Метка: симптомы депрессии

Опубликовано от — Оставить комментарий

Связь раздражительности в детском возрасте с развитием депрессии и самоповреждающего поведения.

В декабрьском номере журнала Journal of the American Academy of Child & Adolescent Psychiatry опубликовали исследование Ramya Srinivasan et al., посвящённое переходу раздражительности у детей в депрессивный эпизод или самоповреждающее поведение в подростковом возрасте. Исследовав данные 18552 человек, учёные обнаружили, что важно не столько наличие раздражительности, сколько степень её снижения с возрастом. Так, у респондентов, у которых раздражительность не уменьшалась к 5 и 7 годам,  в 14 лет депрессия и самоповреждающее поведение выявлялась чаще.

Депрессия зачастую начинается в подростковом возрасте и часто сопровождается несуицидальными или суицидальными самоповреждениями (НССП и ССП соответственно). При этом механизм такой взаимосвязи остаётся да конца не выясненным. Под раздражительностью у детей понимается склонность к внешнему проявлению агрессии в ответ на фрустрирующие ситуации. Раздражительность может встречаться как часть нормального развития ребёнка, а также может быть симптомом психического расстройства. Формирование устойчивости и научение преодоления фрустрации способствует снижению риска развития психических расстройств.

 

С возрастом, когда учебная и социальная нагрузка возрастает, раздражительность может привести к избеганию ситуаций, воспринимаемых как сложных. Также раздражительность повышает ощущение угрозы со стороны окружающих, что способствует нарушению межличностного функционирования. При помощи самоповреждающего поведения подростки пытаются справиться с раздражением. Однако, работ, изучающих связь между НССП и раздражительностью, нет. Связь с депрессией также неоднозначна. Авторы нового исследования предполагают, что необходимо рассматривать раздражительность в динамике. Они полагают, что дети, чья раздражительность не снизилась к подростковому возрасту, имеют больший риск развития депрессии и самоповреждающего поведения.

 

Для свой работы авторы воспользовались базой данных исследования The Millennium Cohort Study (MCS). База данных содержала информацию о детях 9-месячного возраста, которые родились в период 2000 – 2002 гг. В возрасте 14 лет этим детям провели тестирование на наличие депрессивной симптоматики при помощи опросника The short Mood and Feelings Questionnaire (sMFQ). Самоповреждающее поведение определялось в том же возрасте. Всем участникам задавали вопрос о том, ранили ли они себя каким-либо способом специально. Для выявления раздражительности в детском возрасте матерям предлагались опросники Child Social Behaviour Questionnaire (CSBQ) и Strengths and Difficulties Questionnaire (SDQ). Особенный интерес представляли вопросы о том, легко ли расстраивается ребёнок, быстро ли успокаивается, насколько сильны перепады настроения, часты ли вспышки гнева.

 

Всего было исследовано материалов о 18552 детей. Из них 16048 человек имели данные по крайней мере по 1 из 3 измерений  раздражительности. Мальчики, а также дети с родителями, страдающими депрессией, дети с родителями, имеющими низкий уровень образования, дети с историей отвержения со стороны общества оказались более склонными к раздражению. Наибольший показатель раздражительности выявлен в 3 года. После этого возраста он постепенно снижался.

 

Средний показатель по опроснику sMFQ у лиц с по крайней мере по одному измерению раздражительности в 14-летнем возрасте  составил 5,55. У мальчиков он был ниже, чем у девочек. Самоповреждающее поведение также преобладало среди девочек.

 

При одномерном измерении связи авторы определили, что раздражительность в возрасте 3 лет ассоциирована с депрессией и самоповреждающим поведением в 14 лет. Однако, при включении в подсчёты конфаундеров и ковариат эта связь не была значимой. Связь раздражительности в 5 лет с депрессией и самоповреждающим поведением в 14 лет сохранялась значимой и после дополнительных измерений. Интересно, что такая же связь наблюдалась и в 7-летнем возрасте, но после поправки на пол авторы обнаружили, что раздражительность в 7 лет ассоциирована с самоповреждающим поведением у мальчиков, но не у девочек.

 

По результатам одномерного измерения и после поправок были получены данные о том, что более высокие баллы по шкале снижения раздражительности связаны с депрессией и самоповреждающим поведением в 14 лет. Анализ по полу выявил значимость такой связи с самоповреждающим поведением у мальчиков, но не у девочек.

