Опубликовано 01.02.2021 от Olga Juntunen — Оставить комментарий

Откуда у отцов берется послеродовая депрессия?

Откуда у отцов берется послеродовая депрессия? Дети, отцы которых испытывали тревогу после рождения детей, также склонны к депрессии. Но почему у мужчин возникает это состояние? Исследователи нашли ответ.

Клиническая депрессия, или большое депрессивное расстройство, — одно из наиболее распространенных психических заболеваний. Всемирная организация здравоохранения проанализировала это заболевание. Согласно данным ВОЗ оно затрагивает около 5% населения планеты, а в России статистика еще хуже — около 5,5%. Чаще всего диагностируют депрессию у людей, достигших половой зрелости. При этом женщины болеют в два раза чаще мужчин. И даже постродовая депрессия затрагивает отцов, хотя они и не рожают.

Специалисты Лундского Университета утверждают, что с депрессией, возникающей после появления на свет ребенка, обычно сталкиваются мужчины, не уверенные в своих партнершах. Исследование было опубликовано в журнале Psychology of Men & Masculinities. Авторы работы заинтересовались причинами, которые могут приводить к депрессии у мужчин, и опросили 530 отцов маленьких детей.

unsplash.com

Оказалось, большинство проблем связано с низкой самооценкой, неуверенностью в отношениях и детским опытом общения с собственными родителями. В отношениях с матерью ребенка мужчин больше всего тревожило, что они окажутся недостаточно хорошими отцами.

Отрицательное отношение к себе и в то же время высокая оценка других людей часто приводят к постоянному беспокойству, отмечают исследователи. Люди переживают, что недостаточно хороши, разочаровывают близких и могут их потерять. Также послеродовая депрессия чаще наблюдалась у мужчин, чьи жены тоже от нее пострадали.

В 2018 году Летиция Гутьеррес-Гальве (Leticia Gutierrez-Galve) из Центра Психиатрии в Лондоне со своими коллегами из Великобритании решили изучить связь между депрессиями у отцов и совершеннолетних детей. Психологи проанализировали статистические данные, полученные в Великобритании начиная с 1991 года. Всего было проанализировано более трех тысяч пар отцов и их детей.

unsplash.com

По результатам этого исследования через два месяца после рождения ребенка депрессия в Англии была отмечена у 89% матерей и 65% отцов. Депрессия у отцов, возникающая в первые недели и месяцы после рождения ребенка, может иметь влияние на психологическое состояние ребенка даже спустя восемнадцать лет. Отцовская депрессия повлияла на выросших дочерей, но не на сыновей, говорится в исследовании, опубликованном в журнале JAMA Psychiatry.

goodhouse.ru

Опубликовано 31.01.2021 от Olga Juntunen — Оставить комментарий

Постинсультная депрессия и антидепрессанты.

Постинсультная депрессия значительно влияет на функциональное восстановление после инсульта. При этом диагностировать постинсультную депрессию (PSD – post-stroke depression) нелегко. Дефекты речи, забывчивость вместе с нарушениями памяти, присутствовавшими до инсульта, мешают вовремя выявить депрессию. PSD сложно продиагностировать в острой фазе инсульта. Кроме того, важно отличать ее от последствий разнообразных острых форм неврологического дефицита. Обычно для диагностики PSD требуется чтобы симптомы непрерывно длились в течение двух недель.

В реальности получается так, что используемые шкалы для диагностики депрессии не подходят для пациентов с инсультом, и поэтому врачу остается ориентироваться на собственную оценку состояния пациента. В научной литературе, посвященной PSD, выделяются три главных тезиса: PSD негативно влияет на восстановление после инсульта; СИОЗС помогают при PSD; СИОЗС помогают пациентам с депрессией восстановиться после инсульта.

