ПТСР – это психическое расстройство, возникающее как результат перенесенного психотравмирующего события. Осевыми симптомами данного расстройства являются: непроизвольное воспроизведение в сознании психотравмирующего события, постоянное избегание ситуаций, имеющих травмирующее содержание, негативные изменения в когнитивной сфере, симптомы тревоги и агрипнические расстройства.
Представляем Вашему вниманию обзорный перевод клинических рекомендаций по лечению посттравматического стрессового расстройства Американской Психиатрической Ассоциации (АПА), подготовленный совместными усилиями научного интернет-портала «Психиатрия & Нейронауки» и Клиники психиатрии и наркологии Доктор САН.
Скачать (PDF, 524KB)
http://psyandneuro.ru
http://psyandneuro.ru
Метка: депрессия
Что будет, если я пойду к психиатру?
Что будет, если я пойду к психиатру? Меня поставят на учет? А могут госпитализировать без моего согласия? Важные вопросы о правах людей с психическими расстройствами
Многие уверены, что, если они обратятся к психиатру, их поставят на учет, об их диагнозе станет известно на работе, их смогут насильно «упечь в дурку». По просьбе «Медузы» создатели проекта «Дело Пинеля», посвященного правовой стороне психиатрической помощи, отвечают на главные вопросы о правах пациентов.
Что будет, если я обращусь к психиатру? Меня поставят на учет?
Психиатрический учет — обязанность медицинских учреждений отчитываться о всех пациентах с заболеваниями психики — отменили еще в 1993 году. Сейчас наблюдение и лечение у психиатра делится на консультативно-лечебную помощь и диспансерное наблюдение, которое могут установить по инициативе лечащего врача и без согласия пациента.
Наблюдение у психиатра начинается с подписи под согласием на медицинское вмешательство. Поставив подпись, человек попадает в группу консультативно-лечебной помощи, подтверждает добровольность осмотра у врача и дает согласие, что будет принимать прописанные ему медикаменты и посещать специалиста, — но только если сам сочтет это нужным. Если человек, который получает консультативно-лечебную помощь, перестанет приходить, врач не станет выяснять, где он и что с ним.
В некоторых случаях психическое расстройство — как, например, параноидная шизофрения, — может протекать с частыми и тяжелыми обострениями или плохо поддаваться лечению. Если это происходит, комиссия психиатров по инициативе лечащего врача может установить за пациентом диспансерное наблюдение. Это не недобровольная госпитализация (для которой необходимо решение суда), это просто более пристальное наблюдение со стороны врачей. Это значит, что пациент лечится по собственному желанию, но ему надо посещать психиатра в диспансере через четкие временные промежутки — для осмотров и выписки препаратов. Для установления диспансерного наблюдения нужно долго смотреть за состоянием человека, чтобы понять особенности течения заболевания и его характер; устанавливать диспансерное наблюдение после первого же приступа болезни незаконно.
В то же время при диспансерном наблюдении у врача есть право осмотреть пациента, даже если тот письменно отказался от наблюдения в диспансере. Так, закон дает возможность психиатрам наблюдать за здоровьем пациента, предотвращать серьезные ухудшения состояния и помогать в решении бытовых и социальных проблем. Врач может приходить к пациенту домой, но не может насильно давать ему препараты. Если состояние человека стало лучше и ухудшений нет на протяжении длительного времени (точных временных рамок нет), диспансерное наблюдение могут прекратить.
На диспансерное наблюдение обычно берут в психоневрологических диспансерах (ПНД). В частных клиниках, как правило, занимаются только консультативно-лечебной помощью. Если человек посещает психиатра в частной клинике, информация об этом не попадет в базы данных государственных диспансеров, если только оттуда не пришлют запрос. По сути, обращаясь в частную клинику, человек становится «невидимым» для государственных медицинских организаций, оказывающих психиатрическую помощь.
Если обратиться в психоневрологический диспансер, об этом узнают на работе? А родственники?
