Опубликовано Оставить комментарий

Михаил Москотин. «Все в моих руках»: как перестать строить из себя жертву.

«Все в моих руках»: как перестать строить из себя жертвуЖизнь сложна и непредсказуема, а мир жесток. Остается только опустить руки и винить во всех неудачах обстоятельства. В такой пассивной позиции живут многие. Удобно, не правда ли? Но какова цена этого комфорта? Тренер компании Business Relations Михаил Москотин рассказывает, чем мы расплачиваемся за роль жертвы и как изменить жизненное амплуа.

Если у любого из нас спросить, бываем ли мы жертвами, большинство скажет «нет». В понимании людей это что-то ужасное и немощное. Мы ассоциируем это слово с криминальными хрониками. Образ, который часто возникает в сознании, — кто-то, обведенный мелом на асфальте.

Но с точки зрения психологии жертва — это интерпретация, в которой кто-то или что-то влияет на наши достижения, настрой и счастье. Мы бываем жертвами в разных ситуациях: в отношениях с начальником, партнером, ребенком. Объединяет их одно — мы находим повод обидеться и начать манипулировать. Во что верит жертва? Обычно у нее есть шесть убеждений. Давайте разберем каждое.

  • Убеждение первое. Источник проблемы в другом человеке. Другой человек беспричинно нагрубил жертве, обидел ее.
  • Убеждение второе. Обстоятельства выше нас. Так жизнь сложилась, не было другого выхода из ситуации. Жертва вынуждена идти учиться в этот институт или просиживать вечера на нелюбимой работе.
  • Убеждение третье. Изменить ничего нельзя, выбора нет. Девиз: «Не я такой, жизнь такая».
  • Убеждение четвертое. Мы лишь следствие, а не причина происходящего в жизни. Кто-то другой всегда влияет на жизнь, наш выбор или настрой.
  • Убеждение пятое. От нас ничего не зависит. Любимая фраза: «Дальше от меня ничего не зависит». Судьба во власти других людей или событий.
  • Убеждение шестое. Фокус внимания всегда в прошлом. Жертва концентрируется на завтраке, который не приготовила жена, на цветах, которые не подарил муж. Целый день не может забыть водителя, который не пропустил на пешеходном перекрестке.

Если вы узнали в этих убеждениях себя или кого-то из близких, держите волшебное лекарство.

Мы выбираем роль жертвы, потому что нам так выгодно

Прочитайте и осознайте фразу: «Мы всегда выигрываем в той игре, в которую играем». Перечитайте ее столько раз, сколько нужно, прежде чем продолжить чтение. Когда мы выбираем роль жертвы или обвиняем кого-то в неудачах, мы делаем это, потому что нам так выгодно. Человек всегда делает то, что приносит бонусы, просто они разные. Давайте рассмотрим несколько причин, почему выгодно быть жертвой.

  • Первая причина. Жертва получает внимание, люди внимательно слушают и сопереживают. Иногда можно получить даже что-то материальное. Бывает, что, например, прощают долги.
  • Вторая причина. Можно ничего не менять в жизни. «Если все зависит от соседа по лестничной клетке то, что я могу сделать?»
  • Третья причина. Можно отпустить эмоции и перестать их контролировать. Женщина может плакать, мужчина может драться.
«Все в моих руках»: как перестать строить из себя жертву

Но где есть выгода, всегда есть и цена. За роль жертвы приходится платить. Ниже краткий прейскурант. В нем всего две валюты, но самые дорогие: счастье и здоровье. Выбирая эту позицию, мы расплачиваемся счастьем, которое могли бы получить от крепких отношений, общения с родными. Большинство болезней — психосоматика, их причины — обиды. Как раз то, что составляет главное «богатство» жертвы.

Теперь, когда мы разобрались с убеждениями и выгодами, давайте подумаем, а есть ли способ смотреть на вещи иначе. Ответ — есть. Смотреть на происходящее можно с позиции авторства. Если нужно, повторяйте каждый день мантру: «Все зависит от меня, я могу управлять любыми обстоятельствами и любыми ситуациями».

