать их по одному. – мягко предложил я. – Я буду вместе с тобой.
— Давай. – решительно ответил ребенок и взял меня за руку.
Когда мы выпустили первый шарик, а потом второй и третий, он плакал, но увидев, что мячики постепенно восстанавливают свою естественную прыгучесть, прыгают по полу и отскакивают от стен, переливаясь разноцветными боками, вначале медленно и несмело, а потом все более уверенно, разулыбался.
— Оказывается грусть не бывает бесконечной! – тихо поделился он со мной своим открытием.
— Да, ты прав. – дивясь его глубокой мудрости, отозвался я.
Этому моему знакомому ребенку было 24 года. Но какое это имеет значение, если внутри каждого из нас живет тонкая и ранимая часть, родом из детства. И каждый из нас внутри имеет воспоминания, которые наполнены болью и печалью. И пока мы не даем этой печали выйти, нам сложно увидеть разноцветные и радостные бока нашей жизни.
Подавленная и вытесненная грусть, может и делает нас в глазах окружающих (и своих собственных) сильными и стойкими. Однако, вместе с этой маской неуязвимости, мы обретаем жесткие доспехи, внутри которых холодно, сыро и темно и через границу которых становится невозможно дотянуться до нежной травинки, ощутить аромат утра, почувствовать то, чем является жизнь. Через эти доспехи, к нам не может пробиться солнечный свет и чья-то любящая улыбка. Стоит ли это спокойное и мертвое одиночество неуязвимости, той цены, которую мы за нее платим?
Источник: https://psy-practice.com/publications/psikhicheskoe-zdorove/staraya-bol-i-mertvaya-neuyazvimost/ При копировании материалов, ссылка на источник обязательна © psy-practice.com
Наталья Щербакова. Психоанализ депрессии.
Психоанализ депрессии
В этой статье я не хочу делать депрессию ни привлекательной, ни милой. Я хочу показать ее суть с позиции психоаналитической практики. Не носиться с ней и не идеализировать, подбирая к ее образу красивые картинки, а вернуться к истокам ее возникновения, попробую дать почувствовать ту боль, которую чувствуют люди в этом состоянии. Текст статьи я хочу сделать четким, простым, в большей мере информативным, чем художественным. Почему эта тема? Потому что я с ней знакома изнутри. Потому что довольно много клиентов с такой бедой. Когда начала писать эту статью, вспомнился случай из моей жизни… Несколько лет назад я была на курсах по туризму и там был преподаватель, старенький, но бодренький дядечка (дедушкой его не назовешь). Он рассказывал о горных лыжах, будучи профессионалом в этом деле еще с советских времен. Так вот, у нас в городе есть спортивно-развлекательный комплекс с лыжными трассами, который называется «Лавина». Красивое вроде название… для тех, кто не знает что такое лавина в горах. И наш дядечка-преподаватель говорил, что попасть в лавину — самое страшное, что может случиться с лыжником. Его возмущало, что таким страшным словом можно было назвать развлекательный комплекс… (это я о привлекательности, которой многие писатели наделяют этот ужас – депрессию).
Для понимания дальнейшего текста читателю понадобится хотя бы минимальные понятия терминов глубинной аналитической психологии.
Я хочу обрисовать портрет депрессивной личности, механизмы ее формирования, способы и этапы работы с такими клиентами.
Я не уверена, что сам человек, без помощи специалиста, сможет «проработать» депрессию, «вырасти» из нее. Не мучайтесь в одиночестве и безнадежности – поверьте, выход есть! Я не обещаю, что можно полностью измениться, но можно научиться с этим жить, понимать и наслаждаться радостями жизни.
«Проработать и вырасти» – это не «выйти».
Выйти можно и самому в не очень тяжелых случаях – переключиться на что-то увлекательное, заполнить депрессивную черную дыру творчеством, развлечениями, новыми отношениями, знакомствами. На время. До следующей мрачной волны.
