Запрещая себе радоваться жизни, живя как будто за стеклом, мы думаем о будущем свободном и прекрасном. Психологически омертвляя себя, так как не хотим принимать несовместимую с нашими желаниями реальность, мы уходим в мир иллюзий, подменяя реальность. Пассивность и депрессивность мы принимаем за особенности личности, не задумываясь о том, что это одна из форм отступления от реальности, потребность субъекта быть несчастным.Иногда люди подмечают, что давно не чувствуют радости жизни, не способны любить, мечтать, открываться окружающим. Жизнь ощущается такой, которая еще не началась, или уже заканчивается, а безразличие к себе есть лейтмотивом существования.
Попробуем определить это состояние в психологической литературе. Понятием «тенденция к психологической смерти» в научной литературе определяют все состояния человека, которые имеют негативный характер, направляют человека к саморазрушению. В частности, можно выделить обобщающие характеристики данного феномена, а именно: социальная пассивность, изоляция, ощущение бесперспективности жизни, психологического одиночества, ненужности другим (нежелательности), эмоциональной «омертвелости» и др.
Анализ научной литературы показывает, что не существует однозначного определения феномена психологической смерти, поэтому в статье сделана попытка систематизации существующих исследований с целью поиска адекватного определения содержания данного понятия. Элемент деструктивности присущ каждому живому существу, он направлен на приведение его к предыдущему «неорганическому состоянию» и находит выражение в агрессии, ненависти и разрушительном поведении. В основе таких деструктивных действий лежит энергия мортидо, которая обусловливает инстинкт смерти.
В «Психоаналитическом словаре «влечение к смерти (агрессии, деструкции) определяется через противоположную категорию «влечение к жизни» и нацелено на полное устранение напряжения, т.е. на «приведение живого существа в неорганический состояние», преобразование динамической структуры в статическую, «омертвевшую». Такой феномен в психоанализе обозначен понятием «деструдо», как разрушение статической структуры чего-то (тождественное к энергии Танатоса и аналогичное либидо, но противоположное ему по направлению и функции). Учитывая вышесказанное, приобретает весомости понимание З. Фрейдом влечения к смерти (деструктивности) как основы психической жизнедеятельности субъекта, что будет способствовать более широкому раскрытию феномена психологической смерти. З. Фрейд выделяет влечение к смерти (Танатос), которое подталкивает организм к уничтожению и разрушению, и тягу к жизни (Эрос), что служит сохранению жизни. Действие этих деструктивных поездов исследователь определяет так: «Эрос действует с самого начала жизни как «инстинкт жизни» в противовес «инстинкту смерти» и возникает в результате оживления неорганического». Существует соотношение между этими группами инстинктивных сил, и наличие в физиологических процессах организма двух противоположных тенденций связано с двумя типами клеток человеческого организма, которые есть потенциально вечными и одновременно обреченными на смерть. З. Фрейд пишет: «Инстинкт смерти подчиняется принципу энтропии (закона термодинамики, согласно которому каждая динамическая система стремится к равновесию), поэтому «целью каждой жизни есть смерть». Такой же позиции придерживается С. Фати, очерчивая влечение к смерти как тенденцию возвращения в пустоту: «Ключевыми элементами (отношение между Эросом и Танатосом) является то, что влечение к смерти базируется на принципе постоянства пустоты … это склонность возвращения в пустоту».
Влечение к смерти может принимать различные формы, что описано в исследованиях Дж. Халмана: «..инстинкт смерти принимает много различных форм: эта инертность, направляемая на нас, удовольствие бездействия становится средством ухода от боли и страданий, ненадежности и напряженности, это уход от процесса роста, неспособность к интеграции, окончание суеты, желание покоя сознания, потеря автономности и энергии. Он действует как консервативная жизненная тенденция — платоническое притяжения к чему-то неизменному, постоянному, абсолютному, и диаметрально противоположное желание — это инфантильное желание самопоглощения, это инцест, фаустовское желание полного удовлетворения». Последнее раскрывает противоречивый характер влечения к смерти, которое действует на бессознательном уровне и находит выражение в изоляции от окружающего мира, тревожности, самоубийствах, терроризме и др. Как утверждалось выше, деструктивные тенденции руководствуются стремлением к смерти и способны разрушить организм, примером чего являются агрессивные действия, самоубийства, убийства, поскольку тенденция «омертвлять» является базовой в психике субъекта и связана с тенденцией к психологической смерти.