Если посмотреть вокруг, большинство выбирает интерпретацию жертвы

Задавайте себе вопросы: «Где мой фокус внимания: в прошлом или в будущем? Какая у меня цель? Что я хочу построить в этих отношениях?» В этот момент создается интерпретация авторства.

Если посмотреть вокруг, большинство людей выбирают интерпретацию жертвы. Даже если вы из их числа, есть возможность все изменить. Возьмите лист бумаги и вверху напишите ситуации, в которых вы выбираете роль жертвы. В левой колонке укажите выгоду, которую получаете, все плюсы. А в правой колонке — все, чем вы расплачиваетесь. Подумайте, что вам дороже.

Изменить привычное поведение непросто, непросто отказаться от положения, в котором вам сочувствуют. Каждый раз, когда вас посетит желание обвинить в неудачах злой рок или ушлого коллегу, взгляните на правую колонку. Возможно, признать собственные промахи и начать работу над ошибками не так сложно и точно дешевле, чем оплачивать лечение и восстанавливать отношения с близкими.

Михаил Москотин

Об авторе

Михаил Москотин — бизнес-тренер компании Business Relations.

https://www.psychologies.ru/

 

Опубликовано Оставить комментарий

Феноменология прощения.

Феноменология прощенияНе так давно, серьезно заинтересовавшись темой психосоматики тяжелых болезней, я обратила внимание на то, что психологи в анамнезе «неизлечимых» больных отмечают, что они накопили огромное количество обид  и были глубоко несчастными людьми. Видя перед собой живой пример-подтверждение этому, начинаешь крепко задумываться  о том, не стоит ли почистить свою жизнь от всякого хлама непрощений и застреваний? Но, как говорится, легко сказать – трудно сделать. Решив «всех простить и перестать обижаться» я начала вспоминать все, что я слышала и читала о феномене прощения. Тут, конечно, сразу вспоминается Библия, которая говорит нам о том, что всех прощать нужно обязательно и безотлагательно, а если захотят обидеть еще раз –  смиренно согласиться и снова простить. Я не буду спорить с тысячелетними догмами, тем более, что правда в них, конечно, тоже есть, но с феноменологией «прощения» разбирался еще один из методов психологии – системные расстановки.  Берт Хеллингер, открывший феномен поля и системных законов говорил, что прощать – воля Бога (а он, кстати, бывший теолог), а мы смертные должны говорить «Мне жаль…», вместо «Прости…» и «Прощаю…». Он объяснял это тем, что когда мы говорим «прости» – себя мы ставим ниже по иерархии, а второго (рецепиента) возвышаем (а нарушение иерархии одна из классических системных проблем). То есть мы не можем прощать родителей (они родились раньше и дали жизнь нам, значит они значимее), просить прощение у партнеров (они равны нам по иерархии). Не нарушать иерархию мы можем только искренне сожалея, потому что сожалеем мы на равных, разделяя ответственность за случившееся на двоих. А сам факт прощения (т.е. в данном контексте отпускания кому-то вины) мы оставляем в функциях Бога, Вселенной и т.п.
Вообще в прощении, которое звучит как «мне жаль…» можно выделить 2 этапа: 1) принятие; 2) отпускание. То есть сначала мы принимаем то, что люди не идеальны, мы не идеальны, мир не идеален, обстоятельства не идеальны, а значит обидчик поступил так с нами исходя из своей так сказать персональной  не идеальности и из нашей личной не идеальности. То есть мы можем понимать, что под обидой лежит какая-то наша личная особенность – я могу раниться каждый раз, когда тема спора затрагивает родителей или муж может раниться, когда тема касается дохода семьи. Кроме того, в обиде естественно принимает участие и особенность нашего обидчика – он нас ранит потому, что сам поранился – например, я могу знать про особенность моего мужа – стремлении доводить все до идеальности и значит, когда он упрекает меня в том, что я «плохая» хозяйка, он на самом деле показываем мне свою ранимость этим. Но. Если я здорова и не ранена в этой теме, я могу копнуть глубже и обратить внимание, что у моего мужа при виде немытой посуды возникает мини-кризис смысла жизни, потому что раздражение от чего-то не идеального может напоминать ему раздражение от недостаточно высокой зарплаты, недостаточно быстрой машины, поэтому он так болезненно реагирует на бытовые несовершенства. Если же я не здорова в этой теме, я буду слышать что-то свое: например, что я не достаточно хороша для него. Если я обижаюсь, это сигнал для меня, что я не достаточно устойчива в теме конфликта. Для того, кто обижает – сигнал меня здесь ранили, я отбиваюсь. Суть конфликта в том, что немытая посуда ни при чем, но все говорят именно о ней.
Если мы четко понимаем в чем поранился тот, кто нас обидел и понимаем, почему поранились мы – наступает принятие. Но часто бывает, что для понимания кто где кому сделал больно нужно разбираться и разговаривать. Рисковать быть снова ранеными, обиженными, униженными или понятыми, принятыми, обнятыми и поцелованными… Принимая – мы разделяем ответственность, а дальше в какой-то момент, когда становимся готовы  для того, чтобы встретиться с настоящей «подлинной темой» — муж с «кризисом тридцати» – когда мыть нужно не посуду, а менять работу, а я с кризисом идентичности, когда нужно отдирать от пола самооценку и клеить ее на то место, где она по логике должна держаться. И тогда наступает искреннее сожаление, что кто-то кого-то ранил, что кто-то решил пораниться, но каждый уже точно знает «почему» и «за что».И тогда каждый занят своими тараканами, конфликт забывается и отпускать вину уже некому.
Опубликовано Оставить комментарий