Обращение в медицинскую организацию — это конфиденциальная информация, охраняемая законом врачебная тайна. Поэтому, если человек обратился в ПНД, никто не будет об этом сообщать — ни его начальству, ни в МВД. Даже если работодатель пришлет в диспансер запрос о том, обращался ли его работник за помощью, ему не дадут такой информации. Психиатр может предоставить какие-то сведения только тем, кого сам пациент указал в согласии на лечение.
О диагнозе человека могут сообщить кому-то без его ведома и согласия лишь в оговоренных законом случаях. Это может быть, например, запрос из другой медицинской организации, в которой лечится пациент. Сведения, представляющие медицинскую тайну, передаются в МВД, только если заведено и расследуется дело с участием пациента в любой роли (потерпевший, подозреваемый, свидетель). Прокуратура и органы уголовно-исполнительной системы тоже могут посылать запросы в психиатрические больницы и ПНД.
При психическом расстройстве запрещено что-то делать? Например, водить машину?
Сам по себе факт наблюдения у психиатра не означает каких-либо запретов, но иногда психиатр может ограничить права пациента после осмотра. Если у доктора возникают сомнения, может ли пациент в его состоянии заниматься тем или иным видом деятельности, человека направляют на врачебную комиссию, которая и принимает окончательное решение. Например, если у человека есть длительное или хроническое расстройство с частыми, стойкими, тяжелыми обострениями, ему могут запретить пользоваться оружием или водить автомобиль. Есть утвержденный список таких заболеваний, в который, в частности, входят шизофрения, биполярное аффективное расстройство и расстройства личности.
Существуют и ограничения по работе — но, как правило, они связаны не с диагнозом, а с состоянием человека. Многие медицинские противопоказания к определенным видам деятельности прописаны в приказе Минздрава. Если у человека, проходящего осмотр перед приемом на работу, уже диагностировано психическое расстройство из списка, и врач во время осмотра это узнает, он может направить пациента на врачебную психиатрическую комиссию. Та, в свою очередь, может не допустить человека к работе, если посчитает, что расстройство стойкое, тяжелое и с часто обостряющимися проявлениями. Например, для пациентов в нестабильном и тяжелом состоянии запрещены работа на высоте, в образовательных учреждениях или кафе. Когда состояние улучшается, это ограничение могут снять. Пока у пациента нет обострения, и врачи подтверждают его трудоспособность, он может спокойно работать — в том числе в школе.
Психическое расстройство не может быть и самостоятельным поводом для лишения родительских прав. Но в некоторых случаях оно может быть опасно для ребенка — например, быть причиной жестокого отношения к нему. Именно опасное или пренебрегающее поведение родителя с психическим расстройством будет поводом для лишения родительских прав, а не сам диагноз. Родительские права могут быть и только лишь ограничены из-за проблем с психическим здоровьем, влияющих на ребенка.
Имеет ли человек с психическим расстройством право на больничный? В нем указывают диагноз?
Психические расстройства не отличаются от инфекционных или других болезней. Иногда состояние пациента может быть таким плохим, что он временно теряет способность работать. В этом случае психиатр может ему выдать листок нетрудоспособности (больничный).
На листке нетрудоспособности не указывают диагноз. Психиатрические и наркологические организации имеют специальные печати для больничных, где не обозначается их профиль. Кроме этого, вместо слова «психиатр» на больничном может быть указано, например, «терапевт». Однако в листке нетрудоспособности обязательно должен быть адрес выдавшей его медицинской организации. Поэтому работодатель будет знать, что человек проходил лечение в психиатрическом учреждении — но не узнает, с каким расстройством.
Как действовать близким, если человек с психическим расстройством не хочет обращаться к врачу?
Если человек не хочет идти к врачу, специалиста могут вызвать его близкие, обратившись в ПНД по месту жительства или в частную клинику. Если врач сочтет их опасения обоснованными, то попросит написать заявление. В нем нужно будет указать конкретные факты, свидетельствующие о том, что у человека, вероятно, есть психическое расстройство. Это могут быть нарушения памяти, проблемы со сном, странные, откровенно не совпадающие с действительностью высказывания, разговоры с невидимыми собеседниками, подозрительность, поиск источников излучения и радиоволн и так далее. Заявление понадобится, даже если у человека уже есть психиатрический диагноз — у врача все равно должны быть основания для осмотра. После этого он сможет осмотреть человека на дому.
