Опубликовано Оставить комментарий

Suomessa ei ole virallista mielenterveyspolitiikkaa.

Pitkään mielenterveysalalla työskennellyt Karoliina Ahonen ajatteli tuntevansa suomalaisen mielenterveystyön – kunnes hän selvitti, miten siinä toteutuvat ihmisoikeudet. Tulos oli järkytys ja herätys.

Vammaisten lasten ja nuorten tukisäätiön kehittämispäällikkö Karoliina Ahonen on työskennellyt mielenterveysalan töissä noin 15 vuoden ajan. Hän pohtinut työkseen ihmisten kanssa heidän arkeaan, tulojaan, työtään ja opintojaan.

– Tarinat, joita olen kuullut, ovat olleet käsittämättömiä ja jopa kafkamaisia. Kun putoaa ennakoimattomien sattumien seurauksena pois niin sanotusta normaalista elämästä, ei saa mistään tukea. Nämä ihmiset kamppailevat lakkaamatta taloutensa, arkensa, läheistensä, lääkäreidensä, hoitajiensa ja erilaisten virkailijoiden kanssa, Ahonen kertoo.

Hän halusi lähteä etsimään vastausta kysymyksiin, jotka ovat vaivanneet häntä koko työelämän ajan. Ei siis ollut sattuma, että hän teki väitöskirjatutkimuksensa perus- ja ihmisoikeuksien toteutumisesta mielenterveystyössä – ja nimenomaan vakavasti ja pitkäaikaisesti sairaiden elämässä.

– Olen tehnyt tätä tutkimusta oikeastaan kaikissa työpaikoissani. Virallisiin päätöksiin ja asiakirjoihin perehtyminen kuitenkin avasi silmiäni. Kun luin hallitusohjelmia ja mielenterveystyötä ohjanneita asiakirjoja aikajärjestyksessä 1970-luvulta lähtien tähän päivään, se oli kuin jännityssarjan seuraamista. Pikkuhiljaa niissä käytetty kieli koveni. Vielä 1960-luvulla miltei kaikissa asiakirjoissa puhuttiin ihmisarvosta ja -oikeuksista. 2010-luvulla nuo sanat olivat kadonneet, Ahonen toteaa.

Autettavien potilaiden tilalle pärjäävät asiakkaat

Mielenterveystyön perus- ja ihmisoikeuksia kuvaa Ahosen mukaan hyvin viime vuosikymmenien muutos, jossa mielenterveyspotilaista on tullut asiakkaita.

Mielisairaaloiden alasajo 1980-luvulla nousee Ahosen tutkimuksessa tärkeäksi vedenjakajaksi. 1990-luvulla rakennettiin uusia mielenterveyspalveluja ja siirryttiin avohoitoon. Se saatiin kuulostamaan hyvältä: onhan avoin aina parempi kuin suljettu! Samalla mielenterveyspolitiikan painopiste siirtyi vakavasti sairaiden ihmis- ja perusoikeuksien turvaamisesta koko väestön mielenterveyden ja hyvinvoinnin hallintaan.

– Koko väestön terveyden edistämiseen keskittyvä hyvinvointivaltion politiikka ja palvelujärjestelmä on kehitetty kyvykkäille, aktiivisille ja omatoimisille kansalaisille. He puolustavat oikeuksiaan ja käyttävät palveluja. Ne, joista tähän kaikkeen ei ole, jäävät ulkopuolelle – totaalisesti. Vakavasti sairaat eivät pysty hyödyntämään tätä järjestelmää, vaan putoavat oman onnensa nojaan, Ahonen toteaa.

Ahonen ei haikaile sairaaloita takaisin – mutta niissä oli puolensa.

– Ne olivat oman aikansa tuotoksia, joissa oli yhteisö ja potilaille tekemistä. Fyysinen terveys hoidettiin kuntoon, taloudesta huolehdittiin ja ulkoiltiin. Nyt tilalle on tullut lääkehoito, ja yhteisöllisyys ja esimerkiksi hammashoito ovat jokaisen omalla vastuulla. Moni istuu aamusta yöhön asti yksin omassa asunnossaan, Ahonen sanoo.