PSD негативно влияет на восстановление после инсульта

В нескольких исследованиях доказывается, что функциональный статус при восстановлении после инсульта хуже у больных с PSD, чем у больных без PSD. Инсульт вместе с депрессией приносят больше физических ограничений, чем инсульт и депрессия по отдельности. Ухудшение когнитивных функций после инсульта может быть ассоциировано с PSD. Своевременная диагностика и лечение PSD помогут функциональному восстановлению после инсульта.

СИОЗС и PSD

Цель лечения PSD – исправление дисбаланса и усиление активности серотониновой и норадренергической систем. Мета-анализы 2007 и 2008 гг. говорят о значительном эффекте антидепрессантов. После 3 недель лечения эффект усиливался. Доказано, что улучшение состояния при PSD приносят гетероциклические антидепрессанты. Мета-анализы, опубликованные в период 1987-2017 гг. подтверждают эффективность СИОЗС при лечении PSD. Среди всех антидепрессантов СИОЗС продемонстрировали наилучший эффект при наименьшем риске побочных эффектов. S. Paolucci, автор опубликованного в 2017 г. масштабного обзора темы PSD, считает, что хотя эффективность антидепрессантов доказана, до сих пор нельзя указать на оптимальный препарат, оптимальную дозу и оптимальную длительность курса. СИОЗС в такой ситуации предпочтительны из-за их безопасности.

Лечение флуоксетином ассоциировано не только с ослаблением депрессивной симптоматики, но и с ускорением функциональной реабилитации. Эффект сильнее, если лечение начинается рано – в течение 4 недель после инсульта. Пациенты, чья депрессия ослабевает по мере лечения, через 12 недель с большей вероятностью достигают функциональной независимости.

СИОЗС и предотвращение PSD

Если PSD значительно затрудняет реабилитацию, возникает вопрос о возможном назначении антидепрессанта до того, как PSD проявит себя. Исследования дают противоречивые ответы на этот вопрос. Судя по кокрейновскому обзору 2008 г., оснований для профилактического назначения антидепрессантов нет. Другие выводы содержатся в систематическом обзоре и мета-анализе 2013 г. – раннее назначение антидепрессантов предотвращает развитие PSD у пациентов без депрессии.

Механизм действия

Исследования на животных моделях показали, что на восстановление функций после очагового мозгового повреждения можно повлиять препаратами, воздействующими на нейротрансмиссию в центральной нервной системе.

В 2014 г. McCann et al. обобщили результаты доклинических исследований с использованием животных моделей. На основании 44 публикаций об эффекте антидепрессантов на восстановление после ишемического инсульта, был сделан вывод: антидепрессанты на 27 % уменьшают объем инфаркта мозга и на 54 % улучшают нейроповеденческие показатели. Было собрано мало доказательств того, что СИОЗС уменьшают объем инфаркта, но зато было доказано, что СИОЗС улучшают нейроповеденческие показатели и усиливают нейрогенез.

Выявлено несколько механизмов действия: усиление нейропластичности, противовоспалительная нейропротекция, улучшение ауторегуляции мозгового кровообращения, модуляция адренергической нейрогормональной системы.

Нейропротекция

Известно, что воспалительные процессы причастны к развитию ишемических повреждений мозга. Эксперименты с животными показали, что СИОЗС снижают воспаление посредством ингибирования микроглии и нейтрофильных гранулоцитов и тем самым оказывают нейропротекторное воздействие. У крыс с окклюзией средней мозговой артерии после внутривенного введения флуоксетина уменьшался объем инфаркта и ослаблялся неврологический дефицит.

Нейрогенез

Нейротрофины регулируют способность нейронов и синапсов отвечать на поведенческие, эмоциональные, психофизиологические и другие стимулы. Эксперименты с животными показали, что СИОЗС усиливают нейрогенез и экспрессию нейротрофинов в гиппокампе. Обнаружена корреляция между экспрессией нейротрофинов в гиппокампе и улучшением поведенческих функций. Стимуляция нейрогенеза с помощью СИОЗС может способствовать восстановлению после мозговой ишемии, благодаря тому, что новые нейроны перемещаются в пораженные участки мозга.