Возможно, что врач обнаружит у пациента признаки расстройства психики, но сочтет, что его состояние не представляет опасности ни для него самого, ни для окружающих. Тогда он может предложить пациенту подписать согласие на лечение и принимать препараты. В таком случае у человека будет право отказаться от лечения. Если же врач нашел поведение человека опасным, пришел к выводу, что тот не способен самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности или его состояние существенно ухудшится без психиатрической помощи, это может стать причиной для недобровольной госпитализации.
Вне зависимости от результатов осмотра родственники пациента могут оспорить выводы врача: у них есть право обратиться к главному врачу частной клиники или ПНД.
Marten Newhall / Unsplash
Что делать, если у человека острое состояние, но он этого не понимает?
Если состояние пациента ухудшается очень быстро и времени ждать врача из ПНД или частного психиатра уже нет, нужно вызывать скорую — неважно, из государственной клиники или частной. Например, некоторые пациенты с психическими расстройствами в состоянии ухудшения не осознают, что их действия опасны. Это могут быть физическая агрессия, высказывания о намерении совершить суицид или попытка самоубийства. В таких случаях не надо медлить с вызовом психиатрической бригады.
Конечно, родственники или близкие могут отвезти человека в психиатрическую больницу или диспансер самостоятельно, но это может быть рискованно. Если на скорой отказывают в отправлении бригады, можно потребовать к телефону старшего врача станции и объяснить ситуацию ему. Пациентов в остром состоянии должны осматривать психиатры скорой помощи.
Если человек ведет себя опасно или агрессивно, то при осмотре психиатр вправе не называть свою специальность, а медицинское освидетельствование возможно и без обязательного во всех других случаях письменного согласия пациента.
Осмотра врачом скорой достаточно, чтобы человека насильно положили в психиатрическую больницу?
Нет, эта процедура намного сложнее. По сути, недобровольная госпитализация начинается только в приемном покое больницы — даже если человека доставили туда на скорой. Врач скорой помощи должен всего лишь решить, есть ли показания для недобровольной госпитализации. Если психиатр в приемном покое больницы тоже считает, что они есть, человека помещают в стационар. В течение следующих 48 часов собирается комиссия психиатров и обсуждает этот вопрос. Если комиссия считает, что недобровольная госпитализация нужна, главный врач или другой представитель больницы обращается в суд (на подачу всех документов у больницы есть 24 часа) — и уже тот решает, госпитализировать человека без его согласия или нет.
Заседание суда должно пройти в течение пяти дней после получения документов из больницы. Такие дела рассматриваются в закрытом режиме, потому что касаются сведений, составляющих медицинскую тайну, но сам пациент имеет право принять участие в заседании. Ему могут отказать только в случае тяжелого психического состояния, но и это должно быть не устным и единоличным решением лечащего врача, а письменно оформленным решением врачебной комиссии. Если пациента не допускают к участию в судебном заседании, его интересы должен представлять юрист по доверенности или адвокат, назначенный судом.
Что делать, если человек хочет уйти из больницы?
Если пациента госпитализировали по его согласию, то он может в любой момент попросить выписать его из больницы, даже если врач это не рекомендует. При выписке по желанию пациента ему должны объяснить, к чему это может привести. После разговора с врачом человек с психическим расстройством может сам поменять свое решение и остаться в больнице.
Из этого правила есть исключение. Человек может находиться в больнице добровольно (то есть подписав согласие на лечение), но из-за попытки суицида или еще каких-нибудь опасных действий. Если врач видит, что пациент хочет выписаться из больницы, но опасность для его здоровья и жизни (или здоровья и жизни окружающих) сохраняется, то он может начать процедуру недобровольной госпитализации — опять же, с участием врачебной комиссии и через суд.