 

Новое исследование подтвердило данные из литературы о том, что для прогноза важно не только наличие раздражительности в детском возрасте, но и её динамика; что необходимы психологические интервенции для детского возраста с целью снижения раздражительности.

 

Влияние раздражительности на формирование самоповреждающего поведения и депрессии может быть связано с неразвитыми навыками эмоциональной регуляции, сложностями в детско-родительских отношениях, появлением избегающего и другого дезадаптивного поведения, сложностями в межличностном функционировании. Возможно, что раздражительность в 5 – 7  лет является проявлением патологического процесса, которой к 14 годам переходит в депрессивную симптоматику.

 

Причины, почему самоповреждающее поведение связано с раздражительностью в детском возрасте в большей степени у мальчиков, чем у девочек, назвать сложно. Возможно, существует вероятность неизменности измерений, и раздражительность может быть выражена иначе у мальчиков, чем у девочек. Возможно, сочетание раздражительности с присущей в большей степени мальчикам импульсивности увеличивает риск самоповреждающего поведения.

 

Говоря о необходимости психотерапевтических интервенций для детей, авторы сообщают об эффективностям тренинга родительских компетенций и когнитивно-поведенческой терапии. С учётом возраста, родительский тренинг будет более подходящим. Авторы полагают, что необходимо низкоинтенсивное обучение родителей для всей популяции с усилением интенсивности тренинга для детей с раздражительностью.

 

Перевод: Вирт К. О.

 

Источник: Ramya Srinivasan et al. Changes in Early Childhood Irritability and Its Association With Depressive Symptoms and Self-Harm During Adolescence in a Nationally Representative United Kingdom Birth Cohort. Journal of the American Academy of Child & Adolescent Psychiatry. https://www.jaacap.org/article/S0890-8567(23)00344-1/fulltext

https://psyandneuro.ru/

 

Опубликовано от — Оставить комментарий

Жительница Нидерландов решила сделать эвтаназию в 28 лет из-за депрессии.

Жительница Нидерландов решила сделать эвтаназию в 28 лет из-за депрессии28-летняя Зорая Тер Беек из нидерландского Олдензала рассказала, что согласилась на эвтаназию. Девушки не станет в начале мая — рассказываем, почему она пошла на такой шаг и как на это отреагировали пользователи соцсетей.

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ

Когда-то Зорая Тер Беек мечтала стать психиатром, но так и не смогла найти в себе силы закончить школу или начать карьеру. По ее словам, на пути к мечте ей мешали депрессия, аутизм и пограничное расстройство личности. Теперь она «устала от жизни» — несмотря на то, что любит своего парня, 40-летнего программиста, и живет в хорошем доме с двумя кошками.

Почти всю свою жизнь девушка пыталась справиться с ментальными расстройствами разными путями: проводила сессии с психологами и психотерапевтами, наблюдалась у психиатра, принимала лекарства. «Я всегда четко понимала, что если не станет лучше, я больше не смогу», — рассказывает Зорая Тер Беек. Этот момент однажды случился — когда лечащий врач сказал ей, что больше ничем не может ей помочь и «лучше уже не станет».

Девушка также рассказала, как будет проходить процедура эвтаназии, легализованной в Нидерландах с 2001 года

«Это не так, что они [доктора] входят и говорят: „Ложитесь, пожалуйста“. Сначала мы выпьем кофе, чтобы успокоить нервы и создать уютную атмосферу. Затем меня спросят, готова ли я. Я займу свое место на диване. Меня еще раз спросят, уверена ли я, начнут процедуру и пожелают мне доброго пути, — делится Зорая Тер Беек. — Или, в моем случае, хорошего сна, потому что я ненавижу, когда мне говорят: „Счастливого пути“. Я никуда не еду».

Сама эвтаназия, как уточняют журналисты The Free Press, будет состоять из двух уколов: девушке сначала введут успокоительное, а затем — препарат, останавливающий сердце. «До конца» с ней останется партнер: прах девушки он, как она попросила, развеет «в симпатичном месте в лесу». «Я немножко боюсь умирать, потому что это полная неизвестность. Ты не знаешь, что будет потом — а может, и ничего вообще? Это самое страшное», — признается Зорая Тер Беек.

РЕАКЦИЯ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ

Короткое видео, в котором нидерландка объявляет об одобрении ее заявки на эвтаназию в связи с «ментальными страданиями», стало вирусным в X/Twitter и спровоцировало бурное обсуждение во всем мире, включая Россию.

