Опубликовано Оставить комментарий

Остаться в живых: как жить после самоубийства близких?

Как жить после самоубийства близкихМы редко говорим о тех, кто совершил самоубийство, и почти никогда – об их близких. Тех, кто остался в этом мире и вынужден жить наедине со своим горем, чувством вины и стыда. Синди Ламот в детстве потеряла брата. Следующие 12 лет она пыталась выжить в обществе, где тема суицида табуирована, где плохое происходит с кем-то другим и вряд ли произойдет с нами. О том, каково это – остаться наедине со своим горем, в ее колонке.
 

Я проигрывала в голове эту сцену сотни раз.
Все случилось в доме, где мы тогда жили. За окном – шумная улица, автобусная остановка. Маленький телевизор в гостиной показывал один из моих любимых мультфильмов – «Великий мышиный сыщик». Тогда мне и сказали, что мой брат застрелился. Я завизжала так громко, что пешеходы за окном замолчали. На секунду мир погрузился в тишину.
Я бросилась в комнату. Колотила кулаками по стенам, срывала одеяла с кровати, махала руками, снося все и всех на своем пути. Я так кричала, что вскоре начала задыхаться. Мне дали валиум, и я провалилась в сон, полный ужасных видений. Мой брат умирал, я слышала, как пули разрываются в воздухе. Наутро простыни были мокрыми от пота. Я чувствовала, что тону, падаю, что меня разбили вдребезги.

Что-то в моем сознании дало трещину

Что-то в моем сознании дало трещину. Мир разделился на до и после – будто бы поднялся страшный вихрь и вытянул из моей памяти лицо брата и связанные с ним события. Только тот, кто пережил подобное, знает, каково это: когда один-единственный момент начисто лишает тебя всех воспоминаний. Эмоциональная травма от смерти брата выразилась в множестве симптомов. Даже сейчас, 12 лет спустя, они не исчезли.
И не одна я подвержена этим симптомам. В США каждый год порядка 40 твсяч человек сводят счеты с жизнью. Умножьте это число на шесть или даже больше, чтобы понять, сколько нас – переживших суицид родных и близких. Многие из нас страдают ПТСР – посттравматическим стрессовым расстройством.
Вскоре после похорон брата меня начали мучать панические атаки и ночные кошмары. Так продолжалось несколько лет. В кинотеатре мне не раз приходилось тихонько пробираться к выходу, в то время как герой на экране пускал себе пулю в лоб. Я запиралась в кабинке туалета и рыдала. Почти год я не могла слушать музыку: некоторые песни на радио буквально разрывали мне сердце. Относительно недавний всплеск симптомов спровоцировало чтение пронзительного эссе женщины, которая считает самоубийство друга благословением. Дочитав, я захотела бежать, рыдать, биться об стену.

Травма запускает в нас механизм самозащиты, установку «бей или беги»

Травма запускает в нас механизм самозащиты, установку «бей или беги». Мозг начинает отключать системы, и в результате мы теряем способность планировать, рассуждать, думать – даже облекать мысли в слова.
«ПТСР влияет на уровень нашей активности, – объясняет Девон МакДермотт, клинический психолог, специализирующейся на травме. – Эмоциональные центры мозга находятся в состоянии повышенной боевой готовности и потому реагируют слишком остро, забирая большую часть энергии у мозга и организма в целом. Как результат, все остальные функции проявляются вяло».
При реакции «бей», той, что случилась со мной, когда я узнала о смерти брата, возникает чрезмерная активность центральной нервной системы (ЦНС), мы чувствуем жар, напряжение, дрожь. Тело готовится защитить себя от опасности. Для тех, кто пережил суицид дорогих людей, физической угрозы нет, но мозг и тело реагируют так, как если бы человек находился в опасности.
Другой тип реакции, «беги», проявляется в угнетении ЦНС. Мы чувствуем оцепенение, апатию, оторванность от тела, что позволяет нам не только сохранять энергию, но и менее болезненно реагировать на происходящее.

