Остановись мгновенье – ты ужасно!
Николай Линде
Быть жертвой гораздо приятнее, чем неудачником.
Николай Линде
Ничего не изменилось за века. Неизъяснимое наслаждение испытывают люди, созерцая великие трагедии Шекспира о смерти Ромео и Джульетты, Дездемоны или принца Гамлета, слушая прекрасную музыку Верди, когда старый паяц рыдает над мертвым телом своей любимой дочери, погибшей по его же вине.
Аристотель, объясняя этот феномен, употребил термин «катарсис», означающий в переводе «очищение души». Как известно, катарсис в свое время стал первым методом зарождающегося психоанализа и используется до сих пор в самых разных направлениях психотерапии. Но З.Фрейд в дальнейшем отказался от этого метода (как основного) и стал считать главной задачей работы – достижение пациентом осознания своих неосознанных желаний, травм, защит, переносов и т.д.
Может быть, все-таки Аристотель неправ или не совсем прав? Почему все-таки при созерцании трагедии зритель не только загадочным образом очищает свою душу, но и получает большое удовольствие? Однако. Тот же Аристотель сказал еще, что трагедия должна вызывать два взаимосвязанных эмоциональных эффекта: ужас и жалость. А вот жалость является «эстетической ловушкой», (это уже наши слова – Н.Л.), которая снова и снова притягивает внимание зрителя или слушателя к произведению искусства. Так что дело не только в катарсисе.
Жалость – это болезненное и одновременно сладостное чувство, сочетание страдания и безнадежности, затягивающее в воронку, вытекающей в бесконечную пустоту энергии. Это непрекращающиеся попытки вернуться в прошлое и сделать так, чтобы что-то произошло по-другому, с одновременным пониманием, что это невозможно.
Закономерность, открытая великим философом почти две с половиной тысячи лет назад, не потеряла значения до сих пор. Если не произошло ничего ужасного, а это гибель чего-то прекрасного, то и некого, и не о чем, жалеть. А без жалости не будет нежного и печального чувства, которое доставляет максимум удовольствия при созерцании трагедии. Жалость – чувство, в котором сочетается сожаление о невозвратной потере и нежность по отношению к жертве (или жертвам) трагедии.
Это очень сильно «цепляет», именно потому, что исправить ничего нельзя и «гештальт» никогда не завершится, невозвратное счастье будет всегда вызывать нежное сожаление. А эта нежность к чему-то прекрасному и погибшему доставляет несказанное удовольствие, сходное с чувством любви. В добавок, если обычная любовь быстро заканчивается, то жалость – никогда. Незавершенный гештальт всегда требует завершения, но не может завершиться и снова и снова воспроизводится в душе зрителя.
В этом смысле выгоднее всего смерть. Нельзя оживить умершего, а сожалеть можно всегда. Поэтому миллионы людей любят представлять свою смерть и как это будет выглядеть, и как «они» (это родители, дети или мужья и жены) будут плакать и раскаиваться. И люди очень жалеют самих себя «умерших» в этом внутреннем «кинофильме», сами плачут над собой исполняя мысленно роли родственников или почитателей.
Кто бы стал смотреть «Ромео и Джульетта», если бы они не умерли, а поженились. Это был бы водевиль какой-то, он не обладал бы неотразимой привлекательностью, которую этой истории придает гибель юных и прекрасных влюбленных. По аналогии у каждого человека это вызывает еще и сожаление о собственной первой любви, которая практически ни у кого не привела к женитьбе-замужеству и счастью.
Поэтому так хотелось бы, чтобы хотя бы они были счастливы, но это не сбылось. Каждый зритель испытывает нежное и одновременно болезненное чувство, которое и называется жалостью, созерцая этот бессмертный спектакль. «Ну как же он не догадался, что она спит?», «Ну почему же монах опоздал предупредить?», «Почему нельзя было примирить Монтекки и Капулетти?» — эти мучительные вопросы, связанные с желанием не допустить трагедии, желанием переделать историю, все время мучают зрителя.
Похоже, что и трагическая смерть Иисуса Христа, которую нельзя отменить, вызывало и вызывает болезненное сопереживание у миллионов верующих и даже неверующих. Потому что он был так прекрасен и полон любви и погиб, хотя и мог бы быть спасен, если бы не стечение обстоятельств. Сколько смирения и благородства, сколько любви к людям. И такая гибель в самом расцвете.
Эта трагедия возможно привлекла к нему больше сердец, чем его жизнеутверждающая, полная любви, философия. Несмотря даже на то, что он воскрес, что все-таки не настолько убедительно, как то, что он умер. Вечное сожаление о гибели прекрасного вызывает восхищение и любовь. А зачем плакать о его смерти, если он воскрес? Он же зачеркнул тем самым смерть и всем дал оптимизм и надежду? Но происходит ровно наоборот.
