Одни люди не готовы обращаться к психотерапевту, так как не хотят делиться неловкими, стыдными или глубоко личными переживаниями с чужим человеком. А другие выносят их на суд целой группы незнакомцев — тех, кто тоже пришел за помощью к специалисту. Как работает этот вид психотерапии? Какие проблемы помогает решить? Об этом рассказывает Кристи Тейт в книге «Группа. Как один психотерапевт и круг незнакомцев спасли мне жизнь» (Бомбора, 2022). Мы публикуем главу из нее.
Эндрю Барли позвонил мне ни с того ни с сего. Я запомнила его по одной праздничной вечеринке как тихого парня с лазурно-синими глазами, который смеялся моим шуткам. Я согласилась встретиться с ним за бранчем. Сидя над яичницей и картошкой, я разглядывала его загрубелые руки и стрижку — почти маллет. Нравился ли он мне?
Интуитивный ответ — «нет». У нас не было ничего общего, ноль влечения, и я не могла отделаться от мыслей о прическе в стиле восьмидесятых, которую он, кажется, носил без тени самоиронии. Но я затолкала это «нет» под ребра списком позитивных качеств: добрый, платежеспособный, трезвый и заинтересованный во мне.
Ну и что, если он не любит читать? Ну и что, если его не интересуют никакие текущие события, не имеющие отношения к перспективам «медведей» в Суперкубке? Ну и что, если мое тело содрогается от сопротивления, когда он берет меня за руку по пути к машине?
На второе свидание Эндрю предложил ужин у себя дома
Пятничная транспортная пробка еле-еле ползла по Вестерн-стрит на пути к его новому кондо в Роджерс-парке. Расстроенная тем, что мы простояли подряд два зеленых светофора, не сдвинувшись ни на сантиметр, я стукнула кулаками по рулю и заорала во всю мочь легких. Я вопила так долго и так громко, что следующие два дня ходила охрипшая.
Мне не хотелось ехать домой к Эндрю, но я заставила себя сказать «да», потому что «нет» означало бы сознательное желание одиночества. «Эндрю — славный парень! — кричала я себе. — Дай ему шанс!» Как я могу утверждать, что одинока до отчаяния, а потом крутить носом, отказываясь от свидания с хорошим непьющим мужчиной?
Проведя для меня экскурсию по своей модной, со вкусом оформленной квартире с одной спальней, Эндрю сунул запекаться на гриле две куриные грудки и выложил пакет готового салата в керамическую миску, полив его соусом. Я улыбнулась честным стараниям, несмотря на то что у меня в животе все горело от слова «нет», которое жаждало подняться и вылететь изо рта.
Мы сидели на диване, поставив тарелки на колени и вежливо болтая о его работе и моей семье в Техасе. Когда я смотрела ему в лицо, дурацкий маллет был незаметен, но разговор шел так, словно кость терлась о кость: никакой естественной текучести. Обоим было далеко как до остроумия, так и до очаровательности.
Это не то, чего я хотела: пересушенные куриные грудки с «достаточно хорошим» мужчиной, с которым я едва могла разговаривать
Когда мы закончили есть, я запаниковала. Тем для светской беседы больше не было, поэтому я рванулась к нему и прижалась губами к его рту, надеясь, что поцелуй сможет заронить какую-то искру — что-то такое, что сумеет заставить меня захотеть быть с ним.
Глаза Эндрю расширились сперва от неожиданности, потом от возбуждения. Он ответил на поцелуй. Я превратилась в механическую куклу без тепла, без сердца. Я хотела вернуться домой и ненавидела себя за это. А еще себя за то, что отвергала Эндрю по всяким дурацким причинам — вот вроде его стрижки. И неудивительно, что я вечно одна: я же стерва.
«Нет» пульсировало в моем нутре, но я упрямо заталкивала его вглубь. Вот передо мной сидит отличный парень, и если он не нравится мне, если я не западаю на него, виновата в этом только я сама.
— У тебя есть презерватив? — спросила я. Может, удастся вырваться из этой тупиковости сексом. И интим заставит меня ощутить влечение.
Я до сих пор была в свитере, лифчике, трусах, джинсах, носках и ботинках. Красная фланелевая рубашка Эндрю была туго заправлена под джинсы с ремнем. Ботинки до сих пор зашнурованы. Переходить от благонравного девяностосекундного поцелуя взасос к соитию было примерно так же обоснованно и логично, как пойти и ограбить местный 7-Eleven.
Но ни у него, ни у меня не было ни навыков, ни желания притормозить и разобраться, что, черт возьми, на самом деле происходит
Не было музыки. Не было романтического освещения. Никаких приятных ароматов, если не считать периодически наплывавших волн запаха пережаренной курицы. Эндрю стащил с себя джинсы и натянул презерватив. Я спустила джинсы с бедер.