Почему «вырасти»? Понятие депрессии относится к самым ранним стадиям психо-сексуального развития личности. Период отнятия от материнской груди. Хорошо если она была, эта материнская «хорошая» грудь, дающая ребенку все, что необходимо в младенческом возрасте. Тепло, сытно, мягко и мама всегда рядом. Малыш чувствует себя и маму единым организмом. Он в безопасности и любви.
Депрессия – это утрата «объекта».
«Объектом» может быть как другой человек, так и то, что наполняет смыслом и важностью существование данного индивида. Когда уже во взрослой жизни человек, не получивший достаточно материнской безусловной любви, утрачивает кого-то или что-то, что он наделил ценностью для себя, он регрессирует в тот младенческий возраст, когда ему не хватало «хорошей» материнской груди. Регрессирует – это когда, абсолютно бесполезно его окружению взывать к разуму, пытаться переубедить, что «У тебя еще сто таких Наташей будет!», «Та проживешь ты без этой работы, подумаешь!». Все что ему нужно на этом этапе – это молчаливая, поддерживающая, принимающая человеческая поддержка. То, что нужно было младенцу – чтобы мама была рядом.
В его субъективной реальности он теряет часть себя. Часть своей личности. «Я» расщепляется. Одна часть остается искалеченной, другая умирает. «Я» перестает функционировать .
Вместо «Я» личности образуется пустота.
«Я» или «Эго» идентифицируется либо с интроектом утраты или с «Суперэго». Основная отличительная черта депрессии от печали – утрата не осознается.
Я не знаю, ЧТО я утратил, мне просто плохо.
Чувствуется безысходность и безнадежность. Интроектами, наполняющими пустоту, становятся близкие люди, «любимая» работа, увлечения, материальные блага. То, чем субъект замещает, заглушает свою боль, неудовлетворенную необходимость в чувстве безопасности и любви. Реальность, то, что утраченного не вернуть, не признается. Впервые депрессия может переживаться ребенком и в более позднем возрасте, когда появляется второй ребенок в семье. Ребенок чувствует, что любви и внимания мамы становится меньше. Оптимальной разницей между детьми считается 6-7 лет и более. Но если ребенок не дополучил материнскую любовь, будучи маленьким, то и разница 10-15 лет не поможет сделать братьев и сестер любящими, доброжелательными друг к другу. Ребенок чувствует себя не любимым, а значит плохим, недостойным любви. Он что-то сделал не так, раз мама его разлюбила. И он начиает придумывать тысячи объяснений, причин, за что его нельзя любить. Он начинает ненавидеть себя, смещая, проецирую свою ненависть на окружающих, на младшего члена семьи. Внешне это может проявляться в излишней услужливости, покорности в отношениях с родителями. Но сколько уходит жизненной энергии, чтобы удерживать ненависть, агрессию, те чувства, которые проявлять не принято в нашем обществе! Удерживать в месте пустоты. Удерживать долго очень трудно, чувства нужно заморозить. А вместе с ненавистью и агрессией замораживают и другие всевозможные эмоции, которые возникают в общении с людьми. Депрессивные личности выглядят «зажатыми», неуклюжими, мрачными и малоэмоциональными. Им присуща некоторая внешняя заторможенность.
Появившаяся в детстве естественная агрессия должна быть отреагирована.
Родители должны понять ее и принять. Это позволит укрепить «Я» и не поломать внутреннюю структуру личности. Отреагирование у ребенка может проявляться как в виде направленной агрессии на любой объект, так и регрессии в более младший возраст. Может появиться «сюсюканье» в речи, мокрые простыни, просьбы чтобы взяли ручки. В случае если родители стыдят старшего ребенка, перекладывают свои обязанности заботиться о маленьком, запрещают проявлять те или иные, естественные в данном случае, негативные чувства, ребенок вырастает взрослым не умеющим любить. Причем, частой психологической защитой у такого взрослого будет проекция. Проекция своих чувств на Другого.
«Это не я не умею любить, это они меня не ценят и не способны на любовь».