Не думаю, что Иисус Христос это сделал намеренно, с целью произвести «спецэффект», но многие люди давно раскусили, что, вызывая жалость к себе, они могут получить много бонусов, много льгот и заботы. Некоторые даже поняли, что жалеть самих себя совершенно можно бесплатно и в неограниченном количестве.
Можно, как уже говорилось, постоянно воображать собственную смерть и плакать над собой от умиления, представляя толпу зрителей и особенно собственных родителей, которые высказывают сожаление о безвременной кончине столь прекрасного человека. При жизни может быть не любили, но умершего нельзя не жалеть, этого не допускает общественная мораль.
Поэтому жалость к себе невероятно распространенное явление, и оно создает целый комплекс препятствий для оказания психологической помощи. Если клиент выздоровеет (имеется ввиду, психологическое, но не только, здоровье), то как же он будет жалеть себя? А жалость к себе составляет для него самое главное удовольствие, даже наслаждение, в жизни. Жалость к себе служит оправданием эмоционального шантажа по отношению к другим людям. Жалость к себе позволяет потакать своим слабостям, оправдывать свои недостатки и неудачи. Можно, например, просто ничего не делать, а вместо этого пьянствовать, потому что все равно «никому не нужен».
Жалость – это нежность, которая дается жалеемому, за то, что он несчастная жертва и награждается суррогатом любви и заботой за свои страдания, несчастья и болезни. Естественно, жалеемый быстро понимает, что он может ничего не делать, он складывает свои «лапки», и уходит в болезнь. Это может быть депрессия, алкоголизм, наркомания, страхи и панические атаки или просто пассивность и безделье.
Жалость – это сладкое и одновременно болезненное чувство, возникающее, например, при нежелании расстаться с тем, с чем неизбежно следует расстаться, или это разделенное совместно с кем-то другим страдание, растягивающее страдание во времени. Характеризуется отсутствием реальной помощи, но связанно с чувством безнадежности или безвозвратности. Жалость к себе – само воспроизводимый сладкий яд, приводящий личность к психологической инвалидности.
Оправдывающие жалость обычно не видят никакой другой альтернативы этому чувству, кроме бессердечия или жестокости. Но это не так. Альтернативой жалости является подлинная любовь, или просто реальная помощь, направленная на пробуждение самостоятельных сил личности, помогающих ей достичь здоровья, успеха, социальной активности и счастья.
Привычка жалеть себя формируется обычно в детстве, когда, например, мама жалела ребенка, когда он болел. Тогда можно не ходить в школу, не выполнять домашнее задание, можно лежать на диване, пить горячий чай с медом или малиной. Тогда мама проявляет нежную заботу, ставит градусник, целует, поправляет подушку. Когда же ребенок здоров, то отношение другое: «Покажи дневник! Почему такой беспорядок в комнате? Не мешай!»
Привычка печалиться или болеть, и получать за это какие-то поглаживания, какое-то внимание, становится образом жизни и моральной нормой. Подобная моральная норма сильно распространена в обществе, где считается правильным жалеть и утешать несчастного или просто плачущего. Проявлять сочувствие – это действительно важно и правильно, но привычка получать жалость за постоянную грусть и беспомощность, не может быть одобрена.
Многие люди вырабатывают в себе манипуляторские стратегии с помощью которых они привыкают «разводить» других людей на поддержку даже в тех случаях, когда легко могли бы и сами справиться с трудностями. Поскольку другие не всегда «под рукой», то удобно и выгодно жалеть самого себя. Как уже говорилось, такая жалость доступна нам в любое время и в неограниченных количествах.
Жалость к себе приносит скрытое наслаждение «жалельщику», но отравляет его же, лишая сил и стремлений, потому что он понимает, что жалость дается за слабость, несчастье и болезнь, поэтому самый надежный способ получить ее – быть несчастным, умирающим или больным. Выгода: и не надо стараться, можно оправдать любую неудачу, награда всегда тебе уже заранее обеспечена.
Жалость сообщает жалеемому, что он жертва и находится в безвыходной ситуации. А если ситуация не безнадежна, то зачем же жалеть, тогда трудиться надо, преодолевать трудности и побеждать. Но победителей и здоровых не жалеют. Что почти равносильно в представлении «жалельщиков» тому, что их не любят.
Быть больным и неудачным очень просто. Можно просто ничего не делать, не учиться, не стараться, можно пить, курить, развлекаться, рисковать жизнью и т.д. А после окончательного провала можно весть остаток жизни себя жалеть и оправдывать стечением обстоятельств, судьбой, плохими родителями, учителями, бедностью, болезнями и т.д. Я не отрицаю важности стартовых условий, не в этом дело. Дело в том, что жалость к себе приводит к хронической печали, безволию, депрессии, признанию себя жертвой и чувству безнадежности.