Jokainen uusi linjaus vie enemmän harhaan

Avohoidon yleistyminen on Ahosen mukaan polkenut vakavimmista mielenterveyden ongelmista kärsivien ihmisoikeuksia räikeästi.

– Se, että kansalaisilta vaaditaan vuosi vuodelta enemmän aktiivisuutta ja omatoimisuutta, on ristiriidassa todellisuuden kanssa. Siinä elämä on sinnittelyä ja valtavien vastoinkäymisten keskellä selviytymistä.

Huomiota pitäisi hänen mukaansa kiinnittää nyt syrjinnän ja ihmisoikeusrikkomusten selvittämiseen ja estämiseen. Väitöskirjassaan hän toteaa yksioikoisen hätkähdyttävästi: Suomessa ei ole vielä koskaan muotoiltu varsinaista mielenterveyspolitiikkaa.

– Mielenterveyspolitiikan vähimmäisvaatimus on, että jokaiselle kansalaiselle taataan ihmisarvon mukaiset asumisolot ja mahdollisuus olla mukana työelämässä. Nyt näin ei ole. Sen tietävät esimerkiksi asumispalveluyksiköiden työntekijät, joilta olen saanut paljon palautetta tutkimuksestani. He ovat kiittäneet, että vihdoinkin nousevat esille nämä asiat, jotka on tiedetty hoitoyksiköissä jo pitkään.

Hoitoyksiköissä koetaan, että jokainen uusi linjaus ja ohjelma vie asioita entistä enemmän harhaan. Yksi esimerkki on se, että koulutusjärjestelmämme ei huomioi ihmisen vakavaa sairastumista.

– Lähes kaikkien vakavista mielenterveyshäiriöistä kärsivien opinnot ovat keskeytyneet. Työmarkkinoilla ei ole keinoja, joilla sairaat ja vammaiset pääsevät mukaan työelämään. Tämä johtaa köyhyysloukkuun, joka johtaa eristäytymiseen. Yhteiskuntamme rakentuu sen varaan, että me käymme töissä. Kun et ole töissä, olet kaiken ulkopuolella. Siksi tämän asian kuntoon laittaminen on avainasemassa.

Työmahdollisuudet ja asumisolot kuntoon

Ahonen toivoo päättäjiltä ja meiltä kaikilta lisää puhetta ihmisoikeuksista, arvoista, ihmiskäsityksestä sekä siitä, mikä on elämässä tärkeää ja mikä riittää.

– Mielenterveyspolitiikan kysymykset ovat mutkikkaita ja vaikeita. Ei nykylinja ole päättäjien pahantahtoisuutta, kaikki varmasti yrittävät parhaansa. Huomiota on nyt kiinnitettävä syrjinnän ja ihmisoikeusrikkomusten selvittämiseen ja estämiseen. Erilaisista intresseistä koostuvien tahojen ja työryhmien linjauksista tulee herkästi hajuttomia ja mauttomia kompromisseja, joilla ei ole mitään tekemistä käytännön elämän kanssa.

Hänen mukaansa missään julkisen vallan poliittisessa ohjausasiakirjassa ei analysoida systemaattisesti sitä, millaisia tuloksia mielenterveyspolitiikallamme on saavutettu ja millä toimilla ihmisoikeuksia turvataan.

– Esimerkiksi avohoitoa mielenterveyspolitiikan keinona ei ole kyseenalaistettu missään vaiheessa. Myöskään avohoidon alkuperäisen tavoitteen, ihmisoikeuksien vahvistamisen, toteutumista ei ole arvioitu. Mielenterveyspolitiikan pitäisi taata ihmisille resurssit yhteiskunnalliseen toimijuuteen ja läheisistään ja itsestään huolehtimiseen, Ahonen korostaa.

