На сегодняшний день, большое депрессивное расстройство (БДР) вносит ощутимый вклад в увеличение инвалидности и смертности. Около двух третей всех пациентов страдают от остаточных симптомов после первого цикла лечения селективными ингибиторами обратного захвата серотонина (СИОЗС). Как следствие, существует клиническая необходимость в полной реабилитации пациентов после болезни, которая способствует изучению клинических, генетических и нейронных предпосылок заболевания. Несколько исследований подчеркнули роль передней медиальной префронтальной коры (amPFC), а также передней поясной (ACC) и задней поясной коры (PCC) в прогнозировании возможности развития стойкой ремиссии после лечения СИОЗС. В свою очередь, такие зоны как передняя островковая доля или дорсо-латеральная префронтальная кора (dlPFC) используются в качестве дополнительных предикторов выздоровления.
К сожалению, даже большое количество исследований не смогли окончательно определить те мозговые механизмы, которые можно использовать в качестве подобных предпосылок. Это неудивительно, учитывая временную динамику взаимодействий между упомянутыми мозговыми системами, влияющую на индивидуальный исход и течение болезни.
Предыдущие клинические исследования предоставили убедительные доказательства того, что очень стойкие когнитивные симптомы, такие как нарушения памяти или руминации, связаны с неблагоприятным течением болезни с точки зрения ее начала, возможности полного выздоровления пациента, периодичности и возможности будущего рецидива. Однако для клинического применения требуется более прямая когнитивная задача. Например, задача N-back, используемая для оценки развития рабочей памяти, хорошо подходит для оценки таких базовых когнитивных функций, как взаимодействие между сетями когнитивного контроля (например, dlPFC/ лобно-теменная сеть) и эмоциональной обработки (например, amPFC / сеть пассивного режима работы). Явным преимуществом этой задачи является то, что она менее подвержена артефактам по сравнению с другими стандартными парадигмами, применяемыми в исследованиях БДР.
Данное исследование выявило потенциальные нейронные маркеры, которые могут предугадывать выздоровление пациентов с БДР. Таким образом, снижение активации amPFC коррелирует со снижением симптоматики и возможной ремиссией. В то время, как повышенная активация dlPFC сопровождается ослаблением коннективити между dlPFC и amPFC, dlPFC и PCC, что также говорит о возможности реабилитации пациента с БДР. Изменение коннективити внутри сети пассивного режима работы (DMN) имеет решающее значение для смягчения депрессивных симптомов, в частности, стойких остаточных когнитивных нарушений.
В исследованиях с использованием СИОЗС также наблюдались изменения активации в amPFC (в области с относительно высокой плотностью транспорта серотонина). Ранее, была доказана связь области amPFC с наличием руминаций (путем использования того же эксперимента с задачей “n-back”). Это подтверждает представление о том, что уменьшение активации amPFC во время внешне ориентированных задач, представляет собой успешное подавление DMN, необходимое для улучшения когнитивной деятельности. А это, в свою очередь, имеет решающее значение для выздоровления.
Автор перевода: Ющук И.В.
Источник: Bernhard M. Meyer, Ulrich Rabl, Julia Huemer, Lucie Bartova, Klaudius Kalcher, Julian Provenzano, Christoph Brandner, Patrick Sezen, Siegfried Kasper, Alan F. Schatzberg, Ewald Moser, Gang Chen & Lukas Pezawas. Prefrontal networks dynamically related to recovery from major depressive disorder: a longitudinal pharmacological fMRI study. Translational Psychiatry 9, Article number: 64 (2019)
http://psyandneuro.ru
Рубрика: Симптомы депрессии
Наталия Кошулько. Как узнать, что у меня неврастения?
Неврастения (буквально означает «слабость нервов»)Симптомами неврастении являются усталость, которая может проявляться как через ослабление, так и через раздражительность, скука и спешка.
Ослабление проявляется в чувстве усталости, повышенной психической и физической утомляемости. Часто человеку трудно отделить физическую усталость от психической. Параллельно проявляются вегетативные симптомы: головные боли, боли в пояснице, сердцебиение, боли в животе, сексуальные дисфункции.
