Так ли крут характер одиночества и как его пережить?

Через момент одиночества рождается

личность, самосознание личности.[1]

Начнем с понимания того, что только в редчайших случаях добровольного (монашеский скит) или насильственного (одиночная тюремная камера) отшельничества человек оказывается в реальном физическом одиночестве. Это исключительные случаи жизненных испытаний, переживаемые считанными единицами, и мы в этой заметке не будем принимать их в расчет. В подавляющем большинстве ситуаций мы окружены людьми – родственниками, друзьями, знакомыми, коллегами, соседями, прохожими… И если в данный момент они не находятся на расстоянии вытянутой руки или даже ближе, то существуют где-то совсем рядом – в соседней комнате, квартире, на работе, на улице, занятые своими делами, но они есть. Живые люди постоянно вокруг нас. Поиск же ответа на вопрос, почему, несмотря на это, мы все-таки чувствуем себя одинокими, и станет предметом настоящих размышлений.

Одиночество обусловлено не отсутствием людей вокруг,

а невозможностью говорить с людьми о том,

что кажется тебе существенным,

или неприемлемостью твоих воззрений для других.[2]

И поэтому разговор пойдет, в основном, о субъективном ощущении себя одиноким человеком. И здесь важно помнить про относительность ощущений: там, где один переживает трагедию, другой не только не почувствует дискомфорта, а наоборот, испытает радость и удовольствие. Все в нашей жизни зависит от личных конституциональных и ситуативных специфик, а также субъективной трактовки событий. Но тогда, когда наши переживания сходны, они действительно во многом объединяют и позволяют понять ближнего. Тот, кто в одиночестве счастлив, не видит в нем никакой проблемы, напротив, только дополнительные возможности для решения своих задач, пусть наслаждается своим одиночеством и дальше, нас сегодня интересуют другие – те, для кого переживание одиночества становится тяжким испытанием. К слову, путаница в семах «одиночество как ситуация» и «одиночество как переживание», в которых мы пытаемся сегодня разобраться, является причиной аутофобии (страха остаться одному), из-за которой многие люди готовы поддерживать болезненные, разрушительные для них отношения любой ценой, только бы не «остаться в одиночестве».

Жалуясь на одиночество, мы чаще всего хотим сказать, крикнуть кому-то: «Я покинут, брошен!» И мы стремимся друг к другу, чтобы унять это чувство покинутости, заполнить пустоту. Бежим к другим, но на самом деле – от самих себя.
И в результате попадаем в ту духовную тесноту, зависимость, которая переходит потом во вражду и ненависть…[3]

Трагично переживающий одиночество человек чувствует себя покинутым, отвергнутым, осуждаемым, непонимаемым, ненужным, нелюбимым – глубоко несчастным. Эти переживания очень болезненны, чуть ли не самые болезненные из всех, недаром говорят: на миру и смерть красна.  Но именно анализ переживаемых чувств поможет нам приблизиться к пониманию причин происходящего и нахождению решений. И первое, что следует сделать при возникновении чувства одиночества – остановить поток самосожаления и отчаяния и задуматься, что именно я чувствую и почему.

Что заставляет переживать меня чувства покинутости, отверженности, осуждения, непонимания, ненужности, нелюбви? Если мы присмотримся чуть более внимательно, мы увидим, что переживание одиночества часто сопровождает или вытекает из переживания таких чувств/эмоций, как горе, отчаяние, обида, ревность, страх, скука… То есть причинами ощущения одиночества является не реальное физическое нахождение вне общества людей само по себе, а именно отрицательные, тяжелые чувства и эмоции, что позволяет и его отнести к разряду психических переживаний, вторичной эмоции, а не фактической ситуации. Отсюда его такая обостренная болезненность, чувство одиночества всегда будет подкрашено другими малорадостными эмоциями. Одновременно, не знаю, кто как, но я прекрасно понимаю, что уж что-что, а мои настроения и переживания зависят от меня, и я могу их реально контролировать и управлять ими.