Как же быть? Привыкший к жалости клиент боится, что, отказавшись от жалости, он больше ничего не получит. Никто его не погладит, никто ему не поможет, он будет одинок в этом холодном эгоистическом мире. А кто же любит победителей? Им завидуют. Их стараются превзойти, опровергнуть, очернить и т.д. Тот, кто стоит выше всех на пьедестале, всегда одинок. Как говорил мой учитель: «Не так трудно сделать открытие, как сделать так, чтобы тебе это простили».
Но выход есть, есть решение и методы его осуществления. Надо только подвести к этому решению, а для этого можно привести некоторые примеры.
Пример 1.
Например, пожилой алкоголик пьет и одновременно плачет: «Главная моя проблема в том, что я никому не нужен». Когда-то он был красивым молодым юношей, талантливым, с «золотыми» руками, с высшим образованием. Сейчас он – «развалина» с разрозненными гнилыми зубами, допившийся до положения грузчика, полный гнева против несправедливой жизни.
У него отличная жена и замечательные дочери, которые любят его и заботятся о нем, несмотря на постоянное пьянство и едкий характер. Он из прекрасной семьи, отец и мать — доктора наук, но они развелись, когда он был маленьким и поделили двух сыновей. Он остался с мамой, но ей было не до него, она все время была в работе, постоянно ездила на великие стройки, перекрывала Енисей. Он понял, что никому не нужен.
Более всего он хотел бы соединить свою семью и получить любовь родителей, но это было невозможно, его сильнейшее желание было блокировано. К этому страданию надо было приспособиться, поэтому он все время жалел себя за то, как несправедлива к нему судьба, завистливо глядя на других молодых людей. Когда он жалел себя, то лучшим способом утешения была водка, она позволяла забыть о страдании, отключиться и ощутить теплое состояние любимого ребенка, спящего у материнской груди.
Если кто-то спасал его от неприятностей, доводил до дома, раздевал, мыл, ругал, то он ощущал, что все-таки он кому-то нужен. Подспудно он считал родителей виноватыми в его несчастье и в душе наказывал их своими актами падения, одновременно надеясь, что они придут и докажут ему свою любовь. Но они этого не делали, да и не получилось бы.
Алкоголизм породил новые проблемы. Его стали понижать на работе, возникали конфликты в семье. К этому тоже надо было приспосабливаться. Надо было сказать, что все вокруг неправильно, несправедливо, тем более, что шла Перестройка. Надо было снизить свои амбиции, надо было считать себя жертвой несправедливости (а он и так считал себя жертвой). Чтобы при этом повысить свое самоуважение, надо было всех критиковать и поучать.
Денег было мало, надо было стать экономным и подозрительным. Надо было спрятать свой внутренний мир от всех, прикрыть свой стыд, поэтому тело было постоянно напряжено, грудь впала. Откровенность он позволял себе только в состоянии опьянения, тогда наружу выходили истинные чувства, но их слышали только случайные люди или друзья алкоголики. И т.д., и т.д.
Если бы он смог увидеть этого маленького несчастного ребенка (самого себя), страдающего от отсутствия любви. Если бы он мог щедро дать ему любовь, чтобы тот смог простить свою мать и отца, то произошло бы чудо, и вся махина страданий и адаптаций, вместе с ужасным опытом унижений, развалилась бы в одно мгновение, и алкоголь уже не стал бы нужен, стал бы даже отвратителен. Если бы…
Если суметь добраться до исходной причины, породившей клубок проблем и каким-то образом устранить глубинный конфликт, то вся система психологических «наростов» может быть устранена. Все патогенные адаптации рассыплются, как карточный домик, или как царство Кощея, в момент, когда сказочный герой сломает кончик волшебной иглы. Игла, кстати, очень удачно символизирует тот первичный импульс, который все породил, и был потом успешно запрятан в яйцо, потом в утку, потом в зайца, потом в сундук и т.д., в глубины бессознательного.
Можно длительное время бороться с внешними слоями проблемы, но к удивлению терапевта, все достижения вновь и вновь будут исчезать без следа, а старые симптомы, которые являются проявлениями адаптаций, возникать вновь и вновь. Это будет продолжаться до тех пор, пока не совершится ключевое изменение, когда игла будет сломана, после чего все симптомы потеряют всякий смысл.
Но жалость к себе становится наркотиком, уже обретает для человека самостоятельный смысл, она становится истинной целью, в ней заключена главная награда. Поэтому можно пустить всю свою жизнь «под откос» лишь бы постоянно испытывать печаль, безнадежность и жалость.
Для выздоровления клиенту необходимо отказаться от жалости к себе, надо выработать, простите за повторение, здоровое отношение к себе. А что это такое здоровое самоотношение? И как же отказаться от жалости? Ведь отказавшись от жалости человек сразу ощущает «холод этого мира», и думает, что теперь то он точно ничего не получит, и никому не будет дорог. Это может привести его к депрессии, хотя и жалость тоже приводит его к депрессии.
Многие люди думают, что отказ от жалости означает переход к жестокости. Но это не так. Очень часто клиенты как раз и «курсируют» психологически между жестокостью и жалостью, сначала обращаясь жестоко с самими собой (или другими), а потом жалея того же, кого мучили.