Недобровольная госпитализация может быть прекращена только по решению комиссии психиатров: ни о каком уходе из больницы по собственному желанию здесь уже не может идти речи.
Если человека без его согласия положили в больницу, он может отказаться от приема препаратов?
Нет. Пациенту имеют право давать препараты без его согласия только в двух случаях, и недобровольная госпитализация — один из них. Второй — принудительное лечение в качестве замены уголовного наказания. Право отказываться от таблеток и участвовать в выборе медикаментов, которые выписывает врач, имеют те, кто находится в больнице по собственному желанию.
Могут ли близкие навещать человека в психиатрической больнице?
Да, конечно, могут. Более того, в законе о психиатрической помощи, когда речь идет о свиданиях в больнице, используется термин «посетители». Нет никаких указаний на то, что посещать пациента могут только родственники, как нет и указания на степень их родства. То есть человек может сам выбрать, с кем он хочет общаться, а кого не хочет видеть.
Право на свидание может быть ограничено только из-за тяжелого психического состояния пациента. Это решение принимает лечащий врач, а не медсестра или другой персонал больницы. Когда человеку становится лучше, все ограничения на свидания должны снять. Визиты близких и друзей могут поддержать человека в больнице и улучшить его состояние.
Что делать пациенту, если его права нарушают?
Пациенты с психическими расстройствами обладают такими же правами, как и пациенты с любыми другими заболеваниями. Закон «О психиатрической помощи…» дает пациентам много свободы и прав, сам по себе он достаточно гуманный. Проблема в том, как он исполняется на практике — тут можно столкнуться с запугиванием со стороны врачей и другого медицинского персонала, а также с пренебрежением мнением пациента.
В таких случаях закон позволяет пациентам больниц напрямую обращаться к заведующему отделению и главному врачу по поводу обследования, лечения и выписки. Люди, госпитализированные в больницу, также могут без правок со стороны врачей прибегать к помощи юристов вне больницы, писать жалобы и заявления в суд и прокуратуру, направлять свои обращения в минздрав или депздрав.
От обращения в общественные организации, скорее всего, будет мало пользы. Их представители должны согласовывать условия посещения больниц с главным врачом. Это может помешать им увидеть серьезные проблемы в работе стационара и пообщаться с теми, чьи права нарушены.
Если человек считает, что его права нарушают в ходе лечения, он может сделать следующее:
- Поговорить с врачом. В некоторых случаях этого достаточно, чтобы донести свое мнение. При разговоре могут присутствовать другие люди (друзья, родственники), если пациент им разрешит.
- Обратиться к заведующему отделением, главному врачу или его заместителю по лечебной части. Иногда доктора не хотят сами принимать сложные решения. Выполнять указания своего руководителя для некоторых врачей оказывается проще, чем решать проблемы самим. В частной клинике можно пойти к главному врачу или директору.
- Написать о своей проблеме в региональный минздрав или депздрав. У главного врача тоже есть начальник — министр здравоохранения региона или глава соответствующего департамента. Опыт показывает, что жалобы из минздрава или депздрава разбираются с особым вниманием. Но не стоит сразу начинать с этого пункта, сначала лучше показать врачам, что вы готовы к конструктивному разговору. Многие проблемы можно решить и без вмешательства вышестоящих органов.
- Пожаловаться в прокуратуру, Росздравнадзор и Роспотребнадзор. Эти ведомства следят за правильной работой медицинских организаций и за соблюдением ими законов. Их можно уведомить о своих проблемах, когда жалоба уже отправлена в минздрав или депздрав.
- Написать доверенность для представления своих интересов. Такую доверенность может заверить не только нотариус, но и главный врач больницы, в которой находится пациент. Обладая подобной доверенностью, представитель может защищать права пациента за пределами больницы, в том числе и в суде. Если человек работает, доверенность может быть заверена работодателем.