Hän perää muutosta etenkin vakavasti ja pitkäaikaisesti sairaiden palkkatyöstä ja yhteisöistä syrjäytymiseen sekä puutteellisiin asumisoloihin.

– Vakavaan mielenterveyden häiriöön sairastuneen ihmisoikeuksia ei voi edistää, jos yhteiskunnan syrjäyttäviin tekijöihin ei puututa.

Mielenterveyspolitiikan pohjaksi ihmisoikeudet

Ahonen sanoo ymmärtävänsä, että valtion ja kuntien rahat ovat vähissä. Rahaa ja ajatuksia on kuitenkin panostettu asennevaikuttamiseen erilaisissa ohjelmissa.

– On halpaa taistella ennakkoluuloja vastaan tuottamalla materiaalia, jossa sanotaan, että ketään ei saa syrjiä. Vaikeampaa on elää suomalaista arkea niin, että ketään ei syrjitä.

Hän lähtisi luomaan kansallista mielenterveyspoliittista ohjelmaa ihmisoikeuksien ja perustuslain pohjalta.

– Lähtökohta olisi sama kuin tekeillä olevassa kansallisessa lapsistrategiassamme, jota valmistellaan YK:n lapsen oikeuksien sopimuksen pohjalta. Mielenterveyspoliittisen ohjelman olisi oltava aidosti monitieteinen, sillä mielenterveys on osa kaikkea politiikkaa – haluammepa tai emme.

Ahosen väitöskirjan syntyi Helsingin yliopiston teologisessa tiedekunnassa, jossa hän on opiskellut sosiaalietiikkaa. Yksi tärkeä yksityinen tutkimustyön motiivi löytyy väitöstutkimuksen kiitossanoista:

”Omistan tutkimukseni veljelleni, joka sairastui skitsofreniaan valmistuttuaan Kuvataideakatemiasta maisteriksi ja on nyt työkyvyttömyyseläkkeellä. Olen pahoillani, että en ole osannut tehdä hyväksesi muuta kuin tämän tutkimuksen.”

Karoliina Ahosen teologian alan väitöstutkimus Suomalainen mielenterveyspolitiikka – Julkisen vallan ohjaus mielenterveyden häiriöön sairastuneiden ihmisoikeuksien turvaamiseksi tarkastettiin Helsingin yliopistossa tammikuussa 2020.

https://psykologilehti.fi/

 

Опубликовано Оставить комментарий

Повышенный риск суицида среди молодых женщин в полнолуние зимой.

Новое исследование, в котором были проанализированы данные о 48 537 случаях суицида, не подтвердило выдвинутую некоторое время назад гипотезу о существовании связи между полнолунием и суицидальным поведением среди женщин, не достигших менопаузы.

Результаты исследования Plöder et al., опубликованные в Molecular Psychiatry, ставят под сомнение полученные в недавнем финском исследовании данные о повышении частоты суицидов во время полнолуния как среди женщин, так и среди мужчин, а также демонстрируют отсутствие влияния на частоту самоубийств таких факторов, как географическая широта и уровень ночной освещенности.

 

 

В последнее время, несмотря на недостаток убедительных доказательств, наблюдается рост интереса к возможному влиянию лунных фаз на суицидальное поведение. Данный вопрос считался решенным после того, как за последние десятилетия было опубликовано несколько систематических обзоров и метаанализов, демонстрирующих отсутствие какой-либо взаимосвязи уровня суицидов и лунных фаз, географической широты, местности или пола.