Возбудимость коры

Возбудимость моторной коры повышается из-за постинсультного ослабления моторного подкоркового ингибирования в поврежденных участках мозга. Есть данные о том, что СИОЗС влияют на возбудимость коры.

Восстановление тонуса ингибиторной нейронной сети

Предполагается, что СИОЗС модулируют ингибиторные связи. Этим эффектом можно объяснить подкорковую реорганизацию и восстановление контроля над возбудимостью.

Гипотетически влияние флуоксетина на моторную реабилитацию можно объяснить тем, что блокирование обратного захвата серотонина повышает его доступность в синаптической щели, усиливая передачу сигнала, увеличивая поступление глутамата и активируя рецепторы NMDA, что в итоге приводит к запуску каскада внутриклеточных процессов.

За стимулированием возбудимости следует усиление ингибиторной активности. Исследования влияния СИОЗС на пластичность моторной коры показывают, что СИОЗС могут также усиливать ингибиторную активность.

Регуляция мозгового кровообращения

В экспериментах на мышах с ишемией мозга флуоксетин уменьшал кровоизлияние и размер инфаркта, а также улучшал регуляцию мозгового кровообращения, нормализуя артериальное давление в мозге. Наблюдалось увеличение экспрессии гемоксигеназы-1, повышение продуцирования CO и регуляция сосудистого тонуса. Кроме того, наблюдалось повышение уровня HIF1A, активирующего гены важные для кислородного гомеостаза.

Модуляция вегетативной нервной системы

Циталопрам и флуоксетин активируют бета-1 адренорецепторы в хвостатом ядре, скорлупе и соматосенсорных участках фронтальной коры мозга крыс. СИОЗС влияют на вегетативную регуляцию сердечно-сосудистой системы крыс, ингибируя вегетативную активность.

Генетические и эпигенетические корреляты

Известно, что существует корреляция между генетическими характеристиками и восстановительными ресурсами в центральной нервной системе. Флуоксетин может оказывать антидепрессивный эффект посредством повышения уровня нейротрофического фактора мозга, белка кодируемого геном BDNF. Эксперимент с мышами показал, что флуоксетин активирует экспрессию BDNF в гиппокампе у мышей с PSD.

Восстановление после инсульта: клинические исследования СИОЗС и мета-анализ

Было проведено несколько клинических исследований, большинство из них с небольшим количеством пациентов. Все исследования говорят о положительном влиянии СИОЗС на восстановление после инсульта.

Исследование, посвященное влиянию флуоксетина на восстановление моторных функций, показало наличие положительного эффекта после 3 месяцев приема 20 мг ежедневно с началом курса через 5-10 дней после инсульта. Другое исследование показало похожие результаты с циталопрамом. И в том, и в другом исследовании проверялось действие СИОЗС на пациентов без депрессии.

Улучшение моторных функций сложно объяснить только антидепрессивным действием СИОЗС. Во-первых, у пациентов не было депрессии. Во-вторых, улучшение моторных функций наблюдалось после приема одной дозы флуоксетина, антидепрессивный эффект которого вряд ли проявляется после единственной дозы.

Изучался вопрос о том, влияет ли прием СИОЗС до инсульта на тяжесть симптомов. Никакой связи выявлено не было.

Что касается восстановления когнитивных функций, то есть исследование, показывающее положительный эффект эсциталопрама. Очень мало исследований на тему афазии. Несколько исследований показали, что СИОЗС улучшают восстановление номинативной функции речи.

Кокрейновский обзор 2012 г. выявил положительный эффект СИОЗС на два параметра восстановления: функциональная независимость в конце лечения и степень нетрудоспособности. Также отмечен статистически значимый эффект на неврологический дефицит, депрессию и тревожность. При этом в обзоре говорится о большом масштабе методологических несоответствий исследований.

