Метка: преодоление

Опубликовано от — Оставить комментарий

План долгой жизни.

План долгой жизни — Такие ДелаВ Домашние задания. Рубрика «Кризисная помощь».

Соне шестнадцать лет, и она не может выбрать. Кто милее — котята или прыгающие овечки? Кто ей нравится больше — мальчики или девочки? Что взять из дома — таблетки или нож?
В свои шестнадцать Соня делала это дважды. Первую попытку самоубийства она совершила, когда ее лучшая подруга сказала, что больше не хочет с ней дружить. Тогда она прямо в школе достала таблетки, но ее тут же начало тошнить — и Соню увезли на скорой в больницу. Там она покорила медсестер своим покладистым характером, и ее выписали — веселой и спокойной.
Соня вернулась в школу и узнала, что ее лучшая подруга начала встречаться с мальчиком. Соня снова тайком залезла в мамину аптечку… Это — чудо, что ее снова удалось спасти. Это — ад, в котором Соня с мамой живут после выписки.
— Не закрывай дверь в комнату! Покажи, с кем ты переписываешься! Немедленно скажи, куда ты идешь!
Соня злится, бросается вещами и хлопает дверью своей комнаты. Она покрасила ее в черный цвет, развесила плакаты с любимыми группами и мечтает привести туда друзей, которые скажут: «Вот круто!»
— Вот кошмар, — морщится мама и снова кричит. — Не вздумай снова запирать дверь!
В тот день Соня лежала на кровати в своей чудесной черной комнате и переписывалась с друзьями. На ее предложение погулять не ответил ни один, и Соня едва сдерживала слезы. Мама, как обычно, ворвалась в комнату без стука и начала ругаться, что дверь была закрыта.
От злости Соня кинула в нее своим айфоном и похолодела. Мама медленно подняла телефон с пола, и лицо у нее было такое, что Соня поняла: больше ей телефон не вернут. Сейчас мама снова будет читать ее переписку…
Соня оттолкнула маму, выхватила у нее из рук айфон и в одной футболке выбежала на улицу. Она не чувствовала холода, когда непослушными пальцами набирала знакомый номер:
— Алло? Я хочу убить себя на восемь баллов из десяти!
Соня — пациентка доктора Мэри-Пол де Вальдивиа, доцента медицинской школы Йельского университета. Этот звонок она сделала накануне отъезда психолога на конференцию в Москву, и доктору удалось ее успокоить. Мэри-Пол де Вальдивиа помогла девочке составить план безопасности, который позволяет раз за разом, от кризиса к кризису формировать более безопасное поведение в стрессовых ситуациях. На международной конференции по предотвращению суицида в Москве Мэри-Пол показала, как проходил их сеанс.

Шаг 0. Успокоиться

По Соне видно — она до сих пор не может отойти от вчерашней ссоры и очень нервничает.
— Я в депрессии, — все повторяет она, и психолог отмечает, что не стоит расспрашивать ее в таком состоянии. Она предлагает Соне сделать несколько глубоких вдохов, после чего девочка наконец может говорить.
— Я очень разозлилась, я так захотела ее ударить или наглотаться таблеток! Я просто не знала, что делать, и выбежала из дома. Мне даже не было холодно, так я была зла!

Шаг 1. Распознать сигналы того, что кризис приближается

Психолог просит Соню вспомнить, что она чувствовала, когда расстроилась:
— Вот мама зашла к тебе в комнату — и?
— На самом деле я расстроилась раньше. Когда я писала друзьям, но мне никто не отвечал, и я почувствовала себя очень одинокой. В груди стало больно и тяжело. Мне захотелось плакать, но лицо как будто окаменело. Я подумала, что никому не нужна, и захотела спрятаться в своей комнате, чтобы меня никто не трогал.
Мэри-Пол записывает это. Это сигналы-маяки, по которым Соня поймет, что приближается «шторм» и скоро негативные эмоции захлестнут ее. Чтобы этого не произошло, ей нужно перейти к следующему шагу — попытаться спасти себя самостоятельно.

Шаг 2. Подумать, что можно сделать, чтобы отвлечься от мыслей о проблемах, не прибегая к помощи других

Для Сони в такие моменты лучше всего остаться одной. Закрыться в своей комнате, чтобы туда никто не входил, и включить смешные видео на YouTube. Когда она смотрит на большого кота в маленькой коробке, ей становится чуточку легче.
После нескольких попыток самоубийства Сони ее мама боится, когда та закрывает дверь в комнату. Еще больше она боится, если дверь заперта. Мэри-Пол де Вальдивиа понимает, что для Сони возможность успокоиться в своей комнатке — не каприз, а необходимость. Но сама Соня не может объяснить это маме. Здесь нужна помощь «переводчика», психолога, который сможет спокойно донести до каждой стороны, что имеет в виду другая, и помочь им найти общий язык.