Ваш близкий уже погиб, вы ничего не можете сделать – и это самое сложное

Макдермотт говорит, что в таких ситуациях, как моя, неизбежно возникает чувство беспомощности: «Ваш близкий уже погиб, вы ничего не можете сделать – и это самое сложное». Именно это чувство беспомощности приводит к развитию ПТСР и других реакций на травму, потому что у организма нет возможности прибегнуть к спасительным вариантам «бей или беги».
Для общества потери, которые мы переживаем, остаются незамеченными, ведь об этом не принято, да и стыдно говорить. Даже если мы впадаем в шоковое состояние, нас пытаются расшевелить.
На долгие годы из-за смерти брата и связанного с ней стыда я отдалилась от окружающих. Когда я пыталась говорить о том, что пережила, люди либо цепенели, либо говорили, что я должна принять то, что случилось. Если мы переживаем другу утрату, друзья и близкие скорее протягивают нам руку помощи, выражают соболезнования. Природа суицида заставляет нас вести тайную жизнь, хранить молчание, вести невидимую внутреннюю войну.
Говоря о том, что случилось, многие из нас испытывают вину и стыд. Нами овладевает гнев, но направить его не на кого. Общение с теми, кто понимает, через что вам пришлось пройти, – важная часть терапии. Я поговорила с тремя людьми, так же, как и я, потерявшими близких.

РЕНЕ ДЕНФЕЛД, ПОРТЛЕНД

Мое детство было не самым благополучным. У матери были серьезные психические отклонения, а человека, которого я считал своим отцом, посадили за грабежи и насилие. Да и сама по себе среда была криминальной. В нашем доме то и дело появлялись педофилы: нас, детей, было пятеро, и основной удар пришелся на меня и моего старшего брата. В конечном счете он покончил с собой, а спустя несколько лет ушла из жизни наша мать, уморив себя голодом.

Самоубийство делает нечто особенное с нами – теми, кто остается

В моей жизни было много смертей знакомых и близких людей, но самоубийство делает нечто особенное с нами – теми, кто остается. Это не похоже на другие потери. Когда умер мой брат, меня словно парализовало. Затем включился режим выживания. Я спрашивал себя: «Как я могу с этим справиться?» Потом одна за другой на меня обрушились волны горя. Мы с братом были очень близки, через многое прошли вместе, и образы, звуки, запахи постоянно вызывают воспоминания.
Я до сих пор помню, как мне позвонили из колонки некрологов и спросили, что стало причиной его смерти. Когда я рассказал о суициде, журналист всячески пытался отговорить меня называть эту причину. Такая потеря вызывает ожесточенность и стыд, а еще – чувство вины: мы должны были что-то сделать, как-то предотвратить это, спасти близкого нам человека. Все случившееся – словно постыдный секрет, о котором никто не должен знать. И от этого еще тяжелее.

ГЕЙЛ БРАНДЕС, ЛОС-АНДЖЕЛЕС

Моя мать покончила с собой в 2009 году, через неделю после того, как у меня родился младший сын. В момент, когда я узнала об этом, внутри меня все словно отключилось. Спустя секунду я выла и каталась по полу.
Вскоре после смерти матери я стала чрезмерно бдительной, а еще у меня развилась гермофобия, боязнь микробов. Я боялась выходить с малышом на улицу (ничего подобного с двумя другими детьми не было). Я чувствовала себя изолированной от всех, но не просила о помощи, ведь у меня был новорожденный, а выходить с ним за двери дома я боялась. Еще долгое время любое слово или изображение, так или иначе связанное с суицидом, смертью, удушением, очень сильно меня угнетало.