Систематический обзор и мета-анализ 2017 г. выявил статистически значимый эффект СИОЗС на восстановление моторных функций, улучшение трудоспособности и качества жизни, но не выявил связь между приемом СИОЗС и улучшением когнитивных функций и восстановлением функциональной независимости.

Безопасность: побочные действия и взаимодействие с другими лекарствами

Исследования, посвященные приему СИОЗС до инсульта, не выявили влияния СИОЗС на последствия инсульта. Однако было сделано предположение о том, что одновременный прием СИОЗС и антикоагулянтов может повысить риск внутричерепного кровоизлияния. С другой стороны, СИОЗС не повышают риск кровотечений и потери крови при операциях на сердце.

Возможное повышение риска кровотечений и внутричерепного кровоизлияния обсуждается в связи с тем, что серотонин задействован в агрегации тромбоцитов.

Мета-анализ 2012 г. подтвердил наличие такого риска, возникающего из-за того, что прием СИОЗС может замедлять агрегацию тромбоцитов. Но риск был оценен как очень низкий – 1 внутричерепное кровоизлияние на 10000 пациентов, получающих лечение в течение года. Исследование 2016 г. не подтвердило наличие риска.

Активно обсуждается вероятность того, что СИОЗС повышают смертность у пациентов, переживших инсульт. Сообщается об очень противоречивых результатах исследований. Есть исследования, говорящие о повышении смертности, и есть исследования, говорящие об обратном, о снижении смертности.

Отдельно нужно отметить риск судорог у выздоравливающих после инсульта. Доклинические исследования с использованием животных моделей дали очень противоречивые и неопределенные результаты. Одни исследования говорят, что СИОЗС действуют как конвульсанты, другие говорят, что СИОЗС – потенциальные антиконвульсанты.

В нескольких исследованиях делается вывод о том, что все классы антидепрессантов повышают риск судорог/эпилепсии у пациентов без инсульта. Масштабное исследование 2017 г. показало, что вероятность эпилепсии после инсульта значительно повышается у тех, кто принимает СИОЗС.

Длительный прием СИОЗС повышает риск желудочно-кишечного кровотечения. На основе некоторых наблюдений можно предположить, что СИОЗС, вероятно, в умеренной степени повышают риск желудочно-кишечного кровотечения, если антидепрессант принимается вместе с аспирином.

Риск инсульта повышается, если вместе с СИОЗС, ингибирующими цитохром P450 CYP2C19 (флуоксетин и флувоксамин), принимается клопидогрел. Исследования показали, что СИОЗС, принимаемые вместе с клопидогрелом, повышают риск ишемических событий. СИОЗС, ингибирующие цитохром P450 CYP2C19, могут незначительно снижать эффективность клопидогрела в начале приема клопидогрела.

Вывод

СИОЗС эффективны при лечении PSD. Последние несколько лет накапливаются доказательства того, что СИОЗС помогают функциональному восстановлению после инсульта. Но убедительных доказательств того, что долговременный прием СИОЗС способствует достижению функциональной независимости и восстановлению трудоспособности, пока нет.

Автор перевода: Филиппов Д.С.

Источник: Chollet, F., Rigal, J., Marque, P. et al. Serotonin Selective Reuptake Inhibitors (SSRIs) and Stroke. Current Neurology and Neuroscience Reports (2018) 18: 100
http://psyandneuro.ru
http://psyandneuro.ru

Опубликовано 29.01.2021 от Olga Juntunen — Оставить комментарий

Мозг и агрессия.