Шаг 3. Вспомнить людей или социальные обстоятельства, которые могут отвлечь

Соня с горечью говорит, что у нее, судя по всему, нет друзей и звонить ей тоже некому. Но, отвечая на расспросы Мэри-Пол, вспоминает о тетушке, которая любит ее, и об учительнице, которая хорошо относится к ней в школе.
— Но вы не понимаете! Я не могу просто так прийти к учительнице и начать ныть о своих проблемах!
Не нужно жаловаться, успокаивает ее психолог, нужно просто поговорить. Мы ищем способ отвлечь тебя от твоих проблем, и для этого необходимы люди, с которыми ты можешь общаться.

Шаги 4 и 5. Составить список профессионалов и организаций, которые могут помочь

— Твоя мама знает, как работают организации по оказанию срочной помощи, но я бы хотела, чтобы ты чувствовала свободу в том, с кем связаться, если тебе срочно нужна помощь.
— Ну я знаю, что есть горячие линии, но боюсь им звонить.
— А ты пробовала?
Соня с психологом договариваются, что в первый раз они вместе позвонят на горячую линию. Дальше, если Соне потребуется срочно получить консультацию, то ей уже не будет так страшно звонить туда.
В России есть горячая линия «Твоей территории», где оказывают психологическую помощь подросткам. Обращения детей, находящихся в таком же положении, как Соня, поступают консультантам «Твоей территории» каждый день. В чаты психологам пишут подростки, которые по разным причинам не могут поговорить об этом с родителями, рассказывает врач-психотерапевт Мария Петрунина, отвечающая за общие супервизии в проекте.
«Онлайн-психолог работает с эмоциональным состоянием в обращении, что способствует снижению интенсивности переживания и улучшению состояния, — говорит Мария. — Возможность сказать о своем состоянии в диалоге с консультантом может помочь ребенку в дальнейшем поговорить с родителем или обратиться за помощью к кому-то из близких».

Шаг 6. Сделать ситуацию более безопасной

— Если бы моя мама не торчала в моей комнате, то я могла бы успокоиться так, как вы советуете!
— Нет, не годится, — качает головой психолог. — Сложно заставить людей вести себя так, как хотелось бы тебе, надо найти другой способ.
Соня долго молчит.
— Мы можем убрать ножи из дома? — наконец спрашивает она. — Я беру их, когда мне плохо, и мне нравится это чувство.
Откровенность дается Соне нелегко. Это очень важный момент, который позже психолог обсудит с мамой девочки и еще попросит внимательнее приглядывать за своим ящичком с лекарствами, от которого Соня давно нашла ключ.

Шаг 7. Найти то, ради чего стоит жить

Соня хочет, чтобы в ее жизни было меньше боли. Этого не так много для работы, но это уже начало. Осмелев, она начинает мечтать, что станет ветеринаром. Психолог поддерживает ее, и Соня, описывая, как будет возиться с животными, впервые за эту неделю ощущает надежду.
План, который они составили вместе, — это план безопасности подростка с суицидальным поведением. Его можно отдать родителям, близким родственникам или учителям, можно даже развесить по дому в каждой комнате. Психолог все время подчеркивает: Соня должна взять на себя ответственность за свою жизнь и стараться сохранять ее.

От кризиса к кризису

После сеанса с психологом к Соне зашла мама. Разговор обеим давался очень тяжело: Соне приходилось несколько раз прибегать к упражнениям на дыхание, чтобы не наговорить лишнего, а у мамы в глазах стояли слезы. Соня узнала, что мама просто испугалась, что при падении дорогой телефон разбился, а вовсе не хотела проверять ее переписку с друзьями. А мама поняла, что Соня сбежала из дома не для того, чтобы заставить ее волноваться, а чтобы хоть как-то погасить ссору.
Это большой шаг вперед, но еще не хеппи-энд. Суицидальные кризисы имеют свойство повторяться, и один раз составить план безопасности недостаточно. Нужно снова и снова возвращаться к нему и внедрять в свою жизнь. Могут ли родители составить такой план, не прибегая к помощи психолога?
«Конечно, план сам по себе полезен, — рассказывает координатор конференции врач-психотерапевт Дмитрий Пушкарев. — Но если речь идет о суицидальном риске, то это не та ситуация, где можно таким планом ограничиться. Если риск суицида не нулевой, то совершенно точно надо обращаться к специалисту, а не говорить: “Ну если захочешь себя убить, вот тебе план и телефон, носи всегда с собой”».
Дмитрий столкнулся с проблемой детей, которые склонны к суицидальному поведению, пять лет назад и понял, что специалистов, разбирающихся в этой теме, исчезающе мало. Дмитрий Пушкарев организовал в Москве конференцию по предотвращению суицидов с участием экспертов из Канады и США, чтобы таких специалистов в стране стало больше. Чтобы подростков не держали в стационарах и не прописывали им сильные успокоительные, путая желание убить себя с депрессией.