Психическое утомление проявляется в виде рассеянного внимания, сложности сконцентрироваться, ослабления памяти, отсутствия интереса к окружающему миру. Человека все удручает, он не может сконцентрироваться на читаемом тексте, небольшое физическое усилие вызывает сердцебиение, сильную усталость. Простые умственные задания становятся непосильными и мучительными. Утомляет не только работа, но и отдых.
Что характерно для невротической усталости в отличии от физической? Невротическая усталость появляется уже после пробуждения, а физическая появляется в конце рабочего дня. Невротическая усталость может проходить к вечеру. Этот парадокс часто связан с нарушением сна. А так же негативным эмоциональным состоянием по отношению к наступающему дню.
Невротическая раздражительность проявляется в сильной чувствительности к раздражителям. У человека появляется ощущение, что у него «сняли кожу», звук, запахи, свет – все может быть невыносимо. Человек может подавлять свое раздражение, тогда он приходит к ощущению исчерпанности. Или проявляет агрессию на всех вокруг, тогда это приводит к конфликтам с окружающими людьми. И человек попадает в заколдованный круг.
Следующие характерные симптомы для неврастении – это спешка и скука. Т.к. человека все раздражает и не радует, то он спешит убежать из реальности. Он как бы хочет позади оставить сегодняшний день, час и убежать в какое-то лучшее время. Но свой невроз он несет с собой.
Противоположным к «скучать и спешить» является «интересоваться», т.е. быть в чем-то. Быть в актуальном времени, в актуальной ситуации. Усталость исчезает, когда появляется интерес к чему-то. При скуке и спешке человек борется с актуальным временем, в котором ему плохо и неприятно. Начинает мобилизоваться эндокринная и вегетативная системы для борьбы или отступления. Поэтому человек все время чувствует себя уставшим.
Еще важный момент, при неврастении нарушается элиминационная способность нервной системы. Это значит, что организм перестает отличать важные сигналы от второстепенных. Бросает силы на все. Пытается решить все вопросы, реагирует на все раздражители. В результате человек чувствует внутри себя шум, хаос и ощущение, что он «загнан жизнью», что у него огромное количество дел, решений, порождающих внутреннее напряжение. Человек внутри себя не может отделить важные вещи от второстепенных. Это вытекает и во вне в виде импульсивных решений, действий и приказов, если он начальник.
Можно сказать, что при неврастении, человек похож на организацию с плохой системой власти. Когда главные фигуры хотят все знать, всем управлять, за всех решать, но при этом ничего не знают и ни о чем не решают.
Изменяя родине: как эмигрантов сводит с ума когнитивный диссонанс.
Депрессия в иммиграции: причины, симптомы, помощь. Психическая кривая иммиграции.
По данным на 2017 год, Россия занимает третье место в мире по числу эмигрантов: их насчитывается 10,6 млн человек. Это 7% населения страны и 4% от общего числа тех, кто по собственной воле или в силу обстоятельств покинул родные края в поисках лучшей жизни. Большинство из них постоянно пребывает в состоянии когнитивного диссонанса. Многим требуется психологическая и психиатрическая помощь.
От автора:
«Мы с семьей переехали пять лет назад, и уже через год мне поставили диагноз „биполярное расстройство“. Пытаясь разобраться в причинах, я прочла уйму книг и научных исследований и нашла много подтверждений тому, что эмигранты, действительно, чаще сталкиваются с подобными сложностями. Теория подтвердилась практикой: участники русскоязычной группы поддержки людей с психическими расстройствами, которую мы организовали, также называли главной причиной своих заболеваний переезд».
На что жалуетесь?
Переезд в новую страну влечет за собой изменения во всех сферах жизни, поэтому эмигранты чаще имеют проблемы со здоровьем, страдают психическими расстройствами, тревожны и пессимистичны.