Единственный способ побороть зависимость — жить счастливо.

«Единственный способ побороть зависимость — жить счастливо»Вырваться из замкнутого круга зависимости от вещества, игры или отношений с другим человеком вполне реально, но при одном условии. Зависимым приходится учиться жить счастливо, по-другому нельзя — иначе сорвутся. Но если им удается наладить интересную жизнь без дополнительной стимуляции, она становится ярче и насыщеннее, чем у большинства «здоровых людей».

Как понять, когда «просто увлечение» перерастает в зависимость? Если ребенок успевает в школе, посещает кружки, находит время на хобби, общается с друзьями, выполняет обязанности по дому, но при этом иногда «зависает» в смартфоне, гаджет в этом случае выступает лишь как приятное приложение к жизни. Но если начинает страдать учеба, теряется интерес к прежним увлечениям, родителям стоит задуматься.

У зависимого все подчинено предмету зависимости, будь то вещество, игра или отношения с другим человеком. Нарушается привычный ритм: человек тратит на «объект страсти» все больше времени, урезая часы сна, работы, заботы о себе. Меняется круг общения. Страстно увлеченного чем-то или кем-то словно затягивает в другую реальность. И вот уже перед нами другой человек — закрытый, раздражительный, а порой и агрессивный.

ВЗРОСЛЫЙ МЕНЯЕТСЯ — ДЕТИ ВПИТЫВАЮТ

«Самая сильная мотивация работать над собой — у зависимых людей, — объясняет психолог Наталья Пыжьянова. — Возможно, они достигают ощутимых результатов, поскольку просто вынуждены учиться жить качественно. Рядом с ними всегда стоит зависимость — хроническое, прогрессирующее, смертельное заболевание, и они знают, что, если с этим ничего не делать, их ждет один из трех вариантов развития событий: тюрьма, больница или смерть. Вот и приходится взрослым людям учиться навыкам, вполне естественным для большинства: слушать себя и говорить о своих чувствах, планировать действия и анализировать поступки, строить близкие отношения, заботиться о себе и других».

И когда этому учатся взрослые, для находящихся рядом детей это не проходит бесследно. Результаты этого процесса хорошо заметны на детских группах: ребята менее тревожны, свободно и естественно говорят о своих чувствах. «Папа сказал, что надо говорить, я и говорю», — объясняет 15-летняя Светлана. Ее папа — выздоравливающий наркоман, срок «чистоты», как говорят между собой зависимые, — 9 лет. И Света свободно, огорошивая других, не привыкших к этому детей и взрослых, делится на занятиях чувствами: ей обидно, что кто-то отпустил язвительный комментарий насчет неудачного рисунка, ее раздражает, если все время перебивают и не дают закончить мысль.