Экстремальная коммуникация

По статистике, количество суицидальных попыток среди несовершеннолетних в России не становится меньше с каждым годом. В этом обвиняют «группы смерти», публикации в СМИ с громкими заголовками и социальные сети, но все это не первопричина, а всего лишь триггер, который может спровоцировать человека на грани суицида — точно так же как грамотный психолог может его с этой грани увести. Причина в том, что ребенок чувствует себя изолированным и одиноким, что нарушены его социальные связи — с семьей, друзьями, коллективом, в школе.
«Суицидальное поведение появляется из двух мотивов, — перечисляет Дмитрий. — Первый — это прекращение страданий. Если жить очень больно, то появляется такая мысль, что вот я прекращу свою жизнь, и страдания тоже прекратятся. Это нарушенная логика, поскольку «нет жизни = нет страдания» — технически непроверяемое утверждение. Второй мотив — это форма экстремальной коммуникации».
Вот представьте, говорит Дмитрий, подростка травят в школе, а родители не в курсе, насколько проблема серьезна, или просто не знают, что нужно делать. И в какой-то момент ему становится настолько плохо, что он им говорит: «А я вообще жить не хочу». Тут все пугаются и начинают реагировать: ищут психолога, переводят в другую школу. Так для всех участников этого разговора суицидальное высказывание становится тем языком, на котором говорит эта семья.
В будущем, когда подросток снова будет очень сильно переживать, его мозг вспомнит, что было действие, на которое отреагировали, и вероятность повторения суицидального поведения увеличится. Но окружающие ошибаются, считая это сознательной манипуляцией.
«Ребенок ничего не пытается симулировать, — отрезает Дмитрий, — ребенок пытается как-то выживать в этой ситуации. И если окружение реагирует только на суицидальное поведение, а на обычные призывы о помощи — нет, то это окружение (непреднамеренно) начинает воспитывать в ребенке суицидальное поведение. Это ловушка для всех».
Задача родителей не в том, чтобы заблокировать все подозрительные группы в соцсетях и запретить общаться с депрессивными друзьями — поиски виноватого извне только мешают решить реальную проблему. Старания должны быть направлены внутрь, на укрепление доверительных отношений в семье, где можно говорить правду о своем состоянии.
«Суицидальное поведение возникает тогда, когда у подростка очень большой уровень стресса. Решение не в том, чтобы предупредить такое поведение, а в том, чтобы понять — ЧТО в его жизни настолько плохо сейчас, что он рассматривает смерть как выход? Если у ребенка с родителем есть взаимопонимание, то можно попробовать вместе разобраться с его проблемами и вместе обсудить условия, при которых обращение к специалисту будет уместным, — говорит Дмитрий. — Если же родители не чувствуют, что способны наладить контакт с ребенком, то имеет смысл обратиться к психологу, для того чтобы он помог договориться и понять, что происходит».
Мы не знаем, что будет с Соней дальше, когда сложный период в ее жизни закончится. Помирится ли она с подругой, станет ли ветеринаром. Но мы знаем, что ее семья — с непростой историей, где у каждого свои травмы и свои проблемы, — пытается помочь ей, и все они постепенно находят общий язык. Возможно, этого окажется вполне достаточно для долгой жизни.
takiedela.ru

Опубликовано от — 1 комментарий

Копинг и психологическая защита.

Копинг и психологическая защита — Екатерина Битюцкая / ПостНаука (ПостНаука) | ДеловидениеПсихолог Екатерина Битюцкая о стратегиях совладания со стрессом, Ричарде Лазарусе и ригидности

Понятие совладающего поведения, или «копинг», стало широко использоваться в психологии с 1960-х годов в связи с исследованием способов поведения личности в стрессовых ситуациях. Копинг изучался в рамках теории стресса как механизм, направленный на преодоление стресса, а также в контексте теории адаптации как деятельность человека по сохранению баланса между требованиями среды и внутренними ресурсами. Как происходит процесс совладания с трудной жизненной ситуацией и чем копинг отличается от психологической защиты?

Теория стресса и копинга Ричарда Лазаруса

Человек, живя в среде, каким-то образом взаимодействует с этим пространством, которое предъявляет к нему некие требования. С точки зрения психологии стресс наступает в тот момент, когда ресурсов у человека становится недостаточно. Теорию стресса и копинга, одну из самых цитируемых и известных, разработал в 1960-е годы Ричард Лазарус. Под стрессом понимается некоторая транзакция, которая связана с тем, что требования среды к человеку чрезмерны, а тот не способен отреагировать достаточностью ресурсов. Поэтому необходимо либо увеличивать объем собственных ресурсов, либо что-то менять в самой ситуации. В этих условиях активируются два процесса-медиатора: когнитивное оценивание и копинг.
В рамках транзактной теории Ричарда Лазаруса копинг представляет собой когнитивные и поведенческие усилия, направленные как на управление ситуацией и ее изменение, так и на обретение устойчивости к этой ситуации либо минимизацию ее влияния на человека. Последнее связано с защитными стратегиями, когда человек, вместо того чтобы влиять на ситуацию, избегает ее или игнорирует. Совладание предполагает восполнение ресурсов и влияние и на ситуацию, и на эмоциональные процессы: с одной стороны, копинг может быть проблемно-ориентированным, когда человек что-то меняет в ситуации, и эмоционально-ориентированным, когда человек пытается обрести баланс внутри себя. Есть и третий вариант — совмещение двух стратегий, когда человек прилагает большие усилия, чтобы справиться с негативными эмоциями, и это позволяет ему быть рациональным, то есть включаются механизмы рефлексивного мышления.