У переживаемых горя, обиды, скуки, а следом за ними и одиночества есть реальная внешняя причина, пусковой механизм? Я расстался с партнером? Меня уволили? Умер близкий человек? Мои идеи и поведение не понимаемы и не принимаемы окружающими? Я сам по каким-то причинам – по каким? – не хочу общаться с теми, кто рядом со мной? Я переживаю одиночество не потому, что меня действительно все покинули, отвергли или не понимают, вот они все вокруг меня и, в основном, способны и принять, и понять. А если кто-то конкретный меня действительно и покинул или отверг, и его поступок вызвал все эти переживания, то он был тем ключевым и важным, кто совмещал для меня все необходимые функции, которые реальные окружающие по каким-то причинам не в силах или не хотят взять на себя, или они для меня не столь значимые, не ключевые фигуры, но он-то всего лишь один из многих, на нем не должен сходиться клином целый свет. А почему же все-таки сходится?

Чувство одиночества, обусловленное утратой какого-то одного ключевого человека, очень показательно. Чаще всего возникает, конечно, в связи с уходом/смертью партнера, но возможно и при потере ребенка, родителя или друга. Кажется, он ушел, и весь мир рухнул с его уходом. Но почему? Ни жизнь, ни дела, ни другие люди, ни ты сам не прекратили быть. Существовавшая биопсихическая зависимость – вот что болит. Большая часть твоей жизни была завязана на этом человеке, твои чувства, мысли, желания, поступки, дела, расписание… Ты сверял с ним свое каждое действие долгие и долгие годы. И расставшись, ты буквально в прямом смысле переживаешь то, что в наркологической медицине называется сухим термином «абстиненция» или в простонародье словом «ломка», что даже может сопровождаться традиционными для таких состояний соматическими и психическими симптомами – болями, головокружениями, судорогами, бессонницами, истериками, страхами и так далее. Так и должно быть, иначе вряд ли возможно, но это в большей степени говорит о твоей болезни, чем о наркотике, ее вызвавшем, и все переживаемые симптомы вполне закономерны и нормальны. Разорванная биопсихическая связь ассоциируется с ампутированным органом, который может напоминать о себе фантомными болями еще очень долго, но это совсем не значит, что ты не сможешь без него жить. Пройдет время, ты поправишься – пройдут и симптомы, начнется новый этап. Ты возмутишься: «Любовь[4] – это не болезнь!» А что же она тогда такое, если приводит к таким состояниям? Биохимически и психически – самая натуральная болезнь. 😉

Как все умерщвляющие яды, и одиночество –

сильнейшее лекарство.[5]

Переживание чувства одиночества совершенно нормально во всех перечисленных выше и многих других жизненных ситуациях. Странным как раз было бы отсутствие этого переживания. Проблема – в степени трагичности, подавленности и разрушительном влиянии переживаний на здоровье и жизнь в целом. Важно понимать, что это всего лишь переживание, связанное с потерей, разочарованием, неудовлетворенностью или обидой, то есть нечто близкое к элементарной эмоции, которая проходит, стоит изменить либо саму ситуацию, либо свое отношение к ней. Как обычно, говорить гораздо легче, чем делать, но в случаях психических проблем, а чувство одиночества — именно психическая проблема, сами по себе рассуждения, именно размышления, а не бессмысленный поток саможалеющих, самоосуждающих и самоуничижающих мыслей, помогают значительно облегчить состояние.

