Кетоз, метаболическая психиатрия и психология.Лечебное питание без углеводов и психическое здоровье.
Кетоз, метаболическая психиатрия и психология.
Кетоз, метаболическая психиатрия и психология.
Onni syntyy, kun on jotakin toivottavaa, tehtävää ja rakastettavaa – Ja muistaa samalla kohtuudenOnni ei synny etsimällä, eikä yleinen mielikuva huippuhetkien onnellisuudesta päde, kirjoittaa psykologi Pirkko Lahti.
Jos ihmisellä on jotakin toivottavaa, tehtävää ja rakastettavaa, hän voi olla onnellinen. Nämä kolme asiaa sitovat elämään, mutta niistä ei pidä tehdä ylipääsemättömän korkealentoisia. Voi toivoa, että huomispäivä sujuu, tehdä jonkin keskeneräisen asian loppuun ja rakastaa vaikkapa kotiaan, lastenlastaan tai kotieläintään.
Onnellisuuden tajuaminen on tunneperäinen kokemus ja aika usein lyhytaikainen tila. Kukaan ei voi tavoitella ikuista onnellisuutta: jos ei ole kokenut surua tai ikävää, ei tiedä, mikä on hyvää oloa tai onnellisuutta. Vastakkaiset tunnetilat syventävät koettuja asioita. Jokainen on ainakin joskus onnellinen. Usein kuitenkin annamme tuntemukselle eri nimiä. Yksi puhuu hyvästä olosta, toinen rauhallisuudesta, kolmas euforisesta elämyksestä – ja joku onnellisuudesta. Onnellisuutta ei voi vertailla, sillä se on aina omakohtainen kokemus.
Jossain määrin onnellisuus on myös valinta. Voit kokea sairaanakin itsesi onnelliseksi – tai sitten pelkästään kurjaksi riutujaksi. Tapa suhtautua asioihin värittää myös sanastoamme ja tulkintojamme.
Onnellisuus ei ole ylöspäin kohoava vaakasuora viiva, vaan siinä on kuoppia ja notkoja.
Onnellisuus on yhden ihmisen kokemus, mutta sen kokemiseen tarvitaan yhteisöä. Ihmisellä halu on jakaa asioitaan ja tunteitaan. Yksinkin voi kokea onnellisuutta, mutta tunteen välittäminen muille lisää sen arvostusta. Asian tekeminen yhdessä parantaa kokemusta. Me teimme sen! Yhdessä ponnistelu jakaa tunteen.
Ihminen mieltää itsensä usein onnelliseksi suurten tapahtumien yhteydessä. Häät, lapsen syntymä, oppilaitokseen pääseminen ja valmistuminen sekä työpaikan saaminen ovat onnen hetkiä. Tosin tutkimukset ovat osoittaneet, ettei kuherruskuukausi suju kovin usein toivotusti. Onni ei synny etsimällä, eikä yleinen mielikuva huippuhetkien onnellisuudesta päde. Onni on koettava itse.
Onnellisuus ei ole ylöspäin kohoava vaakasuora viiva, vaan siinä on kuoppia ja notkoja. Terveys on mainio lisä hyvään oloon. Onnellisuudessa ei siis ole mitään yksinkertaista sääntöä.
Rakastaa voi niin, että melkein tukehtuu, mutta rakkaudellaan voi myös tukehduttaa toisen.
Onko sitten rakkaus aina ehto onnellisuuteen? Rakastaminen ja rakastetuksi tuleminen lisäävät hyväksytyksi tulemisen perusvirettä. Ne luovat pohjaa sille, että kokee asiat myönteisinä. Vastoinkäymiset taas koettelevat henkistä joustavuutta eli resilienssiä. Kriisien kautta voi kuitenkin myös löytää levollisen olon, pohjan onnellisuuteen, kun kokee selvinneensä pahoista hetkistä.
Rakkaus on ainutlaatuinen tunne, mutta sitäkin oppii säätelemään. Voi etsiä uusia kohteita tai sävyjä sen kokemiseen. Rakastaa voi niin, että melkein tukehtuu, mutta rakkaudellaan voi myös tukehduttaa toisen. Ihmisten kanssakäymisessä tarvitaan aika lailla kohtuullisesti kaikkea. Liika on liikaa, on se sitten rakkautta, onnellisuutta tai mitä tahansa.
Bhutan on julistanut itsensä onnelliseksi maaksi ja Suomi on onnellisuustilastojen kärkimaa. Tilastot ja mallit rakentuvat mittauksista, jotka liittyvät esimerkiksi maan demokraattisuuteen, talouteen ja turvallisuuteen. Kansalaiset voivat silti kokea asian aivan eri tavalla – eli Suomessa ei asukaan maailman onnellisin kansa. Yksinkertaisin sääntö oli tämän kirjoituksen alussa: Etsi toivoa, tehtävää ja rakkautta. Määritä ne kohtuullisiksi.