Поэтому необходимо найти позитивную замену чувству жалости, а это – только любовь! Если жалость – это награда за несчастье, то любовь – это поддержка успеха и процветания. Мы ведь хотим любимому счастья. Если жалость сообщает человеку, что он – жертва, то любовь говорит – «ты можешь, я на твоей стороне». Если жалость сообщает человеку, что все безнадежно, и он все равно обречен, то любовь сообщает, что «все в твоих руках».
Жалость — это нежность, но нежность парализующая, потому что как только ты проявляешь движение к выздоровлению, жалость прекращается. Эта нежность, смешанная с чем-то болезненным, с каким-то страданием, может быть с состраданием, но точно смешанная с каким-то страданием и безнадежностью. Иначе она прогоняла бы страдание, дарила бы силы и уверенность и была бы тогда… любовью!
Любовь – это энергия, направленная на счастье, здоровье и процветание любимого. Когда вы жалеете, вы утешаете, когда любите – хвалите и вдохновляете. Когда жалеете вы говорите: «Бедняжка, ты уже совсем больной». Когда любите: «Ты молодец, как ты классно это сделал».
Пример 2. «Израненная птица».
На прием пришла женщина примерно 50 лет. Она испытывала сильное депрессивное состояние в связи с тем, что ее муж, успешный бизнесмен, стал пить, изменять ей, вести себя по отношению к ней совершенно пренебрежительно. Она его очень любила, да и экономически от него полностью зависела. Она переживала мучительные чувства, локализовавшиеся где-то в середине груди. Я спросил: «А на что похожи Ваши чувства, если представить, что они находятся прямо перед Вами?»
— На раненую птицу. У нее рана в груди, из которой течет кровь.
— А что Вы чувствуете к этой птице?
— Мне ее очень жалко.
— Тогда пожалейте ее прямо сейчас. Мысленно проявите к ней жалость.
— Тогда у нее кровь сильнее течет из груди, она уже еле волочит крылья по земле.
— Наверное, Вы недостаточно ее пожалели. Сделайте это еще.
— Ой, тогда она совсем легла на землю. А кровь уже просто ручьем течет из ее груди. Мне что-то плохо становится. Надо, наверное, заканчивать сеанс.
— Нет, нет. Срочно сделайте наоборот. Скажите ей: «Птица я больше не буду тебя жалеть, вместо этого я разрешаю тебе быть здоровой и сильной».
— (Удивленно) Кровь у нее меньше течет. Она привстала на свои ноги.
— Еще раз скажите ей то же самое.
— Да, теперь рана совсем зажила, кровь не течет, она куда-то пошла. Только она не может летать…
— Скажите ей: «Я больше не буду тебя жалеть, никогда не буду тебя жалеть, вместо этого я разрешаю тебе быть сильной, здоровой и летать».
— Нет, этого не может быть!
— Все равно скажите.
— Она куда-то идет… Нет, этого все равно не может быть.
— Еще раз скажите.
— Нет, этого не может быть.
— Все равно еще раз скажите…
— О, она подошла к краю пропасти. Боже мой, она взмахнула крыльями и взлетела. О, как это прекрасно! О, как хорошо я себя чувствую.
На этом конечно, наша работа не закончилась, но этот прием отказа от жалости, с заменой ее на разрешение достигать здоровья и успеха, мы применяли неоднократно в самых разных ситуациях с неизменным положительным результатом.
На этом примере также видно, как проявление жалости к себе (ведь птица олицетворяла саму клиентку) усиливает депрессию и ухудшает самочувствие в реальном времени. С другой стороны, проявление любви к себе также в реальном времени, здесь и теперь кардинально меняет самочувствие и создает возможность выхода из депрессии.
Мы еще обычно рекомендуем хвалить себя за каждый успех, за каждое продвижение к здоровью и процветанию. Рассказывать другим и самому себе о своих достижениях, радостях и удачах. Рассказывать веселые и добрые истории вместо печальных и унылых, перестать жаловаться и прибедняться.
В нашем обществе сохраняется эта устойчивая привычка жаловаться на свою жизнь и рассказывать друг другу при встрече об ужасах, несчастьях и несправедливостях. Хвастаться успехами и делиться радостями как-то неприлично, как будто можешь обидеть человека, у которого все плохо, или вызовешь зависть, да еще сглазят, как говорится… Поэтому лучше прибедняться, скрывать свои достижения, скромничать.
О чем поется в русских песнях? Да по большей части о печали, несчастье и смерти: «Извела меня кручина, подколодная змея…», «Напрасно старушка ждет сына домой…», «Вот упал он у ног вороного коня…», «Умру ли я, ты над могилою гори сияй моя звезда…», «Черный ворон, что ты вьешься, над моею головой…» Думаю, вы легко продолжите этот список.