РУТ НОЛАН, ПАЛМ СПРИНГС

Я потеряла партнера в апреле 2010 года. Мы жили вместе и строили планы на будущее. Я вернулась с конференции – а у нас дома полиция, инспектор задает вопросы о моем молодом человеке. Они ничего мне не сказали, отправили звонить шерифу. О том, что человек, которого я любила, застрелился, я узнала по телефону. Это было ужасно, у меня началась истерика, с крика я перешла на визг: «О боже, нет, этого не может быть!» Я отключила телефон, села в машину и поехала. Мне нужно было двигаться.

Во мне словно что-то сломалось: чувство безопасности, доверия к миру исчезло

С партнером я чувствовала себя в безопасности, и это усугубило травму. Во мне словно что-то сломалось: чувство безопасности, доверия к миру исчезло. Довольно скоро проявились симптомы ПТСР. «Спусковым крючком» теперь служит любая ситуация, в которой я чувствую себя покинутой. Это может возникнуть в любой момент – одного только понимания, что люди не остаются с нами всегда и мы не знаем, что с ними будет, вполне достаточно. Или вот социальные сети: я вижу фотографии счастливых парочек, и это очень тяжело, особенно если пост о том, что люди вместе вот уже 30 лет.
В каком-то смысле вас тоже застрелили, но вам приходится жить дальше со всеми этим ранами. Вопрос, как?..

Об авторе

Синди Ламот
Синди Ламот (Cindy Lamothe) – писатель, журналист.
Ее сайт cindylamothe.com.
http://www.psychologies.ru
Опубликовано Оставить комментарий

Иногда все, что мне было нужно, – чтобы кто-то просто обнял меня.

«Иногда все, что было нужно, – чтобы кто-то просто обнял меня»Эми, выжившая после попытки самоубийства, делится чувствами и рассказывает, какие слова и действия могут помочь человеку, находящемуся на грани срыва.

Как человек, который пытался покончить жизнь самоубийством, я бы хотела, чтобы другие понимали, как я себя чувствовала в тот момент, чтобы они в будущем могли помочь тем, кто находится в подобной ситуации.
Меня охватывало ошеломляющее чувство отчаяния, ощущение, что жизнь никогда не изменится к лучшему, я была уверена, что из-за депрессии никому не нужна. Несчастная, лишенная сил, рассеянная, я считала, что бесполезна для работы, неинтересна друзьям и моему партнеру будет лучше с другой женой, а детям – с другой мамой.
Когда вы находитесь в подавленном настроении, то не думаете, каким ударом будет для близких ваш уход из жизни. Когда мне было плохо, больше всего на свете я хотела почувствовать, что я не помеха и мои близкие все еще любят меня, несмотря ни на что.

Что я ненавидела больше всего и что заставляло меня чувствовать себя еще более никчемной, так это бодрые призывы к счастью: «Выше нос! Все у тебя будет хорошо. Возьми себя в руки!» Неужели они не знали, что если бы я могла просто сделать усилие над собой и стать счастливой, я бы так и сделала?

Даже когда мы намеренно отстраняемся от общества, мы нуждаемся в сочувствии и в том, чтобы кто-то заключил нас в объятья

Иногда все, что было нужно, – чтобы кто-то просто обнял меня. Масса исследований подтверждают важность физического контакта при нарушении психического здоровья. Я могу это подтвердить – иногда объятия важнее слов. Даже когда люди, планирующие свести счеты с жизнью, намеренно отстраняются от общества, на самом деле они нуждаются в сочувствии и в том, чтобы кто-то заключил их в объятья.
Я рада, что моя попытка оказалась неудачной. Преодолев самый страшный период, я научилась ценить то, что у меня есть. Я благодарна за то, что у меня есть дом, здоровье, семья, которая меня любит и которую люблю я, сын, которому нужно, чтобы мама была рядом. Когда вы чувствуете себя настолько подавленной, что единственное, чего вам хочется, – чтобы все наконец закончилось, знайте: все обязательно изменится к лучшему. Это займет какое-то время, но есть множество вещей, ради которых стоит жить. Вам просто нужно их отыскать.

