Опубликовано Оставить комментарий

Максим Стефаненко. Без работы.

Без работы«Если любви нет, работа становится суррогатом, если нет работы, любовь становится опиумом.» Алиса Люткенс.
Значение работы и профессиональной деятельности в нашей жизни неимоверно велико. В психологии утвердился термин «невроз безработицы» как симптом состояния «без работы». На первое место в эмоционально-чувственной сфере человека в данном случае выходит апатия. Человек, который находится в состоянии лишения себя профессиональной активности, становится безучастным к происходящему вокруг и воспринимает факт отсутствия работы в своей жизни как отсутствие чего-то очень важного внутри себя. Апатия делает нас пустыми внутри, она забирает все наши витальные силы и сбраживает их в опьяняющий напиток утраты смысла. Человек без работы, без профессиональной вовлеченности чувствует себя никому не нужным, и он начинает думать, что его жизнь больше не имеет смысла.
Апатия безработицы вырастает из нашего разума в наше тело и делает его вялым и хилым, лишает его силы и гибкости. И не всегда понятно, что именно у клиента стало причиной, а что следствием, ведь как известно, состояние ума и состояние тела неразрывно связаны между собой.
Невроз безработицы мог быть так же и причиной появления безработицы. В этом случае мы будем говорить о том, что у нашего клиента уже был невроз, который и привел его к потере работы. Тут мы имеем дело с тем, что человек воспринимает безработицу как желаемый продукт своего невроза, он стремиться выразить себя в безработном состоянии и в конечном итоге достигает этого любыми путями. Перейдя в такое состояние, человек получает необходимые элементы своего оправдания за все жизненные неудачи и потери в виде отсутствия работы (профессиональной деятельности). Войдя в состояние апатии, невротики могут со всей ответственностью заявить окружающим, что от них теперь мало чего стоит ожидать, что от них ничего нельзя требовать, и что, естественно, они в этом никак не виноваты. Тут стоит четко понимать истоки данного состояния и искать разрешение ситуации в решении того самого невроза, который и послужил началом всего этого.
Невроз безработицы, как и любой невротический симптом представляется нам в виде некой духовной позиции или своего рода экзистенциальной позиции. Если и дальше придерживаться экзистенциальной логики, то мы придем к тому, что в конечном итоге сам человек может и должен принять решение относительно того, подчиняться ему этой судьбоносной данности бытия в виде безработицы или нет. Подчиниться и быть в апатии или наполнить кажущийся вакуум существования другими активностями и смыслами. Быть наполовину пустым или наполовину полным.
Я много раз встречал людей, которые воспринимали потерю работы и как катастрофу, и как праздник. Такие разные точки зрения! Хотя, я думаю, что и то, и другое просто реакция на большой стресс, пережитый вместе с потерей значимого дела или просто реакция на то, что тебя так или иначе отвергли, выбросили из процесса и тд.
Те люди, которые рады, что их уволили или они уволились сами, возможно, могут себе позволить эту радость ввиду того, что они могут взять на себя ответственность за свою дальнейшую жизнь. Возможно, они этого и хотели. Хотели уйти, но не понимали как и на подсознательном уровне реализовывали свою тактику ухода.
В любом случае человек, оказавшийся без работы, имеет все условия для того, чтобы самостоятельно решить, хочет он дальше идти или хочет быть в апатии. Это его личный выбор и его личная ответственность.
Безработица заставляет нас по-новому посмотреть на привычные до этого вещи. Далее идет пересмотр ценностей и новая активизация сил для поиска новой работы. Человек, сделавший выводы и принявший на себя ответственность за свою дальнейшую жизнь, имеет гораздо больше конкурентных преимуществ перед человеком, не сделавшим этого. В процессе принятия ответственности на себя мы можем сделать свою жизнь более осмысленной и наполненной. Вновь почувствовать себя живым — вот, что движет человеком, ищущим работу или способ вернуться в профессиональную деятельность.
Что будет, если человек так и не сможет найти работу и утратит эту наполненность жизни, что будет, если невротическое состояние подавит нашу силу воли и наше Я. Тут можно пойти в зоопарк и посмотреть на животных, которых насильно поместили в среду, лишающую их «профессиональной деятельности». Мы можем увидеть и почувствовать, как медленно угасает жизнь в тигре, который не имеет возможности охотиться и перемещаться на своей большой территории. И мы увидим себя. Мы будем созерцать то исчезновение смысла, которое с каждым днем будет становиться нашим другим смыслом бессмыслия.
Но мы не в зоопарке и не в клетке.
Взять ответственность на себя и идти вперед. Мы это точно можем сделать.
Источник: https://psy-practice.com/publications/rabota-obshchestvo/bez_raboti/ При копировании материалов, ссылка на источник обязательна © psy-practice.com

Опубликовано Оставить комментарий

В 30 лет у меня обнаружили рак груди.