Но вот одна из песен из нашего прошлого особенно поразила меня. Эта песня была необычайно популярна в начале прошлого века, но была запрещена коммунистической властью, и сейчас мало кто ее помнит. Начинается она так: «С Одесского кичмана бежали два уркана». Это значит, что из Одесской тюрьмы сбежали два бандита. А потом эти «урканы» беседуют между собой, рассказываю как помню, сохранив своеобразие орфографии:
«Товарищ, товарищ болять мои раны,
Болять мои раны глубоке.
Одна заживаеть, другая нарываеть,
А третья открылась на боке.
Скажи же товарищ, за что же
Мы проливали свою кровь?
За алые губки, коленки ниже юбки,
За эту распроклятую любовь».
А заканчивается песня вообще шикарным «психоаналитическим» аккордом:
«Товарищ, товарищ, скажи моей маме,
Что сын ее умер на посте,
С винтовою в рукою, с шашкою в другою,
С веселою улыбкой на усте».
А вот знаменитая современная песня: «Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду». А песня на слова гениальной Марины Цветаевой: «Еще за то меня любите, что я умру». Вот она жалость как вершина эстетики.
Можно, конечно, найти и радостные и разухабистые песни об удали и любви. Но их процент значительно меньше. Как уже говорилось выше, в искусстве используется ужас и жалость для усиления эмоционального эффекта. Поэтому жалость для большинства людей обретает знак плюс, как что-то морально достойное, желательное, правильное и даже обязательное. Несчастного, больного, нищего или умершего нельзя не пожалеть, это просто социальная обязанность. Поэтому жалость просто гарантирована, вызывать жалость – это очень надежное средство манипуляции.
Среди клиентов встречаются, условно говоря, «профессиональные страдальцы». Они приходят только, чтобы жаловаться, чтобы и психолог был задействован в борьбе с их страданиями, но, чтобы он тоже не справился. У меня была такая клиентка, которая полчаса взахлеб и с сияющими глазами рассказывала о том, как она страдает. Когда я все-таки переключил ее на решение этой проблемы, и даже сумел привести ее к решению, то лицо ее стало каким-то скучным, она явно была недовольна, и тут же открыто заявила мне, что у нее есть еще миллион причин быть несчастной и страдать. Больше она ко мне не пришла.
К таким видимо относится стишок Корнея Ивановича Чуковского:
«Ох, нелегкая это работа, из болота тащить бегемота».
Я раньше думал, что бегемота трудно тащить из болота, потому что он тяжелый и скользкий, а на самом деле – потому что он живет в своем болоте. Ему там хорошо. Так и некоторые клиенты предпочитают жить в болоте своего уныния, а если вы даже вытащите его оттуда, то он тут же плюхнется в это болото обратно, как только выйдет и опомнится после вашего сеанса.
Здесь уместен и еще один гениальный стишок Корнея Ивановича, который я иногда вставляю в разговор с клиентом, когда это помогает последнему кое-что осознать:
«Плачет сиротка Федотка,
Нет у него никого.
Только мама да папа,
Да тетка. Только дядя,
Да бабушка с дедушкой».
Пример 3. «Живой труп».
Был у меня клиент, страдавший от депрессии и тревоги. Мы работали с ним над этой проблемой около полугода, и ему стало значительно лучше. Он имел много оснований для подобных состояний.
Например, в детстве отец бросался с ножом на маму. С другой стороны, мама ударила его так, что он упал и сильно разбил голову о батарею. Женщины его предавали…Партнеры в бизнесе подставляли. Мы разбирали все эти ситуации, он стал много спокойнее, респектабельнее, а работал он в одном министерстве юристом. Он стал приходить на консультации редко, раз в две недели. Вдруг срочно «прилетает».
— Что случилось? — спрашиваю.
— Тетка в Подмосковье умерла. А меня так страх сковал, что я не только к ней на похороны не могу поехать, я и на работу пойти не могу.
— А на что похож твой страх?
— Гроб стоит.
— А кто в гробу лежит?
— Да я сам и лежу.
— И что этот мужик, что в гробу лежит, хочет?
— А он хочет, чтобы все, кто собрался на похороны, плакали и сожалели о его смерти, говорили, какой он хороший, и почему же они безвременно потеряли его.
— Хорошо. Представь, что мы все, кто приехал на похороны, собрались вокруг гроба, и плачем, и сетуем, что такой хороший человек так рано от нас ушел, покинул нас. Что происходит с мужиком, который в гробу?
— Он довольный в гробу лежит.
— Так получается, что ты – артист. Представь, что мы все собрались вокруг гроба, восхищаемся, хвалим этого мужика: «Ты же просто Народный артист. Браво, браво! Как ты здорово сыграл свою депрессию, страх и смерть! Вот цветы, венки, медали». Что тогда делает мужик?
— Он встает в гробу и раскланивается.
— А как ты сейчас себя чувствуешь?
— Мне хорошо, страх прошел.
