Современные молодые люди хорошо понимают свои чувства, но это не всегда помогает строить крепкие отношения. Психолог Катерина Мурашова делится упражнениями, которые развивают эмпатию и учат смотреть на мир глазами другого.
Поговорим сегодня о методиках и о профилактике, которая, как всем давно известно, очень полезна.
Что будем профилактировать?
Как я уже не раз писала, современные молодые люди (с 15 до приблизительно 40 лет) гораздо лучше предыдущих поколений умеют осознавать свои чувства и говорить о них. Можно ли предположить, что в результате развития этого навыка им легче выстроить прочные и всех устраивающие отношения, в том числе — дружеские, межполовые, брачные, семейные, и надолго удержать их? Предположить можно, но, к сожалению, статистика (в том числе статистика разводов, да и просто «полевые» наблюдения в обществе) этого не подтверждает. Плюс, у меня на приёмах довольно часто дети и подростки (приблизительно одна треть их) утверждают: «К сожалению, у меня нет настоящих друзей. Нет, и настоящего романа у меня нет сейчас и никогда не было».
В чём же тут дело? И как это можно исправить?
Разумеется, я прекрасно отдаю себе отчёт, что здесь мы имеем дело со сложной многофакторной общественной проблемой. Но это же не повод перестать пытаться делать что-то в частностях, не правда ли, уважаемые читатели?
И вот, мне кажется, что здесь я отчётливо вижу один аспект и также отчётливо знаю, что по его поводу можно предпринять. Предпринять самим сталкивающимся с этой проблемой людям, а также родителям — в интересах своих детей.
Сама ситуация, требующая решения, заключается, на мой взгляд, в том, что современные дети, подростки и молодые люди очень плохо умеют смотреть на конкретные жизненные ситуации глазами другого, даже очень близкого им человека. Они общественно приучены смотреть только своими глазами, осознавая собственную личность, ценность, свои чувства, интересы и далее по списку. Чтобы не быть голословной, приведу совсем недавний пример из своей практики.
Молодая семья с маленьким ребёнком. Обеспечены, красивы, приблизительно молоды, приблизительно образованы, приблизительно любят друг друга. Женщина сидит с ребёнком, мужчина работает и ещё — строит дом за городом. Разумеется, для семьи.
Вот — их обычная неделя.
Сначала глазами мужчины.
Мужчина всю эту неделю отработал, приходил поздно, уставшим, ощущал себя добытчиком — «я пашу, зарабатываю деньги для жены и дочки». Возвращаясь с работы, тихо (не вслух) радовался тому, что у него всё есть — работа, дом, дочь, жена, и через некоторое время у семьи будет просторный загородный дом, который он сам придумал и спроектировал. В пятницу вечером, не отдохнув, прямо как был, уехал на стройку. Там «гонял» ленивых рабочих, волновался о деньгах, препирался с лукавым прорабом стройки, сам, своими руками что-то строительное делал, исправлял многочисленные косяки и, падая вечером без сил на матрац в углу, мечтал о будущем. Поздно вечером в воскресенье явился домой к жене и дочери. Ощущал себя усталым героем, возвращающимся с успешного сражения. Ещё одну неделю честно боролся и ещё кусочек обстоятельств победил — старался для семьи изо всех сил. На пороге наш герой, естественно, хотел обнять жену и ребёнка. Ожидал восхищения, борща и секса.
— Явился? — хмуро спросила женщина. — А почему такой грязный-то? Неужели трудно было переодеться? Да не трогай ты меня, испачкаешь! Доча, быстро отойди от него, испачкаешься, я же тебя уже помыла и в пижаму переодела! Одиннадцатый час! Мы уже давно поели и спать идём, можешь себе сосиски сварить…
Теперь посмотрим глазами женщины.