Поступок девушки поняли не все: кто-то счел такое решение неадекватным, другие же признались, что разделяют ее мнение и тоже прибегли бы к такому методу, если бы у них была возможность.

«За»

  • «Если бы в РФ была эвтаназия для людей с ПРЛ и резистентной депрессией, я бы давно ей воспользовалась. Зачем жить, если улучшений не будет? Какая в этом ценность?»
  • «Если лечение не помогает, а жизнь из-за расстройства становится только ужаснее, это валидно».

«Против»

  • «Два года назад суицидальные мысли были моими лучшими друзьями. А в год развода с мужем я не наложила на себя руки только потому, что сил не было что-то придумывать. Сегодня я понимаю, что тогдашняя я подписала бы себе эвтаназию без проблем. Я не хочу, чтобы у меня была такая возможность — это убийство под прикрытием блага».
  • «Вы меня извините, но предлагать эвтаназию человеку в депрессии — это преступление. Ее заболевание даст согласие вместо нее».
  • «Я как человек с диагностированным тревожно-депрессивным расстройством поддерживаю мнение, что это убийство со стороны врачей, так как при тяжелой стадии и сопутствующих расстройствах девушка не может принять такое решение сама. Люди оценивают ее так, как будто она отдает отчет своим действиям. Нет, она не может этого сделать, она болеет и нуждается, чтобы за ее жизнь боролись до конца».

МНЕНИЕ ПСИХОЛОГА

Анастасия Левикова
Анастасия Левикова
Психолог и доула смерти

Эмоции

В своем блоге и в общении с людьми я обычно замечаю два типа реакций на подобные новости:

  • страх,
  • негодование,
  • грусть,
  • желание спорить,
  • радость,
  • одобрение,
  • воодушевление.

Причем эти реакции зависят от того кто, в каком возрасте и по какой причине выбрал эвтаназию.

Например, новость в начале февраля этого года про парную эвтаназию бывшего премьер-министра Нидерландов, 93-летнего Дриса ван Агта, и его жены Евгении Ван Агт многие восприняли как историю настоящей любви, когда супруги умерли в один день. Здесь важно подчеркнуть, что парная эвтаназия состоялась только потому, что у каждого из них было неизлечимое прогрессирующее заболевание и они в разное время подали заявки на получение разрешения об эвтаназии.

Новости про эвтаназию молодых людей и детей воспринимаются острее всего

Шесть лет назад в Нидерландах произошел аналогичный случай, который взбудоражил общественность: 29-летняя Аурелия получила разрешение на эвтаназию после многих лет мучительной жизни с депрессией, расстройством пищевого поведения и психозом.

Какие мнения появились на фоне той новости:

  • «Мы пересекли черту — теперь эвтаназия станет нормой для людей с психиатрическими диагнозами»
  • «Возможность прекратить невыносимые страдания дает надежду людям с тяжелыми ментальными заболеваниями»
  • «Культура эвтаназии подрывает нашу способность справляться со страданиями, и это очень плохо для общества. Особенно когда эту процедуру контролирует государство»
  • «Это возможность сохранить достоинство и выбор в конце жизни»
  • «Эвтаназия должна быть доступна всем людям после 75 лет»

В подобных случаях важно знать статистику: например, что в 2016 году в Нидерландах от эвтаназии умерло 6091 человек, а в 2022 году — 8720. И только один из четырех подающих заявку на эвтаназию соответствует критериям одобрения.

Этот контекст важен, чтобы не попасть в эмоциональную ловушку и сохранять критическое мышление: разговор о добровольном уходе из жизни — сложная тема, поднимающая много эмоций.

Вопросы

Я прочитала несколько источников, передающих недавнюю новость про Зораю Тер Беек: в этом случае стоит подчеркнуть, что врачи не предлагали эвтаназию — это был выбор девушки. И не имея возможности поговорить с ней лично, мы можем лишь получить информацию через новостную повестку.

Я нашла много новостей и постов в социальных сетях, где люди пишут, что девушка выглядит счастливой в ожидании предстоящей смерти, и это очень печально, либо комментировали, что у нее нет никаких физических нарушений, чтобы выбрать эвтаназию.

