До сих пор бытует мнение, что психиатрическая больница — это место, где пичкают сильнейшими психотропами, используют карательные методы и превращают людей в овощи. Но так ли это на самом деле? Подобные предположения опровергает история Александра — гостя подкаста «Со дна постучали».
Александр — 24-летний парень, который на четвертом курсе университета столкнулся с депрессией. У молодого человека была предрасположенность к этому, его отец страдал от того же недуга.
Когда пришла пора писать диплом, Александр обнаружил, что у него накопилось несметное количество долгов по учебе, из-за чего тревога стала посещать все чаще. Дошло до того, что как только он открывал ноутбук, чтобы начать писать итоговую работу, его охватывала паника.
Спустя время Александр осознал, что ресурса на повседневное функционирование у него почти не осталось — еда потеряла вкус, а любимые фильмы и общение с друзьями перестали радовать. Тогда он обратился к психотерапевту и начал лечение — в том числе медикаментозное. Однако амбулаторной терапии оказалось недостаточно. Мужчина поделился с нами своим опытом лечения в клинике в подкасте «Со дна постучали».
КАК Я ПОНЯЛ, ЧТО СЛЕДУЕТ ОБРАТИТЬСЯ В СТАЦИОНАР
Депрессия как война, а на войне все средства хороши. Дело в том, что у меня есть склонность к зависимости, поэтому мой психиатр не выписывала мне сильные препараты амбулаторно. Кроме того, мне не хватало денег, чтобы лечиться постоянно, иногда терапию приходилось прерывать — и я начал понимать, что такой формат работы мне уже не подходит.
Когда я первый раз обращался к психиатру, мне сразу же предложили задуматься о лечении в стационаре. Тогда я не последовал совету. В 2020 году я вновь обратился к специалисту с вопросом: что мне делать дальше?
Психиатр направила меня в место, где она сама раньше работала, — в Клинику неврозов в Санкт-Петербурге.
ЧТО НЕОБХОДИМО ДЛЯ СТАЦИОНАРНОГО ЛЕЧЕНИЯ В ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ КЛИНИКЕ
Чтобы лечиться там бесплатно, нужна временная или постоянная прописка. Ее я получал около двух месяцев. Кроме того, необходимо было сделать прививки от столбняка и дифтерии.
Больше всего я переживал за то, что мне придется оставить быт — кто тогда будет платить за квартиру? Пришлось заранее зарабатывать на «финансовую подушку». Также я обратился за помощью к семье.
Для того, чтобы вас определили в стационар Клиники неврозов, необходимо пройти отборочную комиссию. Там решают, необходим ли вам именно такой вид терапии.
На комиссии я впервые обнаружил людей, которые меня понимают. Они видели во мне не человека, который поднял лапки кверху, оправдывая свое бездействие депрессией. Они понимали, что я действительно болен. Я даже не знал до этого, что бывают такие добрые врачи. Они сочетали в себе сострадание и профессионализм.
КАКИЕ ПРАВИЛА В ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ КЛИНИКЕ
Ничего сверхъестественного там не было. Только забрали все колющие и режущие предметы (даже маникюрные ножнички). Рекомендовали использовать их постельное белье, одежда была моя. Никаких страшных мер, которые заставляют чувствовать себя ничтожеством, не было.
Я лег в больницу прямо перед Новым годом. Поэтому поначалу мой режим дня был таков: пробуждение, завтрак, обед, ужин и капельница. Все остальное время я просто пытался не умереть со скуки, смотрел сериалы на телефоне… Читать под препаратами сложно — все расплывается. Большую часть времени я спал.
Когда праздничные дни закончились, начались процедуры. Ничего карательного — только приятные массажи, хвойные ванны, лечебная физкультура.
Лично меня напрягало отсутствие близких (из-за пандемии встречаться с ними было нельзя). Также я почти ничего не ел, потому что я веган — с этим была проблемка.
С КЕМ Я ЛЕЖАЛ
Люди рядом со мной были самые разные. Но что интересно, треть из них были мои ровесники — ребята от 20 до 25 лет. В нашем отделении не было тяжелобольных. В основном там лежали пациенты с депрессивными эпизодами, паническим расстройством или нарушениями сна. Все адекватные люди, с которыми мы общались абсолютно на разные отстраненные темы.
ЗАЧЕМ НУЖНА ИМЕННО СТАЦИОНАРНАЯ ПОМОЩЬ
В клинике ты не думаешь ни о каких житейских проблемах: даже банально не нужно убираться, готовить. Это изоляция от мира с его раздражителями.
Кроме того, препараты определенного действия можно принимать только под присмотром врача. Ты всегда можешь дать ему обратную связь по побочным действиям, а он в любой момент поможет тебе.
А ЧТО ДАЛЬШЕ?
Год-полтора теперь я должен лечиться антидепрессантами. Меня об этом предупредили заранее. Раз в неделю сейчас я прихожу к психиатру, она спрашивает, готов ли я вернуться в стационар, но лечь принудительно меня никто не заставляет. В клинике были те, кто ложился второй или третий раз, но я бы не хотел туда возвращаться. Однако если пойму, что есть необходимость — лягу.
Я до сих пор себя не люблю, но я буду бороться с этим всеми возможными способами. Я уже стал более гуманно относиться и к себе, и к окружающим. Для многих молодых людей с психиатрическими расстройствами я становлюсь проводником в мир, где не стыдно попросить о помощи. Ведь иногда стоит принять свое бессилие и обратиться к тому, кто может облегчить твою боль, — даже просто позвонить в службу доверия для начала. Если плохо, крайне важно понять: ты не один.
Подготовлено по материалам подкаста «Со дна постучали». Это проект двух журналисток, Лолы Сайтметовой и Наташи Ямницкой, о людях, попавших в трудную жизненную ситуацию, которые отчаивались, но не сдались и научились жить заново.
Где можно получить бесплатную помощь
- Единый телефон доверия МЧС +7 (495) 400-99-99
- Московская служба психологической помощи населению +7 (499) 173-09-09
- Бесплатная кризисная линия доверия 8 (800) 333-44-34
Бесплатная психологическая помощь онлайн при МЧС - «Твоя территория» — кризисная онлайн-служба психологической помощи подросткам от 11 до 23 лет
- Консультативный центр психического здоровья от ПКБ им. Алексеева (Москва)
https://www.psychologies.ru/
https://www.psychologies.ru/
Бывает, что я неделями не хочу видеть людей. Агрессии у меня к ним нет, просто я испытываю постоянную сильную усталость…
Когда читаешь лучшие произведения детской литературы, кажется, что такие добрые и светлые книги могли написать только люди, живущие в особенной стране счастья и добра. Увы, но жизни большинства детских писателей и поэтов — это истории страданий, трагедий и непонимания.