— Так получается, что ты Народный артист и есть, ты здорово сыграл свою депрессию и страх. Я тебе советую: «Каждый раз, когда ты будешь впадать в депрессию или испытывать страх, тебе нужно аплодировать самому себе и говорить: «Ты народный артист».
Кроме того, я рекомендую тебе расширять репертуар, а то ты артист одной роли, ты играешь только несчастного Пьеро: «Пропала Мальвина, невеста моя!» А есть же еще роль упрямого Буратино, доброго Папы Карло, храброго Артемона, в конце концов, злого Карабаса Барабаса».
Моему клиенту как-то это все не понравилось, но он признался, что в юности очень любил выступать на сцене с грустными песнями о погибшей любви, и они больше всего нравились публике. Еще он притворялся смертельно больным, чтобы его девушка больше любила. Он заявил, что полностью выздоровел и ушел. Больше он не приезжал ко мне.
Но через год позвонил и сказал, что опять столкнулся со страхом и ему нужна помощь. Я назначил встречу, но спросил: «А почему же ты год назад не приехал?» «Страшно встретиться с самим собой» — ответил он, и снова не пришел на сеанс.
Из этой истории понятно, что жалость к себе может иметь отношение к стремлению личности производить впечатление на других людей (то есть к демонстрации, артистизму). Постоянная демонстрация с избыточной эмоциональностью, требующей внимания со стороны окружающих, называется истеричностью.
Истерические личности обычно эксплуатируют чувства жалости со стороны окружающих, эмоциональным шантажом требуя избыточного внимания к себе, сопереживания и заботы. Критерием является интуитивно понимаемая и разделяемая большинством людей норма сочувствия и поддержки.
Сначала мы оказываем поддержку страдающему, но когда понимаем, что он уже давно может обходиться и без нашей помощи, что он уже эмоционально истощил нас, но не прекращает требовать внимания, уже и без всяких объективных оснований, то это и называется эмоциональным шантажом или истерическим поведением. В таком случае следует прекратить неэффективную помощь и переключить эту личность на функции самоподдержки.
Разоблачение стремления клиента в избыточном внимании и артистизме может стать существенным фактором его выздоровления. Но, расстаться со своим артистизмом и стремлением получать жалость и внимание от других людей многим клиентам слишком (опять же) жалко.
Как уже говорилось, привычка к саможалению обычно формируется еще в детстве под влиянием поведения матери, проявляющей жалость и потакающей страданиям и печали, проявляемым ребенком. Многие считают, что если не будут проявлять жалость, то альтернативой может быть только безразличие или жестокость, но это не так.
Альтернативой может быть реальная помощь и поддержка, оказываемые до обретения ребенком здоровья и самостоятельности, поощрение этой самостоятельности, проявляемая родителем заинтересованность в успехе и процветании ребенка, похвалы и награды за достижения, успехи и здоровье. Если здоровому ребенку уделяется достаточно внимания, если здоровье поощряется, то он не станет завидовать больному ребенку или стремиться к болезни.
Можно сказать, что саможаление возвращает взрослого человека в состояние беспомощного младенца, способствует регрессии. Это состояние создает чувство «наркотического» удовольствия, прекратить его можно только с помощью мучительных усилий, а потом клиент испытывает настоящую «ломку». Очень хочется быть маленьким.
Чтобы перестать себя жалеть следует повзрослеть, принять ответственность за самого себя и свою жизнь.
Важнейшую роль в привязанности к этим паталогическим эмоциональным состояниям играет убеждение, что жалеть – это правильно и хорошо, которое сложилось, естественно в детстве. Жалея себя человек предполагает, что и другие люди должны его пожалеть, проникнуться его чувствами и снизить свои требования к нему, а то и сделать все, что следует за него. Он считает, что жалость – это норма, даже нравственный императив.
Пример 4. «Он обязан меня жалеть».
Ко мне пришла на консультация молодая пара, недавно поженившаяся, но уже близкая к разводу. Оказалось, что причиной их взаимного недовольства была привычка молодой жены постоянно жаловаться и требовать от мужа жалости и утешения. Он был нормальным, спокойным и спортивным парнем, а жена постоянно доставала его своими абсолютно бессмысленными и неадекватными тревогами и страданиями. Все было в порядке. Он считал, что имеет право посмотреть по телевизору футбол, но ей совершенно необходимо, чтобы именно в этот момент он услышал о том, как она несчастна и о том, какие беды могут произойти с ней в будущем.
Я объяснил ей, что она не права, и следует ей обратиться к светлой и радостной стороне их совместной жизни. Но она была возмущена: «А почему же ее мама всегда жалела ее, сочувствовала и обсуждала с ней все печали и страдания?» Я объяснил, что мама была неправа и преподала ей неверный урок, кроме того, муж не может быть такой же по характеру как мама, а жена – не ребенок.