В 2002 году доктор Жосеба Ахотеги из Университета Барселоны описал клиническое состояние мигрантов с хроническим или множественным стрессом как «синдром Улисса (Одиссея)». К его проявлениям относятся:
1) депрессия — грусть, плаксивость, чувство вины и мысли о смерти;
2) тревога — напряжение и нервозность, чрезмерное беспокойство, раздражительность и бессонница;
3) физические недомогания — головная боль, усталость, проблемы с опорно-двигательным аппаратом, неприятные ощущения в груди и животе;
4) когнитивные проблемы — дефицит памяти и внимания, дезориентация во времени и пространстве.
Исследования подтверждают: эмигранты подвергаются воздействию многочисленных хронических стрессоров. Языковые и культурные изменения, изоляция, одиночество, ощущение «непринадлежности», понижение социального статуса (отсутствие документов и возможностей для работы, плохие жилищные условия), неудачи в новой стране — всё это угнетает адаптационные способности человека.
Я эмигрировала несколько раз: в 5, в 18, в 21 и в 26 лет. Мы с моим психотерапевтом считаем, что частые переезды в раннем возрасте, скорее всего, стали причиной моего пограничного расстройства личности.
Когда родители увезли меня из России, я оказалась в полной изоляции. Я была общительным ребенком, а здесь в течение двух-трех лет разговаривала только с мамой и папой.
А затем пошла в школу и попала в незнакомую языковую среду и в новую культурную обстановку. Я долго находилась в изоляции и все свои суждения сверяла с точкой зрения родителей, из-за чего стала очень зависима от их мнения.
Я быстро начала подстраиваться под окружающих. Долгое время собственная личность у меня фактически отсутствовала — была только та, что зеркалила других людей. Так работал механизм выживания.
Если бы я не адаптировалась, то стала бы изгоем, а этого я очень боялась. С каждым новым переездом мое положение усугублялось. В последний раз я опять оказалась в изоляции: оставила всех друзей в Великобритании и перебралась в Испанию, где на тот момент знала только моего будущего супруга и его коллег. Из-за этого я снова впала в знакомые паттерны. Пыталась связаться хоть с кем-то — но не получала той близости, в которой нуждалась. Моя психика расшатывалась всё больше.
Дело осложняется еще и тем, что, находясь в изоляции в незнакомой среде, я не могу найти специалистов, которые разбираются в моей проблеме. Очень немногие психотерапевты имеют опыт работы с теми, кто рос в настолько мультикультурных и мультиязыковых условиях.Анна, шеф-повар, 35 лет
Миграционный процесс требует постоянной адаптации к новой среде и потому считается одним из основных хронических стрессоров. Он может вызывать психологические или соматические проблемы и привести к развитию разного рода патологий, включая посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), клиническую депрессию, психоз и суицидальный синдром (в том числе с трагическим исходом).
ПТСР диагностируется у 47% эмигрантов. В группу риска попадают люди, которые имеют травматичный опыт, связанный с переездом в другую страну: расовая дискриминация, жестокое обращение сотрудников правоохранительных органов, принудительное выселение, разлучение с семьей, задержание, депортация. Но нередко это расстройство возникает и у тех, для кого переезд прошел вполне благополучно.
Эмигранты подвержены повышенному риску развития шизофрении и других неаффективных психотических расстройств (НПР). Шведские исследователи выяснили, что у беженцев такие заболевания диагностируются на 66% чаще, чем у обычных мигрантов из тех же регионов, а у представителей коренного населения Швеции они встречаются почти втрое реже.
Один из главных факторов, отрицательно влияющих на психическое здоровье, — опыт дискриминации. Мигранты, проживающие в районах с низкой этнической плотностью, подвергаются повышенному риску развития психоза. Чаще всего это происходит в наименее благополучных и наиболее дискриминируемых группах.
Переезд в другую страну нередко провоцирует расстройства пищевого поведения. Склонность мигрантов к потере веса, возможно, обусловлена тем, что они пребывают в состоянии стресса, который, как было установлено, возникает из-за беспокойства по поводу своего внешнего вида. Уровень адаптации в принимающей стране положительно связан с пищевыми расстройствами или рисками появления других синдромов. То есть те эмигранты (в частности, женщины), которые лучше освоились, наиболее подвержены таким заболеваниям. И наоборот, у приезжих, не стремящихся к глубокой интеграции, РПП диагностируются реже.