Сидит в небольшой квартире с маленьким ребёнком — уже третий год. Дочка ещё маленькая, говорит плохо. Ничего умного, по понятным причинам, сказать не может. Куда-то с ней поехать тяжело, да и не очень хочется — слишком много проблем. Молодая работающая бабушка согласна посидеть, если дочери надо сходить куда-нибудь по важному делу, допустим, к врачу или за документом в МФЦ. В остальное время: «Ты же не работаешь, вот и сиди». Родители мужа живут в другом городе, на каждый праздник присылают внучке в подарок игрушки, с которыми она играет около часа, а потом бросает навсегда. С подругами с бывшей работы говорить не о чем. С детной подружкой-одноклассницей (у неё только что третий родился) — мило, но бесконечно скучно. Муж после работы — никакой, даже говорит как-то замедленно. Женщина с нетерпением ждёт выходных: «Съездим куда-нибудь все вместе, сменю картинку, погуляем, поговорим обо всём на свете. Свечи, бельё… Уже купила стейки из мраморной говядины и авокадо для салата. Потом попрошу его полдня посидеть с дочкой, уложить её спать, сама съезжу в центр к двоюродной сестры-дизайнера, она обещала меня подстричь, накрасить, у неё для меня есть новый пиджак, сходим часик посидим в нашем любимом кафе, посмотрим на людей, на город, помечтаю о том, как выйду после декрета на работу, обсудим, может быть, я тоже получу образование и стану дизайнером…»
«Столько проблем на стройке накопилось, — сухо и коротко сообщает муж с работы в пятницу вечером. — Не жди. Поеду прямо отсюда, чтобы время сэкономить. Всё разрулю и в воскресенье приеду. Целую. И дочку от меня поцелуй».
Спустя три дня она в слезах кричит ему:
— Да, ты построишь этот чертов дом, только останешься в нём один!
Он чувствует себя так, как будто она плюнула ему прямо в лицо.
***
Теперь про методику и профилактику.
Есть такой известный отечественный эксперимент, основанный на идеях Пиаже. Ребёнка сажают за круглый столик, на другие стульчики за столом сажают мишку и Чебурашку. Дают задание: нарисуй, что ты видишь. Ребёнок, как умеет, рисует стол, мишку, Чебурашку, иногда психолога. Потом задание меняется: а теперь нарисуй, что видит Чебурашка. И вот тут возникает развилка. Практически все дети до 5–6 лет рисуют то же, что и прежде. А вот дальше некоторые уже догадываются, что Чебурашка самого себя видеть, пожалуй, не может. Зато он видит меня. А как он меня видит? И здесь начинается самое интересное.
Увидеть ситуацию глазами другого. Попробовать один раз, два, десять, сто. Автоматизировать навык. Р-раз — и увидел!
Потом можно переходить и к «почувствовать» и к «назвать» — мы же знаем, что современные люди насчёт «почувствовать» и «назвать» большие доки, главное правильно настроить фокус и оптику.
Сходных упражнений много в гештальт-психологии. И я не то чтобы часто, но достаточно регулярно использую их модификации в своей практике. Знаете, где иногда это очень хорошо работает (по крайней мере работало до недавнего времени)? В случае конфликта ребёнка и учителя. Там, в гештальте, используются стулья и пересаживание. И вот я прошу ребёнка: «Пересядь сюда. Теперь ты — учительница Марья Петровна. А вон там, напротив неё, ты — Петя Иванов. Что ты, Марья Петровна, видишь? Как и что ты говоришь? А что он отвечает? А как он выглядит с точки зрения Марьи Петровны? Что ты, Марья Петровна, чувствуешь, когда он делает и говорит вот это? А вот то?»
И до недавнего времени довольно много Петь в какой-то момент выполнения упражнения с изумлением восклицали: «Ох, какой же этот Петя Иванов, то есть, я — противный! И как, оказывается, ужасно он себя ведёт! И как же мне, то есть Марье Петровне, от этого плохо!»
Отношения с Марьей Петровной потом, после этого опыта, достаточно часто налаживались.
Последние годы ситуация изменилась. Многие дети либо не хотят, либо у них не получается. А некоторые (те, которые понаглее) прямо спрашивают: «А почему это я должен? Я не на её, а на своём месте! А она должна меня учить и учитывать мои личностные особенности!»
Ясно, что эти дети «поют не со своего голоса». Наверное, родители, которые в них это закладывают, хотят им добра. Но моё личное мнение — именно умение побыть на месте другого и увидеть окружающее глазами Чебурашки — самая надёжная профилактика одиночества в этом мире. И одновременно — один из самых мощных стимулов для развития полноценной объёмной личности.
Вот ещё пара полезных упражнений для тех родителей, которые со мной согласны:
— описать комнату глазами какого-нибудь предмета, например табуретки или лампочки;
— придумать и написать рассказ от имени мухи, залетевшей в комнату, а потом паука, живущего в углу;
— пересказать любую сказку или рассказ от имени другого, второстепенного героя. Например, расскажите вместе с ребёнком сказку о Коте в сапогах от имени старшего брата, того, которому по завещанию отца досталась мельница (подсказка: наверняка у него с самого начала и до самого конца были непростые отношения с младшим братом).