Физиолог Вячеслав Дубынин о роли гипоталамуса в агрессивных реакциях, межвидовой агрессии и социальных функциях агрессивного поведения | Анатомия, Мотивация, Мозг Физиолог Вячеслав Дубынин о роли гипоталамуса в агрессивных реакциях, межвидовой агрессии и социальных функциях агрессивного поведения

Агрессия переводится как «нападение, атака, активная борьба». То есть это ситуация, когда организм сражается против источника неприятностей, прежде всего, например, источника боли, и пытается уничтожить этот источник, то есть решить проблему радикально. Это довольно затратная с точки зрения энергии и потенциально опасная ситуация, поэтому, как я рассказывал в лекции о страхе, агрессия, как правило, выбирается во вторую очередь: вначале все-таки пассивно-оборонительное поведение, а если не получается, то активно-оборонительное. И если животное, даже вроде бы весьма слабое, загнать в угол, оно может начать защищаться по-серьезному. И крыса или заяц, которых загнали в какое-то замкнутое пространство, могут драться, да еще как.
Соответственно, если вы с кем-то общаетесь, пытаетесь его заставить что-то делать и как-то апеллируете к каким-то неприятным эмоциям, то будьте осторожны: вы можете перегнуть палку и вместо реакции подчинения и согласия с вашим мнением вызовете агрессивный взрыв, когда мозг переключится на другую программу. Тут уже все может пойти вразнос, потому что если уж драться, то драться по-настоящему. Хотя, действительно, еще раз повторяю, это очень затратно, травматично, поэтому на самом деле довольно часто, перед тем как пойдет настоящая агрессивная реакция, организм подает знаки: еще немного — и будет драка, осторожнее.

Поэтому, если мы смотрим на поведение рыб или рептилий, птиц, млекопитающих, мы очень часто видим так называемые угрожающие позы или угрожающую мимику. Как правило, перед тем как напасть, животное, например, пытается визуально показать, что оно большое: «Вот какой я большой и страшный, убегай, иначе будет поздно, иначе я тебя покусаю». Рыба растопыривает плавники, жаба поднимается на лапах и надувается, птицы топорщат перья, кот изгибает спину — опять же шерсть у него тоже дыбом. Кроме того, довольно часто показывается «оружие», то есть когти, зубы. Человеческая мимика агрессии тоже связана с оскаленными зубами. Это очень характерное выражение нашего лица. И агрессивная мимика относится к разряду базовых мимических выражений, таких как улыбка или гримаса боли, гримаса плача. Например, наши зрительные системы подобные сигналы опознают врожденно. Базовые мимические выражения мощно влияют на работу мозга и тут же вызывают соответствующие эмоции и соответствующие реакции. И вы этого агрессивного типа начинаете опасаться, выстраиваете свое поведение так, чтобы рассчитывать на возможность ответной агрессии и какой-то драки.
Итак, исходно агрессия появляется как один из двух видов реакции на реально или потенциально опасные события. Но дальше оказывается, что агрессия имеет тотальное значение. И поведение животных выстраивается так, что агрессия в качестве дополнения способна как бы пристегиваться к любой неудачной деятельности. Вы взаимодействуете с каким-то другим организмом, особенно если это член вашей семьи, член вашей стаи, ближайшее окружение, и что-то у вас не получается, — например, проблемы с разделением территории, еды на всех не хватило, половое поведение нарушено (вы полюбили одну и ту же девушку). В этих случаях агрессия добавляется к некой текущей программе и становится важнейшей добавкой, которая опять-таки может направлять поведение, и это уже серьезно.