 

Несмотря на это, в своем недавнем исследовании группа ученых из Северной Финляндии обнаружила повышенную частоту суицидов во время полнолуния, но только среди не достигших менопаузы молодых женщин и только зимой. Находкой стала статистически значимая взаимосвязь фазы луны и суицидов, выявленная в ходе анализа подгрупп по полу, возрасту и времени года. Анализ этой информации, по всей видимости, был проведен с использованием ретроспективного определения подгрупп, что значительно увеличивает риск получения ложноположительных результатов. Аналогичное исследование, выполненное группой ученых из Австрии, не показало увеличения частоты суицидов. Было выдвинуто предположение о связи этого результата с неучтенными переменными, разнящимися между странами, такими как географическая широта и уровень искусственного освещения ночью. Для проверки этого предположения было проведено исследование показателей уровня суицидов в Швеции, стране, географически наиболее близкой к Финляндии.

 

В данном исследовании командной Plöder et al. был произведен анализ данных о 48 537 случаях суицида, произошедших на территории Швеции с 1980 по 2021 гг., из которых 5 580 случаев приходились на женщин, не достигших менопаузы. Факторы, влияние которых оценивалось, включали фазу луны, время года, достижение менопаузы, географическую широту и уровень ночной освещенности. Для изучения различий между группами, сформированными по половому признаку, был использован критерий хи-квадрат. В дополнительном анализе было исследовано влияние вероятных переменных величин на уровень самоубийств как во всей выборке, так и отдельно среди группы пременопаузальных женщин.

 

По результатам исследования данные о наличии связи между фазой луны и частотой суицидов, полученные учеными из Финляндии, не были подтверждены. Доля самоубийств, совершенных зимой в четверть полнолуния лунного цикла, оказалась близка к предполагаемым 25% как среди мужчин, так и среди женщин, в том числе пременопаузальных. Исследование географической широты и уровня ночной освещенности также показало отсутствие статистически значимых закономерностей, опровергнув предположение об их влиянии на частоту самоубийств в разных странах.

 

Результаты финского исследования, по всей вероятности, являются ложноположительными, что может быть обусловлено как меньшей статистической мощностью самого исследования, так и недостаточно точными определениями подгрупп и факторов – к примеру, зимние месяцы включали ноябрь, декабрь и январь, а фазы лунного цикла описывались достаточно обобщенно.

 

Таким образом, полученные данные доказывают, что частота суицидов не зависит от фаз луны как в зимнее время, так и в течение всего года, и не различается среди мужчин и женщин. Географическая широта и уровень ночной освещенности не оказывают значимого влияния на частоту самоубийств. Кроме того, само исследование Plöder et al. затрагивает тему необходимости повторного воспроизведения исследований для подтверждения обоснованности их результатов. Научному сообществу важно вовремя выявлять ложноположительные результаты исследований, в то же время сохраняя готовность и восприимчивость к возможным неожиданным открытиям и выводам.

 

Автор перевода: Ченский И. С.

 

Редактура: Явлюхина Н. Н.

 

Источник: Plöderl, M., Westerlund, J., Hökby, S., et al. Increased suicide risk among younger women in winter during full moon in northern Europe. An artifact or a novel finding?. Mol Psychiatry (2022). https://doi.org/10.1038/s41380-022-01823-0

https://psyandneuro.ru/

https://psyandneuro.ru/

Опубликовано Оставить комментарий

Человек с травмой отвержения.