С детьми можно честно говорить об этой болезни — ее проявлениях, симптомах и предрасположенности

Обычно дети знают, что их родители зависимые. Честность с собой и с другими — одно из основных условий выздоровления. Тогда в семье нет «скелета в шкафу» — тайны, о которой все знают, но не говорят вслух. Когда это общеизвестный факт, в семье гораздо меньше напряжения и дети воспринимают «особенность» своих родителей как заболевание, что соответствует действительности. «Тогда с детьми можно честно говорить об этой болезни — ее проявлениях, симптомах и предрасположенности, — поясняет Наталья Пыжьянова. — Многие выздоравливающие родители приводят детей на группы для профилактики, потому что понимают: у них все шансы стать зависимыми. Да и родители сами с удовольствием приходят к нам на занятия — играют друг с другом и с детьми, делятся опытом и чувствами».

«Единственный способ побороть зависимость — жить счастливо»

ПРАВИЛА НАСТОЯЩЕЙ СЕМЬИ

Особенно детям нравятся так называемые «Семейные советы», когда родители садятся с ними за стол и выслушивают их мнение по разным вопросам. Уважительному отношению к другим учатся на группах — там есть целый свод правил, которые особенно полезны во взаимоотношениях в семье. Нельзя перебивать, оценивать, критиковать, советовать, когда не просят, — можно лишь говорить о себе и своих чувствах. Тринадцатилетняя Марина рассказывает, как папа собирает всю семью и все внимательно слушают мнение каждого, даже самого младшего ее члена. «Такой опыт поможет Марине вырасти уверенной в том, что ее позиция — ценность, и ее внимательно выслушают, пусть даже с ее мнением не согласны».

«Семейный совет» — один из примеров правил семьи. Правила семьи — еще одно новшество, которое приходит в созависимые семьи. Обычно эти правила прописываются и проговариваются при участии специалиста, когда человек выписывается из реабилитационного центра. Для каждой семьи важны разные нюансы, но есть основные универсальные пункты.

Нет необходимости погружаться в виртуальную реальность, ведь настоящая — теплая и интересная

У каждого должно быть дело. Это может быть работа, учеба и посильный вклад в общее хозяйство. Если установить такое правило, вряд ли кто-то из домочадцев будет возмущаться, почему именно он должен мыть посуду или выбрасывать мусор.

Нужно предупреждать об опозданиях. В выздоравливающей семье заботятся друг о друге: предупреждают об опозданиях, помогают и поддерживают, когда у кого-то трудности.

Важно проводить часть времени вместе. Совместное времяпрепровождение — тоже часть заботы друг о друге, обязательный вклад в семью, прописанный в правилах. В таких семьях у детей меньше предрасположенность к игровой зависимости: нет необходимости погружаться в виртуальную реальность, ведь настоящая — теплая и интересная. Нет нужды сбегать от трудностей — всегда есть те, к кому можно обратиться за помощью, и тебя не отругают, а помогут.

Необходимо уважать свои и чужие границы. В такой семье четко очерчены границы — как личностные, так и границы собственности и ответственности. Для созависимых семей характерны «слиятельные» выражения, например: «Нас зовут Леша, нам 18 лет, мы переломались и теперь хотим лечиться». В выздоравливающих семьях этого не будет: ответственность и границы каждого ясны и прозрачны: «Если тебе нужна помощь — обращайся, я помогу, но делать что-то вместо тебя я не буду, не потому что не люблю тебя, а потому что это бесполезно и даже вредно».

«Единственный способ побороть зависимость — жить счастливо»

КАК БЫТЬ С ЭМОЦИЯМИ?

Еще один важный навык зависимых и созависимых — умение обращаться с эмоциями. Жесткие установки на обращение с чувствами: «плачут только истерички», «боятся только трусы» — идут из детства. Эмоции подавляются, но потом непременно вырываются наружу, в самый неожиданный и неподходящий момент, и обрушиваются на того, кто окажется под рукой — чаще это кто-то более слабый, например, ребенок. Часть излечения — научить и детей, и взрослых ориентироваться в богатой палитре эмоций, учиться идентифицировать их у себя и проживать экологичным способом.