КАК ПОМОЧЬ БЛИЗКОМУ

Вы узнали, поняли, что близкий человек оказался на грани самоубийства? Важно оказать ему поддержку: приехать и молча подержать за руку, обнять, выслушать, дать понять, что вы всегда рядом, не осуждаете его за мысли и поведение.
Важно не навязывать помощь, а выслушать, попытаться понять, в чем он нуждается особенно остро. Пригласите на прогулку или пробежку, поставьте «фоном» знакомый фильм – не важно, что, скорее всего, он не будет следить за поворотами сюжета. Главное для него – почувствовать дружеское участие, понять, что и в депрессивном состоянии он кому-то нужен. Все это может отвлечь человека от суицидальных мыслей и стать настоящим спасением, мостиком обратно в нормальную жизнь.
Если в силу обстоятельств вы долгое время находитесь наедине с человеком, обуреваемым черными мыслями, не забывайте и о себе, о своем здоровье. Найдите время для занятий, приносящих психологическую разгрузку. И главное: даже если вам кажется, что вы в целом неплохо справляетесь, важно убедить близкого человека обратиться к квалифицированному специалисту.
Источник: Beyond Blue.

http://www.psychologies.ru
 

Опубликовано Оставить комментарий

Владимир Селиванов. Неуверенность в себе — 8 тем в психотерапии заниженной самооценки.

НЕУВЕРЕННОСТЬ В СЕБЕ — 8 ТЕМ В ПСИХОТЕРАПИИ ЗАНИЖЕННОЙ САМООЦЕНКИ.