Доктор Хелен Фаган, эмигрировавшая в Англию в 12 лет, страдает посттравматическим стрессовым расстройством и депрессией. Она считает, что мигранты и беженцы подвержены ПТСР в той же мере, что и военные. А те, кто покинули родную страну в подростковом возрасте, живут в состоянии когнитивного диссонанса и испытывают проблемы с самоидентификацией.
История болезни
Автор теории когнитивного диссонанса Леон Фестингер полагал, что это состояние возникает в случае конфликта устоявшихся убеждений или ценностей — например, при логических противоречиях, различиях культур, когда индивидуальное мнение не совпадает с общим или есть несоответствие между накопленным опытом и ситуацией, в которой человек оказался.
Диссонанс, как мне кажется, возникает не у всех, а только у тех, кто не может жить поверхностно. Внешне как раз всё круто: другая страна, новые люди, много интересного. Этого хватает на первые три-шесть месяцев. Дальше нужна глубина, понимание, развитие — а их нет.
Много времени и усилий уходит на тривиальные вещи, к которым ты не привык: как куда проехать, как правильно сказать, как оплатить счет, как заполнить декларацию, как включить бойлер, где поесть, куда пойти. Голова постоянно напряжена от неродного языка. Ты всё время находишься в режиме alert.
При этом нет близости с людьми. Да, ты знакомишься, общаешься, выходишь тусить, у тебя много новых приятелей — но нет эмоциональной отдачи от коммуникации. Вот тогда, на фоне уже накопившегося напряжения, и случается диссонанс. Возможно, подобное характерно исключительно для Лондона, где считается моветоном входить в личное пространство человека, так поступают только невоспитанные люди. Но мне как раз этого «личного» и не хватало больше всего.
Проходили недели, когда не было эмоциональных всплесков, ни положительных, ни отрицательных. Всё ровненько. Даже думала: вот было бы здорово, если бы какая-нибудь кассирша наорала на меня. Может, кто-то это «ровненько» и ищет, но меня оно сводило с ума.
Был период, когда у меня опустились руки, не осталось сил. Я сидела дома, смотрела сериалы и ела мороженое. На работу ходила как на каторгу, превозмогая себя. Вообще всё давалось с трудом. Безвылазно сидя дома, я сбегала от реальности, выключалась. Тогда и поняла, что что-то не так.
За помощью к психологу я обратилась, скорее, из любопытства, чтобы проверить на вшивость британскую систему страхования. Я настаивала, что хочу работать только со специалистом, говорящим на моем родном языке. В итоге получила терапевта русского происхождения, но мои надежды на пресловутое «понимание» не оправдались. Она поставила мне диагноз «депрессия» и очень удивилась, когда я отказалась от медикаментозного лечения.Анна, директор по маркетингу, 34 года
Важное условие возникновения когнитивного диссонанса — изменения в образе жизни и статусе. Они вынуждают людей корректировать (а иногда и реконструировать) существующую систему взглядов и установок и интериоризировать их.
Фестингер считал, что человек стремится избавиться от когнитивного диссонанса, причиняющего ему психологический дискомфорт, активно избегает ситуаций и информации, которые могут усугубить его состояние. Иногда оно переходит в хроническую форму и становится фактором иррационального и дезадаптивного поведения.
Скажите А!
Проблема в том, что мне не хочется ни с кем общаться. Вместо этого я переписываюсь в WhatsApp со своим возлюбленным в Москве и подругами. Конечно, нужно учить языки. Мне кажется, что когда я их постигну, то стану абсолютно независимой от всего: от любви, от мужчин, от страхов. Пока же я не могу преодолеть языковой барьер — стесняюсь разговаривать с другими родителями в школе. А мой ребенок боится общаться с детьми.
Маша, журналист, 38 лет
Когнитивный диссонанс может быть обусловлен различными представлениями о действительности в тех или иных языках и культурах, потому что одно из условий успешного речевого взаимодействия — схожий бэкграунд собеседников.