у меня обнаружили рак грудиРак молочной железы принято считать болезнью женщин «в возрасте». Журналист Ники Дим делится историей своей подруги, которой поставили страшный диагноз в 30 лет.

Одним декабрьским утром моя лучшая подруга позвонила и сказала, что у нее обнаружили инвазивный рак молочной железы третьей степени, мы обе с трудом сдерживали слезы. Для меня стало откровением — рак груди атакует не только женщин «за сорок», оказывается, с ним сталкиваются женщины, которые только в начале карьерного пути и еще даже не начали строить семью. Я думала, только женщинам «в возрасте» стоит беспокоиться об этом. Наверняка я не одинока в своих заблуждениях. Поэтому я попросила подругу поделиться ее историей.

КАК Я УЗНАЛА ОБ ЭТОМ

Мой парень Марк обнаружил маленький узелок в моей правой груди и заставил обратиться к врачу. Ненавижу больницы и врачебные кабинеты: два года назад я потеряла отца, и у меня слишком много болезненных воспоминаний. Врач сказал: «Вы молодая, так что, скорее всего, это просто уплотнение». Он предложил прийти на повторный прием через 4 недели. 4 недели спустя врачи все еще думали, что беспокоиться не о чем. Но если очень хочется, можно сделать биопсию. Марк настоял на процедуре.
Помню, как в день биопсии я смотрела на экран, сжимая ладонь своего парня. Тогда я увидела это уплотнение впервые. Очень длинная игла, несколько заботливых медсестер, перевязка — мне пообещали перезвонить через несколько дней, если все в порядке. Тогда я еще не понимала, что эта игла оставила на мне вечный шрам и навсегда изменила мою жизнь.

ЧТО ПРОИСХОДИЛО В МОЕЙ ГОЛОВЕ

Вместо звонка я получила письмо с назначением новой консультации. 15 декабря, в разгар предпраздничной суеты, когда я собиралась навестить родственников в Норвегии и разгребала рабочий завал, мне поставили диагноз — агрессивная форма рака молочной железы на ранней стадии. Мне придется сделать операцию, пройти химиотерапию и облучение. Более того — химиотерапия может задеть мою репродуктивную систему, так что мне срочно нужно повысить фертильность. Я была ошарашена. Мне выдали ворох брошюр. Помню, как сжимала руку Марка и надеялась, что он не бросит меня: внезапно я превратилась в ходячее бедствие.

Я не могла сидеть дома и плакать. Страх поглотил бы меня целиком, а от этого никакого толку

Я не была абсолютно больной, но впервые в жизни увидела смерть как один из реальных исходов. Марк уверил меня — мы пройдем через это вместе. Когда я увидела, что он прослезился, меня начало трясти. Меня не переставало трясти еще неделю. Когда первый шок отступил, я рассказала своему начальнику. Фраза «у меня рак» звучала так дико из моих уст, что я пообещала себе жить нормальной жизнью, насколько это возможно. Я не могла сидеть дома и плакать. Страх поглотил бы меня целиком, а от этого никакого толку.
Я изменила отношение к болезни и пропустила 10 рабочих дней. Заставляла себя соблюдать привычное расписание. К консультациям относилась словно к деловым встречам, с максимальным хладнокровием. Привычный образ жизни единственное, что помогло мне не сойти с ума.

НАЧАЛО ЛЕЧЕНИЯ

Праздники выдались тяжелыми. Я прошла череду анализов, магнитно-резонансных и компьютерных томографий. Мне предложили выбрать между центральным венозным катетером — трубкой, которая будет торчать из плеча 3 месяца, или легкой операцией по вживлению порта — трубки от шеи до правого желудочка сердца. Я выбрала порт, хотя оба варианта не вызывали восторга.
4 января мне удалили опухоль и лимфоузлы из правой подмышечной впадины. Через 2 недели реабилитации началась интенсивная программа подготовки для экстракорпорального оплодотворения. Дважды в день мне ставили уколы, один для подавления цикла, другой для стимуляции выработки яйцеклеток, и брали анализы крови.