Верующим людям и тут будет легче. Они всегда могут отнести происходящие с ними трудности и несчастья на волю Всевышнего и рассматривать их как наказание или как послушание. Не верящим в провидение и судьбу непросто – им труднее, а часто и невозможно найти ответы на вопрос «почему?». И тут на помощь может прийти вопрос «зачем?». Попробуй, хотя бы на время, перестать искать причины происходящего и смаковать свои печаль и отчаяние, сосредоточься на том, зачем ты оказался в подобной ситуации и для чего она тебе нужна – какую пользу ты можешь извлечь из своего одиночества? Отдых, переосмысление, успокоение, реорганизация, обучение, ремонт, смена обстановки, развитие…

Даруй мне тишь твоих библиотек,

твоих концертов строгие мотивы…

И — мудрая — я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы…[6]

Ты покинут? Иди туда, где другие люди, – ищи точки соприкосновения и взаимодействия. Ты отвержен? Но почему? Что ты сделал такого, что вызвало изоляцию? Может, самое время покаяться или измениться? Тебя осуждают? Но опять же, кто и за что тебя осуждает? Возможно, если ты придешь в другую компанию, тебя, наоборот, примут с распростертыми объятиями, так как именно там собираются тебя понимающие единомышленники, которых тебе всего лишь надо найти? Ты никому не нужен? Так ли уж прямо никому? На свете миллионы людей, нуждающихся в твоей помощи, — голодные, бездомные, больные, обездоленные — иди к ним. Тебя никто не любит? Совсем-совсем никто? А дети? А родители? А те, кому ты помог или поможешь? А может, просто ты никого из ближних не любишь, а потому не нуждаешься в их любви? Может, ты грезишь о невозможном? Множество вопросов, которые ждут твоих ответов, а потом и действий.

Живи только для себя, и будешь чувствовать

себя среди врагов, будешь чувствовать, что благо

каждого мешает твоему благу. Живи для других,

и будешь чувствовать себя среди друзей, и благо

каждого станет твоим собственным благом.[7]

Сугубо практическое решение проблемы ситуации одиночества, помимо философских размышлений и работы с психическими составляющими переживания, заключается в ответах на вопросы:

• что объединяет людей?
• что делает человека (меня лично) частью конкретной общности?
• хочу ли я быть частью некой (какой?) общности?
• что мне нужно сделать, чтобы стать этой частью?
• чем заполнить мое время и мысли, если я пока не хочу быть частью этой общности?
• как и где найти адекватное для меня общение/общность? (далее по кругу)

Разобрался честно, пошел сделал, и тогда вряд ли ты будешь отвергнут избранным сообществом. И здесь мы можем наблюдать следующий парадокс: чем больше компания (партия, общественная организация, трудовой коллектив), тем меньше требований она предъявляет к своим адептам, тем более они обобщены, тем легче им соответствовать; чем компания меньше и обособленнее, тем больше заданных условий и тем труднее в нее вписаться. Крайний пример – семья. Какая задана, в такой и живешь, и вряд ли обретешь другую, отсюда такие сложности с взаимопониманием, налаживанием отношений с родственниками и с поиском «второй половинки». Поэтому и утраты членов семьи переживаются болезненнее – трудно, а то и невозможно найти замену. Но это тема взаимоотношений между людьми и личностью и группой далеко выходит за рамки данной заметки.

Да, это трудно – быть одному, наедине только с самим собой и при этом чувствовать себя наполненным, цельным, счастливым. Но в жизни каждого человека непременно бывают годы одиночества, иногда даже долгие годы. Как через них пройти?
Своим названым дочкам мы с женой часто повторяем древнюю истину: если сильно желать только личного счастья, оно будет убегать, как солнечный зайчик. Стоит желать другого – собственной восполненности. Нужно пытаться наполнить свою жизнь не только через другого (других), но и через все прекрасное – природу, музыку, искусство. А в людей – научиться всматриваться, пропускать их через свою душу. Вслед за этой внутренней полнотой и придет настоящая встреча: ведь чтобы сблизиться по-настоящему, нужно иметь нечто, чем можно поделиться.[8]
 
Отдельным пунктом следует выделить одиночество стариков или инвалидов, когда волею судьбоносных обстоятельств ты немощен и остался без близких, друзей и работы. И тогда жизнь в доме престарелых или интернате может стать единственным возможным решением, хоть и не самым радостным и оптимальным. И тебе остаются лишь доступные тебе занятия и размышления, размышления и размышления…