Этот случай вновь поднимает большой пласт вопросов:

  • право человека выбирать, как распоряжаться своей жизнью;
  • роль государства в этом вопросе;
  • сложности с определением невыносимости страданий (и может ли психиатрический диагноз приносить такие страдания);
  • представления о норме и психическом расстройстве.

Взгляд на эвтаназию с разных идентичностей

Мне хочется дать ответ от разных своих идентичностей.

Врач

Я много раз видела страдания своих пациентов, вызванные неизлечимым смертельным заболеванием. В большинстве случаев эти страдания могли быть уменьшены или фактически сведены на нет в случае легкого доступа к паллиативной помощи, купированию тягостных симптомов (в первую очередь, боли), поддержке помогающих специалистов и близких.

Но всегда остается процент болеющих людей, для кого возможность выбора эвтаназии является проявлением милосердия и сострадания — каких бы успехов и прорыва ни достигала медицина, мы не можем прекратить страдания пациентов. Определение, которое я использую в своей практике: страдание — это боль, умноженная на время.

Психотерапевт

Я много работаю со страданием. Ко мне приходят люди с психиатрическими диагнозами,  в том числе депрессией, пограничным расстройством личности, РАС, ПТСР и не только, а также те, у кого не диагностировано ментальное заболевание, но тем не менее есть страдание.

И я вместе с моими клиентами работаю над уменьшением мучений и изнуряющей борьбы за хорошее эмоциональное состояние и принятия жизни, в которой есть боль. Это касается как хронической боли, так и боли душевной, которой нам не избежать, пока мы живы: боли утраты, разочарования, боли от своей не идеальности.

Но никто не знает наверняка, каково это: пройти милю в чужих ботинках, быть человеком с ментальным заболеванием, кроме самого человека

Боль — это субъективное ощущение, и то, что слегка больно одному, будет невыносимо другому. Например, согласно исследованиям, на жалобы женщин на боль врачи реагируют меньше, чем на жалобы мужчин, потому что считается, что женский организм лучше приспособлен к боли. Потому женщинам часто не назначают обезболивающие в тех ситуациях, когда их назначат мужчине.

Может быть так, что человек и врачи действительно приложили все усилия, но жизнь по-прежнему невыносима? Жизнь с ментальными диагнозами действительно может быть мучением, которое при этом обесценивается обществом: если человек красиво одевается, ходит на работу, заводит отношения, улыбается, танцует, то у него «отнимается» право на боль и страдания.

С другой стороны, последние годы все больше говорят о депрессии, психотерапии, прием антидепрессантов стал мемом — а значит, культурным явлением. Психологическая помощь становится доступнее. Появляется ощущение, что при наличии такого выбора опций — не справиться с болезнью нельзя. Либо врачи и психологи приложили недостаточно усилий, либо сам пациент саботирует свое исцеление. Отчасти поэтому новости про эвтаназию при депрессии вызывают столько негативных реакций.

Гражданка страны

Моя гражданская идентичность начинает сильно волноваться, когда читает новости об эвтаназии и возможном контроле этой опции со стороны государства. Хотела бы я, чтобы государственная комиссия выносила решение о праве на жизнь или смерть при наличие неизлечимых заболеваний или даже старости? Звучит как антиутопия. Но и это решается созданием системы независимых экспертов и частных организаций. Но хочу ли я и обратную ситуацию: отсутствие выбора и необходимость испытывать мучения?

Простой смертный

Я бы хотела иметь доступ как к качественной паллиативной помощи, так и к эвтаназии в качестве достойного способа завершить свою жизнь. И я хотела бы, чтобы у моих близких была такая возможность.

Доула смерти

Я знаю, что иногда все, что мы можем сделать, — это быть рядом, без возможности изменить, но создавая тепло, любовь и заботу, понимание в моменте. Потому что нет ничего, кроме «сейчас». И в этом «сейчас» хорошо иметь возможность осознанного выбора и не осуждения со стороны окружающих.

Мысли

Когда я прочитала эту новость, у меня возникло несколько мыслей.

  • Могу ли я доверять своему ощущению, что она действительно выглядит спокойной, когда говорит о предстоящей смерти?
  • Смогу ли я сама когда-либо иметь возможность планировать свое умирание?
  • Что я буду делать, если мой клиент с депрессией окажется неизлечим и решит выбрать эвтаназию?
  • Интересно поговорить с Зорайей. О чем она сожалеет, чем довольна, какое у нее самое счастливое воспоминание?
  • Замечаю свой страх от мысли, что человек может выбрать смерть вместо жизни, когда, в моем представлении, эта жизнь весьма неплохая — Голландия, бойфренд, друзья, свой дом.
  • Замечаю и радость, когда читаю новость, в которой у человека есть право выбрать — жить или умирать, — а не очередную констатацию смерти.