В итоге оказывается, что агрессивные реакции могут сопровождать самые разные события и появляться тогда, когда человек почему-то потерпел неудачу. И в этом случае агрессия вливает дополнительную энергию в поведение, и вы, несмотря на возникшие препятствия, пытаетесь прорваться, проломить уже за счет порой достаточно деструктивных действий, и это далеко не всегда дает позитивный результат, но мы так устроены. Наш мозг так устроен, что действительно способен перескакивать на активное оборонительное поведение.За агрессию, если мы смотрим на нервные структуры, отвечает гипоталамус. Он выдает эндокринные и вегетативные реакции. Отвечает миндалина. И еще очень важным игроком в этой ситуации является так называемая поясная извилина, которая расположена на внутренней поверхности больших полушарий и занимается сопоставлением реальных и ожидаемых результатов поведения. Поясная извилина вместе с лобной корой прогнозирует наше поведение, прогнозирует последствия нашего поведения. И чем сильнее эта система развита и чем качественней она работает, тем, как правило, меньше проявления агрессивности. То есть человек все-таки оценивает последствия этих агрессивных реакций и видит, что через два или три шага все это все равно приведет к негативу, и блокирует агрессию. Но если миндалина сильнее связки «поясная извилина — лобная кора», тогда агрессии больше, и мы говорим о холерическом темпераменте. Такие люди тоже есть, и порой они нужны, потому что иногда действительно возникают ситуации, когда нужно плюнуть на опасность, на какие-то негативные последствия и все-таки проломиться в светлое будущее, хотя в данном случае риски далеко не всегда удается полностью просчитать.
Мне в этом смысле нравится фраза Наполеона. Его как-то спросили: «Император, у вас есть план битвы?» Он сказал: «Ввяжемся, а там видно будет». Такой несколько агрессивный подход к ситуации. Он, возможно, иногда оправдан, но тем не менее нужно к этому относиться с большой осторожностью.
Надо сказать, что один из великих мыслителей XX века зоопсихолог Конрад Лоренц призывал очень осторожно относиться к агрессии и считал агрессию бомбой замедленного действия, которая вложена в наш мозг, потому что в итоге агрессивные реакции способны приводить и к межличностным конфликтам, и к конфликтам на уровне государств. И все это, конечно, очень серьезно. И Лоренц говорил, что агрессия — это главная опасность для существования человечества. Поэтому все хорошо в меру. Разумная агрессия порой действительно вносит дополнительную энергию в наши дела, планы и свершения. Но избыток агрессии, как правило, деструктивен, а иногда очень деструктивен, плох и неуместен.

