Посттравматическое стрессовое расстройство, ИЛИ ПТСР (посстравматический синдром) – это относительно новый диагноз, официально признанный только в 80-е годы стараниями объединений американских ветеранов войн. Во многом благодаря этому он ассоциируется в первую очередь с солдатами и жителями прифронтовых зон, – хотя столкнуться с ним можно и без военных действий поблизости. Причиной ПТСР может стать любое травмирующее событие: автокатастрофа, изнасилование или стихийное бедствие. Кроме того, расстройство может развиться у людей, подвергавшихся систематическому жестокому обращению в детстве или во взрослом возрасте – такая травма называется накопленной. Мы поговорили с Любовью Мельниковой – инженером службы поддержки, которая два года живёт в Германии, работает в международной компании и уже три года лечится от ПТСР.
Мою жизнь нельзя назвать неудачной: я выросла в Петербурге, ходила в хорошую школу, окончила СПбГУ и нашла приятную работу, которая помогла мне переехать в Германию. Я работаю, учусь, у меня есть молодой человек и друзья. Я не произвожу впечатления замкнутого человека. Но у меня целый букет диагнозов: посттравматическое стрессовое расстройство, расстройство личности и их результаты – депрессия и анорексия.
Известно высказывание – «Дети учатся у жизни». И это печальная правда. Дочери (да и сыновья), растущие в семьях, где жесткая критика отвешивается ежедневно, где высмеивание и шейминг – часть повседневной жизни, а обесценивание и обвинения – константы семейной динамики, адаптируются, чтобы сосуществовать с другими и выжить.