Эту статью я адресую тем, кто ищет способы преодоления неуверенности в себе и тем, кто уже понял,что нет быстрых и простых способов решения этой проблемы.
Этот текст слишком длинный и написан прагматичным языком (как для поста в фейсбуке). Я пошел на это намеренно, т.к. статья носит практическую цель — расширить представление о проблеме неуверенности в себе и показать направления работы. Разумеется, это только мое виденье, исходящее из моего профессионального опыта.
Тема неуверенности в себе входит в ТОП-5 самых популярных запросов на терапию (по крайней мере, в моей практике). Проявления этой неуверенности у разных людей могут радикально отличаться. Поэтому сама по себе формулировка «неуверенность в себе» малоинформативна. Но, как бы не были разнообразны формы этой неуверенности, как правило, в проработке будут подниматься одни и те же темы.
Я выделил 8 тем, опираясь на свою практику и вкус:
1. Сепарация — Индивидуация
2. Непройденные инициации
3. Агрессивность
4. Сексуальность
5. Травматический опыт
6. Непрожитые потери
7. Незавершенные отношения
8. Экзистенциальные вопросы
А теперь подробнее о каждой из тем.
_________________________________
1. СЕПАРАЦИЯ — ИНДИВИДУАЦИЯ*
(*здесь я использую термин «индивидуация» в значении, скорее, предложенном К.Юнгом, чем в значении М.Малер)
Это огромная, сложная тема. По сути, все описанные ниже темы, можно считать элементами процесса сепарации-индивидуации.
В самой формулировке «неуверенность в себе» заложен ключ к пониманию сути проблемы. Если Я не уверен в Себе, это значит, что Я не знаю наверняка:
— Кто Я
— Какой Я
— Чего Я хочу
— Могу ли Я получить то, чего Я хочу
Т.е. мы упираемся в вопросы, связанные с идентичностью. Неуверенность в себе говорит о неустойчивости в зоне идентичности.
Индивидуация — это процесс становления уникальной, зрелой личности. Процесс формирования идентичности. Важно, что индивидуация предполагает раскрытие уникального внутреннего потенциала человека, а не следование за внешними требованиями и образцами. Второй путь путь ведет к невротизации.
Но процесс индивидуации — это также и сепарация. Чтобы был построен мир уникальной личности, необходимо отделиться от значимых других. И наоборот, невозможно отделиться, не построив свой мир со своими надежными опорами и границами. Только в этом случае формируется подлинная уверенность в себе.
Что это за значимые другие, от которых необходимо отделиться? Конечно, прежде всего это фигуры отца и матери, а также другие люди и структуры, повлиявшие на формирование личности — родственники, учителя, социальные институты.
Но это не значит, что речь идет о явно выраженной социальной зависимости от них. Такое бывает. Но чаще речь идет о глубинной психической зависимости, которая часто не осознается. Большинство клиентов, страдающих неуверенностью в себе, взрослые самостоятельные люди. Многие из них являются владельцами успешных бизнесов, топ-менеджерами крупных компаний, высокими чиновниками и даже боевыми офицерами.
Но в ряде ситуаций они испытывают неуверенность в себе из-за непройденной сепарации. Образы значимых других людей довлеют в психике, блокируя возможность реализации актуальных потребностей. Такую ситуацию называют внутренним конфликтом. Это похоже на то, как-будто взрослый человек вдруг провалился в детское прошлое. Там он ощущает себя уязвимым и зависимым от значимых других. Прежде всего, от их оценки, суждений, реакций принятия или отвержения. Это и есть то состояние неуверенности в себе, на которое жалуются клиенты.
Очень упрощенно процесс сепарации-индивидуации можно назвать взрослением. Причем, индивидуация здесь является ключевым процессом. Индивидуация приводит к сепарации, а не наоборот. Сепарация без индивидуации будет приводить лишь к созданию новых зависимостей.
Например, зависимость от матери перейдет в зависимость от жены. Причем, жена будет наделена образом матери. Т.е., для успешной личностной трасформации у человека ДОЛЖЕН БЫТЬ СИЛЬНЫЙ МОТИВ реализовать те желания, которые осуществимы только в случае прохождения сепарации.
Ниже я предлагаю список некоторых задач, которые необходимо решить для прохождения сепарации-индивидуации:
— восстановить способность осознавать свои чувства и желания (без этого не может быть речи о подлинной опоре на себя);
сформировать навык выражать свои чувства и заявлять о своих желаниях;
— осознать суть своих внутренних конфликтов (понять какие потребности блокируются и какими способами это происходит);
— осознать с какими фигурами (значимые люди, их образы, социальные системы) связаны эти внутренние конфликты, какие потребности блокируются в этих отношениях, какой экзистенциальный опыт оказывается не пройденным, пока эти конфликты не разрешены;