И раз агрессия присоединяется к разным другим поведенческим проявлениям, можно пройтись по этим проявлениям и привести несколько примеров. Скажем, материнская агрессия. Это, с одной стороны, святое дело, потому что взаимодействие «мать — дитя» — это прекрасно. С другой стороны, если вы попытаетесь причинить вред ее ребеночку, вы сразу получите такую реакцию, что мало не покажется. И все знают, что мать за своего ребенка готова буквально загрызть всех вокруг. Какая-нибудь курица, которая защищает цыплят, нападает на огромную собаку, и собака понимает, что курица будет драться до конца, и убегает, потому что в данном случае агрессия идет с такой безоглядной яростью, что даже крупное животное обращается в бегство: если ты получишь травму, то дальше-то как жить? В принципе материнская агрессия является очень четким, ярким примером.
Другой пример — это агрессия в ходе полового поведения. С агрессией мы сталкиваемся тогда, когда потребности организма не соответствуют каким-то событиям в реальной среде. Скажем, есть одна самка и несколько самцов, а дальше нужно выяснять отношения, кто сильнее. На самом деле эволюция полового поведения приводит к появлению таких ситуаций.
Дело в том, что само половое поведение изменяется в ходе развития животных так, что оно становится все сложнее, самец постепенно начинает участвовать в выращивании потомства. Половое поведение начинается с того, что животные просто при встрече спариваются, а дальше на самке забота о будущих детенышах. Но в какой-то момент оказывается, что выгодно, чтобы самец после спаривания не исчезал в тумане, а продолжал, например, охранять территорию, приносить еду. А раз вы с ним будете дальше существовать несколько недель и несколько месяцев, то неплохо бы выбрать не какого попало самца, а лучшего. Соответственно, при встрече двух полов спаривание происходит уже не мгновенно, а самка говорит: «Нет, постой-ка, дорогой. Давай-ка сделай это, это и это». К этому моменту обычно набирается еще несколько самцов, и они начинают сначала выяснять между собой отношения. И часто именно этот факт выяснения отношений для мозга самки является тем самым сигналом: «Да, вот этот самый крутой и самый лучший». Он и обусловит выбор полового партнера.
И агрессия, которая возникает при ухаживании, при так называемом турнирном поведении самцов, очень характерна. Здесь есть процедура бодания, взаимного кусания. Видно, как действительно активно-оборонительное поведение направляется уже на более отдаленную цель, на размножение, но тем не менее в поведенческом репертуаре используются те реакции, которые исходно задействованы, для того чтобы бороться с опасностью.
Надо сказать, что по ходу эволюции полового поведения, как правило, животные от прямой грызни, укусов и прочего переходят к ритуалам. Опять же на самом деле нецелесообразно травмировать друг друга, поэтому зачастую те же самые турниры самцов сводятся к тому, что выходят два самца, растопыриваются — кто больше, тот и победил. Такой бесконтактный вариант. Или, например, то же самое бодание или выяснение отношений у жирафов — это скорее армрестлинг: вы по строго установленным правилам ударяете друг в друга, жирафы сплетаются шеями, для того чтобы выяснить свои собственные возможности и вовремя уйти.
Агрессия при половом поведении, как правило, хорошо ритуализирована, для того чтобы не травмировать слабого самца, потому что слабый самец — это, как правило, просто более молодой самец. Он подрастет, и от него еще будет большая польза. А у того, который здесь и сейчас самый сильный, хорошие гены, и он достоин стать отцом детенышей. У самок в голове действительно стоят такие галочки. Как правило, если половое поведение включает подобные ритуалы и турниры, самцы оказываются весьма крупные, порой значительно крупнее самок. Классический пример — это морские львы, у которых самец в пять-десять раз больше, чем самка.
Но даже то, что мужчины крупнее женщин по размеру, — это тоже результат полового отбора. Это значит, что Homo sapiens женского пола в течение многих тысяч или миллионов лет предпочитали более крупных самцов. Возможно, даже более агрессивных. И эволюция нашего вида шла в эту сторону.
То же самое можно сказать, например, о пищевом поведении. Пища — это ресурс, который ограничен. И для того, чтобы как-то решить проблемы, животным порой приходится вступать в драку за нее. Когда это в ходе эволюции ритуализируется, это часто принимает характер так называемого территориального поведения. Происходит разделение некой доступной территории на участки, на каждом участке, например, живет один тигр, или семья волков, или стая гиен. Территориальное поведение исходно базируется на недостатке пищевых ресурсов. А разделение территории идет за счет агрессивного взаимодействия. Причем на первых уровнях эволюции агрессия настоящая, с настоящей грызней, а по мере ритуализации это становится все более бесконтактным, безобидным. И с точки зрения эволюции вида это хорошо, потому что нет дополнительного травмирования.

В этом смысле человекообразные обезьяны и, в частности, Homo sapiens, к сожалению, — это достаточно молодые биологические виды. У нас механизм ритуализации агрессии отстроен достаточно плохо. Поэтому если мы посмотрим, например, на больших шимпанзе, наших ближайших родственников, то это весьма агрессивный вид. Охраняется и защищается территория стаи, и самцы постоянно патрулируют границы территории. И если попадается, например, самец из другой стаи, то дальше будет драка, а то и вообще его насмерть убьют. Это все очень серьезно. К сожалению, в нашем человеческом мозге это все установлено всерьез. Поэтому история человечества — это история войн, история конфликтов.
Еще раз могу процитировать Конрада Лоренца, что агрессия — это бомба, заложенная в наш мозг, и к ней нужно относиться очень осторожно. В каких-то случаях она уместна, но необходим очень серьезный контроль, иначе ваше поведение окажется неэффективным и пойдет во вред не только вам, но и всем окружающим.

postnauka.ru

Рубрика: Депрессия