Невозможность любить, чувственно объединяться с желаемым объектом является проявлением психологической импотенции, утверждал З. Фрейд: «Когда эти люди любят, они не желают обладать, а когда они хотят, то не могут любить. Они ищут объект, который им не нужно любить, чтобы отделять чувственность от желаемых объектов, что и обусловливает психологическую импотенцию». При таких обстоятельствах субъект не способен поддерживать близкие отношения, он разрушает отношения из-за невозможности проявления любви, принятия другого человека, стремления к закрытости, внутреннему покою, «капсулированности», что делает невозможным чувственный контакт. Психологическая импотенция связана с садистскими стремлениями к господству и некрофиличным типом характера личности.
Психологическая смерть характеризуется «омертвением» либидных чувств и доминированием «мортидных» тенденций: ненависть, ревность, зависть, злость и др. К. Хорни утверждает, что такие чувства формируются в детский период развития, когда ребенок не имеет возможности получить от родителей безусловную любовь, внимание, что порождает разочарование, тревожность, ненависть, ревность, зависть. Для таких чувств характерна амбивалентность, ребенок одновременно любит и ненавидит, злится и выражает нежность к родителям. Объяснение данного феномена предоставляет А. Фрейд, подчеркивая, что агрессия и либидо в начале жизни индивида не отличаются, их объединяет объект либидо (принятие матери, эмоциональная связь с ней и др.).
Эти процессы объединяются в соответствии с функциями удовольствия и фрустрации. После младенческого периода более выразительными становятся различия между линиями развития либидо и агрессии. Отношения, окрашенные любовью, становятся дискретными, а дальнейшее развитие либидо приводит к независимости потребностей, которым сопутствуют негативный эмоциональный фон и напряжение. М. Кляйн подчеркивает, что такой дуализм инстинктов рождается в раннем детстве, он обусловливает возникновение противоречивых чувств, которые являются базовыми в возникновении агрессии и деструкции. Итак, феномен психологической смерти в психоанализе представлен через влечение к смерти, которое является базовым в психике субъекта и заложено на биологическом уровне через единство влечений к жизни и смерти.
Подавляющее большинство исследователей определяют психологическую смерть как феномен, что находит отражение в социальной жизни: через социальное отчуждение, изоляцию, пассивность, равнодушие к себе и окружающему миру, что связано с драматическими переживаниями субъекта. Для психологической смерти свойственны такие характеристики: «разрыв социальных связей, потеря жизненных ориентиров, ценностей, значимых отношений, самоизоляция, изменение образа жизни, мышления, отношение к себе и окружающим». Психологическая смерть проявляется в отсутствии новых жизненных ориентиров, апатии, лени, консерватизме, скептическом отношении к будущему, желании возврата в прошлое, омертвении личности». Такое определение дает возможность выделить характерные признаки феномена психологической смерти — пассивность, изолированность, безынициативность, равнодушие, апатия, что не способствует социальной реализации индивида.
Феномен психологической смерти связан с ригидностью, программированностью поведения субъекта и обусловливает «омертвение» его индивидуальности — такую позицию проявляют в транзактном анализе. Сценарий жизни определяется как неосознанный план жизни, который похож на театральные сценарии, имеющие начало и конец, напоминающие легенды, мифы, сказки. Так, субъект неосознанно следует жизненным сценариям, для которых характерна статичность, стереотипность, автоматизированность поведения. Определив благоприятные и неблагоприятные жизненные сценарии (Победители, Побежденные и Неудачники), Э. Берн отметил, что в их формировании задействованы запреты, которые способны программировать дальнейшую судьбу человека. Определяют двенадцать запретов, которые программируют «судьбу» субъекта, а именно: «Не будь собой», «Не будь ребенком», «Не взрослей», «Не достигай этого», «Не делай ничего», «Не высовывайся», «Не связывайся», «Не будь близким», «Не будь физически здоровым», «Не думай».