Транзакционная модель стресса Ричарда Лазаруса
Транзакционная модель стресса Ричарда Лазаруса
Наши эмоции и рациональное сознание все равно что сообщающиеся сосуды. Когда эмоции зашкаливают при сильной тревоге или панике, то рациональное мышление не способно работать: высокоинтенсивные эмоции выключают когнитивные функции и не позволяют человеку действовать осмысленно и целенаправленно. С другой стороны, если тревога умеренна, она может мобилизовать и воодушевить человека на те или иные действия. В тех случаях, когда эмоции зашкаливают, проявятся автоматические способы действия — то, что выработалось у человека в процессе его развития.

Психологическая защита

Определение копинга, данное Лазарусом, довольно широкое, потому что в нем говорится и о целенаправленном поведении, и об отрицании, избегании, подавлении — всем том, что характеризует психологическую защиту. Но в психологии существует и другой подход, который связан с различением защитных и копинг-механизмов. В частности, Татьяна Леонидовна Крюкова определяет копинг-поведение как целенаправленные процессы, которые позволяют человеку справиться со стрессом или трудной ситуацией теми способами, которые адекватны личностным особенностям и ситуации, и человек должен иметь четкое представление о своих возможностях и ресурсах, а также о требованиях среды, предъявляемых в данный момент.
А психологическая защита — это механизм нашей психики, который не позволяет человеку осознавать важную входящую информацию и автоматически запускается в психотравмирующих ситуациях, когда нам что-то сильно угрожает либо мы находимся в конфликтной ситуации. Чтобы сохранить внутреннюю уверенность и спокойствие человека, информация будет искажаться, фальсифицироваться, а иногда и вообще просто игнорироваться. Психологическая защита выстраивает некие барьеры, и ее можно сравнить с туманом, окутывающим человека, ясное видение которого при этом нарушается. Вследствие актуализации психологической защиты формируется специфичное состояние сознания, при котором трудная ситуация либо сильно искажена, либо вообще не существует. Психологическую защиту открыл Зигмунд Фрейд. Он использовал ее для описания вариантов борьбы сознания, когда оно не допускает конфликтных и невыносимых мыслей и аффектов, то есть эмоций.

Различия копинга и психологической защиты

Для психологии совладания существует четкое разделение копинг-механизмов и защитных механизмов. Федор Ефимович Василюк предложил пять оснований, по которым копинг отличается от психологической защиты. Первый критерий — это основные цели. Целями защиты в стрессовой ситуации являются прежде всего устранение и предотвращение всего того, что способно вызвать дисбаланс внутреннего состояния человека. А основные цели совладания — приспособление к действительности, что удовлетворяет потребности. И поскольку потребность запускает обычно целенаправленную деятельность, то через совладание мы достигаем трудных целей.
Второй критерий — как проявляются копинг и защитные механизмы. По характеру протекания психологическая защита представляет собой автоматические, большей частью неосознаваемые и ригидные процессы. Ригидность — это неспособность меняться. Считается, что психологические формы защиты вырабатываются у ребенка в детстве. Вообще психологическая защита формируется раньше, чем целенаправленные и осознанные копинг-стратегии. Она может закрепляться с детских лет в виде автоматизмов, а потом человек настолько с ней сживается, что не замечает ее реализации.
Насколько неосознаваема психологическая защита — тоже интересный вопрос. Бывают ситуации, когда человек буквально оглушен или ослеплен и не воспринимает происходящее. Но в исследованиях копинга было обнаружено, что защитные способы реагирования на ситуацию связаны с самообвинением: если оно есть, то человек берет на себя ответственность и предполагает, что он мог бы сделать, но не сделал. Мы понимаем происходящее и что оно не соответствует нашим целям.
Совладание — это целенаправленные, во многом осознаваемые гибкие процессы. Гибкость состоит в том, что мы можем реагировать на ситуацию, прибегая к определенным стратегиям копинга или не используя их, в отличие от защиты, которая, как правило, включается автоматически.
Третий критерий — дифференцированность. Защитные формы поведения не учитывают целостную ситуацию и действуют напрямую. Когда на экзамене или в личных отношениях происходит стрессовое событие, у человека могут активизироваться предпочитаемые защитные формы. Так, одна из участниц исследования рассказывала о том, что в детстве, когда мама уходила на работу, ей было очень тяжело оставаться дома одной, поэтому, как только за мамой закрывалась дверь, девочка засыпала и просыпалась ровно в тот момент, когда мама возвращалась. Это детский вариант реагирования на стрессовые события, но во взрослом возрасте это продолжило проявляться в том, что как только девушка попадает в стрессовую ситуацию, то она тут же начинает больше спать, чтобы психологически восстановиться. Получается, что защита примерно одинаково воспроизводится в разных ситуациях.
А совладание — это реалистический учет целостной ситуации, умение пожертвовать частным и сиюминутным ради глобальных целей. Но нужно понимать, что цели всегда в будущем, они всегда там и тогда, а не здесь и сейчас. И совладание предполагает, что человек способен выстраивать перспективу своего будущего.
Четвертый критерий — отношение к помощи в процессе переживания стресса или сложной ситуации. При защитном способе поведения человек очень часто не способен принимать помощь, особенно если его ресурсы сильно исчерпаны и ему плохо и хочется спрятаться в защитную оболочку. А оболочка непроницаема ни снаружи, ни изнутри, поэтому человек не может принимать поддержку и помощь со стороны других людей. Еще один вариант защитного отношения к помощи — переложить ответственность на другого человека. При совладании же наблюдается активный поиск поддержки и ее принятие, восполнение собственных ресурсов за счет помощи окружения. И это взаимодействие и ожидание помощи в виде конкретных действий или советов.
Наконец, пятый критерий, который позволяет различать защитные механизмы и копинг, — это результаты и функции. При защитном способе реагирования иногда развивается невроз. Мы можем заметить кратковременное улучшение, но в течение продолжительного времени защита может нанести вред. Опять же, если вспомнить самообвинение, человек подспудно понимает, что что-то происходит, и сложная ситуация при этом может разрастаться последствиями, а человек все еще в нее не включился. В то же время защита нужна для того, чтобы спасти человека от потрясения и психологической травмы в тот момент, когда появилась угроза или произошло травматическое событие. Защита позволяет сэкономить время, чтобы поднакопить ресурс и принять тяжелые последствия.
А совладание обеспечивает упорядоченное, контролируемое удовлетворение потребностей и, что очень важно, ведет к накоплению индивидуального опыта. Порой бывает так, что вроде бы человек не достиг цели и потерпел неудачу, но преимущество совладания в том, что в следующий раз он будет лучше защищен и подготовлен, когда подобные ситуации повторятся.
Таким образом, механизмы копинга пластичны, целенаправленны, учитывают особенности ситуации и включают процессы обдумывания и анализа, в то время как психологическая защита ригидна, автоматизированна, предполагает большое количество неосознаваемых реакций и не дифференцирована в отношении ситуации.
postnauka.ru
 