Выздоравливающие зависимые и созависимые четко знают: когда эмоции захлестывают, разум отключается и недолго наломать дров

Созависимая 27-летняя Надежда рассказывает: «Раньше, когда мне было плохо, я была уставшая и раздражительная после тяжелого рабочего дня, я все равно пыталась «отдать материнский долг» детям. Обычно это заканчивалось печально: я срывалась на них, потом винила себя, и так повторялось каждый раз». Теперь Надежда, чувствуя, что она на грани, объясняет детям, что пока у мамы нет возможности побыть с ними, ей нужно позаботиться о себе. А потом призывает на помощь бабушку или того, кто готов помочь, целует детей (на это-то силы есть!) и бежит на группу, откуда возвращается спустя полтора часа все еще усталая, но гораздо более спокойная и уравновешенная. Там ее выслушали, поддержали, напоили чаем, может, даже обняли. Можно жить дальше!

«Что немаловажно, дети понимают: мама раздражается и уходит не потому, что они плохие, а потому что она сегодня не в лучшей форме и ей нужно отдохнуть, — комментирует Наталья Пыжьянова. — Дети усваивают, что это нормально — быть уставшим, раздражительным, грустным. Важно то, что делаешь, находясь в этих чувствах. Выздоравливающие зависимые и созависимые четко знают: когда эмоции захлестывают, разум отключается и недолго наломать дров, поэтому срочно нужно искать помощи. Этот механизм отлажен — обычно есть список номеров телефонов, по которым можно позвонить в трудной ситуации и получить поддержку».

СТОЙ! ТЫ ГОЛОДЕН ИЛИ УСТАЛ?

У психологов, работающих с зависимостями, есть еще одно эффективное правило — HALT!, что переводится с английского как «остановка». «Правда, в контексте нашего правила это слово применяется скорее как военная команда «стой», — рассказывает Наталья Пыжьянова. — Это аббревиатура, и расшифровывается она просто: H (hungry) — голодный, A (angry) — злой, L (lonely) — одинокий, T (tired) — уставший. Получается послание: «Остановись! Проверь — не уставший ли ты, не голодный ли, не злой, не одинокий?»

На каждый из этих пунктов есть рекомендации: голоден — поешь, зол — обратись за поддержкой, займись спортом или помедитируй

Если одна из этих потребностей не удовлетворена, есть прямая опасность срыва. Для выздоравливающих зависимых такая забота о себе — один из краеугольных камней реабилитации. Для них очевидно, что, например, опасно работать по 12 часов в сутки, вредно оставаться наедине со своими проблемами, изнурять себя голодом и в гневе кричать на подчиненных. На каждый из этих пунктов есть рекомендации: голоден — поешь, зол — обратись за поддержкой, займись спортом или помедитируй. Ушел в изоляцию и не хочешь никого видеть — позвони кому-нибудь или сходи на группу, устал — отдохни.

Полезное умение, которое важно освоить, — спланировать день в соответствии со своими возможностями и вечером похвалить себя за то, что удалось, а неудачи проанализировать и учесть при следующем планировании.

НАЙДИ ТОГО, КОМУ ПОМОЧЬ

Еще одно хорошее правило при выходе из зависимости и созависимости: «Когда тебе плохо, найди того, кто нуждается в твоей помощи, и помоги ему». Это позволяет перестать «вариться» в своей реальности и начать действовать, принимая на себя роль взрослого, ответственного человека и уходя от регрессивной роли «бедного, несчастного», которому все должны.

По сути, все перечисленные моменты — это процесс взросления, в ходе которого человек начинает брать на себя ответственность за себя, свою жизнь и за жизнь тех, кто рядом. Человека учат не ждать, когда его потребности удовлетворит кто-то другой, а делать все самому, причем не откладывая. Все это применимо к разным зависимостям: пищевым, игровым — и помогает людям, страдающим от этих недугов, выстроить полноценную, осознанную, счастливую жизнь.

Наталья Пыжьянова

Об эксперте

Наталья Пыжьянова — психолог реабилитационного благотворительного фонда «Зебра и К», руководитель программы по работе с детьми из дисфункциональных семей.

https://www.psychologies.ru/