Боль была такой, что меня рвало

Так как лимфоузлы удалили, кровь брали только из одной руки. Медики выкачивали кровь из вен на ладонях и в предплечьях. Порой было так больно, что я теряла сознание. Потом пришло время собирать яйцеклетки. Для запуска процесса нужен был еще один укол. Дело было за два дня до начала химиотерапии. Мне стало плохо во время процедуры. Яичники так разбухли, что вывернулись и наполнили живот жидкостью. Боль была такой, что меня рвало. Я провела ночь в отделении экстренной медицинской помощи. К утру мне стало лучше, и я поехала домой отдыхать, чтобы в 7 утра следующего дня снова вернуться в больницу и начать лечение. Я была измотана и напугана, но отчаянно держалась за жизнь.

ХИМИОТЕРАПИЯ И ВЫПАДЕНИЕ ВОЛОС

Химиотерапия отнимала силы, часто я чувствовала себя слабой. Но тяжелее всего пережить выпадение волос. Специалист выписал шампунь, кондиционер и лекарства — их нужно использовать наряду с защитной шапкой, сквозь которую подают жидкий азот во время каждого сеанса химиотерапии, чтобы химикаты не сжигали волосяные луковицы. По ощущениям как засунуть голову в ведро со льдом и сидеть так часами.
Я купила парик и стала надеяться на лучшее. Через 3 недели после первой процедуры волосы начали выпадать. Прядка здесь, прядка там, а потом внезапно выпали все сразу. Я отчетливо помню, как пришла в уютную сайкл-студию и после тренировки приняла душ в безупречно чистой раздевалке. Увидев клок волос в руке, я вскрикнула. Я быстро схватила вещи и ринулась в февральское утро с мокрыми волосами. Утонченные девушки из группы сайклинга остались стоять с раскрытыми ртами.

К маю я потеряла брови, а в июне исчезли некогда густые ресницы

Это был один из самых ужасных дней в моей жизни. Я больше не была человеком, которого привыкла видеть в зеркале. У меня осталось немного волос по линии роста, но к маю я потеряла брови, а в июне исчезли некогда густые ресницы. Они не только для того, чтобы «обрамлять лицо». Без них нельзя принять душ или попасть под дождь.
К тому же я принимала лекарства и опухла — выглядела ужасно. Во время одной из прогулок я схватила Марка за руку и спросила: «Как мне ложиться с тобой в постель и чувствовать себя сексуальной?» Он сказал: «Это наши волосы, наши брови, наши ресницы, и мы их вернем». Благодаря его поддержке и невероятным друзьям, которые осыпали меня комплиментами и добрыми пожеланиями, мне удавалось сохранять позитивный настрой.

УРОКИ, КОТОРЫЕ Я ИЗВЛЕКЛА

Хочу сказать, что болезнь глубоко изменила меня, но это неправда. Тем не менее я узнала, что наше тело невероятно сильное. Мы можем разумом контролировать самочувствие. Вера в то, что «стакан наполовину полон», была для меня бесценна. Как я уже говорила, главный способ оставаться в здравом уме — вести максимально нормальную жизнь, насколько это возможно. Моя семья, друзья и доктора невероятно меня поддерживали. Я торговалось с медсестрой, которая проводила сеансы химиотерапии, чтобы получить больше обезболивающего. Настаивала, чтобы мне заказывали еду из индийского ресторана, в котором мы с Марком обычно ужинали по воскресеньям. Я приходила в бары на дни рождения друзей, но уходила чуть раньше, чем обычно.

Я узнала, что наше тело невероятно сильное. Мы можем разумом контролировать самочувствие

Утреннюю пробежку я заменила прогулкой. Один из моих друзей собрал календарь с подарками от друзей со всего мира, чтобы я открывала его до и после каждого сеанса химиотерапии. Я не могу представить себе более продуманного и искусного подарка. Мы не могли отпраздновать день рождения Марка, как я планировала. Вместо этого мы решили отправиться на Калифорнийское побережье, когда закончится мое лечение. В августе мы сели в самолет до Калифорнии с осознанием, что победили рак.
Мое здоровье восстанавливается. Впервые за несколько месяцев мы смогли по-настоящему расслабиться. Однажды вечером, когда мы наблюдали закат на Биг-Суре, Марк сделал мне предложение. После всего, что мы пережили вместе, нет другого человека, с которым я хотела бы разделить жизнь.
Ники Дим

Об авторе

Ники Дим (Nicky Deam), редактор The Zoe Report.

 
http://www.psychologies.ru

Опубликовано Оставить комментарий

Lapsettomuuden, narsistisen suhteen ja töissä loppuunpalamisen kokenut Heidi Alamikkelä, 36, uupui monta kertaa

Heidi AlamikkeläAsiantuntijan mukaan työuupumus on yleisintä kolme-nelikymppisillä naisilla. Yksi syy taustalla on se, ettei osaa kieltäytyä asioista.