Одиночество как результат твоего нонконформизма. Вполне реально. И как ситуация, и как переживание. Твои взгляды и убеждения идут вразрез с мнением окружающего тебя большинства (семья, коллектив, организация), и ты не видишь возможностей для компромисса? Будь готов к вытекающим из такого выбора, естественным переживаниям как к побочному эффекту выбранной свободы. И тут мы понимаем, что часто именно патологический страх перед одиночеством является причиной конформистского поведения. Что ж, бывает. Кстати, гениальное или эпатажное творчество тоже можно отнести к своеобразному проявлению нонконформизма (см. ниже).

Уход в одиночество как поведение, то есть сознательная или патологическая самоизоляция – отдельная песня. В случае сознательной самоизоляции, ты сам отказываешься от общения, и тут важно понимать: а) почему и зачем ты это делаешь, б) что выбор твой добровольный, в) ты в любой момент можешь так же добровольно прервать свое затворничество и вернуться к общению. Только будь осторожен: не рви в запале эмоций связи резко и навсегда. Тут корректно будет вежливо попросить официальный тайм-аут: «Прошу извинить, но мне нужно какое-то время побыть одному». Если же самоизоляция носит патологический характер, то есть является симптомом какого-либо психического расстройства (депрессия, биполярный синдром, шизофрения и т.д.), человек, как правило, не в состоянии контролировать происходящее с ним, и тут на помощь должны прийти близкие. Рекомендации, как действовать, в таких ситуациях можно поискать отдельно.

Еще один аспект – так называемое экзистенциальное одиночество. Когда кажется, что бы ты ни делал и несмотря ни на что, ты катастрофически не понимаем, а потому фатально одинок, даже и тем более в окружении самых близких и любимых людей. Это экзистенциальное чувство возникает в силу того, что ты рожден неповторимой индивидуальностью с уникальным набором свойств, качеств, восприятий, воззрений, историй, и нет на Земле другого человека, который полностью повторял бы тебя, а значит, чувствовал, как ты, думал, как ты, был бы способен целиком и полностью понять все закоулки твоей души. И что бы ты ни предпринимал, как бы и где ни искал, ты не сможешь найти идентичность восприятия – всегда будут оставаться какие-то расхождения и поводы к различным трактовкам и трудностям взаимопонимания. При этом чем оригинальнее будет твое миросозерцание, тем труднее будет найти тех, кто хоть приблизительно сможет его понять. Этим мучились все гении, обогнавшие в своем творчестве свое время и своих современников. Их творчество заведомо обрекало их на муки одиночества, но оно же и спасало их от него, позволяя находить утешение в работе. Вера в силу и правду своего творчества была спасением от неверия, а часто и издевательств окружающих. Да, переборщила с пафосом – увлеклась. J

Все мы — одинокие корабли в темном море.

Мы ­видим огни других кораблей, нам до них

не ­добраться, но их присутствие, свет этих

огней, и сходное с нашим трагическое положение

дают нам большое утешение в нашем

экзистенциальном одиночестве.[9]

Экзистенциальность всегда разрешалась только путем размышлений и философствований. Тут уж точно никуда от этого не деться и ничего другого не предпринять. Поэтому мысль твоя спасет тебя. И к счастью, не только твоя, но и еще многих, кто размышлял об этом до тебя – см. постскриптумы.

В целях излечения от одиночества кто-то будет исповедовать чисто поведенческий подход: изменись сам, сделай айн-цвай-драй, и люди к тебе потянутся. Кто-то будет взывать к необходимости обрести самого себя, полюбить себя и обрести в себе друга. Кто-то – проповедовать поиск Бога в себе, будто компаньона для игры в бридж (шутка). Кто-то выступает на стороне метода философского познания и размышления, в большей степени агностического. Мне же представляется, что решение будет не просто комплексным, но каждый раз предельно индивидуальным – это задачка не для ЕГЭ. На нее нет и не может быть однозначно правильного ответа, как и не может быть однозначно положительной или негативной оценки решения.

