Не так давно, серьезно заинтересовавшись темой психосоматики тяжелых болезней, я обратила внимание на то, что психологи в анамнезе «неизлечимых» больных отмечают, что они накопили огромное количество обид и были глубоко несчастными людьми. Видя перед собой живой пример-подтверждение этому, начинаешь крепко задумываться о том, не стоит ли почистить свою жизнь от всякого хлама непрощений и застреваний? Но, как говорится, легко сказать – трудно сделать. Решив «всех простить и перестать обижаться» я начала вспоминать все, что я слышала и читала о феномене прощения. Тут, конечно, сразу вспоминается Библия, которая говорит нам о том, что всех прощать нужно обязательно и безотлагательно, а если захотят обидеть еще раз – смиренно согласиться и снова простить. Я не буду спорить с тысячелетними догмами, тем более, что правда в них, конечно, тоже есть, но с феноменологией «прощения» разбирался еще один из методов психологии – системные расстановки. Берт Хеллингер, открывший феномен поля и системных законов говорил, что прощать – воля Бога (а он, кстати, бывший теолог), а мы смертные должны говорить «Мне жаль…», вместо «Прости…» и «Прощаю…». Он объяснял это тем, что когда мы говорим «прости» – себя мы ставим ниже по иерархии, а второго (рецепиента) возвышаем (а нарушение иерархии одна из классических системных проблем). То есть мы не можем прощать родителей (они родились раньше и дали жизнь нам, значит они значимее), просить прощение у партнеров (они равны нам по иерархии). Не нарушать иерархию мы можем только искренне сожалея, потому что сожалеем мы на равных, разделяя ответственность за случившееся на двоих. А сам факт прощения (т.е. в данном контексте отпускания кому-то вины) мы оставляем в функциях Бога, Вселенной и т.п.Вообще в прощении, которое звучит как «мне жаль…» можно выделить 2 этапа: 1) принятие; 2) отпускание. То есть сначала мы принимаем то, что люди не идеальны, мы не идеальны, мир не идеален, обстоятельства не идеальны, а значит обидчик поступил так с нами исходя из своей так сказать персональной не идеальности и из нашей личной не идеальности. То есть мы можем понимать, что под обидой лежит какая-то наша личная особенность – я могу раниться каждый раз, когда тема спора затрагивает родителей или муж может раниться, когда тема касается дохода семьи. Кроме того, в обиде естественно принимает участие и особенность нашего обидчика – он нас ранит потому, что сам поранился – например, я могу знать про особенность моего мужа – стремлении доводить все до идеальности и значит, когда он упрекает меня в том, что я «плохая» хозяйка, он на самом деле показываем мне свою ранимость этим. Но. Если я здорова и не ранена в этой теме, я могу копнуть глубже и обратить внимание, что у моего мужа при виде немытой посуды возникает мини-кризис смысла жизни, потому что раздражение от чего-то не идеального может напоминать ему раздражение от недостаточно высокой зарплаты, недостаточно быстрой машины, поэтому он так болезненно реагирует на бытовые несовершенства. Если же я не здорова в этой теме, я буду слышать что-то свое: например, что я не достаточно хороша для него. Если я обижаюсь, это сигнал для меня, что я не достаточно устойчива в теме конфликта. Для того, кто обижает – сигнал меня здесь ранили, я отбиваюсь. Суть конфликта в том, что немытая посуда ни при чем, но все говорят именно о ней.
Если мы четко понимаем в чем поранился тот, кто нас обидел и понимаем, почему поранились мы – наступает принятие. Но часто бывает, что для понимания кто где кому сделал больно нужно разбираться и разговаривать. Рисковать быть снова ранеными, обиженными, униженными или понятыми, принятыми, обнятыми и поцелованными… Принимая – мы разделяем ответственность, а дальше в какой-то момент, когда становимся готовы для того, чтобы встретиться с настоящей «подлинной темой» — муж с «кризисом тридцати» – когда мыть нужно не посуду, а менять работу, а я с кризисом идентичности, когда нужно отдирать от пола самооценку и клеить ее на то место, где она по логике должна держаться. И тогда наступает искреннее сожаление, что кто-то кого-то ранил, что кто-то решил пораниться, но каждый уже точно знает «почему» и «за что».И тогда каждый занят своими тараканами, конфликт забывается и отпускать вину уже некому.