Среди вышеописанных программ ведущим есть сценарий «Не живи», предусматривающий ощущение ненужности, неполноценности, равнодушия, никчемности, которые формируются в детстве под влиянием родительских запретов и наказаний. Психологическое омертвение обусловливают сценарии, которые формировались под влиянием описанных запретов и базируются на агрессивности, безразличии, неприятии индивидуальности ребенка. Запрет «Не чувствуй» накладывает «табу» на проявление любой чувствительности к окружающим людям и самому себе, что вызывает омертвение личности, порождение комплекса неполноценности, тревоги, страхов, неуверенности в себе и тому подобное. Как отмечалось выше, запреты, влияющие на формирование жизненного сценария, связаны с психологическим омертвением субъекта и способны обусловливать такие состояния как замкнутость, безынициативность, ощущение ненужности, равнодушия, никчемности, потери смысла жизни, депрессию и суицид. Все это приводит к выводу, что феномен психологической смерти связан с жизненными сценариями и является производным от негативных жизненных программ, которые блокируют процессы индивидуально-неповторимой самореализации.
Важность осознания неизбежности смерти, которое обусловливает изменение психического состояния, подчеркнула Е. Кюблер-Росс, определив следующие стадии психологической смерти: «Отрицание — субъект не верит в неизбежность смерти. Гнев — больной агрессирует на каждого, кто остается жить. Стадия торга — больной пытается продлить свою жизнь любой ценой. Фаза депрессии — это стадия грусти, осознание неизбежности смерти, принятие ее как последнего жизненного этапа — покорное ожидание смерти». То есть, субъект психологически «умирает» из-за омертвения собственных чувств, пытаясь примириться с концом жизни. Подобные эмоциональные изменения происходят перед совершением самоубийства: жизнь кажется серой, будничной, бессодержательной, появляется ощущение бесперспективности, одиночества.
Вышеописанные состояния характеризуют психологическое омертвение субъекта, а смерть есть освобождением от душевного страдания. Феномен психологической смерти находит проявление в определенных регрессивных формах поведения, которые вызывают не только моральное и физическое саморазрушение, но и психологическое. Освобождение от душевной боли путем саморазрушительного поведения описано в работах Н. Фарбероу. В его концепции для саморазрушительного поведения характерны определенные действия субъекта, которые направляют организм к саморазрушению. Среди них не только суицидальные акты, но и алкоголизм, токсикомания, наркомания, неоправданный риск и тому подобное. Исследователь отметил, что такое поведение не всегда осознается субъектом как угрожающее, так как он часто сознательно идет на смерть. Как отмечалось выше, чувство вины, ненависти, отчаяния, и в то же время стремление быть на высоте (быть сильным) выступают факторами, которые могут обусловить самоубийство. В данной статье поднимается проблема предупреждения возникновения и нейтрализации подобных состояний у людей, осознания их глубинно-психологических причин.
Анализ литературы позволяет систематизировать признаки психологической смерти: невозможность выражения любви, расстройство близких отношений с окружающими, отягощенность чувств ревностью, завистью, ненавистью, дискредитацией достоинства другого человека, чувство неполноценности, чувство унижения и неполноценности, консерватизм в действиях и помыслах, ригидность, программированность поведения, скептическое отношение к будущему, желание возвращения в прошлое, социальное отчуждение, ощущение бесперспективности жизни, отсутствие новых жизненных перспектив, ощущение разочарованности, апатии, депрессии и суицид.Источник: https://psy-practice.com/publications/travmy/tendentsiya-k-psikhologicheskoy-smerti-ili-zhit-ne-na-polnuyu-silu/ При копировании материалов, ссылка на источник обязательна © psy-practice.com
Прежде чем перейти к вопросу о лечении депрессии, мне хотелось бы затронуть одну, на мой взгляд, серьезную проблему разграничения тревожных и депрессивных расстройств. В головах пациентов, а зачастую и в головах врачей, царит полная неразбериха. Из-за этого нередко случается, что ни пациент, ни врач не понимают, что именно и каким образом они намерены лечить. Соответственно, и качество лечения оставляет желать лучшего.
Психические расстройства — совсем не редкость, с ними хотя бы раз в жизни имеет дело каждый 