Мне бы хотелось, чтобы тема эвтаназии, как и тема смерти в целом, вызывала любопытство и желание узнать больше. В противовес страху, отторжению или безоглядному одобрению. Когда есть любопытство — появляется диалог и возможность услышать другого. Я думаю, именно это важно в мире, где есть боли и мы все смертны.

 

https://www.psychologies.ru/

 

Опубликовано от — Оставить комментарий

Tunnista lapsen masennus: jopa vauva voi masentua.

Lapsen masennus johtuu samoista syistä kuin aikuisen. Tunteiden ailahtelu kuuluu lapsen normaaliin kehitykseen. Jos lapsi sulkeutuu täysin tai saa pahoja raivokohtauksia, kyse voi olla masennuksesta.

Lasten masennus on luultua yleisempää. Psykiatrian erikoislääkäri Matti Huttunen kertoo Duodecimin artikkelissa, että jopa vauva voi masentua, jos hän joutuu traumaattisesti eroon hoivaajastaan. Alle kouluikäisistä 0,5−1 prosenttia on masentuneita. Alakoulussa määrä nousee 2 prosenttiin ja murrosiässä 5 prosenttiin.

Huttusen mukaan masennus on hieman yleisempää tytöillä. Amerikkalaistutkimusten mukaan tyttöjen masennukseen liittyy enemmän itsetuhoisia ajatuksia, mutta pojat vahingoittavat itseään useammin kuin tytöt.

Noin 10 prosenttia lasten masennustiloista kestää useita vuosia. Ensimmäisen masennuksen parantumisennuste on hyvä ja uusiutumisriski pienentyy, jos lapsi saa hoitoa ajoissa. Jos vanhemmat kärsivät mielenterveysongelmista, myös lapsen masennusriski kasvaa.

Yksinäisyys, pelko ja perheongelmat masentavat

Lapset masentuvat samoista syistä kuin aikuiset. Masennus voi johtua traumaattisista tapahtumista, perheongelmista, hoivan vähäisyydestä, kiusaamisesta ja oppimisvaikeuksista. Myös häiriöt aivojen välittäjäaineenvaihdunnassa altistavat masennukselle.

Masennus voi olla myös kaksisuuntaisen mielialahäiriön oire. Tällöin masennusta seuraa yliaktiivinen kausi eli hypomania. Kaksisuuntaisen mielialahäiriön arvioidaan olevan lapsilla harvinaisempaa kuin aikuisilla, mutta lapsen mielialojen ailahtelu voi olla rajumpaa.

Terapia on tehokkain apu

Vanhemman on haettava lapselle apua, jos masennusoireet jatkuvat useita viikkoja. Apua voi pyytää neuvolasta, kouluterveydenhoitajalta tai -psykologilta tai nuorisopsykiatrian poliklinikalta.

Joskus avuksi riittää keskustelu esimerkiksi koulupsykologin kanssa tai lapsen arjen helpottaminen sopivilla tukipalveluilla. Puhe- ja toimintaterapiasta voi olla apua, jos lapsella on kehityshäiriöitä tai oppimisvaikeuksia.

Yksinäisyys voi olla lapsen masennuksen oire tai sitä voimistava tekijä.
Yksinäisyys voi olla lapsen masennuksen oire tai sitä voimistava tekijä.

Vaikeaa masennusta hoidetaan ensisijaisesti tiiviillä psykoterapialla. Pikkulasten terapiassa hyödynnetään leikkiä ja toimintaa, ja terapiaa voidaan tehdä lapsen kotona. Jos perheen vuorovaikutussuhteessa on ongelmia, terapeutti voi opastaa perheenjäseniä tunneilmaisussa ja auttaa vanhempia lapsen hoivaamisessa.

Lapsen masennusta hoidetaan lääkkeillä esimerkiksi silloin, kun se johtuu kaksisuuntaisesta mielialahäiriöstä. Lasten ja nuorten on kuitenkin huomattu hyötyvän lääkehoidosta aikuisia vähemmän. Masennuslääkkeet voivat jopa lisätä nuoren ahdistusta.

Etusivu