Научное исследование показало, что чем лучше человек владеет языком принимающей страны, тем выше риск возникновения у него ПТСР. Срабатывает эффект неоправдавшихся ожиданий: эмигрант уверен, что в новой обстановке ему удастся справиться со всеми трудностями и адаптироваться быстрее, чем тому, кто плохо говорит на иностранном языке или не владеет им вообще. В последнем случае человек пытается нейтрализовать диссонанс и добиться консонанса — соответствия. Через изучение языка, понимание традиций он находит причину своего состояния — и пути выхода из него.
Самым сложным было вынужденное молчание. Я общительный человек, а тут не могла ни с кем поговорить — ни с кассиром, ни с парикмахером. Я шла откуда-то домой и не понимала, как так вообще?
Отсутствие друзей пережить было труднее всего: не с кем сходить на ужин, поиграть в карты. Тогда мы очень много общались с большой семьей моего мужа.
Полный диссонанс вызывала еда, а точнее ее количество. «Заходи, мы кофе пьем — извини, только два куска пирога. Тебе не хватит». Действительно, количество жаркого рассчитано на число едоков. Продолжаю от этого ***** [фигеть].
После рождения второго ребенка меня накрыли панические атаки и тревожное расстройство. Три с лишним года я занималась психоанализом со специалистом. Мы пришли к выводу, что одна из главных причин моего состояния — переживания из-за того, что, преодолев многочисленные сложности эмиграции, я так ничего и не достигла и всё было зря.Юлия, геолог, 41 год
Причины недомогания
Адаптация — это один из этапов аккультурации, включающей в себя качественные изменения в разных сферах жизни мигрантов. Язык, культура, ценности, общение, гендерные роли, обычаи и социальные отношения, искусство — от того, насколько велико стремление человека интегрироваться в новое общество, во многом будет зависеть его психологическое состояние.
Профессор Джон Берри полагает, что серьезные различия между исходной и новой культурой и необходимость переучивания могут вызывать продолжительный внутренний конфликт и затруднять адаптацию. Он выделяет несколько механизмов аккультурации.
1. Интеграция: человек сохраняет свою культуру и вбирает черты новой.
Всегда легче интегрироваться в мультикультурные общества, характеризующиеся низким уровнем расизма, этноцентризма и дискриминации. Хотя доказано, что даже те эмигранты, которые уже долго находятся в стране и адаптировались к новому образу жизни, продолжают идентифицировать себя со своей родной культурой.
В 15 лет я уехала учиться в Москву, меня туда отправили родители. Это был другой мир, которому я совсем не соответствовала. Тогда же у меня появились первые симптомы: сдавленность в груди, ком в горле, шум в ушах, постоянное сердцебиение. Я ходила к врачам, но диагноз мне никто не ставил.
Десять лет спустя, когда я сменила страну, симптомы проявились вновь, но уже с большей силой, теперь они сопровождались навязчивыми идеями и галлюцинациями. Только здесь, в Европе, меня наконец отправили по адресу — к психиатру — и я начала лечиться.
В первое время я чувствовала себя неполноценной, дефективной, недочеловеком. Всё было не так, как будто рыбку из пресной воды поместили в соленую: вроде бы ничего не случилось, на вид та же самая среда и даже лучше — а ей плохо.
Преодолеть эти барьеры удавалось с огромным трудом — от выбора йогурта в магазине до поддержания беседы, когда не можешь выразить свои мысли. Я злилась на себя и старалась поскорее выучить язык, завязать новые знакомства, исследовать город, чтобы каждый раз не теряться в нем.
Разница культур, ощущение, что ты чужая, что тебя не понимают, перманентная акклиматизация (непривычная жара летом и ужасный холод в домах зимой), странный вкус еды, когда ожидаешь сладкое, а получаешь соленое, — всё это и привело к тому, что я спятила. Но теперь, спустя пять лет, я чувствую себя здесь как рыба в воде, и уже всё равно, пресная она или соленая.Саша, журналист, 34 года
2. Ассимиляция: эмигрант не заботится о сохранении собственной культурной идентичности и стремится в полной мере приобрести черты, свойственные жителям новой страны.