Он двигался на мне. Я прикусила нижнюю губу и уставилась в потолок. Ядовитые мысли мелькали в голове: «Это все, что ты получишь. Ты никогда ничего не почувствуешь. Ты сломанная. С неправильной насечкой». Когда я моргнула, из глаз покатились слезы. Я удержала рыдание и стала составлять историю, которую буду рассказывать группе: «Смотрите, что я сделала. Теперь до вас дошло? Это серьезно!»
Эндрю никак не мог войти. Снова тупиковость. Я приподняла бедра, чтобы обеспечить ему более удобный угол проникновения и ускорить процесс. Три-четыре фрикции — и все закончилось. Я не ощущала ничего, кроме монотонной ненависти к себе. Даже ритм дыхания не изменился.
Как раз когда он кончал, у него звякнул телефон. Какое-то ЧП на работе. Эндрю торопливо натянул штаны.
— Извини, мне надо ехать.
А я даже не узнала, где он работает.
Вернувшись в машину, я набрала номер доктора Розена. Рассказала его автоответчику о куриных грудках, о «нет» в моем нутре, о сексе, который я инициировала.
«Я пыталась вам рассказать. Пожалуйста, услышьте меня»
Четыре дня спустя в группе: мой взгляд сцепился со взглядом доктора Розена. Руки сжимались в кулаки от ярости. Со сколькими еще мужчинами я должна трахнуться, чтобы он начал воспринимать меня всерьез? Что нужно сделать, чтобы стереть с его лица эту усмешку?
— Вы думаете, я вас не вижу, — сказал доктор Розен.
— Вы понимаете, какую дикую боль я испытываю?
— Кристи, я понимаю, как вам больно.
— Вы можете мне помочь?
— Да.
— Что мне нужно делать?
— Вы уже это делаете.
— Этого недостаточно!
— Нет, достаточно.
— Это больно! — я врезала кулаками по подлокотникам кресла. — Мне больно.
— Я знаю.
— Я больше не хочу так трахаться никогда!
— Вы и не должны больше так трахаться никогда.
— Этого недостаточно!
— Кристи, этого достаточно.
Каким образом этого могло быть достаточно? Вечер с Эндрю был катастрофой на всех возможных уровнях, и я была виновата. Однако у меня энергичный терапевт и пять членов группы поддержки, предположительно направляющие мою жизнь к лучшему.
— Какой смысл во всем этом? Если в результате получается только новый дерьмовый секс и отсутствие контакта!
— Вы еще не пришли к результату, — возразил доктор Розен. — Но вы на пути к нему.
Я резко махнула рукой, обводя комнату.
— Как такое может быть, что все они готовы, а я нет? — У каждого из членов группы был под боком партнер, рядом с которым он засыпал каждую ночь. — И сколько времени это потребует?
Мне представилось, как я старею и дряхлею, все дожидаясь, пока терапия каким-то чудом преобразит жизнь
— Я не знаю, сколько времени это потребует. Вы умеете радоваться тем шагам, которые уже сделали?
Нет, я не умела. Я не хотела радоваться, пока не пойму, сколько еще их осталось, этих шагов. Осознание, что к психическому здоровью, ради которого я трудилась, нет коротких путей, сокрушало мой дух. Я посвятила группу в свое одиночество и тайные ритуалы питания. Это были мои излюбленные и давние адаптивные механизмы. Теперь на каждое взаимодействие, включая все до единого свидания, я должна отваживаться без основной защиты.
В теории звучало здраво, но этим утром в группе ощущалось как жгучее, непоправимое поражение. Больше не будет утешения в яблочном обжорстве, не будет бегства в герметично запечатанную жизнь. Будет яркий прожектор взглядов доктора Розена и сотоварищей по группе, освещающий все недостатки, но никакой тайной пещеры, чтобы затолкать туда мои чувства.
И поэтому я вывалила их прямо там, сидя в кресле: я рыдала о том, как мне одиноко и страшно, что моя жизнь никогда по-настоящему не изменится или, того хуже, для настоящих перемен потребуется больше, чем я смогу дать.
И если бы этот сеанс не закончился в девять, уверена: я могла бы проплакать до самого обеда.
Кристи Тейт «Группа. Как один психотерапевт и круг незнакомцев спасли мне жизнь» (Бомбора, 2022)
https://www.psychologies.ru/
https://www.psychologies.ru/
Какими могут быть побочные эффекты от антидепрессантов, что такое серотониновый синдром и можно ли сочетать препараты с алкоголем — рассказывает врач Наталья Лебедева