Возможно, это изображение 1 человек и текст «травма отвержения Tk»Человек с травмой отвержения – это ветеран внутренней войны за значимость. Это человек для людей – для всех, кроме себя, потому что не он выбирает.
Его выбирают.
Человек с травмой отвержения живет в постоянном голоде и поиске способа наполнения груди. Там должно жить доверие к миру и любовь, но нет ни того, ни другого.
Люди с травмой отвержения не умеют любить.
Они умеют соответствовать и быть правильными. И все равно каждый раз чувствуют себя не подходящими и не правильными.
Женщина с такой травмой не выбирает партнеров. Она в них влипает и живет в постоянном страхе – того, что будет отвергнута. Часто страхи становятся явью. Во-первых, потому что она сама отвергается. Во-вторых, потому что с людьми с травмой отвержения бывает несладко.
Они обижаются, когда вы не обижаете.
Берут на себя плохое настроение каждого.
Постоянно виноваты, а в ошибках убиваются.
Не просят о помощи, когда она нужна. По итогу обижаются на то, чего не получают.
Требуют совершенства от себя – и других.
Не знают, чего хотят, и что им нужно на самом деле.
Не знают, что они чувствуют в тех или иных обстоятельствах.
Оценивают себя по оценке других. Зависимы от мнения окружающих.
Постоянно сравнивают.
Постоянно ищут признания и принятия, но никогда ими не насыщаются.
Потому что невозможно заткнуть дыру внутри. Она долго формировалась, к тому же рано.
Травма отвержения это травма отношений – со значимым взрослым, который был либо отвергающим, либо наказывающим, либо игнорирующим, либо холодным, либо эмоционально недоступным. Либо не давал маленькому ребенку права проявляться – ожидал только соответствия. И ребенок этого соответствия добивается – знать бы, чему соответствовать.
И так эта травма живет – сначала с матерью, отцом или бабушкой. А потом проступает в отношениях с другими людьми.
Регрессы на каждом шагу. А если вы в отношениях с человеком с такой травмой, то человека вы не знаете.
У него нет права быть собой.
У вас нет шанса узнать его.
И это погоня за призраками и туннель с кривыми зеркалами. Все неуловимо. Все на уровне чувств – это самое «я не подхожу» не опирается на факты, оно опирается на дыру внутри.
Образования, деньги, машины, друзья и значимость – все это не важно. Все это невозможно присвоить человеку с травмой отвержения – он ведь опирается на дыру внутри, а не свои достижения, компетенции, качества.
И в отношениях он опирается на свои страхи и уверенность, что нельзя быть собой – а не на то, какие это отношения на самом деле. Любой конфликт здесь грозит расставанием, любая неопределенность – паникой, любая близость – сквозняком внутри, который сдувает всю ценность тепла и принятия, любое бессилие, грусть или тревога – самобичеванием и несостоятельностью. И отношения превращаются в пороховую бочку.
А если это отношения с человеком с травмой привязанности – в ядерную войну.
И пепелище – постоянный такой внутренний пейзажик. И внешний сценарий.
Внутренний мир творит внешнюю реальность.
И можно все понимать и знать про себя – но это ничего не меняет. Меняет долгий эмоциональный опыт – постоянный, регулярный, стабильный и аккуратный. Опыт проживания себя важным, значимым, не правильным и не неправильным — таким, как есть. Опыт эмоционального вовлечения – в свои реакции. Опыт проживания себя разным рядом с другим – рядом. Не в одиночестве.
Это в голове можно понимать, что негативно окрашенные чувства имеют место быть. А эмоционально – это воронка, куда сливается вся надежда на то, что этому можно жить в контакте.
Долгий опыт «вместе», в отношениях – эту надежду воскрешает. По капле выдает право жить рядом с другим и проявляться. По грамму отстраивает внутреннюю уверенность в том, что не я для людей и не люди для меня.
Что люди живут в контакте, они друг для друга – вместе, рядом.
Что выбор – это не чек лист на «правильно» и «неправильно». И выбирают не идеальных, а тех, с кем хорошо.
Что хорошо может быть с жизнью – не с системой заученных правил.
И что не выбор не означает, что с тобой что-то не так. Он значит, что так просто бывает.
Это долго. Это муторно, тоскливо, непонятно и постоянно по минному полю. И чем важнее отношения, тем чаще гремят взрывы. Но идти – важно. Нужно. Обязательно.
Я не знаю, или из травмы отвержения можно выйти – все же это дыра. Но в нее можно перестать проваливаться. И получить возможность жить счастливо, несмотря на. И узнать себя достаточно, чтобы ловить себя над пропастью каждый раз, когда триггер запускается. И начать верить контакту и отношениям, а не внутреннему сценарию — можно.
Как? В психотерапии и любви без гарантий.
Автор — Yaryna May