«Обидеть нельзя, можно обидеться», «обида — следствие неадекватных ожиданий», «обида — это манипуляция». Знакомые штампы?
Обиде в последнее время не повезло. Сложно сказать, почему — но обиду вычеркнули из списка «легальных» человеческих переживаний и стали рассматривать как чувство вредное, деструктивное, «рэкетное», а человека обидевшегося — чуть ли не как агрессора.
Особенно эту тему полюбили почему-то эзотерики: статьям с советами, как избавляться от обиды в себе и никогда больше не допускать это чувство в свой прекрасный внутренний мир, — нет числа на порталах популярной психологии с уклоном в духовные практики.
Для начала небольшой экскурс в историю. В уравнивании обиды с манипуляцией «виноваты», я полагаю, популяризаторы Э. Берна, который описал некоторое количество игр, связанных с манипуляциями чувством вины.
Фраза «обидеть нельзя, можно обидеться» — принадлежит Эрнесту Холмсу, основателю движения «Наука разума», который в своей книге «Сила мысли» написал следующее:
«Ранимость — это не слабость, а диагноз. Не позволять никому и ничем задеть ваши эмоции означает не позволять самому себе почувствовать обиду. Помните о том, что невозможно обидеть; можно — обидеться».
Товарищ приобрел немало последователей, в том числе среди любителей НЛП, но был он не психологом, а религиозным философом весьма радикального толка. Концепция, в которой обида рассматривается как искажение восприятия, маркер неадекватных ожиданий — принадлежит отечественному ученому Ю.М. Орлову, автору теории саногенного (здорового) мышления и книги про обиду — на мой взгляд, полезной и увлекательной.
В ней автор описывает механизм обиды как реакцию на несоответствие реальности ожиданиям, но нигде не клеймит обиду как деструктивное чувство, и даже подчеркивает вред от подавления и намеренного скрывания обид, выступает за экологию общения, призывает сообщать другим о своих переживаниях.
Как же так получилось? Каким образом существующие психологические концепции были подхвачены, переиначены и вписаны в идею саморазвития через устранение якобы «негативных» чувств из внутреннего мира?
Меня смущает (и обижает) эта тенденция. Я не могу считать вредными никакие чувства, возникшие в процессе эволюционного и социального развития человека. Давайте разберёмся.
Прежде всего, обида — чувство, возникающее в результате социализации. Младенец, который не может удовлетворить свою потребность — испытывает только злость. Для появления обиды внутренняя реальность должна стать более сложной: в ней должна появиться ценность отношений с другим человеком.
Обида — комплексное переживание, включающее и жалость к себе, и злость на обидчика, и, что важно, удерживание этой злости противоположной тенденцией — любовью или, как минимум, идеей ценности отношений. Слишком противоречиво? Да.
Мир человеческих переживаний — бывает сложным, неоднозначным, и подразумевает, что человеческая психика способна справиться с амбивалентностью: что можно испытывать к одному объекту разные чувства. Упрощение, огрубление чувств — маркер нарушения психического развития, и, наоборот, чем здоровее человек — тем более тонкие, сложные и неоднозначные переживания ему доступны.
Что будет, если не удерживать злость? Человек будет если не сразу убивать, то по меньшей мере разрывать отношения при малейшем несоответствии ожидаемого реальному.
А как насчет того, чтобы сразу принимать другого как есть? Это хорошая идея, но слишком абстрактная. Чтобы принимать тебя как есть — надо для начала понять, какой ты есть. Идея, что человек может знать и принимать что-то заранее — это идея всемогущества.
Живые люди мало что знают заранее, не стесняются включать естественную функцию отвращения, и, если не отравлены идеей «всепринятия» — дают себе возможность узнать другого в процессе отношений. Обида появляется из неадекватных ожиданий, но дело в том, что наши ожидания в отношении друг друга никогда не могут быть полностью адекватными, а восприятие — полностью свободным от проекций. Восприятие другого человека — неизбежно строится на проекции, которую еще предстоит проверить в общении.
А если уж говорить о близких отношениях, то неизбежный этап влюбленности, который и позволяет людям удержаться рядом за счет сильного влечения друг к другу — подразумевает слияние со своими проекциями. Первая обида в отношениях — это первый шаг для перехода от блаженного слияния к узнаванию другого человека, и через это узнавание — к более зрелым отношениям.
Таким образом, обида — это возможность сделать паузу и отрегулировать межличностное взаимодействие, разобравшись в своих ожиданиях и реакциях другого. Да, реакциях другого на мою обиду — в том числе. Как быть с тем, что обида — вызывает какие-то реакции, а значит, может рассматриваться как манипуляция?
Но коммуникативный аспект — есть у любой эмоции. Выражение эмоции во внешнем виде и поведении — древнейший способ коммуникации, позволяющий и животным, и людям регулировать своё общение с сородичами. В этом смысле любое эмоциональное влияние на другого человека можно рассматривать как манипуляцию.
Люди в общении неизбежно наблюдают друг за другом, посылают эмоциональные сигналы, считывают ответные эмоциональные реакции — и таким образом выстраивают отношения и дистанцию в отношениях. Словами, как известно, передается менее 30% информации. По моему мнению, говорить следует не о деструктивности обиды самой по себе, а о деструктивных или конструктивных коммуникациях, которые человек выбирает, оказавшись обидчиком или обиженным.
Если обиженный не говорит, на что он обиделся, не позволяет искупить вину (или обижается без поступка, для удовольствия видеть чужую вину и ощущать собственную власть над ситуацией), не дает возможности договориться — можно говорить об обиде как привычном способе разрушительной коммуникации.
Если человек в обиде доступен для контакта (либо ясно заявляет о необходимости побыть одному некоторое время), явно обозначает связь своей обиды с поступком другого, и в принципе договороспособен — обвинение его в манипулятивном поведении, увы, будет манипуляцией. Поскольку отрицание права другого человека на собственные чувства — на мой взгляд, самая злостная манипуляция из всех возможных.
Некоторые люди опасаются выглядеть обиженными, поскольку считают демонстрацию обиды — демонстрацией слабости. Да, показывая обиду — мы показываем свою уязвимость. И мы действительно уязвимы во всём, что связано с нашими ожиданиями от других людей, с нашими потребностями в других.
Но сильный, адаптированный к миру человек отличается не тем, что ему никто не нужен, а способностью восстанавливаться и справляться с разочарованиями. Идея силы как абсолютной неуязвимости — иллюзорная идея, делающая человека, с одной стороны, нечувствительным, а с другой — очень хрупким. Риск открыться и столкнуться с отвержением — для такого человека будет равносилен краху всей личности.
Истинно сильный человек не боится как показаться слабым, так и обмануть ожидание своей слабости, если этого требует ситуация.
История
https://psychologytoday.ru