Но она не унималась: «А почему же он раньше, то есть до свадьбы он жалел и утешал, а теперь он не хочет?» Ну как ей объяснить, что парень хотел ей понравиться и потакал ее слабостям, но не думал, что это навсегда и он подряжается на вечную работу «заплаканной жилеткой»? Она требовала «продолжения банкета» как будто он дал ей обещания всегда утешать ее, а теперь обманул. Она была возмущена до глубины души и считала, что абсолютно права.
Парень же был возмущен «в другую сторону»: «Ну сколько можно?» Она же отвергала идею, что может сама дать себе поддержку и любовь, несмотря на то, что реальных причин для несчастий не было, в том числе и в ее прошлом. Просто она «подсела» на наркотик жалости.
Что делать, через неделю парень хлопнул дверью и ушел от нее. Она пришла ко мне, чтобы еще раз понять, в чем ее ошибка. Еще раз я объяснял ей такую очевидную для меня истину, но она никак не могла согласиться. Это разрушило бы ее картину мира и моральные принципы, привитые мамой: «Мама же считала, что так делать хорошо?»
Больше я ее не видел, но почему-то я думаю, что молодой муж к ней так и не вернулся.
Бывает, что причина сегодняшней привязанности к жалости скрывается в прошлом, в какой-то реальной потере, с которой так и не смог проститься. Эта ситуация, а главное, способ адаптации к ней порой распространяется на всю остальную жизнь.
Пример 5. «Слезопад».
Молодая женщина, сама практикующий психолог, ведущий тренинги, обратилась с проблемой, что она постоянно плачет, без всякого реального повода. Даже на собственном тренинге может вдруг непроизвольно заплакать, и это ей уже мешает в профессиональной деятельности. Если видит мужчину со сломанной рукой в метро – плачет, на улице одинокую собачонку – плачет… Что делать?
Я задал простой вопрос: «А с какого времени Вы плачете? Что произошло?» Ответ был простой и ясный: «Мне было восемь лет, когда папа ушел из семьи. Я пришла из школы, мама сидит и плачет. Я ее тоже обняла и заплакала. Сестра тоже пришла, обнялась с нами, и заплакала. С тех пор мы встречаемся после работы с мамой, и всегда обнимаемся и плачем».
Что называется, «к гадалке не ходи», все ясно. Привычка жалеть маму, жалеть себя, всегда возвращаться к теме общей потери, сформировала привычку к жалости, как наиболее предпочтительной реакции на чужие и свои трудности. Я объяснил это клиентке, объяснил про «сладкий яд» и предложил отказаться от жалости, но обязательно заменить ее на любовь.
То есть: «Мама я не буду больше тебя жалеть, несмотря на потерю папы, вместо этого буду тебя любить, разрешаю тебе быть счастливой и буду тебя любить и за это». Аналогичный текст следовало говорить и образу себя маленькой. Надо было еще отпустить папу.
Мне показалось, что клиентка была недовольна, хотя все поняла и поблагодарила. Наверное, она понимала, что ей придется в значительной степени перестраивать свою жизнь и отношения с мамой. Больше я ее не видел и не знаю, какие были отдаленные результаты.
Жалость к себе может способствовать возникновению даже очень тяжелых психосоматических заболеваний. Те примеры, которые я приведу далее, не обладают безусловной доказательностью, в том смысле, что можно провести прямую связь между психологическими причинами и болезнью. Но все-таки они содержат в себе определенный урок, который, мне кажется, следует помнить практикующим психологам.
Пример 6. «Поильник для девочки».
У меня консультировалась клиентка по поводу рассеянного склероза, которым болела с 14 лет, ей к тому времени было уже 30, у нее было двое детей и она уже лечилась самыми разными методами, результата не было, и она захотела испробовать психотерапию. Я ничего ей не обещал, понимая, что вряд ли психология может победить этот страшный недуг.
Однако, нам удалось добиться определенного облегчения. Например, руки, движения которыми были сильно затруднены и болели, освободились, боли и спазмы практически ушли. Но ноги все-таки слабо ее держали, и она использовала палку для устойчивости.
Все ее проблемы так или иначе сводились к отношениям с мамой, которая стремилась всегда контролировать девочку. Началось все в раннем детстве, когда девочка долго болела, мама ради нее оставила работу, и постоянно занималась только ребенком, по сути воспитывая в ней беспомощность. Она всегда акцентировала внимание девочки на свое самопожертвование, и считала, что дочка должна платить ей тем же.
Девочка «ушла в болезнь», ее любимой книгой стала медицинская энциклопедия. Особенно ей нравилась картинка, на которой больную, бессильно лежачую девочку поили молоком из специального поильника. Эта картина ее умиляла, и она часто фантазировала как она сама поит такую девочку из поильника, или как это ее заботливо кто-то поит.
Она наслаждалась жалостью к этой девочке. Когда она рассказала мне об этих детских фантазиях, то меня просто пронзило: «Так ты и добилась этого. Ты беспомощная и тебя, фигурально выражаясь, поят из поильничка».