Ну и напоследок довольно избитая метафора: на пути своей жизни путник встречает несчетное количество встречных. Кто-то из них становится его попутчиком на долгие годы, с кем-то пересечение длится всего несколько секунд. И со всеми, кем бы они ни были и как долго ни продолжалась бы совместная дорога, рано или поздно придется расстаться, но свой личный путь надо пройти до конца — от рождения до смерти, если он атеист или агностик, или от одной жизни к другой, если верует в загробную жизнь или реинкарнацию.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник —

Пройдет, зайдет и вновь покинет дом…[10]

А теперь вопросы: почему некоторые не чувствуют себя одинокими, находясь в одиночной камере многие годы, а другие страдают от одиночества в окружении самых близких людей? Почему одни моментально вписываются в любую компанию и везде желанны, а другие не могут удержать рядом с собой ни одного человека? Почему кто-то радуется любой ситуации, а кто-то вечно всем не доволен?

Ольга Юнтунен

P.S. Главная наука и упражнение юношества должно заключаться в приучении себя к перенесению одиночества, потому что оно – источник счастия и спокойствия духа. А из всего этого следует, что выгоднее всего поставлен тот, кто рассчитывает только на самого себя и может быть для себя всем во всем.
Чем более человек имеет в самом себе, тем менее для него могут значить другие. Известное чувство самоудовлетворения удерживает людей, одаренных внутреннею ценностью и богатством, от принесения жертв ради общения с другими. Противоположное чувство делает обыкновенных людей такими общительными и приспособленными: для них именно легче переносить других, чем самих себя. К тому же действительная ценность в глазах общества не уважается, а что уважается, не имеет никакой цены. Доказательством и следствием этого является отшельничество каждого достойного и выдающегося человека.
Что, с другой стороны, делает людей общительными, так это их неспособность переносить одиночество, а в одиночестве – самих себя. Внутренняя пустота и недовольство – вот что гонит их в общество, в странствие и на чужбину. Их духу недостает упругости для приведения себя в движение. Поэтому они пытаются поднять его вином, и многие этим путем становятся пьяницами. Как раз по той же причине они нуждаются в постоянном возбуждении, и именно в самом сильном, т.е. через подобных себе существ. Без этого дух их никнет под собственной тяжестью и впадает в тягостную летаргию.
Известно, что всякие беды легче переносить в сообществе с другими. К числу таких бед, как кажется, люди причисляют и скуку, почему и сходятся вместе, чтобы скучать сообща. Как привязанность к жизни есть, в сущности, только боязнь смерти, так и стремление к общительности основывается, собственно, не на любви людей к обществу, а на боязни уединения.[11]

P.P.S. Любой терапевт знает, что первым решающим шагом в терапии является принятие пациентом ответственности за свои жизненные затруднения. До тех пор, пока человек верит, что его проблемы обусловлены какой-то внешней причиной, терапия бессильна. В конце концов, если проблема находится вне меня, с какой стати я должен меняться? Это внешний мир (друзья, работа, семья) должен измениться.
Некоторые люди блокируют свои желания и не знают, что они чувствуют и чего хотят. Не имея собственных мнений, влечений и склонностей, они паразитируют на чувствах других. 
Экзистенциальная изоляция вызвана непреодолимым разрывом между «Я» и «Другими», разрывом, который существует даже при очень глубоких и доверительных межличностных отношениях. Человек переживает межличностную изоляцию, или одиночество, если у него отсутствуют социальные навыки или черты характера, располагающие к близкому общению. Попытки человека избежать изоляции могут препятствовать нормальным отношениям с другими людьми. Многие дружбы и браки распадаются потому, что вместо проявления заботы друг о друге партнеры используют друг друга как средство борьбы со своей изоляцией.
Довольно распространенная попытка избежать экзистенциальной изоляции – это слияние, размывание границ собственной личности, растворение в другом. Сила тенденции к слиянию была продемонстрирована экспериментом с подпороговым восприятием, в котором фраза «Мы с мамой — одно целое» мелькала на экране так быстро, что испытуемые не могли сознательно воспринимать ее. Однако она влияла на их самочувствие (они чувствовали себя лучше, сильнее, увереннее) и даже приводила к улучшению результатов поведенческой терапии курения, полноты и подростковых правонарушений.
Один из величайших жизненных парадоксов заключается в том, что развитие самосознания усиливает тревогу. Слияние рассеивает тревогу самым радикальным образом – уничтожая самосознание. Человек, который влюбляется и переживает блаженное состояние единства с любимым, не рефлексирует, поскольку его одинокое сомневающееся «Я», порождающее страх изоляции, растворяется в «мы». 
Таким образом, человек избавляется от тревоги, теряя самого себя.[12]