— разрешить эти конфликты (бывает, на это уходят годы); разрешение каждого из таких конфликтов будет означать создание очередной опоры в своей аутентичной личности, важным этапом индивидуации;
— исследовать границы своей идентичности — где заканчивается Я и начинаются Другие (в психическом пространстве, прежде всего); переформатировать эти границы;
обнаружить свои подлинные желания (крайне непростая задача) и найти формы реализации этих желаний, адекватные вашей реальности;
— сформировать свои ценности, которые будут исходить из ваших подлинных желаний, но будут гармонично согласованны с системой, в которой вы находитесь; наработать опыт отстаивания этих ценностей;
— стать независимым от образов значимых людей, интегрировав их, а не обесценив (это создание контрзависимости); т. е. быть автономным, но в то же время, признавая свои корни;
— освоить свою агрессивность и сексуальность (но об этом ниже);
— осмыслить свою роль в социальной системе и утвердиться в этой роли; освоить законы своих социальных систем и интегрироваться в них; построить свою систему отношений — свой мир;
— трансформация образа себя и коррекция мировоззрения.
Данный список можно еще продолжать и продолжать. Тем более,что индивидуация — это, по сути, бесконечный процесс. Но каждая новая стадия развития личности будет предполагать новые задачи, а значит, будут актуальными те или иные темы. Также глубина проработки этих тем может быть очень разной.
_________________________________
2. НЕПРОЙДЕННЫЕ ИНИЦИАЦИИ
Процесс индивидуации во многом происходит благодаря прохождению инициаций. Благодаря инициации индивид утверждается в новой роли, новом самоощущении и начинает по новому смотреть на мир, себя и свои отношения с миром.
Т.е. инициация трансформирует идентичность.
В процессе психотерапии часто всплывают истории, которые принято называть незавершенными ситуациями. Например, как спасовал в школьном конфликте или не выступил с докладом перед аудиторией (или выступил, но неудачно). Ситуация эта находится в давнем прошлом, но переживания, подобные тем, периодически возникают в нынешней жизни. И ситуации из теперешнего опыта, если хорошо приглядеться, очень похожи на ту ситуацию из прошлого.
Вот такая незавершенная ситуация, вероятнее всего, и есть непройденной инициацией. Тогда не хватило какого-то ресурса — внутренних опор или внешней поддержки. Инициация не состоялась, переход в новую роль не произошел, а в психике «завис» незавершенный гештальт — источник тревоги и беспокойства.
Что делать с непройденными инициациями? Выявлять и проходить. Конечно, прохождение инициации в актуальной ситуации по своей форме может очень отличаться от того, как это могло выглядеть в детстве. Поэтому, важно найти правильную форму.
Обычно, жизнь подбрасывает такие ситуации и выдумывать ничего не надо, достаточно заметить в своей жизни избегание этих ситуаций.
Возможно, также, что некоторые непройденные инициации важно переосмыслить и интегрировать опыт поражения. Интеграция опыта своих поражений также важная часть личностного развития.
_________________________________
3. АГРЕССИЯ
Осваивание своей агрессивности — важнейшая задача личностного развития. Агрессия необходима для простраивания своих границ и захвата новой территории.
Агрессия необходима для сепарации. Агрессия необходима, чтобы чувствовать себя устойчивым в этом вечно конкурирующем мире. Если агрессия подавляется, человек становится тревожным и неуверенным в себе.
Человек, не имеющий внутреннего права на выражение своих агрессивных позывов, как воин, не имеющий права пользоваться своим оружием. Он будет очень неуверен, ощущая свою беспомощность и беззащитность.
О подростках говорят, что у них сложный возраст. Большинство подростков агрессивны, находятся в позиции протеста. Это необходимо для отделения от значимых взрослых и утверждения своей самостоятельности. Многие неуверенные в себе люди были хорошими и послушными подростками. Т.е. они не прошли стадию подросткового бунта. Для большинства неуверенных в себе людей характерна пассивная (скрытая) агрессивность.
Но агрессия необходима не только подросткам. Бунт — одна из важных фаз развития человека и общества. В развитии свободной личности время от времени возникает место для бунта. Только формы бунта в зависимости от стадии развития и роли человека могут быть очень разными.
Осваивание своей агрессии предполагает:
— развитие навыков осознавать свои агрессивные эмоции;
— развитие навыков осознавать причины своей агрессии;
