Писательница Лиз Гилберт, автор бестселлера «Есть, молиться, любить», о своем опыте борьбы с депрессией.
Мои дорогие…
Когда годы назад я боролась с депрессией, я вдруг осознала: самым опасным в мире местом для меня была постель, в которой я лежала в одиночестве — не спящая, не читающая, но думающая.
И самым опасным временем дня для меня был период между тем, как я проснулась, и тем, как встала с кровати. И чем дольше я растягивала этот период, чем дольше оставалась в постели, захваченная тем процессом, который стала называть «горизонтальные думы», тем хуже мне становилось.
Моя болезнь, моя депрессия хотела, чтобы я оставалась в горизонтальном положении как можно дольше, ведь там я была ее заложницей. Как только начинались размышления, начиналась и грусть. И как только начиналась грусть — у меня появлялись реальные проблемы. Потому что это было мое самое страшное кино, каждый кадр которого показывал беспокойство, стыд, отчаяние, сожаление, несостоятельность, прошлые неудачи и будущие катастрофы. И как только это кино захватывало меня в заложники, подъем казался еще более сложным, и день мой был сразу разрушен.
Где-то на пути восстановления от депрессии я смогла создать себе железное правило: я разрешила себе делать в кровати только три вещи — спать, читать или (если повезет) обжиматься с кем-то. (Да, я сказала «обжиматься», как восьмиклассница.)
Но если я хочу избежать коварных ущелий в горах собственного мозга, мне не разрешается в постели думать. И если я слишком долго останусь там горизонтальным заложником собственного смертоносного воображения — я буду обречена. Я создала скрипт, чтобы общаться с собственным разумом: если ты достаточно проснулся для того, чтобы сказать мне, что я самый большой кусок дерьма в истории человечества, значит, ты достаточно проснулся и для того, чтобы начать день. Это придавало мне бодрости, чтобы встать. И иногда встать было самой большой победой дня.
Я не знаю, кому сейчас нужно услышать эти слова, но я их все равно скажу: если вы можете сделать это физически, то вставайте прямо сейчас.
Ничего хорошего от горизонтальных раздумий с вами не произойдет. Не разрешайте своему мозгу выиграть у вас его самую жестокую игру. Вы заслуживаете лучшего.
Вставайте. Перенесите свой разум в положение повыше — там лучше вид и обзор.
Вы можете это сделать.
Я вас очень люблю.
Автор: Лиз Гилберт
Перевод Натальи Жигилево
Депрессия, наступающая после насилия помысла над душой, может затянуться, стать беспросветной, довести до отчаяния. И тогда петля, как у Смердякова. А может довести до поисков новых острых ощущений, чтобы избавиться от похмелья. Как пьяница лечится еще одной стопочкой, и начинается новый цикл запоя, за которым новая депрессия. И в конце концов, если представить себе, что жизнь длится достаточно долго, эта цепь запоев и похмелий неизбежно кончится безысходной депрессией, совершенной утратой желаний, и тогда уже почти неизбежна петля, в которую сунул голову Ставрогин.
В коллекцию афоризмов о депрессии