- Действия или бездействие врача можно обжаловать в суде. Для этого подается административный иск в районный или городской суд. Иск должен быть подан в течение трех месяцев со дня, когда гражданину стало известно о нарушении его прав. В суде можно попросить независимую судебно-психиатрическую экспертизу и предложить экспертное учреждение.
Депрескрайбинг: как и когда правильно отменять терапию.
Депрескрайбинг – систематический процесс отмены препарата или снижения дозы в случае, когда реальный или потенциальный ущерб от его назначения превышает пользу. Этот термин впервые стали использовать в гериатрии, где пациенты зачастую получают множество препаратов по поводу различных заболеваний. Но, даже если все назначено в соответствии с рекомендациями, состояние пациента может ухудшаться от такого лечения. Это связано с накоплением побочных эффектов, зачастую непредсказуемыми лекарственными взаимодействиями и особенностями метаболизма у пожилых, часто сильно отличающихся от условий, в которых эффективность препаратов была доказана.
В последние годы говорят об актуальности этой концепции в психиатрии: как ни странно, те же трудности возникают в лечении даже молодых пациентов с психическими расстройствами (Grudnikoff, 2017). Кроме того, некоторые специалисты призывают пересмотреть подход к поддерживающей терапии: появляется все больше данных о долгосрочном влиянии препаратов, и часто возникающее в рекомендациях словосочетание “неопределенно долгий прием” начинает звучть угрожающе не только для пациентов.
Основания для депрескрайбинга в психиатрии
Несовершенство психиатрических классификаций приводит к тому, что в психиатрии (как и в гериатрии) у одного пациента часто сосуществуют несколько диагнозов. Достаточно распространена практика назначать лечение “посиндромно”, хотя международные рекомендации советуют придерживаться монотерапии. Комбинаций, эффективность которых была бы подтверждена исследованиями высокого уровня, не так много. При этом, экспериментируя с лечением, врачи часто гонятся за эффектом в плане психопатологической симптоматики, мало задумываясь о переносимости и отдаленных влияниях препаратов. Точно так же не всегда выполняется пункт рекомендаций об использовании наименьших возможных доз: пациент часто продолжает терапию, которая нужна была при обострении, при том, что для поддерживающей терапии бывает достаточно меньших дозировок. Концепция депрескрайбинга призывает сместить фокус, пересмотреть наши цели: не добиваться уменьшения или исчезновения симптомов любой ценой, а стремиться в первую очередь к улучшению качества жизни пациентов. В конечном итоге, задуматься об отмене препарата заставляют многие ситуации, которые возникают в психиатрии постоянно (Gupta, 2016):
– соотношения риска и пользы в процессе терапии меняется: например, при возникновении беременности, присоединении соматических заболеваний, изменении метаболизма с возрастом
– препараты неблагоприятным образом изменяют эффекты друг друга: усугубляются побочные эффекты, уменьшается эффективность, препарат, назначенный для лечения одного состояния, ухудшает течение другого
– имеет место необоснованная полипрагмазия: назначено несколько препаратов из одной группы, препарат применяется не по показаниям
– рекомендуется отнестись серьезно и к случаям, когда сам пациент заводит разговор об отмене препарата, например, если пациент не может себе позволить покупать дорогостоящие лекарства, когда необходимость их принимать приводит к стигматизации, или испытывать симптомы расстройства – его собственное решение.
Отсюда – перечень препаратов, которые можно попробовать отменить (Gupta, 2018):
– один препарат из комбинации: врачи часто добавляют новое лекарство, но не отменяют старое, сочтя, что эффективной оказалась именно комбинация; сюда же относятся случаи, когда основной эффект недостаточен, а побочные эффекты выходят на первый план.
– препараты, назначенные не по показаниям (например, антипсихотические препараты для лечения инсомнии: их эффективность по этому показанию не доказана) или один из препаратов схожего профиля, если они назначены одновременно;
– назначения для купирования побочных эффектов: многие из них можно со временем отменить в связи с развитием толерантности, например, к экстрапирамидным проявлениям, или уменьшением тревоги, которая характерна для начала терапии СИОЗС.