— наработка права выражать агрессию;
— развитие навыков управления агрессией: поиск и развитие своих форм выражения агрессии (мягкая, жесткая, вербальная, силовая и пр.);
— развитие чувствительности к своим границам и границам других людей;
— развитие навыков отстаивания своих границ; умение говорить «нет»;
— интеграция своей агрессивности в образ себя и свою сексуальность.
_________________________________
4. СЕКСУАЛЬНОСТЬ
Тема сексуальности — только в последнюю очередь является темой секса. Прежде всего, это тема идентичности.
Мы — существа сексуальные. Фрейд считал универсальной движущей силой либидо — энергию сексуального притяжения. Вильгельм Райх также соотносил универсальную силу с сексуальной энергией.
Либидо и Танатос — две универсальные силы, управляющие нами на самом глубинном уровне. Либидо — стремление к жизни. Танатос — стремление к смерти.
Чем больше подавляется энергия либидо, тем больше танатоса в жизни — в виде энергетических застоев, болезней, депрессий, неврозов и пр.
Или можно сказать иначе: либидо — это энергия любви, сила притяжения, а танатос — это энергия агрессии, разрушения. Тогда мы видим дуалистическую модель двух противоположных сил. Эмпедокл их называл любовь и ненависть, и они — базовые жизненные силы, которые находятся в постоянном динамическом взаимодействии. Они обе необходимы. Этот взгляд дает нам ключ к пониманию многих проблем сексуальности. Агрессивность и сексуальность прочно связаны. Заблокированная агрессивность приводит к проблемам в сфере сексуальности, вплоть до отсутствия желания. И наоборот, подавленная сексуальность приводит к нарушениям в зоне агрессивности. Вот почему темы агрессивности и сексуальности неотделимы.
В языке сексуальности нет слов «надо», «должен», «нельзя». Это сфера, которая понимает только «хочу» и «не хочу». Сексуальная часть нашей личности жаждет одного — удовольствия.
Поэтому реализация своих подлинных желаний — это всегда процесс сексуальный, эротический. Мы даже о работе говорим: «любимая работа» или «нелюбимая работа». Любовь — это энергия Эрота, либидо. Человек, страстно любящий свою работу, достигает в ней мастерства и грации. Он всегда сексуален в процессе своей деятельности. Какой бы ни была эта работа.
Образ сексуального человека мало связан с тем, каков он в постели. Герои кинофильмов воспринимаются нами сексуальными еще до того, как они покажутся в постельной сцене.
Особенностью сексуальности человека также является то, что она управляется культурными конструктами. Эти конструкты представлены в виде фантазий. Чтобы возникло возбуждене, необходима фантазия. Причем, у разных людей разные фантазии. Эти фантазии представляют собой образы, сюжеты и фетиши. Т.е. сексуальность человека реализуется по принципу игры.
Известный философ Йозеф Хэйзинга описал игру как основную деятельность человека. Свою книгу он назвал Homo Ludens — человек играющий. Так , человек сексуальный — это человек играющий. А играть с радостью и наслаждением можно только любимую роль в любимой игре. А это значит, что подлинный выбор любимой деятельности, женщины, социальной роли, увлечений, life style, внешнего вида исходит из сферы сексуальности. Т.е. сексуальность напрямую связана с идентичностью.
Чем больше раскрывается сексуальность, тем больше она интегрируется во всех сферах жизни, и тем больше в жизни радости, гармонии и удовольствия.
Исследование своей сексуальности — неотъемлемая часть самопознания.
Нередки случаи в моей практике, когда клиент жалующийся на неуверенность в себе, считал основой этой проблемы недостаток опыта агрессивного отстаивания своих границ. Такие клиенты — обычно и так не слабые люди — ходили на единоборства, экстремальные бойцовские тренинги, вступали в конфликты, но проблема оставалась. Однако со временем выяснялось, что в основе этой неуверенности лежит стыд, блокирующий сексуальное поведение. Как только таким клиентам удавалось включиться в игровое, спонтанное, сексуальное состояние, неуверенность тут же уходила. Т.е. такому клиенту полезнее заниматься танцами и сексуальными практиками, чем боевыми искусствами.
Сложность состоит в том, что сексуальные фантазии, связанные с подлинными желаниями, зачастую лежат за пределами личностных и социальных табу, они настолько противоречат текущей идентичности, что не могут быть не только реализованы, но даже осознанны. Вытесненные в бессознательное желания начинают жить в виде неврозов — страхов, фобий, неуверенности в себе, психосоматических расстройств и прочих личностных проблем.
Одна из задач терапии в таком случае — выявить механизмы, блокирующие сексуальность и игровое, спонтанное поведение.