Такую стратегию имеет смысл выбирать, если человек не планирует возвращаться на родину или, например, состоит в браке с представителем иной культуры. По сравнению с другими группами те, кто смогли ассимилироваться, быстрее адаптируются к местному этикету, легче справляются с неудачами и заводят знакомства с людьми, обладающими более высоким статусом.
Я человек-хамелеон — быстро подстраиваюсь под среду. Начинаю одеваться и вести себя как окружающие, с удовольствием и интересом знакомлюсь с новыми людьми, изучаю обычаи и традиции страны и стараюсь их не нарушать.
В Израиле у меня живут близкие родственники, а у них, конечно, есть друзья, которые стали и моими приятелями. Также мне помогли с работой — скорее, для поддержания штанов, но всё же.
Однако самая важная социализация случилась у меня в гей-сообществе. Я познакомился в интернете с парнем, и он сказал, что существует общественная организация Aguda, которая поддерживает ЛГБТ в Израиле, и в ней есть русскоговорящая группа. Я тут же попал на их встречу — это была фантастика!
Я не думал, что в 35 лет круг моих друзей расширится. Но в тот вечер на группу пришло восемь-девять человек, и с пятью из них я поддерживаю связь до сих пор. Моя ориентация очень помогла мне быстро интегрироваться в новое общество без малейших проблем. Уверен, будь я натуралом, процесс был бы более долгим и трудным.Макс, бизнесмен, 45 лет
3. Сепарация: человек остается верен родным традициям, отказывается интегрироваться в новую культуру и уходит в изоляцию.
По результатам исследования, такую стратегию выбирают 87% турок, проживающих в Нидерландах, и именно они в большей мере подвержены клинической депрессии (20 участников против 2 из числа тех, кто предпочел интеграцию) и тревожному расстройству.
Я не строила радужных иллюзий насчет эмиграции, потому что точно знала, как тяжело и болезненно бывает приживаться к новому месту. Самое сложное в адаптации, во-первых, языковой барьер, а во-вторых — новые пространства, в которых приходится осваиваться. Помню, зашла в торговый центр Gallery на Руставели — и меня охватила паника: он раз в пять меньше, чем «Метрополис» рядом с моим домом в Москве.
Я не чувствую себя интегрированной, потому что не ставила такой задачи. Мне хотелось пожить, отогреться и хотя бы какое-то время не болеть из-за рухнувшего иммунитета на фоне очередного стресса. Немногим удается интегрироваться в местный социум — для этого требуются титанические усилия: выучить язык на уровне носителя, знать культуру и правила, постоянно общаться.
Если человек не готов каждый день впахивать, он вмерзает в то время, когда эмигрировал, и окукливается в русском гетто. Есть даже армянская поговорка: «В каком году эмигрировал — в том и остался». В любви я выбираю партнеров из моей культуры с похожим бэкграундом. Мне бы своих понять — куда уж там чужих.Ануш, писательница, 27 лет
4. Маргинализация: человек не хочет следовать традициям своей культуры и не отождествляет себя с новой — он остается вне этих парадигм. Такой механизм аккультурации характеризуется высоким уровнем тревожности, чувством отчуждения и потерей контакта с обеими группами.
Чем более маргинализированы эмигранты в новом обществе, тем выше риск для их психологического здоровья. По мнению многих исследователей, такие люди постоянно испытывают чувство нестабильности, пребывают в состоянии хронического нервного напряжения, у них регулярно случаются перепады настроения. Они сомневаются в своем месте в социальной структуре, боятся быть отвергнутыми, их терзают двойственные переживания. Маргинальный человек чувствует себя ненужным, одиноким и отстраненным.
Я живу в Амстердаме уже девять лет и понимаю, что полностью интегрироваться невозможно. Нет ощущения, что ты принадлежишь к какой-то нации. Я уже давно не украинец и никогда не стану голландцем. Но в таком состоянии находятся миллионы людей. Это становится нормой.
Гриша, архитектор, 30 лет
В случае когнитивного диссонанса человек, как правило, активно избегает ситуаций, которые могут усугубить его состояние. Это свойство психики заставляет многих избрать путь сепарации или маргинализации, в том числе языковой, культурной и даже пищевой. По мнению Берри, такая стратегия лишь обостряет внутренний конфликт.