Мы освобождали ее, уже взрослую женщину, от зависимости от мамы и ей становилось лучше. У нее была очень хорошая ремиссия, но она родила еще одну, третью дочку. Через 2 года она «выписала» себе маму с Украины для помощи с маленькой, и очень скоро у нее началось обострение.
Пример 7. «Краснощекая дура».
Однажды на мастер-классе, на первом занятии, одна из участниц стала падать в обморок, она почему-то не могла сидеть на стуле и как-то оказалась на полу, ей было очень плохо, кое-кто хотел вызвать скорую. Однако, мы быстро привели ее в чувство, оказав ей поддержку группы. Для этого я предложил всем, кто захочет подойти к ней, положить одну руку на ее тело и просто быть с ней в контакте.
Естественно я спросил, согласна ли она, она согласилась. Благодаря этому приему девушка быстро пришла в себя. Прикосновение к телу всегда возвращают клиента в реальность, он не чувствует себя одиноким и брошенным.
После этого ее заинтересовало, почему она чуть не «хлопнулась»? Оказалось, что она еще в детстве всегда завидовала слабым бледным девушкам. Ведь все принцессы бледные, чуть-что в обморок шлепаются, или вообще в гробу лежат и тогда их любят. Она смотрелась на себя в зеркало и возмущенно говорила себе: «А ты просто краснощекая дура. Тебя никто не полюбит». Она поняла, что запрограммировала себя с детства, поэтому и ноги ее стали как-то плохо держать и в обморок она часто норовила упасть.
Мы помогли ей разочароваться в этой ошибочной политике и разрешить себе быть здоровой и понравиться себе будучи здоровой. Больше она в обморок не падала ни на мастер-классе, ни в обычной жизни.
Оказалось, что несколько лет назад у нее был обнаружен рак кости в нижней части ноги. Связано ли это с ее желанием падать? Не доказано. Но какое-то подозрительное совпадение. Рак у нее практически был вылечен и в настоящее время можно говорить об устойчивой ремиссии. Помогли ли ей занятия психологией? Она проходила еще и индивидуальную психотерапию ЭОТ. Не могу утверждать.
Но на данный момент ее здоровье значительно улучшилось, так же, как и эмоционально-психологическое состояние. Она перестала себя жалеть и стремиться быть слабой и болезненной, и позволила себе стать более женственной и здоровой.
Последствия жалости к себе грандиозны. Курение – это по большей части жалость к себе, алкоголизм – жалость к себе, депрессия включает в себя как компонент жалость к себе, печаль и уныние – жалость к себе. Панические атаки – связаны с жалостью к себе.
Пример 8. «Никто в поликлинику не сводит».
Мужчина лет сорока, страдает от панических атак. Богат, красив, здоров. Спрашиваю: «На что похожи Ваши чувства при панической атаке?»
— Лежит мужчина на боку в метро. Неподвижно. Сумка нелепо сверху. Никто не подойдет, не поможет. Все равнодушно мимо проходят.
— Скажите этому мужику: «Я не буду больше тебя жалеть. Разрешаю тебе не ждать сочувствия прохожих, а самому быть здоровым, встать и идти.
— Тогда этот мужик встает и плетется к выходу. Но грустный и недовольный.
Я ему тоже объяснил, что он «народный артист», но слабо помогло. Он был очень недоволен тем, как его семья и его друзья равнодушно относятся к его здоровью, в то время как он щедро тратит на них свои деньги.
— И ведь ни одна сволочь (так и сказал – Н.Л.) не пойдет со мной в поликлинику, посидеть в очереди перед кабинетом.
Понятно, что ему очень нужна добрая мама. Но я тоже не смог стать ему родной матерью, а высмеивал его попытки вызвать к себе жалость, и он перестал ко мне ходить. Что делать? Думаю, что он не изменился.
Итак, можно подводить итоги.
1. Жалость к себе – это сладкий яд, способствующий регрессии клиента до состояния беспомощного младенца.
2. Жалость – это нежность, проявляемая за болезнь, несчастье или смерть.
3. Жалость – это ласка к жертве, содержащее желание помочь, но при совершенной безнадежности помощи.
4. Жалость – это болезненное сострадание при мысленной переделке того, что уже совершилось. Гештальт никак не завершается, потому что желанный для человека «благополучный» гештальт был разрушен обстоятельствами. Это желание вернуть «прошлогодний снег».
5. Жалость приводит к усилению чувства безнадежности и прекращению усилий для решения проблемы.
6. Жалость к себе провоцирует появление психосоматических заболеваний.
7. Жалость – чувство, которое играет важнейшую роль в эстетике, и используется «народными артистами» для манипуляции окружающими.
8. «Лечение» жалости к себе достигается только с помощью полного отказа от жалости и переключении на любовь и разрешение развития, здоровья и процветания.
Николай Линде
https://psychologyjournal.ru/
https://psychologyjournal.ru/