В то же время, исследуя сексуальность, вы непременно столкнетесь с темой агрессивноси. Т.к. сексуальность и агрессивность очень взаимосвязаны. Также, работа с сексуальностью выведет на темы, описанные в разделе сепарация-индивидуация.
_________________________________
5. ТРАВМАТИЧЕСКИЙ ОПЫТ
Травматический опыт, такой как насилие, сексуальное насилие — может стать причиной неуверенности в себе. Если это давний (детский) опыт, вероятно он повлиял на формирование личности и если этот опыт не прожит должным образом, он может давать о себе знать в виде личностных проблем. Если это так, травма должна быть объектом терапевтической проработки со специалистом, который умеет работать с травматическим опытом.
_________________________________
6. НЕПРОЖИТЫЕ ПОТЕРИ
Потери значимых близких людей (смерть близких, разводы), не прожитые должным образом также могут стать причиной неврозов и депрессий, и, как следствие, привести к неуверенности в себе.
Часто люди не осознают то, что потеря не прожита, а заморожена.
Ситуация может быть усугублена тем, что с уходом значимого близкого остались неразрешенными конфликты с ним.
Кроме того, если это был очень значимый близкий, идентичность человека и его экзистенциальная ситуация значительно изменились после его ухода. Теперь он испытывает ощущение пустоты, одиночества, бессмысленности.
Также потеря близкого способна поднять тему личной смертности, которая раньше не осмысливалась, находясь под защитными механизмами.
Непрожитые потери должны стать предметом терапевтической проработки.
Существенным жизненным потрясением также могут стать потери важной работы, социального статуса, состояния здоровья, юности, красоты и пр.
Также можно рассматривать как потери — важные нереализованные желания, которые в силу ряда причин уже никогда не будут осуществлены.
Все это также требует проработки.
_________________________________
7. НЕЗАВЕРШЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ
В данном случае речь идет о тех отношениях, которые завершены фактически, но не завершены психически. Такие отношения тянут за собой шлейф эмоций — обида, ненависть, вина и пр. Такая ситуация может продолжаться годы. Если переживания неосознанны, они могут проявляться на невротическом уровне в виде тревоги и неуверенности в себе.
К тому же, незавершенные отношения являются непройденным опытом, а это значит, что неусвоенный опыт в тех или иных формах повторяется в настоящем. Это значит, что какая-то часть актуальной реальности недоступна для осознавания.
Что делать с незавершенными отношениями? Осознавать, проживать и завершать.
_________________________________
8. ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
Отношение к своей смертности, свобода, экзистенциальное одиночество, смысл жизни (или отсутствие смысла) — это вопросы, с которыми сталкивается любой человек на жизненном пути.
Невозможно глубоко понять себя, избегая эти пугающие темы. Зато избегание этих вопросов может привести к неврозу.
Безусловно, проработка экзистенциальных вопросов немыслима без работы со всеми перечисленными выше темами. Все темы очень взаимосвязаны.
Например, есть такое понятие, как экзистенциальная вина — это чувство вины перед собой за отказ от своей свободы и реализации своих подлинных желаний.
В таких случаях жизнь идет, часы тикают, а ничего не делается для самоосуществления. Момент смерти с каждым днем, часом, минутой все ближе, а по-прежнему ничего не делается. Тогда возникает экзистенциальная тревога, страх смерти, вплоть до фобий и панических атак. Т.е. это та тревога, которую не стоит лечить — это сигнал о том, что корабль плывет не в том направлении.
Обрести подлинную уверенность в себе — это значит пройти индивидуацию, стать аутентичной личностью. А это, в свою очередь, значит найти свое место в этом мире. И здесь не уйти от осмысления экзистенциальных данностей, которые являются неотъемлемыми частями этого мира.
Как видно, работа с неуверенностью в себе — это сложная комплексная и длительная работа.
Для того, чтобы заняться такой работой необходим очень сильный внутренний мотив — практически непреодолимое стремление достичь изменений.
Недаром, большинство людей приходят в психотерапию только в состоянии острого кризиса — когда жизнь становится уже непереносимой.
Но, при правильном отношении, эта работа превращается в увлекательный путь, который многократно окупается. Ведь, по сути, проработка уверенности в себе — это поиск и разворачивание себя настоящего. А что может быть увлекательнее самопознания?

http://gestaltclub.com