И для того, чтобы объяснить себе, почему они меня не любят, бедняга придумает массу причин, обвиняя себя во всех смертных грехах. Начиная от недовольства внешностью – нос большой, ноги кривые, я толстый (ая) — до — я не умею красиво говорить, я тупая (ой), у меня судьба такая и т.д. Эта затопляющая ненависть вызывает чувство неполноценности и приводит к самообвинениям. Формирует межличностные проблемы, образуя внутри пласт негативизма.
«Я не могу любить людей, поэтому я вынужден(а) их ненавидеть».
Любовь неосознанно воспринимается как страдание. Другого опыта любви не было.
Любовь – это то, что они со мной делают.
Таким образом, они воссоздают первичную любовь матери. Такие люди часто вызывают к себе жалость, постоянно ища в себе недостатки. У Других пытаются вызвать чувство вины. Мстят, мучают ближнее окружение, говоря о своих неудачах или работая до изнеможения. Часто идентифицирует себя с агрессором (мамой), направляя гнев на себя самого, лишая себя радости и удовольствий в жизни. Свои страдания могут выводить на уровень Божественного (Иисус страдал, и я буду). Своими мучениями они где-то даже наслаждаются, заполняя внутреннюю пустоту. Я буду это любить в себе.
Ценность для него – это то, чем он заполняет свою пустоту – обиды, зависть, ненависть, вина.
Пусть хоть что-то будет, только не пустота. Но эти чувства требуют подпитки. При общении с Другими негативные чувства нужно отыгрывать в своих сценариях. Но отыгрывание приводит к новым разочарованиям и самоуничижению.
Я — никто, я — беспомощен, я ничего не могу, я не на что не способен.
Это является ядром депрессивного состояния. Подавленное чувство ненависти – основа для чувства вины. Это бессознательное чувство вины несет идею, что только он один несет ответственность за ВСЕ что происходит. Этакое всемогущество.
Одна из основных задач психотерапии — вывести внутриличностный конфликт на межличностный уровень.
Терапия депрессивного клиента строится на восстановлении, воссоздании адекватного «Я», способного к адекватной оценке реальности. «Дорастить», «докормить», «долюбить» клиента. Интроецировать смягченного, опять-таки, адекватного, здорового родителя в Суперэго клиента.
В терапии методом симводрамы я использую на первом этапе образы, ресурсирующие, наполняющие клиента тем, что ему не хватило в детстве. Используем мотивы – «Луг», «Ручей», «Место где мне хорошо», «Цветок, у которого все есть для жизнедеятельности и роста» и многие другие. Дальше размораживаем (признаем что они есть и называем вещи своими именами) обиду, зависть, агрессию (мотивы «Дикая кошка», «Лев», «Дыра в болоте»). Прорабатываем конфликтный материал (мотив «Опушка леса»). На каком-то этапе подключаем работу с телом, строим генограмму. Часто, ближе к концу терапии, когда я вижу, что клиент окреп – он может отстаивать свои границы в общении, понимает свои реакции и состояния, выражает, называет свои чувства – мы работаем с целеполаганием. Это уже не первоначальный запрос терапии, а его, только его, ни его мамы, папы непрожитые, недостигнутые цели, а цели и желания клиента. Здесь уже я могу подключить такие техники как «Интеграция лингвистических уровней», «Мое идеальное Я», «Строительство дома», «Надел земли».
Мы с клиентом планируем пошагово действия для достижения цели.
Это уж не первоначальный запрос часто инфантильный, а цель взрослой личности, понимающей и принимающей себя и других. Осознающей реальность.
Это общая схема работы. Все очень индивидуально и уникально с каждым человеком. Ведь каждая отдельная личность – это целый непостижимый, неповторимый и уникальный мир, как для самой личности, так и для психотерапевта
Источник: https://psy-practice.com/publications/travmy/psihoanaliz_depressii/ При копировании материалов, ссылка на источник обязательна © psy-practice.com
