Метка: семья

Опубликовано от — Оставить комментарий

Как говорить о смерти.

Картинки по запросу Как говорить о смерти.
Как жить, если знаешь, что скоро умрешь?
Мы много пишем об онкологических заболеваниях, о смерти и умирании, но сами каждый раз пытаемся найти способ говорить об этом. Психолог и психотерапевт Зара Арутюнян объясняет, как не бояться ни смерти, ни разговоров о ней.

 — Нужно ли сообщать человеку диагноз, говорить, что жить ему осталось, например, меньше года?

— Да, обязательно. Не говорить — это за гранью добра и зла, это нарушение прав человека. Базовое право человека — знать о том, что в обозримом будущем он перестанет здесь быть. Мы обязаны дать ему шанс закончить важные дела, закрыть какие-то вопросы, написать завещание, очистить свою совесть, может быть.
Я долгие годы волонтерила в хосписе и после этого не то что перестала бояться смерти от онкологического заболевания, я ее горячо приветствую (конечно, при наличии нормальной паллиативной помощи). Внезапная смерть гораздо хуже. А так ты знаешь, что у тебя впереди три месяца, и твоя жизнь мгновенно приобретает смысл.
Для меня «говорить — не говорить» — это разница между тактикой и стратегией. Не говоря маме, что она умирает, я выигрываю в тактическом плане: мне не нужно отвечать на миллион сложных вопросов. Стратегически я проигрываю, потому что, когда она уйдет, останется миллион нерешенных вопросов и непроговоренных тем.
Это как с каминг-аутом — люди не говорят, потому что боятся реакции близких.

«ЕСЛИ Я МАМЕ СКАЖУ, ЧТО У НЕЕ ОНКОЛОГИЯ, ОНА УМРЕТ». СУРОВАЯ ПРАВДА В ТОМ, ЧТО ОНА И ТАК УМРЕТ

В хосписе тяжело наблюдать за страшным напряжением, которое можно ножом резать. Это попытка родственников обойти того слона, что стоит посреди комнаты. Они говорят обо всем, о чем угодно, кроме самого главного.
Мы делаем вид, что смерти нет. И когда я пытаюсь заговорить на эту тему, мне отвечают: «Не говори о плохом». Отношение к смерти, как к чему-то стыдному, похоже на отношение к ЛГБТ в нашем обществе. Но если вы можете прожить всю жизнь и не столкнуться, например, с гомосексуалами, то не умереть нельзя.

 — Как сообщить родственнику смертельный диагноз?

— Тут должны вступать психологи, которые работают и с умирающим, и с его родственниками. Чтобы все было экологично, нетоксично, с любовью, с достоинством. Потому что это действительно очень страшно. Работа психолога с близкими даже важнее. Когда заболевает кто-то в семье, это удар по всей системе, никто не знает, как с этим справляться. Родственники понимают, что надо фокусироваться на больном, поддерживать его, помогать, быть рядом, но каждый из них тоже нуждается в помощи.

 — Как говорить с больным о смерти?

— Да так же, как обо всем. Честно, боясь, не зная, не понимая, не имея инструкции, но стараясь помогать ему, себе, друг другу. Мы должны стремиться к сотрудничеству. Нет единого рецепта. Но этот скелет надо вытащить из шкафа. Не надо наращивать токсикоз. Должна быть возможность сказать умирающей маме: «Мне страшно, что тебя не будет, и я не знаю, как жить».

 — Это можно обсуждать?

— Это нужно обсуждать. Есть масса вещей, которые мы не говорим людям, потому что нам кажется, что и так все понятно. Ко мне очень часто приходят люди со душевными ранами, нанесенными родителями. Например, женщина с обидой на маму, которой уже тридцать лет как нет в живых. А возможно, мама, зная, что ее часы сочтены, повела бы себя совершенно иначе, могла сказать что-то типа: «Я была не права. Мне жаль, что я гнобила тебя в детстве». Перед лицом смерти человек меняется, отбрасывает мелкие вещи, становится более благородным. Это освобождает близких от огромного количества боли, страданий, переживаний. Да, разговаривать страшно, но результат того стоит.