P.P.P.S. Иисус вдруг почувствовал усталость, голод и желание остаться наедине с собой. Люди стали подумывать о возвращении домой, где их ожидали малые дети, вспомнили о делах. Очаровавший их блистающий миг миновал, колесо повседневной жизни снова втягивало их в свое вращение, и они воровато, то поодиночке, то по двое выскальзывали, словно покидали свое место в строю, и исчезали.
Иисус печально уселся на старом мраморе. Никто не протянул ему руки, чтобы пожелать доброй ночи, никто не спросил, голоден ли он и есть ли у него место, где можно приклонить голову на ночь. Он потупил взгляд в темнеющую землю и слушал, как все удаляются, удаляется и совсем исчезает шум поспешных шагов. И вдруг наступила тишина. Он поднял голову. Никого. Посмотрел вокруг. Темнота. Люди ушли, вверху над ним были только звезды, а внутри – только усталость и голод. Куда идти? В какую дверь постучаться? Он снова скорчился на земле, и печаль овладела им. «Даже лисы имеют нору для ночлега, а мне негде преклонить голову…» — прошептал он, закрыл глаза, чтобы не заплакать, и плотно закутался в белые одежды, потому что вместе с ночью пришел пронзительный, бросающий в дрожь холод.[13]

P.P.P.P.S. Мудрому никто, кроме него самого, не нужен. Но хоть с него и довольно самого себя, ему все же хочется иметь и друга, и соседа, и товарища. Сам посуди, до какой степени довольствуется сам собой тот, кто порой довольствуется и частью самого себя. Если болезнь или враг лишат его руки, если случай отнимет у него глаз, мудрецу хватает того, что ему осталось, он и с искалеченным телом будет так же весел, как был до увечий. Но хоть он и не тоскует о потерянном, однако предпочел бы обойтись без потерь. Так же точно никто, кроме него самого, не нужен мудрецу не потому, что он хочет жить без друзей, а потому, что может. Говоря «может», я имею в виду вот что: со спокойной душой перенесет он потерю. Ведь без друзей он не останется никогда, и в его власти решать, сколь быстро найти замену.[14]
[1] Н.Бердяев. Я и мир объектов. //Н.Бердяев. Философия свободного духа. — М.: Республика, 1994, стр. 267.
[2] Карл Густав Юнг
[3] Григорий Померанц
[4] Понятие «любовь» требует своего отдельного уточнения.
[5] Григорий Ландау
[6] Белла Ахмадулина
[7] Артур Шопенгауэр
[8] Григорий Померанц
[9] Ирвин Ялом
[10] Сергей Есенин
[11] Шопенгауэр А. Афоризмы и максимы. – Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1990.  С.120-121.
[12] Ялом Ирвин, «Лечение от любви».
[13] Казандзакис Н. Последнее искушение. – Лотос, 2005. С. 189.
[14] Сенека. Нравственные письма к Луцилию. — М.: Худ.лит., 1986, стр. 46.