– наиболее дискуссионный пункт – возможность отмены поддерживающей терапии шизофрении, биполярного и монополярного аффективного расстройства. С одной стороны, существует множество исследований по высокому риску рецидива у пациентов, перенесших 2 и более приступов, в связи с чем рекомендован практически пожизненный прием препаратов. Также было показано, что с отменой терапии состояние с высокой вероятностью ухудшается. С другой стороны, к исследованиям, которые демонстрируют высокий риск ухудшения при отмене, есть ряд претензий: все они рассматривают случаи, когда препараты отменялись одномоментно, без компенсации психологическими и социальными мероприятиями, а для регистрации факта “обострения” или “ухудшения” использовались достаточно расплывчатые критерии. То есть, возможно, мы располагаем не совсем верными данными, когда говорим о том, что отменять терапию крайне нежелательно. В последнее время появляются исследования, которые показывают обратное (Brodaty, 2018), но для основательных выводов их пока недостаточно.
Здесь сразу возникает много “но”: все же, длительно существовавшее убеждение, что препараты обязательно нужно принимать долго (и много), имело серьезные обоснования. Во-первых, очевидно, депрескрайбинг подойдет не всем пациентам. Такую возможность нужно рассматривать, если (Gupta, 2019):
– пациент настроен участвовать в решении вопросов о своем лечении, комплаентен;
– большинство симптом расстройства на данный момент отсутствуют;
– для данного пациента маловероятно поведение, связанное с опасностью для себя и окружающих (ауто- и гетероагрессивность), на данный момент и в течение длительного времени не было фактов злоупотребления ПАВ;
– социальное окружение может оказать пациенту поддержку, отслеживать изменения в его состоянии; есть возможность обратиться к психологической терапии.
Если пациент некритичен, недостаточно кооперирует и потенциально опасен в период ухудшения, риск отмены препаратов превышает пользу. При этом существует практика депрескрайбинга у пациентов с расстройствами интеллектуального развития, которые постоянно проживают в интернате (Flood, 2018). В этом случае работники учреждения создают необходимые социальные условия, которые компенсируют отсутствие критики и комплаенса.
Во-вторых, отменять препараты – такая же наука, как назначать. Вполне возможно, большинство исследований поддерживают неопределенно долгий прием препаратов именно потому, что процедуре снижения доз и отмены никогда не придавали особого значения, но результаты могут зависеть от нее напрямую. Исследований, которые специально изучали бы процесс отмены, крайне мало, но на основе имеющихся предложен пятиступенчатый алгоритм (Reeve, 2014). Он разработан клиническими фармакологами и специфическим для психиатрии не является, в этом материале он приводится с последующими дополнениями специалистов в области психиатрии (Gupta, 2018; Frank, 2016).
1) Выбрать правильный момент: пациент не должен находиться в ситуации, которая увеличивает риск ухудшения и без манипуляций с препаратами (например, во время увольнения или развода).
2) Обратиться к анамнезу: были ли ранее попытки отменить препарат или снизить его дозу, в какие сроки это происходило и как переносилось.
3) Обсудить возможность отмены/снижения дозы с пациентом, выслушать его предложения (например, от какого препарата он хотел бы отказаться в первую очередь).
4) Сравнить риски и пользу, связанные с применением каждого из препаратов, и, с учетом мнения пациента и данных анамнеза, выбрать “мишень” для депрескрайбинга. Оптимально работать единовременно только над одним лекарством. Можно начать с препарата, представляющего наибольшую угрозу (например, у пациента со склонностью пролонгированию интервала QT – с препаратов, влияющих на этот показатель). В отсутствие таких препаратов целесообразно начать с самого “ненужного” – препарата, от которого врач и пациент не замечают эффекта.
5) Известить об изменениях в терапии тех, кто заботится о пациенте: родственников, социальных работников; объяснить им и самому пациенту, как распознать симптомы ухудшения.
