В Истории
Часть 3. Как депрессия стала биполярным расстройством
Часть 1. Конец и начало
Часть 2. Дьявол, диван и Роберт Де Ниро
— Почему вы так волнуетесь? У вас прекрасная болезнь, болезнь Пушкина. А вообще нет никакого биполярного расстройства, есть только биохимические нарушения мозга, просто психиатрам надо как-то договариваться между собой.
Это мой доктор Илья Андреич, он наблюдает меня уже год. За этот год я сменила три работы, диагноз и кучу психотропных препаратов, а Илья Андреич остается чем-то стабильным в моей жизни. Еще есть психоаналитик Надя. Лежа на кушетке, я говорю, что они мои мама и папа. Мой базис, моя почва, мое сейчас. Поэтому я так тяжело переношу критику в свой и их адрес. Близкие и друзья часто говорят мне: «Бросай таблетки!», «Может, тебе сменить врача?», «Они тебя залечат!», «Нельзя доверять докторам!», «Со мной тоже такое бывает, просто заставь себя!» и так далее.
Когда я писала прошлую колонку, я думала, что у меня прошла депрессия.
— Вы три раза выходили от меня в полной уверенности, что вылечились, — говорит доктор. — Пора перестать упражняться с антидепрессантами, переходим к стабилизаторам.
Так в моей жизни появляется еще что-то стабильное, оно так и называется — стабилизатор! Это такая штучка, которая сделает мою жизнь более ровной. Дело в том, что будни биполярщика напоминают синусоиду. У кого-то она более выраженная, у кого-то менее. До того как я начала лечиться, меня частенько кидало вниз и я подолгу жила на нижней точке кривой, отделенная от мира коморкой своего черепа. Когда мне назначили антидепрессанты, все стало куда интереснее — на месяц меня выкидывало наверх, я с интересом общалась с людьми и узнавала мир вокруг меня. Как в детстве, мне хотелось говорить незнакомым «Куку», и теперь некому было меня за это отругать. Во время последнего подъема я сменила работу, завела роман и купила параплан. Самое странное, что сделала, — отвела одного мальчика на первом свидании к своему доктору за компанию. «Никогда не был в психушке?» — «Пока нет, и сомневаюсь, что буду этим хвастаться».
Я не успела насладиться ничем из этого как следует, потому что вскоре все рухнуло. И вот я снова ползу к врачу — без сил все это пережить, без любопытства, с апатией и отчаянием. Я уже не верю, что когда-нибудь снова смогу справиться самостоятельно со своей жизнью. Мое состояние усугубляет тревога. Нестабильность на работе и в личной жизни: директор сбежал, а бойфренд отказывается со мной видеться — подтачивают мои хилые силенки.
Наверное, в такие моменты люди и начинают верить в бога, чтобы было с кем поговорить. Перспектива уверовать меня пугает. «Просите, что хотите, как в супермаркете!» — как-то сказал доктор. Если бы цинизм выпускали в таблетках, я бы попросила восьмушку три раза в день.
За год я одинаково устала от депрессий и антидепрессантов. Жить в постоянно приподнятом состоянии оказалось нелегко. Все, чего я хочу сейчас — это спокойствия. Поэтому я тихо радуюсь стабилизаторам.
— Ближайшие три недели вы не требуете от себя ничего, — говорит доктор. А мне нужно домонтировать трехчасовое видео, разбить его на маленькие ролики, вставить перебивки. И снять еще два не менее сложных.
— У вас третья депрессия за этот год, хватит упражняться.
А я все упражняюсь. Поехали! Проспав больше двенадцати часов, я, как обычно, приплелась на работу. Сначала на меня снизошло невиданное до сих пор спокойствие. К черту работу и бойфренда, говорила я. Но вечером ревела в ванной и писала ему о своей любви и одиночестве. То, что мы виртуально расстались пару недель назад, меня не останавливало.
«По дороге к озеру Пангонг на перевале Чанг-Ла рядом с воинским постом находился самый высокий в мире — 5289 метров! — туалет» («Индия. Записки белого человека» Михаила Володина). Сколько ни сравнивай себя с теми, кто больше умеет и знает, туалет все равно выше. Так я себя успокаивала в минуту сомнений. Я уже не верила, что справлюсь с работой и с собой, но мне стало все равно.
Три дня назад я стала буддистом. Вот мои привязанности — безответная любовь и видео-продакшн, киноиндустрия, фотография и журналистика. Ку-ку, привязанности! — говорю я им, но они куда-то уплывают по моим нейронам, а гребец Стабилизатор зачерпывает веслом серое вещество. Вместе с ними уплывает все, что формирует мое «я». Я никуда не стремлюсь, ничего не жду, я чистый лист. Все мои социальные роли становятся мне безразличными, все мои надежды и отчаяния кажутся бессмысленными. Мне хочется бросить работу, продать параплан, сесть на гору и смотреть, как туман обнимает пейзаж. Обязательно с ароматной чашкой чая. Вкус и запах — это все, что меня соединяет с действительностью. По ночам я не могу уснуть, потому что ощущаю, как колышутся тысячи частиц, формирующие то, что что я привыкла считать собой. Тысячи пациентов моего доктора, переходящие с антидепрессантов к стабилизаторам, ощущают нечто подобное или совсем другое. Это скоро пройдет. То есть, я не ступлю на Срединный путь. Я буду принимать лекарство три года, а потом стану обычным человеком, со взлетами и падениями, но без мании и депрессий. Пока, Будда, привет, Стабилизатор.
https://snob.ru