Опубликовано от — Оставить комментарий

Методика быстрой работы с негативными воспоминаниями.

https://psy-practice.com/upload/iblock/748/kak_uluchshit_pamyat.jpgДанная статья посвящена раскрытию, авторской методики быстрой работы с негативными воспоминаниями (далее МБРВ, а в качестве более благозвучного варианта можно использовать аббревиатуру на английском – MTM (memories therapy method)).

 

Цель методики: избавление от негативной эмоциональной реакции на (травматическое) воспоминание. Методика состоит из простого алгоритма, который применим, как для самостоятельной работы, так и для работы с другим человеком (клиента, в случае психотерапевтической работы). Имеет смысл сначала рассмотреть сам алгоритм работы, и уже потом перейти к его обоснованию.
Таким образом МБРВ состоит из следующих шагов:
  1. Наведение состояния гипноза (необязательно). Этот шаг обусловлен тем, что гипнотическое состояние способно упростить работу с техникой, так как предполагает возможность более быстрого образования новых условных рефлексов и переформатирования уже существующих. С другой стороны, как показала практика, это шаг не является принципиальным и МБРВ будет прекрасно работать и без него.
  2. Создание линии воспоминания. По большому счету, мы просто просим клиента (отсюда и далее мы будем рассматривать ситуацию консультирования, однако, вместо клиента может выступать и человек, проводящих технику самостоятельно) вспомнить ситуацию, вызывающую негатив. При этом, мы стараемся не искажать самого воспоминания, т.е. нам важно уловить момент начала воспоминания, а не просить клиента вспомнить, как ситуация начиналась на самом деле. Это условие связана с тем, что, создавая линию воспоминания, мы прежде всего ищем триггер/стимул, запускающий процесс вспоминания, а не пытаемся как-то повлиять на реальную ситуацию, произошедшую в прошлом. 
Другим важным аспектом является то, как клиент вспоминает событие. В большинстве случаев это будет внутренний фильм, представленный в визуальной модальности. Но возможен вариант, когда клиент представляет ситуацию, например, в рамках статичной картинки. В последнем случае, по предположению автора, можно попросить клиента, преобразовать картинку в фильм. Однако, влияние такого преобразования еще не было исследовано.
1. Разбивка линии воспоминания на отрезки. Для дальнейшей работы нам надо выделить ряд отрезков на линии воспоминания:
  • Точка начала воспоминания или триггер с которого оно запускается.
  • Стабильный период (от начальной точки до критической) – это момент, в котором все идет нормально (по представлению клиента), а события в воспоминании не вызывают негативного эмоционального отклика.
  • Критическая точка – это точка перед переломным моментом во воспроизводимом событии, но максимально близкая к нему.
  • Кризисный период – это часть воспоминания, непосредственно вызывающая негатив.
  • Точка завершения события.
  • Точка экологии или последующая жизнь – это точка актуального состояния (здесь и сейчас).
  • Здесь мы рассматриваем то как данное воспоминание повлияло на текущее состояние клиента.
2. Создание альтернативной позитивно эмоционально насыщенной концовки. На этом этапе мы создаем альтернативный отрезок воспоминания, которым позже будет заменен кризисный период. Данная концовка может быть, абсолютно любой, вплоть до самой фантастической, однако стоит придерживаться нескольких правил:
  • Альтернативная концовка должна вызывать сильный позитивный эмоциональный отклик (сила позитивного отклика в альтернативной концовке должна перевешивать силу негативного отклика на кризисный период воспоминания (опять же по субъективным представлениям клиента)).
  • Экологичность (или встраивание, в последующую жизнь). Данный пункт предполагает, что альтернативная концовка материально не отражается на актуальном состоянии клиента (например, если человек представляет, что он выиграл миллион долларов, очевидно, что такой выигрыш повлиял бы на всю жизнь клиента и на его текущее состояние). Таким образом, концовка может быть абсолютно любая, но она должна оставаться «в прошлом» (в случае с миллионом долларов, можно представить, что деньги были потрачены сразу после выигрыша, причем таким образом, что это не оказало никакого влияния на текущее состояние). Данное правило не является принципиальным, однако, как представляется автору, в случае учета экологичности нашей психике будет проще принять новое воспоминание, так как оно не будет вступать в конфликт с текущим состоянием.