 — Можно ли плакать?

— Есть слезы — плачь. Это очень экологично, нельзя оставлять слезы внутри себя. Надо и плакать, и горевать, и покойных надо оплакивать. Не потому, что они умерли, а потому что ты остался без них.

 — Обсуждать ли будущие похороны с умирающим?

— Конечно. Когда воинствующих атеистов хоронят с отпеванием и прочими атрибутами, это неуважение к умершему. Это не вопрос удобства для оставшихся. Даже если близкие воцерковленные, они должны уважать волю умершего, это его смерть, а не их. Я люблю повторять, что если меня будут хоронить с попами, то я встану из гроба и всех перестреляю.

 — Как разговаривать с детьми о смерти близких?

— С детьми надо разговаривать о смерти раньше, чем кто-то умер. Это явление жизни, и дети должны о нем знать. Ведь роль родителей — просвещать, подготовить к жизни. Если ребенок разбивает коленку, мама льет перекись на ранку, а не пытается делать вид, что он никуда не падал и коленка совершенно целая. Если вы в семье говорите о смерти, то для них не будет шока. Не надо пытаться оберегать детей от всего. Это очень порочная практика, когда бабушка умерла, и мама не плачет, чтобы не расстраивать ребенка, а он не плачет, потому что это не принято, а в результате вся боль остается внутри.

 — Есть какие-то правила в разговоре о смерти?

— Нет. Невозможно написать инструкцию для родственников умирающих. Надо любить друг друга при жизни. Доверие, уважение, сотрудничество и транспарентность — вот способ строить здоровые отношения.

Просветительский проект InLiberty приглашает поговорить о смерти: образовательный курс «Смерть: в науке, культуре, политике и нашей жизни» открывается 14 мая. Шесть занятий (по понедельникам с 19:00) слушатели вместе с кураторами (социологами, антропологами, врачами) будут обсуждать самые разные сюжеты, связанные со смертью: от мертвого тела Ленина до цифрового бессмертия и новых медицинских технологий, от традиционных похорон до эвтаназии и добровольного ухода из жизни. Подробная информация о курсе и билеты здесь.
https://takiedela.ru

Опубликовано от — Оставить комментарий

Депрессию назвали самым распространенным осложнением беременности и послеродового периода.

Картинки по запросу самым распространенным осложнением беременности и послеродового периодаКогда речь идет об осложнениях во время беременности, мы сразу думаем о чем-то вроде диабета и диастаза. Но на самом деле чаще всего будущие и новоиспеченные матери испытывают проблемы с ментальным здоровьем — по данным американской Ассоциации психологов, самым распространенным осложнением, с которым сталкиваются женщины в период беременности и после нее, является послеродовая депрессия.

Как отмечают специалисты, депрессия развивается у одной из семи молодых матерей. При этом проблема может коснуться любой женщины, вне зависимости от легкости протекания беременности, социального статуса, финансового положения и уровня образования.
Специалист по ментальному здоровью Патрисия Де Марко в беседе с Hello Giggles отметила, что часто симптомы депрессии обнаруживаются у женщин и непосредственно во время беременности. По ее словам, отказ от лечения в период вынашивания ребенка может быть опасным для плода — не только в краткосрочной, но и в долгосрочной перспективе.
Она говорит, что уже описаны случаи, связывающие депрессию у матери с преждевременными родами, рождением маловесного плода, а также с риском развития преэклампсии и необходимостью проведения экстренного кесарева сечения.
Кроме того, нелеченные депрессия и тревожное расстройство «изменяют химию нервных процессов плода», как бы «программируя» его на наследование тех же ментальных проблем. Де Марко отметила, что психологически здоровые матери помогают детям настроить биохимические процессы в нервной системе ребенка так, чтобы он был готов и умел приспосабливаться к разнообразным вариантам жизни вне утробы. Тогда как депрессивные мамы, сами того не ведая, вносят изменения в химические процессы нервной системы плода.
Де Марко (совершенно справедливо) подчеркнула, что ключ к борьбе с депрессивными состояниями у беременных и родивших женщин — в доступе к информации. Чем больше женщина знает, тем выше шанс, что она сможет распознать симптомы, не побоится и не постесняется обратиться за помощью.
https://n-e-n.ru
Опубликовано от — 2 комментария