Heidi Alamikkelä, 36, on juuri muuttanut Oulussa uuteen asuntoon ja hänen pihalleen kävelee aidasta huolimatta yhtäkkiä naapurin poika. Alamikkelä kysyy pojalta, miksi hän kävelee toisen pihalla. Silti Alamikkelä ei pysty sanomaan pojalle ei. Tämä hetki on konkreettinen herätys.

– Vaikka kotonani on aita, silti joku kävelee rajani yli. Jälkikäteen hoksasin, että se ei voi mennä sillä tavalla.

Kohtaamisesta pojan kanssa on nyt reilu kaksi vuotta. Oikeastaan merkkejä siitä, ettei Alamikkelä tunnistanut rajojaan hän oli huomannut jo aikaisemmin.

Valmistuttuaan Oulun yliopistosta kolmessa ja puolessa vuodessa Alamikkelä työskenteli markkinointipäällikkönä vuoteen 2014. Töissä hän huomasi saavansa jatkuvasti lisää töitä, jotka eivät kuuluneet hänelle. Parempaa palkkaa Alamikkelä ei saanut, vaan suostui kaikkeen kilttinä ihmisenä.

– En pystynyt sanomaan asioille ei.

Konfliktit pelottivat, sillä Alamikkelä ei halunnut loukata ketään. Lopulta hän paloi loppuun ja uupui.

Työuupumus yleisintä naisilla

Heidi Alamikkelä ei ole ainut kolmekymppinen nainen, joka on kokenut työuupumuksen.

Työterveyslaitoksen psykologi Satu Pakarisen mukaan työuupumuksen on tutkittu olevan yleisintä 35–44-vuotiaiden naisten keskuudessa. Naisten oireilu on usein näkyvää ja siksi se tunnistetaankin usein helpommin kuin miehillä.

– Miehet eivät hae apua niin herkästi, Pakarinen sanoo.

Arviolta joka neljäs työssäkäyvä kokee uupumusta ja sitä esiintyy jo koulussa.

Keskeistä työuupumuksen kehittymiselle on työn ja vapaa-ajan kuormitus, psykososiaaliset tekijät, kuten kiire, ihmiset ja ympäristö sekä se, ettei ehdi palautua rasituksista esimerkiksi nukkumalla tarpeeksi.

Neljä erilaista tapaa uupua

Helsingin yliopiston kasvatustieteiden professori Katariina Salmela-Aro on tutkinut työ- ja opiskelu-uupumusta sekä intoa. Hänen mukaansa naiset kokevat riittämättömyyttä, stressiä ja uupumusta enemmän kuin miehet, mutta miehet kokevat enemmän kyynisyyttä kuin naiset.

On tunnistettu, että uupuneet voidaan käytännössä jakaa neljään eri ryhmään. Tieto perustuu Katariina Salmela-Aron ja Sanna Readin tutkimukseen (siirryt toiseen palveluun). Siinä tutkittiin suomalaisia korkeakouluopiskelijoita.

Ensimmäinen on innostuneiden ryhmä, jotka eivät uuvu ollenkaan. Tähän ryhmään kuuluu 44 prosenttia ihmisistä.

Toinen ryhmä on stressaantuneet ja innostuneet, johon kuuluu 30 prosenttia ihmisistä. Voimavarat alkavat mennä, koska työtä on loputtomasti.

Ihminen alkaa ottaa liikaa työtehtäviä. On vaikea rajata ja sanoa ei ja siksi alkaa uupua.

Katariina Salmela-Aro, kasvatustieteiden professori

Heidi Alamikkelän suostuminen kaikkeen viittaa siihen, että hän kuului uupuessaan tähän ryhmään.

– Silloin ihminen alkaa ottaa liikaa työtehtäviä. On vaikea rajata ja sanoa ei ja siksi alkaa uupua. Työ on tärkeää, mutta tietyssä mielessä he ylisitoutuvat, kasvatustieteiden professori Katariina Salmela-Aro sanoo.

Kolmas ryhmä on kyyniset ja negatiiviset ja siihen kuuluu arviolta 19 prosenttia. Työtä ei koeta enää merkityksellisenä. Neljäs ryhmä on voimakkaasti uupuneet. Siihen kuuluu 7 prosenttia ihmisistä.