Kirjoittaja on psykologi ja eläkeläinen.
О связи выгорания и эмпатии, биохакинге и депрессииВыгорание — это синдром истощения, связанный с длительным стрессом, который возникает как способ защиты физического и психологического здоровья человека. Хотя это состояние существовало всегда, называли его в ходе истории по-разному: в XVII веке — меланхолией, в XIX — неврастенией, а в начале XX века — эпидемией усталости. Только в конце XX века выгорание попало в поле зрения науки и стало предметом для исследований.
Термин «эмоциональное выгорание» был введен в 1974 году американским психиатром Гербертом Фрейденбергером. Он отмечал, что этот феномен тесно связан с профессиональной деятельностью, в особенности с той, которая предполагает помощь другим людям. Тяжелее всего приходится, например, врачам, медсестрам, учителям, психологам, работникам социальных служб и др. Их работа подразумевает эмоционально сложные и насыщенные ситуации, поэтому таким специалистам часто приписывают большую склонность к выгоранию — так называемую «усталость от сострадания».
Тем не менее все не так просто. В ходе исследований выяснилось, что здоровая эмпатическая реакция может, наоборот, защитить человека от выгорания. Однако люди, у которых высокий уровень личного дистресса, алекситимии и низкая так называемая психологическая разумность, действительно выгорают чаще.
Статистические данные указывают на то, что довольно много людей сталкиваются с выгоранием, при этом доля таких людей может варьироваться от 13% в общем населении до 54% в некоторых профессиональных группах, например среди врачей. На предприятиях проводят исследования, которые направлены на контроль эмоционального состояния сотрудников, и в некоторых европейских странах работодатели обязаны предотвращать психосоциальные риски на работе, связанные с выгоранием.
Длительные исследования позволяют отслеживать динамику выгорания, разработать статистические модели и определить, какие факторы влияют на этот процесс. Благодаря этому науке известны различные факторы рабочей среды, такие как чрезмерная нагрузка, плохие отношения с коллегами, ограниченная автономия в работе или неясность своей роли в рабочем процессе, которые могут способствовать развитию выгорания. Кроме того, личностные ресурсы, такие как жизнестойкость, оптимизм и самоэффективность, также имеют значение: если их не хватает, то ситуация усугубляется, и выгорание наступает быстрее.
Начало XXI века похоже на начало XX века в том, что касается восприятия стресса: в обоих периодах происходили стремительные изменения, ускорение темпа жизни, увеличение потока информации и интенсивный технологический прогресс. На фоне распространения рыночной экономики это сопровождалось ужесточением требований к индивиду.
Люди живут с постоянным ощущением «отставания» — ментального, психического и эмоционального, под угрозу ставятся ритмы, заложенные в человеке природой. От современных людей требуют гибкости и умения приспосабливаться к меняющимся условиям, результатом чего становятся новые симптомы стресса и истощения.
Несмотря на то что это состояние не ново, в начале XXI века оно превратилось в настоящий диагноз, который быстро прижился и завоевал прочные позиции. Со времен нервозности не было состояния души, которому бы столь явно приписывали зависимость от общества.
Биохакинг — это изменение здорового организма с помощью современных технологий и лекарств, нацеленное на улучшение его функционирования. При этом люди, которые интересуются биохакингом с целью повышения качества жизни и увеличения продуктивности, часто хотят получить технологию, которая будет действовать подобно магии: быстро и само по себе.
«Человека, который испытывает усталость и хочет улучшить что-то в своем теле, очень легко поймать на дорогое решение, которое “мигом решит его проблему”, а на деле это обычно простое шарлатанство в различных обертках», — говорит кандидат медицинских наук Ярослав Ашихмин.
Голландский исследователь Вилмар Шауфели предложил модель выгорания, в которой выделил четыре основных симптома: истощение, снижение эмоционального контроля, снижение когнитивного контроля и внутреннее дистанцирование от работы. Затем уже возникают вторичные симптомы, которые характерны для любого дистресса.
Клиническая картина у депрессии и выгорания почти одинаковая, но психологи и физиологи видят разницу: есть данные, что при депрессии наблюдается гиперфункция гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси, а при выгорании все наоборот.
По мнению экспертов, одна из главных причин выгорания — экзистенциальный кризис и потеря мотивации. Поэтому важно периодически задавать себе вопросы: ради чего вообще я здесь работаю? Что важного, ценного в этой деятельности лично для меня? Как эта работа соотносится с моими жизненными приоритетами?