Виктор Каган – один из самых опытных и самых успешных российских психотерапевтов. Начав психотерапевтическую практику в Петербурге в 1970-е, он сумел за прошедшие годы подтвердить свою высочайшую квалификацию и в США. А еще Виктор Каган – философ и поэт. И возможно, как раз поэтому ему удается особенно тонко и точно понимать и определять самую сущность профессии психолога, которая имеет дело с такими трудноуловимыми материями, как человеческое сознание, личность – и даже душа.
Psychologies: Что, на ваш взгляд, изменилось в российской психотерапии по сравнению с тем временем, когда вы начинали?
Виктор Каган: Я бы сказал, что прежде всего изменились люди. Причем к лучшему. Еще лет 7–8 назад, когда я проводил учебные группы (на которых сами психотерапевты моделировали конкретные случаи и методы работы), у меня волосы дыбом вставали. Клиентов, которые приходят со своими переживаниями, допрашивали об обстоятельствах в стиле участкового милиционера и предписывали им «правильное» поведение. Ну и множество других вещей, которых нельзя делать в психотерапии, делались сплошь и рядом. А сейчас люди работают гораздо чище, становятся квалифицированнее, у них появляется свой почерк, они, что называется, пальцами чувствуют, что они делают, а не оглядываются без конца на учебники и схемы. Они начинают давать себе свободу работать. Хотя, возможно, это и не объективная картина. Потому что те, кто работает плохо, обычно на группы не ходят. Им некогда учиться и сомневаться, им деньги зарабатывать надо, они сами по себе великие, какие тут еще группы. Но от тех, кого я вижу, впечатление именно такое – очень приятное. Читать далее Виктор Каган: Легкая ли это работа? Нет. Но счастливая.
1. Когда смеется группа людей, каждый инстинктивно смотрит на того, кто ему симпатичнее всего (или на того, кого бы он хотел считать близким человеком).
Flunssalta ja vilustumiselta suojautuminen voi olla todellinen herkkuhetki.