  • Реальность. Не смотря на возможность, представлять абсолютно фантастические концовки, представляется лучшим придумывать концовки, наиболее приближенные к реальности. Это обуславливается тем, что техника позволяет не только изменить эмоциональную реакцию на воспоминание, но и приобрести позитивный опыт (хоть и мнимый). Соответственно, лучше, чтобы этот опыт был актуален для реальной жизни (например, опыт успеха с противоположным полом в жизни более применим, нежели опыт встречи с инопланетянами).
3. Проживание нового воспоминания. На этом этапе клиент должен заново прожить свое воспоминание от начала до конца, заменив критический период на альтернативную концовку. Здесь также следует придерживаться ряда правил:
  • Альтернативная концовка не должна отрываться от самого воспоминания. В представлении клиента новое воспоминание (т.е. воспоминание с измененной альтернативной концовкой), должно проживаться слитно. В большинстве, случае это будет происходит автоматически, но, так как широкая апробация данной методики еще не осуществлялась, автор решил предусмотреть возможные осложнения. Возможны разные представления перехода от настоящего воспоминания к альтернативной концовки (например, визуальный переход в виде перетекания и др.). Такие варианты вполне приемлемы, главное, чтобы не было абсолютного разрыва между воспоминанием и альтернативной концовкой, и чтобы между ними ничего не «вклинивалось».
  • В процесс проживания нового воспоминания альтернативная концовка должна вызывать эмоции. Этот пункт предполагает, что сама по себе альтернативная концовка не обязательно будет приводит к появлению позитивных эмоций, она лишь служит дополнительным стимулом. Сам клиент должен попытаться прочувствовать новую ситуацию и воспроизвести необходимые эмоции.
  • Новое воспоминание должно проживаться ассоциировано. Данный пункт идет в дополнение к предыдущему, поскольку является важным условием появления необходимых эмоциональных реакций. 
  1. Повторение предыдущего пункта несколько раз. Количество повторений здесь будет определяться индивидуально. В большинстве случаев хватает от 3 до 10 повторений.
  2. Проживание нового воспоминание, используя ускорения. Таким образом клиент, может проматывать воспоминание от начала до конца довольно большое количество раз, при этом увеличивая скорость «прокрутки» нового воспоминания.
  3. Прокручиваем в голове новое воспоминание 1000 раз за одно мгновение. Очевидно, что данный пункт не предполагает совершения 1000 реальных повторений вышеописанной процедуры. Терапевт, предлагая клиенту представить, что тот за один миг 1000 раз прокручивает воспоминание с новой концовкой, просто на просто создает у него установку, которая послужит дополнительным фактором работы техники.
  4. Узнаем результат (лучше использовать фразу «попробуй припомнить старое воспоминание, какие теперь эмоции оно вызывает?», так как данная фраза уже содержит предположение об изменениях). Вариантов ответа может быть несколько:
  • При успешном завершении техники, припоминание старой ситуации не должно вызывать вообще никаких эмоций.
  • Возможен вариант, когда негативный эмоциональный отклик на воспоминание ослабел, в таком случае технику следует повторять до полного исчезновения негативного эмоционального отклика.
  • Ситуация не изменилась. Такой результат может быть связан с: неправильным проведением техники; отсутствием доверия к терапевту; отсутствием доверия к технике; невозможностью применить технику к данному конкретному клиенту.
В большинстве случае определённый эффект можно заметить сразу. Но, автор настоятельно рекомендуют повторно прорабатывать негативные воспоминания на следующий день после первичной проработки, а далее увеличивая промежуток времени между сессиями. С каждой сессией можно сокращать и время, затрачиваемое на отдельные воспоминания. Сам временной критерий здесь субъективен, т.е. зависит от ощущений клиента. По опыту авторам, достаточно одной сессии для получения результата. Таким образом, получается в большей мере задействовать процессы научения. Проработав одно воспоминание можно переходить к другим: рекомендуется переход от более свежих к более ранним воспоминаниям. Рассмотрев саму методику, следует поговорить и об ее научном обосновании, а также сопоставить с техниками из различных направлений. В обоснование техники входит ряд психологических и физиологических закономерностей работы нашей психики.
 

