Актриса Тифф Стивенсон в 17 лет решилась прервать беременность. Она делится историей непростого поступка.
Я никогда этого не забуду. Это случилось в полдень, в среду, ранней весной. Было дождливо и пасмурно. В очереди я встретила знакомую продавщицу из магазина. Мы поздоровались, и я подумала, что клиника абортов – не лучшее место для обмена любезностями: «Как дела? Кого ты собираешься убить: мальчика или девочку?»
Большинство женщин не выглядели беременными. Только у одной был достаточно заметный живот. За мной вышла медсестра, помогла взобраться на каталку и повезла к анестезиологу. Я лежала на спине и дрожала – то ли от холода, то ли от страха. Анестезиолог спросил: «Готова?» Он произнес всего одно слово, но я расплакалась и не могла остановиться. Он удивленно спросил у медсестры: «Что это с ней?»
Действительно, что это со мной? Мне 17 лет. Моя жизнь не идеальна, но в 17 по-другому и не бывает, и мне предстоит самый страшный шаг в жизни. Последнее, что я помню, – сочувствующий взгляд медсестры.
Большинство женщин не выглядели беременными. Только у одной был достаточно заметный живот. За мной вышла медсестра, помогла взобраться на каталку и повезла к анестезиологу. Я лежала на спине и дрожала – то ли от холода, то ли от страха. Анестезиолог спросил: «Готова?» Он произнес всего одно слово, но я расплакалась и не могла остановиться. Он удивленно спросил у медсестры: «Что это с ней?»
Действительно, что это со мной? Мне 17 лет. Моя жизнь не идеальна, но в 17 по-другому и не бывает, и мне предстоит самый страшный шаг в жизни. Последнее, что я помню, – сочувствующий взгляд медсестры.
Я зашла в клинику ребенком, а вышла женщиной, и это было далеко не чудесное превращение
Когда я пришла в себя, боли не было, а он сидел на моей кровати и плакал, и это было больно. Он спросил: «Почему ты убила нашего ребенка?» Он задал этот вопрос девушке, которая сама была еще ребенком. И на эту девушку он совсем недавно кричал, когда она рассказала ему о беременности. Тогда он заявил, что это ее проблема, а он ничего не может сделать, у него нет возможности – он же простой разносчик пиццы.
Когда я вернулась домой из больницы, мама налила мне чаю и дала грелку. Я легла в постель. Я зашла в клинику ребенком, а вышла женщиной. И это было далеко не чудесное превращение. Перед операцией во мне была новая жизнь, но она могла разрушить все, что у меня было.
Я была влюблена в него с 13 лет, он был красивым и популярным. Испанец-брюнет, самый привлекательный в нашем городке. Мы начали встречаться, когда мне было 15. Первая любовь. Настоящий Армагеддон чувств.
О беременности я узнала случайно. Коллега купила несколько тестов, я сделала один ради шутки. Я даже подумать не могла, что он будет положительным. После двух лет наши отношения оставляли желать лучшего. Пришлось признаться во всем маме, хотя я знала, что она будет в ярости. Но что я могла поделать? Я же принимала противозачаточные таблетки. Папе я рассказать не могла: он бы просто убил моего парня.
Я все сделала сама: оплатила аборт, приехала в больницу и потом переживала ночные кошмары. А мой парень вел себя как ни в чем не бывало.
Когда я вернулась домой из больницы, мама налила мне чаю и дала грелку. Я легла в постель. Я зашла в клинику ребенком, а вышла женщиной. И это было далеко не чудесное превращение. Перед операцией во мне была новая жизнь, но она могла разрушить все, что у меня было.
Я была влюблена в него с 13 лет, он был красивым и популярным. Испанец-брюнет, самый привлекательный в нашем городке. Мы начали встречаться, когда мне было 15. Первая любовь. Настоящий Армагеддон чувств.
О беременности я узнала случайно. Коллега купила несколько тестов, я сделала один ради шутки. Я даже подумать не могла, что он будет положительным. После двух лет наши отношения оставляли желать лучшего. Пришлось признаться во всем маме, хотя я знала, что она будет в ярости. Но что я могла поделать? Я же принимала противозачаточные таблетки. Папе я рассказать не могла: он бы просто убил моего парня.
Я все сделала сама: оплатила аборт, приехала в больницу и потом переживала ночные кошмары. А мой парень вел себя как ни в чем не бывало.
Я горжусь собой семнадцатилетней. Я знаю, что приняла верное решение, хотя это было тяжело
Я постоянно думала о своем неродившемся ребенке. Я была уверена, что это была девочка, представляла, как мы гуляем в парке, я катаю ее на качелях, заплетаю косы, у нее темные кудрявые волосы, как у отца.
Сейчас бы ей исполнился 21 год. Я иногда думаю о том, какой была бы наша жизнь. Ее отец попал в тюрьму через несколько месяцев после моего аборта. Я не стала бы актрисой и комиком. Жила бы на пособие и проклинала мир за то, что у меня украли все возможности в 17 лет. Мы бы навещали его в тюрьме. Что за жизнь была бы у моего ребенка? Мне повезло, что у меня был выбор. Я могла сама решить, рожать или нет. И я говорю об этом во время выступлений.
Меня возмущает, когда заявляют, будто женщины без детей неполноценны, а матери – это суперлюди: ответственные, любящие и самоотверженные. Родить не сложно, сложно дать ребенку то, в чем он нуждается. В Ирландии, например, женщин лишили выбора. Они могут получить до 14 лет тюрьмы, если сделают нелегальный аборт. Или им приходится ехать на операцию в Британию. Даже жертва насилия не имеет право на аборт.
Я горжусь собой семнадцатилетней. Я знаю, что приняла верное решение, хотя это было тяжело. Уверена, что все дети должны быть желанными, и если у меня когда-нибудь будет дочь, всегда буду ее поддерживать, что бы она ни решила.
Источник: The Guardian.
http://www.psychologies.ru
Сейчас бы ей исполнился 21 год. Я иногда думаю о том, какой была бы наша жизнь. Ее отец попал в тюрьму через несколько месяцев после моего аборта. Я не стала бы актрисой и комиком. Жила бы на пособие и проклинала мир за то, что у меня украли все возможности в 17 лет. Мы бы навещали его в тюрьме. Что за жизнь была бы у моего ребенка? Мне повезло, что у меня был выбор. Я могла сама решить, рожать или нет. И я говорю об этом во время выступлений.
Меня возмущает, когда заявляют, будто женщины без детей неполноценны, а матери – это суперлюди: ответственные, любящие и самоотверженные. Родить не сложно, сложно дать ребенку то, в чем он нуждается. В Ирландии, например, женщин лишили выбора. Они могут получить до 14 лет тюрьмы, если сделают нелегальный аборт. Или им приходится ехать на операцию в Британию. Даже жертва насилия не имеет право на аборт.
Я горжусь собой семнадцатилетней. Я знаю, что приняла верное решение, хотя это было тяжело. Уверена, что все дети должны быть желанными, и если у меня когда-нибудь будет дочь, всегда буду ее поддерживать, что бы она ни решила.
Источник: The Guardian.
http://www.psychologies.ru