Аккультурационные сложности часто вынуждают эмигрантов прибегнуть к психологическому или психиатрическому лечению.
После переезда в Барселону у меня, как и у многих, случился конфликт двух культур — но не родной и местной, а испанской и каталонской. Я оказалась не в Испании, как планировала, а в Каталонии. Мой мозг напрочь отказывался принимать два новых языка и две новые культуры. Я никак не могла понять, чему уделять время. Изучать каталонскую культуру на испанском? Или заняться каталанским и забить на Испанию? В итоге сдалась и смирилась с тем, что я экспат и останусь им.
Нужно было зарабатывать на жизнь, но и с этим возникли сложности: на родине есть язык, корочка об образовании, связи — после переезда все опции обнулились.
Тяготило само существование, а оставшиеся в России родственники и друзья не понимали, что такое переезд в другую страну. Им казалось, что из дождливой Москвы мы переселились на курорт. А значит, должны: а) весело (и только весело!) рассказывать о том, как нам тут живется, б) принимать в гости всех и одновременно, потому что наверняка по ним соскучились, в) гулять с приехавшими с утра до вечера («Тут же море, ну чего вы сидите дома, какая работа!»).
Вместо поддержки я часто сталкивалась с тем, что люди пытались меня использовать. В большинстве случаев они ехали не для того, чтобы повидаться со мной, а в Барселону. В какой-то момент я закрылась в комнате и перестала выходить — настолько все достали. Муж носил мне еду в постель несколько недель.
Мы искали квартиру: у нас закончился контракт на аренду предыдущей, и хозяева сильно подняли цену. Круг поиска очень сужали и мои требования к жилью. К тому же нам много где отказывали из-за документов: наши студенческие визы были на продлении.
Два месяца мы кочевали по пустым квартирам друзей, непрерывно просматривая объявления в поисках подходящего варианта. У меня началась паника: вдруг нам придется вселиться в убогую конуру, или мы потратим все деньги, или случится что-то еще? Мне казалось, что это будет длиться вечно. И когда мы всё же сняли квартиру, я просто закончилась. Мне поставили диагноз «клиническая депрессия».Марина, режиссер, 32 года
Лечение за рубежом
Когнитивный диссонанс не всегда выступает только как барьер социокультурной интеграции — иногда поиск причин дисгармонии, наоборот, приводит к пониманию, сближению и эмпатии. В процессе выстраивания межкультурной коммуникации, как правило, человек постигает и культурные различия.
Ощущение «неправильности» происходящего сопровождает любого — не важно, находится ли он в родной стране или в эмиграции. Но в последнем случае из-за различия культур такое чувство возникает чаще и проявляется с большей силой.
Адаптация была очень трудной, если не сказать жестокой. Самым сложным оказалось выучить язык, понять устройство социальной системы, смириться с медленным ритмом жизни, с тем, что всё нужно делать заранее. Плюс полный вакуум, никаких друзей, минимум связей, ребенок с утра до вечера со мной. Эмоционально было очень тяжело. После активной и насыщенной московской жизни вдруг — абсолютная пустота. Да, сейчас я удовлетворена переездом, но до этого пришлось пролить немало крови, пота и слёз. Любая эмиграция и интеграция — болезненный процесс, и пережить такой опыт еще раз я ни за что не соглашусь.
Снижана, инструктор по йоге, 35 лет
В системе здравоохранения стран, куда направлены основные мигрантские потоки, давно предусмотрена специализированная психологическая и психиатрическая поддержка как для приезжих, переживших травмирующие события, так и для тех, кто испытывает проблемы с самоидентификацией и не может найти свое место.
Если адаптация сопровождается возникшими из ниоткуда недомоганиями, вроде головной боли, сдавленности в груди, ощущения нехватки воздуха, учащенного пульса, чувством нереальности происходящего, одиночества, изолированности, беспричинной тревожности, — вероятно, человека тяготят многочисленные несоответствия между старой жизнью и новой и он не может с этим справиться. Эмиграция сводит его с ума.
knife.media