Эффект установки. Первый способ объяснить действие МБРВ будет ссылка на эффект установки (общепринятой концепцией установки на данный момент считается психология установки, разработанная Узнадзе[7]). Сразу стоит отметить, что установка клиента играет свою роль в любом направлении психотерапии и при применении любой психотерапевтической техники. Вполне возможно, что эффект данного метода связан именно с установкой. Однако, опыт автора, говорит об обратном. На ряде вебинаров, зрителям было предложено проделать данную технику, но никаких подсказок по поводу ожидаемого результата не делалось. У самих зрителей были разные предположения по поводу ожидаемого эффекта (вплоть до того, что новое воспоминание сотрет старое, а исполнение самой техники превратится в самообман). Однако, результаты у всех участников (в районе 20 человек в сумме), были получены совершенно одинаковые: старое воспоминание больше не вызывало негативного отклика, как это было ранее, оно просто воспринималось как нейтральное. Говоря об эффекте установки, следует отметить, что в данной методики она используется и целенаправленно, например, когда мы просим прокрутить новую ситуацию 1000 раз, или, когда консультант в завершении спрашивает «что изменилось?».
 

Оперантное научение. Оперантное обучение было открыто Б.Ф. Скиннером[6]. Оно предполагает, что для закрепления той или иной реакции зависит от подкрепления. Скиннер в своей работе говорит о поведении в частом виде. МБРВ, напротив, направлена еще и на то, чтобы поменять наши когнитивные привычки. Консультант помогает клиенту изменить определенную когнитивную реакцию, которая состоит из ряда элементов. Заменяя часть из этих элементов, сама последовательность остается прежней, т.е. один и тот же триггер запускает уже другую реакцию. Поясняя это еще более детально: у клиента под влиянием определенного стимула всплывает старое воспоминание, которое в свою очередь, также начинается со стимула/триггера и реализуется в последовательной реакции. Несмотря на изменение части последовательности, триггер остается тем же, соответственно при возникновении стимула запускающего воспоминания, запускается первичный триггер, который уже связан с другой последовательностью элементов. В итоге, вместо негативного, человек получает нейтральное состояние. Закрепление новых элементов воспоминания, происходит за счет подкрепления позитивными эмоциями. Нейрофизиологическое обоснование такой схеме можно найти в работах Прибрама, а в частности разработанной им совместно с другими авторами модели Т.О.Т.Е.[5] Большинство методик когнитивно-поведенческой терапии работают по тому же принципу (ознакомиться с ними можно, например, по пособию С.В. Харитонова[8]). 

Десенсибилизация. Еще один механизм научение, предполагающий снижение чувствительности к тому или иному стимулу. Данный механизм работает и в МБРВ: во-первых, мы прокручиваем негативную большое количество раз, что снижает чувствительной по отношению к ней, во-вторых мы вплетаем в переживание ситуации позитивные эмоции, абстрагируясь от негатива. Как уже было сказано, МБРВ направлена не на замену одного воспоминания другим, а на уничтожение негативного эмоционального заряда, связанного с тем или иным воспоминанием. Соответственно, проигрывая альтернативную концовку, клиент прекрасно понимает, какое воспоминание является «настоящим». В результате, два представления накладываются друг на друга, происходит интеграция двух эмоциональных состояний, в итоге переходящих в одно нейтральное состояние. Если приводить пример из других направлений, то прежде всего стоит отметить технику десенсибилизации по Вольпе[2], технику десенсибилизации глазодвигательными реакциями по Шапиро[9], а также большое количество техник из НЛП связанных с интеграцией якорей (ознакомиться с ними можно, например, по книге С.А. Горина[4]) (однако, автор хотел бы отметить свои сомнения в обосновании данных техник НЛП, которое дают им сами представители НЛП). 

Воображаемое, реальное и мозг. Это еще один эффект на котором базируется данная методика. Мозгу не так легко отличить воображаемые события от реально произошедших. В частности, специалистом Северо-западного университета Кеннетом Паллером (Kenneth Paller) был успешно проведен эксперимент по подмене реальных воспоминаний воображаемыми. Сюда можно добавить и феномены, связанные с памятью, наблюдаемые в процессе гипноза, прежде всего, гипермнезия (с данным и другими феноменами, связанными с работой памяти в гипнозе, можно ознакомиться, например по книге М.Н. Гордеева[3]). Сюда стоит добавить и эффект дежавю, когда индивид под влиянием, каких-либо обстоятельств, принимает ныне происходящее, за то, что уже было ранее. Но существует и довольно житейский пример подмены воспоминаний, когда в период расцвета психоанализа за рубежом совпал с периодом фиксации большого количества судебных исков по поводу сексуальных действий родителей по отношению к детям. Доказано, что последние события связаны с безответственной работой психоаналитиков, когда те, путем стандартных психоаналитических интерпретаций, сводили все к сексуальным отношениям в семье. В итоге эти интерпретации стали для пациентов внушениями, в которые те с охотой поверили. Безусловно наш мозг отличает реальное от воображаемого, даже в виду своего строения, что подтверждается в отдельных исследованиях. Однако, вышеописанные факты напрямую указывают на возможность обхода защиты нашего мозга и внедрения нового воспоминания. 

