В психологии и нейронауках понятие «эмоция» давно стало одной из самых спорных категорий. С XIX века исследователи предлагают десятки определений, в которых эмоции поочерёдно понимаются как чувства, физиологические реакции, формы когнитивной оценки или универсальные выражения лица. В результате — отсутствие консенсуса, размытость понятий и невозможность выстроить единый язык для науки и клинической практики.
Проблема не ограничивается теорией. В психотерапии широко используется термин «эмоциональная регуляция». Но что именно регулирует терапевт или пациент? Для одних — это поведенческая экспрессия, для других — внутренние ощущения, для третьих — работа когнитивных схем. Такая неопределённость приводит к разночтениям в трактовке методик и искажает результаты исследований.
Авторы статьи, опубликованной в Brain Sciences (Walla, Wolman, Northoff, 2025), предлагают радикальное решение. По их мнению, слово «эмоция» как «зонтичный» термин не работает и должно быть переопределено в максимально узком и функциональном смысле.
От эволюции мозга к эмоциям
Чтобы объяснить свою модель, исследователи отталкиваются от эволюционной логики. С возникновением у животных способности к движению и концентрации нервной ткани в переднем отделе тела (цефализация) появилась система первичной обработки стимулов. Эти простейшие «оценки» — хорошо или плохо, полезно или опасно — легли в основу того, что мы сегодня называем аффективной обработкой.
Аффективная система существовала до сознания и когниции. Она управляла поведением с помощью нейромедиаторов и гормонов: выброс дофамина подталкивал искать вознаграждение, норадреналина — избегать угроз. На следующем этапе эволюции, с развитием социального взаимодействия, внутренние состояния начали проявляться вовне: в позах, мимике, вокализациях. Так возникли эмоции как поведенческие маркеры внутренних состояний, выполнявшие функцию коммуникации задолго до появления языка.
Когда появился неокортекс и сознание, к этой системе добавились чувства — субъективные, осознаваемые переживания внутренних состояний. Таким образом, в предлагаемой модели чётко различаются три уровня:
- аффективная обработка — бессознательная нейронная деятельность, оценивающая стимулы;
- чувства — сознательно переживаемые телесные состояния;
- эмоции — наблюдаемые формы поведения, выражающие эти состояния.
Эмоция — это не то, что человек «ощущает», а то, что он демонстрирует. Страх — это чувство, а дрожь, расширенные глаза или крик — эмоция.
Простота как инструмент науки
Авторы называют свой подход ESCAPE-моделью (EmotionS Convey Affective Processing Effects). Её ключевое достоинство — предельная ясность и простота, соответствующая принципу бритвы Оккама. Слишком сложные дефиниции лишь усугубляли хаос и приводили к тому, что под «эмоцией» разные школы понимали всё: от когнитивной оценки до телесных ощущений.
В новой модели эмоция — это поведенческий выход, который транслирует другим существам внутреннее состояние индивида. Чувство — это субъективное переживание, а аффективная обработка — фундаментальная, бессознательная оценка стимулов.
Последствия для психиатрии и психологии
Для клинической практики такое разделение имеет принципиальное значение. Сегодня психотерапевты и исследователи часто полагаются на самоотчёты пациентов о «эмоциях». Но слова пациента — это всегда интерпретация, подверженная когнитивным искажениям («когнитивное загрязнение»). Пациент может отрицать тревогу, но его физиологические реакции — учащённый пульс, усиление кожно-гальванической реакции — показывают иное.
Согласно новой модели, большее значение приобретают объективные методы оценки аффективных процессов: электроэнцефалография, кожно-гальваническая реакция, модуляция стартл-рефлекса. Они позволяют регистрировать «сырой» уровень эмоциональной реактивности, минуя субъективные искажения.
Это особенно важно при таких состояниях, как депрессия, посттравматическое стрессовое расстройство или пограничное расстройство личности. Например, гиперреактивность лимбической системы у пациентов с пограничным расстройством может объяснять резкие поведенческие всплески. В терминах новой модели это — не «чрезмерные эмоции» в привычном смысле, а патологически усиленная аффективная обработка, ведущая к деструктивным поведенческим реакциям.
Выход за пределы клиники
Применение модели не ограничивается психиатрией. В исследованиях пользовательского опыта и маркетинге она позволяет понять, что реальные драйверы поведения формируются на бессознательном уровне и не всегда совпадают с тем, что люди заявляют в опросах. Точно так же при изучении поведения животных новая схема помогает объяснять наблюдаемые реакции, не приписывая им излишне сложные когнитивные механизмы.
Перевод: Касьянов Е. Д.
Источник: Walla P, Wolman A, Northoff G. A Call for Conceptual Clarity: “Emotion” as an Umbrella Term Did Not Work—Let’s Narrow It Down. Brain Sciences. 2025; 15(9):929. https://doi.org/10.3390/brainsci15090929