Ольга Подольская. Мне не нравится с кем я живу, как я живу, и то будущее, которое меня ждет.

Пишет мне Татьяна:
Ольга, добрый день! 

Прошу анализа своей ситуации и душевного состояния.

Мне 32 года, замужем 10 лет, ребенку 4 года. Имеются все атрибуты благополучной и счастливой жизни, при этом я совсем не счастлива.

Замуж выходила без любви, была большая симпатия и я надеялась, что любовь придет со временем. Побудило меня сделать такой шаг безответная любовь к другому. Процесс «притирки характеров» не был легким. Но в результате у нас сложились доверительные отношения. Хотя страсти в них не было. Родился ребенок, и, как это часто случается, я посмотрела на своего супруга новым взглядом. Передо мной встал реальный человек со всеми достоинствами и недостатками. Я и до этого осознавала, что мы разные: разное воспитание, взгляды, чувство юмора. Часто мне было больно или стыдно от его слов и поступков. Но я старалась заглушить в себе эти чувства и не обращать внимания. Теперь же все эти моменты обострились.
После своего тридцатилетия я поняла, что, имея основные материальные блага, семью и ребенка, глубоко несчастна. Поняла, что мне не нравится то с кем я живу, как я живу, и то будущее, которое меня ждет.

В один прекрасный вечер я в пространствах интернета нашла свою первую любовь. Не могу до сих пор сказать, что меня подтолкнуло написать ему несколько фраз. Ответ был таким эмоциональным и душевным, что сердце сжалось от боли. Началась переписка, затем общение по телефону. Наше общение с небольшими перерывами продолжалось 2 года. За этот период мы так и не встретились, к сожалению. (Возможно, встреча поставила бы все на свои места и мои терзания закончились бы).