6) В период снижения дозы, и, возможно, после отмены препарата, пациенту могут быть необходимы альтернативные методы терапии, которые могут в некоторой степени “компенсировать” отсутствие препарата на первых порах. В качестве примера приводят КПТ при отмене анксиолитиков у пациентов, страдающих бессонницей, обучение дыхательным упражнениям и mindfullness при отмене анксиолитиков у пациентов с тревожными расстройствами, поведенческую активацию при отмене препаратов со стимулирующим действием.
7) Приступить к снижению дозы и наблюдать за состоянием пациента в процессе. Рекомендуется снижать дозу как можно медленнее, вплоть до нескольких лет. Выбирая темп, можно ориентироваться на данные фармакодинамики препарата.
8) Реагировать на проявления синдрома отмены и симптомы обострения состояния. На сайте Inner Compass Initiative в разделе Withdrawal project приводятся различные немедикаментозные методы, которые могут помочь справиться с проявлениями синдрома отмены (хотя доказательной базы нет практически ни у одного из них). Из мер, связанных собственно с лекарственным лечением – переход к формам с большей продолжительностью действия (с последующим отказом и от них) и более медленное снижение дозы. Важно отличать симптомы отмены от обострения: например, в случае психозов гиперчувствительности, которые манифестируют вскоре после отмены антипсихотического препарата, но в дальнейшем проходят самостоятельно.
9) Не только для собственной безопасности, но и чтобы помочь врачу, который, возможно, будет работать с этим пациентом в дальнейшем, весь процесс должен быть отражен в документации: основания для отмены, согласие пациента, его реакция на изменение дозы, принятые меры помощи.
На данный момент “идеальный” для депрескрайбинга пациент скорее смиряется с побочными эффектами и к изменениям в терапии относится с опаской: “рабочая” схема нередко достается врачам и пациентам с трудом, и ни те, ни другие не заинтересованы в дальнейших экспериментах. Тем не менее, результаты немногочисленных пока исследований по безболезненной отмене лекарств и многочисленных – по их отдаленным эффектам заставляют задуматься, правильно ли такое положение дел. Перспективное направление научных разработок – определение предикторов хорошего исхода депрескрайбинга, выделение групп пациентов, у которых терапию, пусть и через длительный срок, можно отменить более или менее безболезненно. В доработке нуждается и сама процедура – многое в приведенном алгоритме опирается только на интуицию врача. В перспективе отмена лекарств, основанная на доказательствах, как любая хорошая практика, могла бы стать завершающим этапом помощи в цепочке от стационара к амбулатории и реабилитационным отделам.
Автор текста: Шишковская Т.И.
Источники:
- Reeve E. et al. Review of deprescribing processes and development of an evidence‐based, patient‐centred deprescribing process //British journal of clinical pharmacology. – 2014. – Т. 78. – №. 4. – С. 738-747.
- Gupta, Swapnil, and John Daniel Cahill. “A prescription for “deprescribing” in psychiatry.” (2016): 904-907.
- Grudnikoff, Eugene, and Christopher Bellonci. “Deprescribing in child and adolescent psychiatry—A sorely needed intervention.” (2017): e1-e2.
- Brodaty H. et al. Antipsychotic deprescription for older adults in long-term care: The HALT study //Journal of the American Medical Directors Association. – 2018. – Т. 19. – №. 7. – С. 592-600. e7.
- Flood B. De-prescribing of psychotropic medications in the adult population with intellectual disabilities: A commentary //Pharmacy. – 2018. – Т. 6. – №. 2. – С. 28.
- Gupta S., Miller R. Deprescribing and Its Application to Psychiatry //Critical Psychiatry. – Springer, Cham, 2019. – С. 137-153.
- Frank A., Shors M. 6 steps to deprescribing: a practical approach //Current Psychiatry. – 2017. – Т. 16. – №. 6. – С. 36-38.
- Gupta S., Cahill J. D., Miller R. Deprescribing antipsychotics: a guide for clinicians //BJPsych Advances. – 2018. – Т. 24. – №. 5. – С. 295-302.