– He ovat väsyneitä ja asiat tuntuvat merkityksettömiltä.

Ajautui narsistiseen parisuhteeseen

Syy siihen, miksi Heidi Alamikkelä uupui, ei johtunut kuitenkaan pelkästä työstä. Hän ei osannut sanoa ei myöskään parisuhteissaan.

Hän erosi avioliitosta raskaiden lapsettomuushoitojen seurauksena vuonna 2012. Sen jälkeen hän ajautui narsistiseen parisuhteeseen vuonna 2013.

– Tuossa huonossa suhteessa ja äitipuolena uupumus iski siitä, että minun oli vain pakko irrottautua suhteesta mieheen, mutta valitettavasti samalla päättyi suhde hänen lapseensa.

Suuret paineet työssä ja vapaa-ajalla johtivat lopulta siihen, ettei Heidi Alamikkelä nähnyt aamulla syytä lähteä töihin.

– Työn ja henkilökohtaisten asioiden läpikäyminen oli raskasta. Silloin uuvuin yhä uudestaan.

Työterveyslaitoksen psykologi Satu Pakarinen uskookin, että uupumus on useiden eri tekijöiden summa ja reaktio siihen, että asioiden pitää muuttua.

– Esimerkiksi avioero voi rasittaa ja väsyttää, mutta se ei välttämättä ole vuosia kestävää. Jos on hyvin raskasta töissä ja vapaa-ajalla, olisi ihme, jos ei uupuisi.

Resilienteillä eli selviytymiskykyisillä ihmisillä ei ole Pakarisen mukaan niin voimakasta taipumusta uupumukseen. Sen sijaan neuroottisilla ja hyvin tunnollisilla on.

– Se liittyy myös siihen, ettei uskalla sanoa ei. Ajatus siitä, että töissä uupuneet olisivat laiskoja, ei pidä ollenkaan paikkaansa.

Muutos alkoi

Heidi Alamikkelän kohdalla muutos alkoi, kun hän alkoi tehdä itselle mielekkäitä asioita.

Alamikkelä irtisanoutui markkinointipäällikön paikalta vuonna 2014 ja kouluttautui hyvinvointivalmentajaksi sekä personal traineriksi. Kokemuksista syntyi myös tänä vuonna julkaistu kirja Opi sanomaan ei.

Alamikkelä erosi narsistisesta parisuhteesta vuonna 2016.

Minulla on vahvempi olo itsestä ja osaan nyt sanoa ei, jos tulee tarve.

Heidi Alamikkelä

Silloin hän huomasi, että oli elänyt muiden ehtojen mukaan. Kun toisilla oli omakotitalo ja kaksi lasta, täytyi ne olla myös itsellä. Alamikkelä joutui punnitsemaan, mitkä asiat lähtevät hänestä itsestään eikä yhteiskunnan asettamista arvoista.

– Lapsettomuushoidot ja lapsettomaksi jääminen ovat vaikuttaneet siihen, että omat elämänarvot on pitänyt löytää uudestaan.

Nyt Alamikkelä kokee olevansa pirteä ja jaksavansa tehdä töitä paremmin kuin ennen.

Heidi Alamikkelä
Tanja Lipponen

– On paljon energiaa ja hyvät ihmissuhteet töissä ja asiakkaiden kanssa. Minulla on vahvempi olo itsestä ja osaan nyt sanoa ei, jos tulee tarve.

Samalla hänelle on jäänyt myös enemmän aikaa harrastuksensa eli leijasurffauksen parissa.

– Huomasin, että muutosta alkoi tapahtua siinä, millä tavalla hallitsen aikaa ja mitä saan aikaiseksi. Opin asettamaan rajat itselleni.

Alamikkelä sanoo, että ihmisillä menee aika usein niihin asioihin, joita muistetaan tehdä. Moni saattaa sanoa arvostavansa elämässä perhettä ja matkustelua, mutta silti aikaa jää enemmän esimerkiksi työlle.

– Kun katsoo kalenteria, siellä ei ole tilaa. On hyvä miettiä, miten löytää aikaa itselle tärkeille asioille.

Alamikkelä huomasi, että eläessään itsensä näköistä elämää tulee väistämättä tilanteita, joissa voi sanoa kyllä.

– Minulla on nyt olo, että voin vaikuttaa asioihin. Se tuo itsevarmuutta ja positiivisuutta.