Сейчас стараюсь держаться, жить как и раньше, но чувство потери меня не отпускает. Отношения с мужем более-менее ровные, ребенок растет и радует успехами, на работе все вроде хорошо. Применяла всевозможные рецепты «стать счастливой за 10 дней» или «начать жить для себя»: рисовала, вела дневник, что бы выплеснуть эмоции, записалась в школу танцев, покупала платья, ездила одна в отпуск, пила водку, стриглась и красилась. Не помогает ничего, не работают на мне эти рецепты. Поэтому я решила написать Вам, Ольга, в надежде на помощь и ценный совет.
* * *
Здравствуйте, Татьяна!
«У меня все хорошо, только удавиться хочется» – это классический запрос при обращении к психологу. И чаще всего такой запрос является следствием попытки объективации собственной душевной жизни. Дело в том, что счастье не объективно, оно субъективно. Но нас, к сожалению, счастью не учат в школе…
Вся литература переполнена историями безумной любви, которая придает вкус жизни. В действительности, конечно же, вкус жизни желательно ощущать сам по себе: если вкус жизни для человека ощущается только в любви, то что это за жизнь?! А как же творчество, созидание, единение с природой, да и другие, более земные удовольствия, наконец?
Однако ж, все мы вышли родом из детства. Маленький ребенок объективно, физически не может без мамы ни спать, ни есть, ни играть подолгу. Младенец несамостоятелен, для него объективной необходимостью является наличие рядом близкого человека. Если родители, в числе прочего, в достаточной мере разделяли с ним тот самый вкус жизни, о котором мы говорим, то выросший ребенок, вырастая, на этом примере учится обеспечивать себе радость жизни самостоятельно. Но немногим из нас так повезло, большинство для ощущения вкуса жизни отчаянно нуждается в компании: нужен кто-то «пусть плохонький, но свой».
Это была преамбула.
А теперь, собственно, о ситуации.
Татьяна, вы сами осознаете, что выходили замуж без любви: была большая симпатия, и вы надеялись, что любовь придет со временем. Часто, когда люди женятся по большой симпатии, именно так и случается. Но в вашем случае изначально на пути вашей любви к мужу стояла фантазия о другом человеке: вначале – безответная любовь к другому, затем – возвращение к первой любви… Да и муж как вы сами пишете, первое время был фантазийным образом – только после рождения ребенка вы увидели «реального человека со всеми достоинствами и недостатками».
Фантазийный образ всегда безупречен – ему всегда очень легко приписать кучу достоинств, причем даже таких, которые в реальном человеке сойтись попросту не могут. Вы совершенно правильно пишете, что если бы вы лично встретились с вашей первой любовью, то со 100% вероятностью можно предположить, что ваша фантазия не совпала бы с реальностью. Но встреча не состоялась, и наступил парадоксальный момент: вы инвестировали в фантазийных возлюбленных все те душевные силы, которые в норме как раз и могли бы пойти на то, чтобы придать вкус вашей жизни.
Почему так получилось в вашей жизни – вопрос для личной терапии, я ничего не знаю о вашем детстве и отношениях с отцом, да и не могла бы выдвинуть каких-либо версий в режиме однократного ответа. Но. Жизнь в иллюзиях дорого обходится.
Очевидно, что, когда человек отдает душевные силы другому – он в большинстве случаев надеется на адекватный ответ. Так в норме случается, если вы общаетесь с реальным человеком, и реально взаимно друг другу помогаете; если же вы общаетесь с фантазией, то ваши душевные силы уходят в пустоту. И тогда дефицит становится все больше и больше, и вот уже исчезает вкус жизни, уходит счастье, хотя «имеются все атрибуты благополучной и счастливой жизни»…
Что можно сделать сейчас?
Пойти к психологу. Все эти идеи «стать счастливой за 10 дней» нереальны, поскольку ваша задача – научиться инвестировать душевные силы в себя, а для этого прежде всего придется дорастить инфантильную часть своей души, которая все стремится найти кого-то, кто обеспечит вкус жизни вместо не сделавших этого родителей. Пытаться заглушить ощущение потери рисованием, платьями или водкой – не напоминает ли вам это поведение ребенка, отчаянно скучающего без мамы? И старающегося себя занять мороженым (вот заболею и мама придет и пожалеет!), платьишками (вот надену и мама увидит, какая я аккуратная девочка!) или рисованием (вот нарисую картинку и мама похвалит!)…
Взросление – это и мудрость проживать свои потери, и смелость менять свою жизнь так, чтобы больше не было «больно и стыдно» от чьих-то слов и поступков. И нет, я не подталкиваю вас к разводу, как и не удерживаю от него: самое главное, что вам предстоит сделать – это принять себя, со всеми своими чувствами. А дальше… Вполне возможно, что, если это принятие себя появится, – станет проще принять и других. В том числе, мужа со всеми его особенностями, не испытывая при этом боли – а просто позволив ему быть Другим, не сравнивая ни с какими фантазийными образами.
Увы, доращивание инфантильной части – дело небыстрое: тут недостаточно даже понять, как это бывает – тут скорее речь идет о том, чтобы почувствовать вкус жизни сердцем. Теоретически, это возможно не только при помощи долгосрочной психотерапии, это может быть и просто длительная работа над собой по формированию позитивного образа принимающего «внутреннего родителя», но начинать все-таки лучше с психологом.
Удачи вам!
https://podolskacoaching.com