Суть здесь ясна: нет противоречия между воображаемым опытом и реальным, соответственно ничто не мешает заменить один другим. Заменить воспоминание воображаемым событием помогает еще и тонкая подстройка по субмодальностям (первым на явление субмодальностей обратил внимание Вильям Джеймс[1], указав, что таким способом кодируется человеческий опыт, сейчас явление субмодальностей широко используется в НЛП). За счет создания ситуации в которой реальное воспоминание перетекает в воображаемое событие, субмодальности воображаемого события автоматически подстраиваются под субмодальности реального (иначе бы во время проведения МБРВ наблюдалась бы резкая перемена в представлении при переходе к альтернативной концовки). Данный феномен предопределяет и еще один полезный результат от использования МБВР: клиент не только избавляется от негативного опыта, но и приобретает позитивный. Таким образом, проработав ряд воспоминаний клиент вполне может превратиться из неуверенного в себе человека в человека полного ресурсов. 

Следует отдельно поговорить о соотнесении данной техники с отдельными направлениями психотерапии. Многие читатели могут найти схожесть данной техники с рядом техник из нейролингвистического программирования (коллапс якорей, изменения личностной истории, техника быстрого лечения фобий, изменение субмодальностей). Автор же настаивает на отнесении этой методики именно к когнитивному направлению по ряду причин: МБВР полагается прежде всего на процессы научения; методика предполагает достаточное количество повторений; методика направлена на изменение когнитивных привычек. В том же НЛП, больший упор делается на установку клиента, а техники реализуются, в основном с помощью внушения (именно поэтому, каждый тренер НЛП вам скажет, что для любой техники необходимо достижение раппорта, что на самом деле подразумевает достижение определенного гипнотического состояния, если опираться на работы Милтона Эриксона, с которого техника раппорта и была смоделирована в НЛП). В последнем абзаце высказывается личное мнение автора, которое не претендует на истину в последней инстанции. 

В любом случае, МБВР может применяться любым терапевтом, консультантом или просто человеком желающим, что-то поменять в своей жизни. Более того, автор видит широкие перспективы применения МБВР: применение не только к воспоминаниям, но и текущим привычкам; применение к травматическому опыту; применение совместно с другими техниками работы с прошлым (например, в регрессионном гипнозе).
К сожалению, у автора не было возможности широкой научной апробации данной техники. То, о чем здесь можно упомянуть это личный опыт автора, который применял данную технику на себе много лет назад, но до сих пор уверен в ее положительных результатах. Сюда можно добавить и тех людей, которым было предложено применить данную технику на себе на онлайн-вебинарах и живых встречах, о чем уже говорилось выше. Данную технику применили на себе более 20 человек, и у всех были достигнуты позитивные изменения при попытке воспроизвести неприятное воспоминание. Безусловно, эти данные нельзя рассматривать в качестве экспериментальных. Поэтому автор и публикуют данную статью с целью дать импульс новым исследованиям в области МБРВ. В данном области, необходимо, как минимум исследовать: изменение физиологических показателей после применения МБРВ, границы применения МБРВ (с какими и насколько сильными эмоциями может применяться данная техника; возможно ли применение техники на людях с психотическими отклонениями).
Публикую эту статью, автор преследует и еще одну цель. Так как данная методика ни раз помогала ему лично, он хотел бы, чтобы и другие люди могли помогать себе и другим с помощью такого простого инструмента как МБРВ.
Библиографический список: 1. James. W. Psychology: Briefer Course. — N.Y.: H.Holt & Co, 1893 — 553 p. 2. Wolpe J., Lazarus A.A., Behavior Therapy Techniques: A Guide to the Treatment of Neuroses. — New York: Pergamon Press, 1966. 3. Гордеев М.Н. Гипноз: Практическое руководство. 3-е изд. — М.: Изд-во Института Психотерапии, 2005.— 240 с. 4. Горин С.А. НЛП: Техники россыпью. — М.:Издательство «КСП+», 2004. — 560 с. 5. Миллер Д. Планы и структура поведения / Миллер Д., Галантер Ю., Прибрам К. — М.: Книга по Требованию, 2013. — 239 с. 6. Слейтер, Л. Открыть ящик Скиннера — М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. — 317 с. 7. Узнадзе Д.Н. Психология установки. — Спб.: Питер, 2001. — 416 с. 8. Харитонов С.В. Руководство по когнитивно-поведенческой психотерапии. — М.: Психотерапия, 2009. — 176 с. 9. Шапиро Ф. Психотерапия эмоциональных травм с помощью движений глаз: Основные принципы, протоколы и процедуры. — М.: Независимая фирма “Класс”, 1998. — 496 с.psy-practice.com